До 1917 г. Православие было для казачества не просто верой, а фундаментом всего жизненного уклада. У казака с церковью было связано рождение, крещение, венчание и погребение. Весь хозяйственный год регламентировался в соответствии с церковным календарем – после Троицы косили сено, после Рождества Богородицы  убирали виноград.  У каждого  казачьего войска был Святой-покровитель, его день отмечали как главный войсковой праздник. Самым значимым праздником русского казачества считается Покров Пресвятой Богородицы.  Без молитвы не начинали и не заканчивали ни одно дело и прием пищи, даже в полевых условиях. При входе и выходе в курень крестились на образа, мужчины предварительно снимали шапку. [1]

Казачество имеет многовековые традиции, но после окончания гражданской войны, несколько десятков тысяч казаков ушли в эмиграцию. В первые годы советской власти казачество было ограничено в политических правах, изменено и поставлено на исчезновение, как необычный в своих традициях народ. Дальнейшее разложение традиций казачьей общины и постепенное превращение казаков из бывшего военного сословия в обычных крестьян – земледельцев.

Большевики, пришедшие к власти и мечтавшие построить «новый мир» попытались предпринять решительные меры по радикальному переустройству традиционного уклада и культуры казачества. Во время Гражданской войны в отношении казачества предпринимались меры репрессивного характера: запрет на ношение казачьей одежды (штаны с лампасами), а «станицы» именовались «деревнями». В 1920-х гг., большевики не прекращали деятельности по преобразованию жизненного уклада казачества, самобытная культура рассматривалась как обреченная на исчезновение.

Кампания «советское казачество» давала право на существование и развитие казачьей культуре, где сочетались традиции и новации. Новая культура была прямо связана с колхозной системой. Наряду с внедрением элементов новой «социалистической» культуры усилился натиск на традиционный уклад казачества. Традиционная культура рассматривалась большевиками как препятствие на пути прогресса, обрекая ее на уничтожение. Традиционной казачьей культурой выступала религия. [1]

Казаки всегда объединялись вокруг церкви, отношение к которой отличалось особой религиозностью. Православие было не просто верой, а фундаментом всей казачьей жизни. У казака с церковью было связано рождение, крещение, венчание и погребение. Весь хозяйственный год был связан с церковным календарем – после Троицы косили сено, после Рождества Богородицы убирали виноград. У каждого казачьего войска был Святой-покровитель, его день отмечают как главный войсковой праздник, так у донских казаков – Святой пророк Осия (17 октября по старому стилю). Самым значимым праздником русского казачества считается Покров Пресвятой Богородицы. Без молитвы не начинали и не заканчивали ни одно дело и прием пищи, даже в полевых условиях. При входе и выходе в курень крестились на образа, мужчины предварительно снимали шапку.

Наступление на религию являлось закрытием церкви, чем был нанесен удар по религиозным верованиям. В глазах большевиков разрушение церквей являлось не преступлением или постыдным деянием, а очередным шагом на пути к «светлому будущему». Несмотря на распространенную антирелигиозную пропаганду и гонение на верующих и священнослужителей. Связь казака с религией не возможно было разъединить, в домах у казаков-колхозников оставались иконы, сочетавшиеся с портретами советских вождей. Несмотря на формирование колхозной системы, население казачьей станицы отмечали не все и не с большим размахом религиозные праздники.

К праздникам были прикреплены различные состяза­ния, казачьи домашние игры, посвященные памяти, к примеру, «Гетмана Хмельницкого», «Дмитрия Вишневецкого», «Богдана Ружинского», «Ивана Сирко». Эти соревнования могли бы явиться прообразом казачьих спортивных игр в по­ясной борьбе, кулачках, бое на пиках, рубке и фехтовании на шашках войскового масштаба.

Проведение самого календарного праздника обусловлено особенностями казачьей культуры (наличием военного компонента), а также логикой самого праздника. Обычными вехами в календаре являются День Семена Летопроводца (по­священие в казачата), Покрова Пресвятой Богородицы, Святки (от Рождества до Крещения, отме­чаются один раз обычно на Крещение), праздник Масленицы, Пасха, Красная горка, Троица.

Праздники обладали особенностями, которые необходимо учитывать при его проведении. Так, необходимо было учитывать концертную программы, чтобы она была неутомительной и главное, чтобы задействовано было как можно больше участников (то есть зрителей). Например, Масленица является комплексом обрядовых мероприятий, которые раньше длились неделю.

Так, например, проводы Масленицы проводились накануне Прощеного воскресенья. Они включали в себя сословно-этнический компонент традиционной культуры, яркое представление, разыгрываемое отдельным коллективом, военные упражнения гулебных команд, которые являются со своими атаманами, знаменами, исполнением песен и традиционных танцев. Структура праздника определена местом обряда, который сосредотачивает символические формы казачьей культуры, выступающие в разных кодах. Место атамана (чтение им приказа о гулебных командах), чучело Масленицы (вносимое на площадь под песни и шутки и устанавливаемое на место будущего сожжения), столы с блинами и чаем (праздничное угощение с раскрытием символики, которую делает настоятель местного храма, упоминая и о языческих традициях славян и о православной интерпретации праздника), «ряженая компания» скоморохов, которые бесчинствуют, ведут праздник, разыгрывают сценки, вяжут колодки, тем самым вовлекая в праздник большее количество людей; демонстрация умений работать с оружием, ходить строем, рубить лозу, бороться и биться на кулаках. Стеночный бой завершает выступлением казаков, под звучание живых народных песен проходят состязания в стрельбе, борьбе, метании пики, поднятии гири. Кульминацией праздника является сожжение Масленицы. Казаки устраивали состязания на лошадях, прыгали на скаку через огонь.

Октябрьские революционные события  1917 г. означали для России не только смену политического режима и социально-экономической структуры, но стали основой для зачастую радикальных преобразований традиционного, веками складывающегося жизнеустройства и культурно-бытового уклада населения страны в целом и казачества в частности. Религиозная вера  во всех ее проявлениях считалась заблуждением, которое следует подавлять и искоренять.  Государственный атеизм стал насаждаться повсеместно.

В глазах большевиков разрушение церквей являлось не преступлением или  безнравственным деянием, а очередным шагом на пути к «светлому будущему» и безрелигиозному обществу.   Для казачества, как впрочем, и для всего сельского населения, разрушение и осквернение церквей, стало символом полного краха прежней системы ценностей и всего миропорядка.

Из материалов этнографической экспедиции Волгоградского государственного университета:

«...Ограду разобрали, начали колокол спускать, а колокол громадный, спукали и отбили яму край. Теперича эту церкву – подложили под него чевой-то и взорвали. Ну что мы сделаем? Власть не такая теперь стала, какая в старинное время была. И вот и разобрали церкву.  Кричал весь народ, криком кричал, что церкву порушили – кому она мешала, кого трогала... Кричали все. И могилки все разгородили – там же огромадная ограда была кирпичное все...»[2]

«Все, к сожалению, поломали, но и нового так и ничего не построили. И единственное что остается это сожалеть. Дело в том, что все казачьи праздники были связаны с церковью. В советское время пытались это все остановить. А получилось то наоборот: храмы начали строить, и праздновать начали.  Так что особой такой печали нет. Ну конечно, везде были лозунги, что это мракобесие, но казаки, как жили, так и живут…»[3]

Важную роль в противостоянии  традиционной религиозной культуры в и деле формирования новой праздничной культуру, в том числе и на Дону, советская власть отводила избам-читальням. Подчеркивая роль данных учреждений организации массового советского досуга, члены Донского окружкома РКП(б) указывали 1924 г. «Через избу и только через нее организуются все агитационно –пропагандистские компании», в частности, «празднование 7-ой годовщины Октябрьской революции» В то же время необходимо подчеркнуть, что избы читальни располагались лишь в боле или менее крупных сельских населенных пунктах. В хуторах, в небольших слободах и селах их вовсе не было, о чем, например, свидетельствует данные по Донскому округу на 1 мая 1924 г.: к этому времени здесь насчитывалось всего лишь 161 изба-читальня. Поэтому в относительно небольших сельских населенных пунктах новые «Красные праздники» не отмечались многие годы. Крестьяне и казаки старших возрастов, «темные захолустные массы народа» (по выражению одного из южнороссийских селькоров) не желали менять устоявшиеся уклад в своей жизни, заметную роль в котором по-прежнему играли традиционные для казачества церковные праздники, теснейшим образом связанные с сельскохозяйственным циклом.   В основном завсегдатаями изб-читален являлась сельская молодежь. Как констатировал один из донских партработников 1926 г., «молодые крестьяне, хотя в спорах и доказывают, что Бог есть, однако предпочитают ходить даже в плохую избу-читальню, чем в церковь»

В тоже время веками формировавшиеся традиции и уклад невозможно было искоренить ни идеологическими формами воспитания и борьбы, ни даже самыми жесткими репрессивными мерами. Главными хранителями основ традиционной православной казачьей культуры  выступили женщины и старики.

«Знаете, они существовали, но казаки не очень воспринимали их, не очень! В основном молодежь ходила туда читали что-то, а люди среднего и старшего возраста нет, не потому что мы не приняли это, просто не подошло» [4]

«Судить обо всем этом я могу со слов своей бабушки, Марии Ивановны Назаренко в девичьи Здоровцева, в особенности она мне рассказывала как в 1943 г. 4 января, она с такими же девочками подростками встретила за станицей Семикаракорской, куда пошли девочки собирать колоски, выгребая их из под снега  они встретили полковую развертку, это были наши советские танкисты, которые принесли освобождение нашей станице, было это накануне рождества, а это говорит нам о том, что рождество праздновали, да и пасху праздновали, все праздники праздновали и это несмотря на то, что ни один из трех существовавших до революции храмов не сохранились, все они были разрушены, взорваны, люди праздновали не смотря на все запреты, которые власть официально выпускала. Никто в душе, праздника православного не отменит. Как были люди православные с религиозной культурой, так и остались» [5]

За годы уничтожения казачество заметно исказилось и выветрилось под чуждым влиянием, но вопреки усилиям советской власти сохранялись традиционные компоненты казачьей культуры. Казаки по-прежнему в своей среде были всегда благодушны, щедры и гостеприимны. Основу в формировании морально-нравственных устоев казачьего общества составляли десять Христовых заповедей. Родители приучали детей к соблюдению Господних заповедей по народному восприятию. С самого рождения в ребенке воспитывали православные традиции.

Наряду с заповедями Господними соблюдались традиции, обычаи, поверья, которые были необходимым началом в каждой казачьей семье. За несоблюдение или нарушение традиций и обычаев осуждались всеми жителями станицы.

В советский период религиозно-бытовые традиции очень часто терпели изменения: одни исчезали, другие появлялись. Оставались традиции и устои, которые отражали бытовые и религиозные особенности казаков, которые шли с самого зарождения казачества. Существует три не писанных казачьих домашних закона: уважительное отношение к старшим, безмерное почитание гостя и уважение к женщине.

В казачьей семье почитание родителей было не просто обычаем, а внутренней потребностью и заботой о них сына и дочери. Авторитет родителей был не просто непререкаем, а настолько почитаемым, что без их благословения дети ничего не делали.

Старшинство являлось жизненным укладом казачьей семьи и необходимость повседневного быта. Гостя безмерно почитали, считая его посланцем Божьим. Наравне с гостеприимством казаки отличались необыкновенной честностью.

Никакие политические репрессии в советский период не повлияли на семейный устой казачества. В семейном быту взаимоотношения между мужем и женой определялись согласно христианскому учению (священному писанию). В казачьей семье придерживались вековых устоев, где мужчина и женщина не должны вмешиваться в дела друг друга.

Еще одной характерной деталью казачьего быта являлась одежда казака, которую он берег, но в советское время власть старалась изменить облик казака.

Во время Великой Отечественной войны в связи с возрождением в рамках советской идеологии вспомнили о казаках. Так с 1942 по 1945 были созданы казачьи специализированные дивизии. С созданием дивизий изменилась одежда казака, что для него было чуждо. На захваченных и оккупированных территориях казаки создавали казачьи поселение, где быт немного отличался от давно сформированных устоев. Старые станицы так же постепенно изменялись, но это не отражало семейный уклад.

С начала Великой Отечественной войны, православная церковь заняла патриотическую позицию, в свою очередь руководство страны пошло на смягчение прежней антирелигиозной политики,  вместе с тем   давление на  религиозно-традиционную сферу по-прежнему продолжалось в различных формах.

«Однажды в нашей школе, не с того с не сего, я тогда еще училась в средней ступени, нас собрали на классный час, собралась вся школа в актовом зале, причина была в том, что кто-то разбил окно одному пожилому человеку, и стали искать свидетелей, и один мальчик признался, что когда мы шли колядовать, видели то-то и то-то, в районе этого дома, и все, весь общешкольный классный час пошел в другом русле, директор стал рассказывать, что нам нельзя ходить колядовать, а это была первая половина 80-х годов, и он очень подробно рассказывал, почему нельзя колядовать, почему это не праздник, все сводилось в рассказ, почему нельзя соблюдать вот эту традицию»  [5]

«В советское время из нас выращивали атеистов, говорили что бога нет, чтобы мы не верили в бога, но люд, наверное, это генетически заложено в каждом человеке, все равно праздновали и рождество и крещение, это считалось большим праздником, и ним обязательно готовились, всем хутором праздновали, но в школе нас притесняли. Но всё равно, все красили яички, соблюдали эту традицию, пекли пасхи, ходили в церковь, у нас в центре была рукотворная гора, на которой стояла церковь, белоснежная, белокаменная, с тремя куполами, которую после революции взорвали. Но многие все равно верили в бога в советское время, хотя это преследовалось. Если кто-то узнавал, что кто-то ходил в церковь, то это наказывалось, из комсомола исключали, из пионеров исключали» [6]

Из самых устойчивых религиозных обрядовых действий, которые продолжали соблюдать в эпоху социализма  даже отдельные коммунисты, являлось таинство крещения.

Исстари  повелось у казаков почитание крестных родителей наравне с родными. Крестная мать оказывала помощь в воспитании своей крестной дочери. Девочку-казачку, она готовила к замужеству, так же приучала ее к домашнему хозяйству. Крестный отец же в свою очередь, подготавливал казака к службе, причем  спрос с него за военную подготовку был больше, нежели с родного отца. Элементы традиционной миссии крестных сохранились и в советское время.  

 «Основная масса нашего населения, все равно крестили, своих детей, даже и члены партий и комсомольцы, но передавали своих детей крестным, которые были не партийцы не комсомольцы, эта традиция была народная она народная на Руси так и осталась, никак Советская власть не могла вытравить в душах народа, нашу веру православную, наши обычаи и традиции» [7]

 Таким образом, в советский период элементы прежней традиционной религиозной казачьей культуры вытеснялись в  семейную, приватную, а нередко в нелегитимную сферы жизни. В процессах трансляции и сохранении элементов религиозно-обрядового  пласта казачества ведущую роль сыграли  женщины и старики. Именно они соблюдали церковные праздники, сохранили религиозный опыт.

 

Список литературы

1. Рыблова М.А. Казачий праздник: эволюция, трансформации, проблемы изучения и сохранения, Опубликовано: Материалы IX Международной научно-практической конференции «Традиционная культура славянских народов в современном социокультурном пространстве». 2 августа 2013 г. Россия. г. Славянск. – Славянск-на-Кубани, 2013. С. 118-121

2. Материалы Этнографической экспедиции Волгоградского государственного университета 1998. – Т. 2. – С. 56.

Устные источники

3. Респондент: Налетко Владимир Васильевич 1927 г.р.-20 января 2016

Место проведения: г. Семикаракорск, 2016 г. Продолжительность 40 мин// Архив центра устной истории кафедры истории Таганрогского института А.П. Чехова (филиала) ФГБОУ ВО «РГЭУ (РИНХ)»

4.Респондент: Здоровцева Любовь Сергеевна  

Место проведения: г. Семикаракорск, 2016 г. Продолжительность 30 мин// Архив центра устной истории кафедры истории Таганрогского института А.П. Чехова (филиала) ФГБОУ ВО «РГЭУ (РИНХ)

5.Респондент: Налетко Владимир Васильевич 1927 г.р.-20 января 2016

Место проведения: г. Семикаракорск, 2016 г. Продолжительность 40 мин// Архив центра устной истории кафедры истории Таганрогского института А.П. Чехова (филиала) ФГБОУ ВО «РГЭУ (РИНХ)»

6.Респондент: Перепилица Екатерина Дмитриевна

Место проведения: г. Семикаракорск, 2016 г. Продолжительность 40 мин// Архив центра устной истории кафедры истории Таганрогского института А.П. Чехова (филиала) ФГБОУ ВО «РГЭУ (РИНХ)»

7. Респондент: Микулин Виктор Яковлевич

Место проведения: г. Ростов-на-Дону, 2016 г. Продолжительность 30 мин// Архив центра устной истории кафедры истории Таганрогского института А.П. Чехова (филиала) ФГБОУ ВО «РГЭУ (РИНХ)»