Орлова Е.А.

XIX век – один из интереснейших периодов Отечественной истории, разнообразные, а порой и противоречивые события которого не могли не оказать влияния на жизнь российского общества. Это время стало «золотым веком» русской культуры, веком возникновения и распространения новых духовных и политических идей, расцвета салонной жизни, появления интеллигенции, временем, когда ее представители должны были пройти через своеобразное самоопределение.

Вопрос о наличии этого социального слоя в провинции, а именно, в Вятке, не менее важен и интересен, поскольку на сегодняшний день недостаточно разработан в научной литературе, а также имеет особую социальную значимость для провинциальной молодежи. В первую очередь, это связано с тем, что провинциальная молодежь зачастую не рассматривает малую родину в качестве места для профессиональной, интеллектуальной самореализации и предпочитает по окончании учебного заведения в родном городе устраивать свою судьбу в столице или других крупных городах. Основной причиной этого является убеждение в отсутствии перспектив и возможностей для развития. Провинциальный город в сознании молодых людей является чем-то отсталым, слаборазвитым, причем присутствует убеждение, что таким он был на протяжении всей своей истории.

Именно поэтому современным исследователям, специализирующимся на истории Вятской губернии, важно показать примеры динамичного развития малой родины на основе деятельности наиболее активных личностей.

В этом отношении исследование вятского образованного общества и его вклада в развитие города является очень показательным.

1. Формирование образованного общества в Вятке

1.1. Образование и воспитание в вятской среде в XIX в.

Прежде чем рассматривать вопрос о наиболее прогрессивных и образованных представителях Вятки, следует дать краткий обзор развития образования в городе.

Первым шагом в деле образования и просвещения на вятской земле стало распространение книжной грамотности в XV-XVIII веках. У истоков этого движения стояли такие известные деятели, как преподобный Трифон Вятский и Стефан Пермский[1]

Обучение детей грамоте в частном порядке на дому продолжалось в течение нескольких столетий. Лишь в начале XVIII в. воеводой Чаадаевым была предпринята попытка открытия первой цифирной школы.

По всей вероятности, предпринимались и другие попытки организации образования, однако полноценное учебное заведение так и не было открыто[2].

Некоторые подвижки в деле развития образования и просвещения наблюдаются начиная с 20-30 годов XVIII века, когда были открыты Хлыновская славяно-латинская школа и Хлыновская (Вятская) духовная семинария[3]. В 70-е годы XVIII века открываются также две школы для подготовки детей к обучению в семинарии, т.е. образование в Хлынове (Вятке) получает более широкое распространение. Однако здесь следует заметить, что студентами вышеупомянутых учебных заведений становились, в основном, дети духовенства, т.е. о формирования особого слоя – образованного общества – речи пока не идет.

Для складывания последнего необходимо было распространение образования среди широких кругов населения. Главным импульсом к этому стал указ Екатерины II «О главных народных училищах», согласно которому в каждом губернском городе должно было появиться по одному Главному народному училищу, состоящему из 4 разрядов или классов[4].

Кроме того, в губерниях предписывалось открывать Малые народные училища, состоящие из двух классов, причем такие училища могли открываться как в губернском городе, так и в уездных городах губернии[5].

В Вятке Главное губернское училище открылось 22 сентября 1786 года, что положило начало развитию массового образования. Следующим шагом стало преобразование этого учебного заведения в вятскую мужскую гимназию в 1811 году[6], которое свидетельствовало не только о более широком распространении образования среди жителей Вятки, но и о повышении его качества. Так, с преобразованием училища в гимназию, расширился круг преподаваемых предметов, увеличилось число учителей и учеников[7], повысился уровень образования. Источники свидетельствуют о том, что выпускники гимназии могли продолжать образование в университетах. В частности, известен случай поступления выпускника вятской мужской гимназии по ее окончании в 1823 году в Казанский университет[8]. Очевидно, это не единственный подобный случай.

Еще одним образовательным учреждением стала вятская духовная семинария, выросшая на базе Славяно-Латинской школы Лаврентия Горки. Несмотря на то, что семинария была, в основном, ориентирована на подготовку и выпуск кадров для нужд православной церкви, она, помимо этого, давала хорошее базовое образование. Многие выпускники семинарии получили известность в сферах, не связанных с духовной деятельностью, внесли значительный вклад в развитие губернии.

Важным шагом на пути развития образования стало открытие в 1864 году вятской Мариинской женской гимназии – крупнейшего учебного заведения Вятской губернии для девушек.

Статус гимназии позволял выпускницам, наряду с выпускниками вятской мужской гимназии, продолжать образование, однако случаи продолжения образования девушками были единичными. В списках учениц, окончивших курсы, удалось обнаружить только одно упоминание о подобном случае в 1875 году, когда дочь купца Павла Бердникова, окончив гимназию, поступила в институт[9].

Наряду с такими крупными учебными заведениями, как вятская мужская гимназия, вятская духовная семинария и вятская мариинская женская гимназия, на протяжении XIX века открывается ряд учебных заведений более низкого ранга, причем не только в Вятке, но и в уездных городах.

Имеющиеся сведения позволяют говорить о том, что по окончании уездных училищ, выпускники продолжали образование в Вятской гимназии. Подобные случаи не были редкостью, о чем свидетельствуют прошения о принятии в гимназию, к которым приложены свидетельства об окончании уездных учебных заведений.[10]

Следует отметить также, что помимо общего среднего, к концу XIX века в Вятке складывается и среднее профессиональное образование. Речь идет о Вятском Александровском реальном училище, сельскохозяйственном училище, а также фельдшерских курсах.

Первое из них было учебным заведением технического профиля, о чем свидетельствует обширная программа по физике и математике[11].

Об этом, а также о хорошем качестве образования в реальном училище, свидетельствуют многочисленные факты поступления выпускников в технологические институты[12].

В процессе развития Александровское реальное училище расширялось, и в 1890 году на базе 6 и 7 класса было открыто сельскохозяйственно-техническое училище[13].

Что касается Вятской фельдшерско-акушерской школы, то в ее стенах могли обучаться как юноши, так и девушки, о чем свидетельствуют источники[14].

Следует отметить, что обучение на курсах фельдшеров и акушеров было одним из вариантов продолжения среднего образования, полученного не только в вятских гимназиях и училищах, но и в учебных заведениях других губерний[15].

В связи с этим средний возраст учащихся, в отличие от гимназистов, был несколько старше и составлял 19-27 лет[16].

Все вышесказанное позволяет говорить о складывании системы народного образования в Вятке на протяжении XIX века, включающей в себя разнообразные, разнопрофильные и разноуровневые учебные заведения, которые обучали как юношей, так и девушек, а также были преемниками друг друга. Вятские учащиеся имели возможность не только получить образование, достаточное для работы во многих престижных сферах, но и продолжить его, при необходимости, в столичных учебных заведениях или в университетах соседних губерний.

1.2. Социальное происхождение представителей образованного общества

Немаловажным фактором, во многом определяющим жизнь и деятельность представителей образованного общества Вятки, является их социальное положение.

Традиционно сословием, получающим образование для дальнейшей государственной службы, на протяжении многих веков было дворянство. Наряду с ним, это было духовенство и их дети. Однако в XIX веке намечаются некоторые подвижки.

Говоря о составе вятского образованного общества, в первую очередь следует охарактеризовать выпускников учебных заведений Вятки, которые по их окончании жили и работали в родном городе.

Проследить социальное происхождение учащихся вятской мужской, вятской Мариинской гимназии, а также духовной семинарии, которая, несмотря на свой статус, начинает принимать не только детей священников, позволяют документы архивов этих учебных заведений.

В первую очередь, следует остановиться на социальном происхождении учеников вятской мужской гимназии, т.к. она была одним из первых крупных учебных заведений в Вятке. В этом отношении большой интерес представляет графа «сословие» в «Именном списке всех воспитанников гимназии»[17]. Анализируя данные этого списка и конкретной графы, можно сделать следующие выводы: наиболее широко среди учеников в 1811-1836 гг. было представлено два сословия – купечество и так называемое «благородное» сословие, т.е. дворянство[18].

Значительную часть воспитанников составляли также дети чиновничества и мещанства[19].

Среди учеников имелась также малая доля выходцев из крестьян и духовенства[20].

К середине XIX в. ситуация меняется. Анализ ведомостей, в которых содержатся сведения об учениках 40-50 гг XIX века,[21] позволяет говорить об увеличении доли мещан в числе учеников гимназии при сохранении большого числа детей чиновников и купцов[22]. Сохраняется также малое число крестьян среди учеников[23]. Стоит отметить, что в 40-50-е гг появляется и новая социальная категория «разночинец», причем доля выходцев из этой категории примерно равна доле крестьянских детей[24].

Не менее интересно проследить социальное происхождение девушек, обучавшихся в вятской Мариинской женской гимназии. Как и в случае с учениками мужской гимназии, значительную часть информации можно почерпнуть, анализируя списки учениц[25]. Как и в предыдущем случае, подавляющее большинство учениц составляли дочери чиновников.[26] Однако, если среди гимназистов мужского пола немало было и выходцев из семей мещан и купцов, то среди девушек число гимназисток из данных социальных групп значительно меньше. Несмотря на это, число мещанок и купеческих дочерей растет[27], что говорит о постепенном распространении женского образования на различные слои общества. Что касается девушек из крестьянской среди, то их количество было совсем незначительным (в год поступали 1-2 девушки, причем многие из них не заканчивали полный курс обучения)[28].

Вообще, количество учениц, не окончивших курс обучения по различным причинам и выбывшим из гимназии, было гораздо большим, чем число выбывших учеников в мужской гимназии. Следует отметить, что многие из девушек, не окончивших гимназию, выбыли «по настоянию родителей»[29], что характеризует внутрисемейные отношения в вятской среде. Стоит заметить, что среди гимназистов-юношей случаи выбытия из гимназии «по воле родителей» также имели место, однако встречались несколько реже[30].

Здесь следует подчеркнуть, что основной причиной этого явления, по всей видимости, была неспособность последних оплачивать обучение. Об этом факте, а также о многочисленных фактах перевода учеников на временное бесплатное обучение по просьбе родителей свидетельствуют письма, направленные ими руководству гимназии[31].

Анализируя этот факт, следует отметить, что среднестатистическая семья XIX века, как правило, имела несколько детей, в т.ч. разного пола. При этом полное образование для девушки не всегда было критерием ее успешного и счастливого будущего, в то время, как для юноши играло весьма значительную роль. Кроме того, образованный сын обычно становился продолжателем дела отца, о чем свидетельствуют сведения о профессии выпускников мужской гимназии.[32] Более подробно этот факт будет рассмотрен далее, здесь же следует подчеркнуть, что в приоритете для отца семьи оставалось обучение, в первую очередь, мальчиков. В случае возникновения финансовых затруднений первыми из гимназии забирались дочери.

Отдельно следует проанализировать социальное происхождение девушек, обучающихся на фельдшерских и акушерских курсах. В отличие от гимназисток, более половины из них происходили из среды крестьян,[33] получивших начальное образование, в т.ч., в уездах губернии. Из этого факта можно сделать несколько выводов. Во-первых, по всей вероятности, поступить на фельдшерские курсы было несколько проще и в смысле сдачи вступительных экзаменов, и в смысле платы за обучение (в отличие от гимназии, учеба в которой продолжалась 7 лет, курсы были двухгодичными, т.е. платить за них было легче). Во-вторых, поступление на курсы фельдшеров крестьянских дочерей в некотором смысле может свидетельствовать о нехватке данных специалистов в малых населенных пунктах Вятской губернии. Также этот факт может свидетельствовать о большем интересе детей из низших сословий к получению прикладных навыков, чем к обучению в гимназии. Так или иначе, значительное количество девушек из крестьянского сословия в числе студенток курсов свидетельствует о распространении женского образования в том числе и на низшие сословия, а значит, о повышении роли образования в обществе в целом.

Наряду с представителями образованного общества, которые выросли и получили образование на своей малой родине, в Вятке имелись и образованные люди, приехавшие из других губерний, в том числе сосланные по политическим и иным причинам. Подробнее их вклад в развитие вятского образованного общества будет рассмотрен далее, здесь же следует отметить, что большинство вятских ссыльных по своему социальному положению были представителями дворянства. Немалую часть составляли мещане и купцы (особенно это касалось ссыльных поляков).

В целом следует сказать, что по своему социальному происхождению вятское образованное общество было отнюдь не однородным: среди его членов можно найти представителей фактически всех сословий. Подобная тенденция характерна не только для Вятки, но и в целом для России, о чем свидетельствуют материалы исследований[34]. Этот факт позволяет говорить об образованном обществе, как об отдельной, обособленной социальной группе, внутри которой, начиная с периода обучения в гимназии, сословные различия отходили на второй план.

1.3. Политические ссыльные – часть образованного общества Вятки

Из-за своего географического положения, отдаленного от границ Российской империи, а также в силу своей провинциальности, Вятка XIX века была своеобразным «ссыльным краем». Исследователи отмечают, что регулярные ссылки в Вятский край начались во времена правления Николая I и продолжались вплоть до начала XX века. Безусловно, это явление нельзя оценивать однозначно, поскольку оно имело как положительные, так и отрицательные черты.

Одной из таких положительных черт стало широкое привлечение в Вятку столичной интеллигенции, включение ее в вятскую жизнь. Именно благодаря политическим ссыльным началось активное развитие духовной и просветительской жизни, открылись многие учреждения, вот почему важно проследить этапы политической ссылки в Вятку, проанализировать судьбы ссыльных и оценить их вклад в развитие вятского образованного общества.

Характеризуя вятскую политическую ссылку XIX века, известный вятский краевед, исследователь П.И. Луппов предлагает разделить ее на два этапа: 1825-1859 гг. (время пребывания на Вятке сосланных в годы правления Николая I), а также 1860-1897 гг.[35]

На наш взгляд, данная классификация вполне справедлива, так как эти периоды достаточно сильно отличались друг от друга, как по количеству ссыльных, так и по сферам их деятельности в Вятке.

Первый период нельзя назвать временем, когда политическая ссылка в Вятку была широко распространенным явлением. Однако, в это время ссыльные могли вести профессиональную, в том числе и публичную деятельность, в связи с чем оказали значительное влияние на развитие духовной жизни.

Наиболее яркими фигурами этого периода стали А.Л. Витберг, А.И. Герцен, М.Е. Салтыков-Щедрин, И.В. Селиванов и некоторые другие. Несмотря на небольшой срок пребывания в Вятской губернии, они оставили яркий след в ее истории. Так, А.Л. Витберг, помимо создания широко известного архитектурного наследия[36], значимость которого бесспорна, общался и способствовал развитию творческой интеллигенции Вятки, в частности, был учителем и наставником художника Д.Я. Чарушина[37].

М.Е. Салтыков-Щедрин, работая в должности ревизора Вятской губернии[38], общался и взаимодействовал с интеллигенцией Вятки, способствуя ее приобщению к столичным ценностям. Сложно переоценить вклад А.И. Герцена, который, пребывая в ссылке, занимался историей города[39], а значит стал одним из первых вятских краеведов. Но наиболее весомый вклад А.И. Герцена в развитие вятской интеллигенции состоял в том, что именно он стал родоначальником первого духовно-просветительского центра Вятки – Вятской публичной библиотеки[40].

Наряду с вышеупомянутыми фигурами, в Вятской губернии в 1825-1859 гг. были и другие ссыльные, которые, не ведя такой активной деятельности, оставили след в идейной и политической жизни города. Так, в 30-е годы XIX века в Вятке находился «редкий масон» А.Н. Муравьев[41], который работал в должности председателя уголовной палаты, с местной аристократией общались князь П.В. Долгорукий и И.В. Селиванов[42].

Что касается второго периода, а именно 1860-1898 гг, то здесь справделиво говорить о большем количестве ссыльных.[43] Однако в области просвещения и культуры в Вятке это время значительно менее насыщено событиями.

Источники и результаты исследований свидетельствуют о том, что на протяжении этого времени в Вятке отбывали ссылку участники польского восстания 1863-1864 гг[44], представители творческой интеллигенции[45], врачи[46] и другие. Однако ярких следов деятельности этих людей осталось значительно меньше, чем в предыдущий период. Дело в том, что в 1863 году выходит циркуляр, запрещающий ссыльным заниматься работой в присутственных местах[47], затем, в 1870 – запрещающий заниматься педагогической деятельностью[48], и, наконец, в 1882 году – запрещающий любую публичную, просветительскую деятельность, а также некоторые виды торговли[49] без разрешения министерства. В связи с этим, политические ссыльные не имели возможности не только открыто излагать свои идеи, заниматься просвещением и активно участвовать в жизни губернии, но и испытывали некоторые затруднения с ведением какой-либо деятельности вообще.

Тем не менее, взаимодействие ссыльных и местных жителей не прекратилось, активно велась т.н. подпольная деятельность, особенно в творческой среде[50], создавались кружки, велись беседы. Кроме того, следует отдать должное некоторым ссыльным, которые, хоть и не внесли значительного вклада в культурную жизнь Вятки, способствовали развитию вятской промышленности, торговли, здравоохранения. К таким можно отнести ряд ссыльных поляков, в частности, С. Якубовского, владельца знаменитой вятской кондитерской,[51] Ф. Витовского, ординатора земской больницы[52] и некоторых других. Говоря о поляках, попавших на Вятку в 60-е годы XIX века, нельзя не отметить и то, что именно благодаря им в городе появился Александровский костел,[53] рос и расширялся Вятский публичный музей и библиотека.[54]

Таким образом, вятские ссыльные были неотъемлемой частью вятского образованного общества на протяжении всего XIX века. По большому счету, во многом именно благодаря таким выдающимся личностям, как А.И. Герцен, А.Л. Витберг и другим в первой половине века складываются условия для последующего развития культуры, искусства и общественной мысли в Вятке. Ссыльные же «второй волны» способствовали этому процессу, попутно внося немалый вклад в такие сферы, как торговля и здравоохранение.

Подводя итог, следует отметить, что в течение XIX в. в Вятке формируется особая социальная общность, включающая в себя представителей различных сословий, получивших образование в стенах местных учебных заведений или прибывших в город по тем или иным причинам. Важно отметить, что, наряду с мужчинами, в состав образованного общества входили и женщины.

Все это свидетельствует об ускорившемся развитии не только вятского образования, культуры и просвещения, но и о развитии городского общества в целом путем формирования местной провинциальной интеллигенции.

2. Духовная и политическая жизнь Вятки в XIX в.

2.1. Идейные и политические течения в Вятке

Как в целом по России, так и в Вятке представители образованного общества, «десятки тысяч работников умственного труда»[55] стали своего рода предшественниками интеллигенции – наиболее активной и просвещенной части образованного общества. И если в первых двух главах речь шла преимущественно о многочисленной образованной публике, то здесь следует приступить непосредственно к изучению специфики вятской интеллигенции, выявить основные идейно-политические и иные течения, а также оценить вклад, сделанный данной группой в развитие города Вятки.

Образованным людям свойственно сомневаться, искать различные пути развития той или иной ситуации, оценивать, составлять собственное мнение относительно того или иного факта. Именно поэтому столичная интеллигенция, как известно, во все время существования была и остается группой, наиболее неоднородной в плане поддерживаемых идей и взглядов, а также формирующихся на их основе политических убеждений. Справедлив ли этот факт по отношению к провинциальной интеллигенции, в т.ч. вятской? На этот вопрос и предстоит ответить ниже.

Анализ степени развития образования в Вятке, приведенный в первой части работы, показал, что оно было достаточно высокого уровня. Также было выяснено, что уже в первой половине XIX века выделяется отдельный слой интеллигенции. Можно сказать, что условия для распространения в Вятке различных идей и взглядов были благоприятные. Однако, идейно-политическая мысль редко развивалась изолированно, в рамках конкретной территории.

В этой связи нужно, в очередной раз, отметить роль ссыльных и приезжих, которые, вольно или невольно, становились своеобразными проводниками столичных идей в провинциальном городе.

Вообще, необходимым условием для развития и распространения какой-либо новой политической идеи или теории было наличие печатной продукции: именно на страницах газет, в том числе местных, люди могли излагать свои мысли, делиться ими с другими. Однако, в начале XIX века Вятка своей местной газеты не имела, несколько затруднено было и знакомство с периодической печатью из столицы и других городов.

Первая вятская газета была обязана своим появлением уже упоминаемому ранее ревизору П.Л. Яковлеву, издававшему вместе с некоторыми вятскими авторами рукописный журнал «Хлыновский наблюдатель».[56] Стоит отметить, что на страницах издания публиковались произведения местных поэтов, новостные сводки и некоторые другие статьи. Кроме того, в «Наблюдателе» время от времени появлялись и публицистические статьи, размышления о местных и общероссийских проблемах[57]. Так, восстание декабристов не только нашло отражение в вятском журнале, но и привело к изданию своеобразного спецвыпуска[58].

Журнал, издаваемый П.Л. Яковлевым, можно назвать первым публицистическим вятским изданием, однако его вклад в развитие провинциальной общественной мысли не исчерпывался только этим.

Отмечая, что в Вятке выписывают столичные журналы, ревизор писал и об их недостаточном количестве и, часто, несвоевременном прибытии.[59] Вероятно, именно поэтому, вятские активисты под его началом открыли в 1826 г. литературную ресторацию в городском саду, в которой «любители чтения находили все русские газеты и журналы».[60] Стоит отметить и то, что открытие «ресторации» было приурочено к именинам губернатора. Этот факт подтверждает мысль о том, что указанные газеты и журналы не ставили пока политически острых вопросов.

Ситуация несколько изменилась с приездом в Вятку А.И. Герцена, сторонника социалистических идей западной философии. И хотя вятская периодическая печать с прекращением издания «Хлыновского наблюдателя» на некоторое время приостанавливается, идейная жизнь не утихает. В период вятской ссылки Герцен собирает вокруг себя молодых местных интеллигентов, о чем уже упоминалось выше. То есть, с этого времени можно говорить о развитии своеобразных вятских кружков.

Непосредственно связан с А.И. Герценым и его окружением еще один малоизвестный ссыльный – немецкий медик и философ Карл Беттигер. Источники сообщают, что он вел с вятскими интеллигентами, А.И. Герценом и А.Л. Витбергом философские беседы, за что впоследствии был отправлен в Сибирь по доносу вятского губернатора,[61] однако о содержании этих бесед подлинно ничего неизвестно. Судя по тому, что Е.Д. Петряев называет К. Беттигера «вятским наставником Герцена»[62], можно предположить, что он был сторонником социалистических идей, которые не могли не насторожить представителей местной власти. Так или иначе, социалистические идеи впоследствии завоюют в Вятке значительную популярность, в чем, вероятно, была немалая заслуга и двух вышеупомянутых личностей.

Необходимо отметить, что в период вятской ссылки Герцена возобновляется выход в свет ряда периодических вятских изданий. С 1838 года «во исполнение Высочайшей воли» начинают издаваться «Вятские губернские ведомости»[63], состоящие из официальной и неофициальной части. И если в первой появлялись лишь короткие сообщения, официальные распоряжения и приказы, то во второй могли публиковаться и статьи вятских авторов, рассказывающие о состоянии хозяйства, коммерции, «деятельности и жизни края».[64]Несмотря на то, что газета была официальным изданием и не предполагала публикации каких-либо публицистических, а тем более, критических статей, она играла немалую роль для вятских интеллигентов. Во-первых, именно со страниц «Ведомостей» люди узнавали об основных событиях в Вятке, т.е. газета давала своеобразную «почву для размышления», а во-вторых, публикуясь в неофициальной части, вятские писатели могли заявить о себе, поделиться результатами своей деятельности. Все это способствовало пробуждению активности интеллигенции, а значит бурному развитию, в том числе идейной жизни.

Еще одним фактором, подстегнувшим к активным действиям, стала, вероятно, политическая сатира, пришедшая в Вятку вместе с М.Е. Салтыковым-Щедриным. Нельзя не отметить и его общение с представителями местной образованной элиты, участие в беседах, литературных вечерах и т.д.

Вероятно, именно Салтыков-Щедрин стал идейным вдохновителем местных авторов, работавших под руководством еще одного ссыльного – известного книгоиздателя Ф.Ф. Павленкова. Именно он в 1876-1878 издает довольно резонансный журнал «Вятская незабудка», который печатал статьи местных авторов на достаточно острые, в том числе, политические темы[65].

Журнал позиционировал себя как издание, создаваемое вятчанами и для вятчан, т.е. публикующее статьи и письма о самых насущных проблемах Вятского края[66]. И действительно, на страницах журнала можно найти информацию, представленную жителями Вятской губернии по вопросам образования, культуры[67] и т.д. Очевидно, немалый резонанс в вятском обществе того времени вызывали некоторые судебные решения, поскольку заметки о них, составляют значительную часть журнала.[68]

Говоря об авторах, работавших над созданием «Вятской незабудки», следует отметить, что многие из них после закрытия журнала в 1878 году не оставили своей деятельности и стали первыми «вятскими нигилистами», пропагандирующими революционные идеи[69].

Распространение революционных идей в Вятке было бы невозможно без А.А. Красовского, который был лично знаком с Добролюбовым и Чернышевским[70] и М.П. Бородина – друга В.Г. Короленко.[71] Более подробно их деятельность по созданию кружков социал-демократической и народнической ориентации будет рассмотрена ниже, здесь же следует сказать, что подобные идеи получили большое распространение только среди разночинной вятской интеллигенции.

Что касается выходцев из купеческого и чиновничьего сословия, то здесь, вероятно, нельзя говорить о поддержке ими того или иного направления общественной мысли. Из доступных источников можно почерпнуть информацию о том, они, несмотря на то, что были знакомы с видными представителями разночинных кружков[72], достаточно лояльно относились к существующей власти, во всяком случае, не высказывались против нее[73]. Представители высших сословий гораздо большее внимание уделяли вопросам веры, морально-нравственным проблемам,[74] поиску своего предназначения. Последнее, по их мнению, заключалось в «стремлении жить для возвышенной идеи, служить делу, хотя бы с явным ущербом своим личным интересам»,[75] то есть, по большому счету, несколько созвучно и с первоочередными целями разночинцев-нигилистов.

Проследив эволюцию развития идейной и политической жизни в Вятке, можно заключить, что она была во многом схожа со столичной. Среди провинциалов, как и среди столичных интеллигентов, не было единства взглядов и убеждений, однако всех их объединяло стремление быть полезными обществу, изменить жизнь в лучшую сторону. Что касается конкретных течений общественной мысли, то наиболее популярными в Вятке можно считать социал-демократические и народнические идеи, распространенные в основном среди разночинцев.

2.2. Объединения и кружки в жизни вятского образованного общества

Идейно-политическая жизнь не только Вятки, но и российского образованного общества в целом, является довольно интересной темой для исследования, особенно в XIX в.

Дело в том, что в течение исследуемого периода сменяется несколько поколений образованных людей, каждое из которых характеризуется своими личными и общественными интересами, целями и направленностью деятельности, своими убеждениями и принципами.

Исследуя идейно-политическую жизнь вятского образованного общества, нельзя не обратить внимания на одно из важнейших условий ее развития – наличие своеобразных групп по интересам, называемых также кружками, салонами или клубами.

Предвестниками возникновения кружков и клубов можно считать приемы и торжественные обеды в домах знатных вятчан, распространенные еще с конца XVIII века. О типичном таком мероприятии рассказывают мемуары А.А. Прозорова. По его словам, на парадных обедах и приемах присутствовали обычно около 30 человек разного пола и возраста, гости угощались, вели беседы, играли в бильярд и карты в специальной комнате. В отдельной зале иногда давались балы[76].

Очевидно, что главной целью такого мероприятия было приятное времяпрепровождение и развлечение представителей вятской элиты. Речь не идет об обмене идеями, мыслями между людьми, объединенными какими-то общими интересами, однако, и эти собрания играли определенную роль: в беседах и за игрой в вист могли обсуждаться повседневные новости, литературные произведения, те или иные события в жизни города. Это, в свою очередь, способствовало самоопределению некоторых представителей образованного общества, а также способствовало распространению различных идей и взглядов.

О первых объединениях «по интересам» можно говорить, начиная с 20-х годов XIX века. Они связаны, в первую очередь, с работой по изданию журнала «Хлыновский наблюдатель» Павлом Лукьяновичем Яковлевым и его взаимодействии с местными литераторами. Так, Е.Д. Петряев отмечает, что Яковлев приглашал к себе вятских поэтов, встречался с ними, а впоследствии отправлял их работы для публикации в Петербург.[77] По всей видимости, встречи эти происходили в доме, в котором жил Павел Лукьянович, поскольку дополнительных сведений о месте встречи не сообщается.

Подобные встречи со своим учеником Д.Я. Чарушиным организовывал и А.Л. Витберг[78]. В рамках этих встреч провинциальный живописец имел возможность научиться тонкостям и секретам художественного мастерства, попрактиковаться в скульптуре, рисунке, обсудить с наставником свои работы.

Несмотря на то, что встречи эти носили, на первый взгляд, сугубо профессиональный характер, можно говорить о возникновении первых кружков в вятской среде. Ведь, работая со столичными персонами, вятчане не только совершенствовались в профессиональном плане, но и общались на различные темы. Кроме того, в дома Яковлева и Витберга, помимо их учеников, были вхожи и другие представители столичной и местной интеллигенции. Так, у А.Л. Витберга часто бывал А.И. Герцен и его вятские друзья. Все вместе они, безусловно, общались и обменивались мыслями.

То есть, взаимодействие местной и столичной образованной публики, начавшееся в рамках общей профессии, впоследствии послужило причиной развития местных кружков.

В 20-е годы XIX века, а именно, в 1826 году в жизни вятского общества происходит еще одно значимое событие – открытие первого городского клуба, называемого Благородным собранием. Это событие не могло остаться незамеченным и отразилось во многих источниках, в том числе и в упоминаемых ранее письмах П.Л. Яковлева.[79] Говорить о том, что это действительно был клуб, то есть общественная организация, позволяет тот факт, что Благородное собрание располагалось в отдельном здании – доме купца Аршаулова на ул. Спасской.[80] Кроме того, публика собиралась здесь регулярно. Правда, говорить о каком-либо общественном значении клуба пока нельзя. Из воспоминаний А.А. Прозорова следует, что вятчане собирались здесь с той же целью, что и в домах друг друга, т.е. играли в бильярд и карты, проводили балы, здесь же устраивались спектакли первого вятского театра. Тем не менее, наличие клуба позволяет сделать вывод о достаточном количестве членов в высшем обществе Вятки, а также о довольно активной его жизни.

Пик развития объединений тесно связан с наиболее активной фазой распространения политических идей, что подробно было рассмотрено выше.

Во второй половине XIX века, наряду с «официальным» городским клубом появляются кружки разночинцев, занимавшихся распространением революционных идей.

Следует отметить, что первым учреждением, связанным с распространением разнообразной литературы в Вятке стала публичная библиотека, открытая в 1837 году. Однако она, как и Благородное собрание, была «официальным» учреждением, т.е. распространение через нее революционной литературы было невозможно.

Однако, наряду с вятской публичной библиотекой, появляются и частные библиотеки, наполнение которых регламентировалось только вкусами и интересами хозяина, а потому привлекало к себе тех читателей, кто не мог найти книги по душе в публичной библиотеке.

Первой такой библиотекой стало собрание книг в доме преподавателя русской словесности А.А. Красовского, открытое в 1859 г.[81] В том же году в Санкт-Петербурге был напечатан каталог библиотеки, из которого следовало, что, наряду с общепризнанными изданиями, имелись и такие, как «Отечественные записки», «Колокол» и «Современник».[82] Впоследствии к ним прибавились еще и книги, излагающие идеи Н.А. Добролюбова и Н.Г. Чернышевского, а также революционные прокламации. Кроме того, в 1861 году А.А. Красовский открывает небольшой книжный магазин, через который распространялись вышеуказанные издания.

Столь необычное библиотечное собрание, а также близость Александра Александровича к семинаристам, которые были выходцами из различных сословий, сделали его библиотеку и магазин очень популярными. В дом Красовского приходили С. Сычугов, И. Вершинин, В. Захаров и некоторые другие молодые разночинцы, т.е. можно говорить о формировании вокруг частной библиотеки первого в Вятке революционного кружка.

Через некоторое время, правда, сам Красовский был арестован, а его библиотека и магазин закрыты, но это не смогло остановить процесс распространения запрещенной литературы и возникновения новых кружков.

Вторым частным магазином, через который молодые интеллигенты могли приобрести запрещенную литературу, стал магазин П.А. Голубева,[83] в котором над переплетом книг трудились сами семинаристы.

Кроме того, семинаристы, повзрослев, стали открывать свои учреждения, вокруг которых формировались новые кружки. Так, второй частной библиотекой в Вятке стало собрание книг С. Сычугова, которое насчитывало около 300 экземпляров и было доступно для его друзей-разночинцев.[84] В отличие от своего предшественника, С. Сычугов не просто распространял книги среди своих соратников, но и организовывал публичные беседы с показом картин.[85]

Помимо описанных частных библиотек, немалые книжные собрания имелись и у других представителей вятского образованного общества: врачей К.В. Пупарева, И.И. Михайлова, педагогов И.П. Орлова, Н.П. Хохрякова, культурных и общественных деятелей А.А. Блинова, М.П. Бородина и др[86].

Вероятно, распространение политической литературы способствовало тому, что в 70-80-е годы в Вятке формировалось еще два революционных кружка, гораздо более серьезно организованных и ведущих активную деятельность.

Так, известны факты попыток «хождения в народ», предпринимаемых членами кружка П. Шуравина. Кружковцами-гимназистами были разработаны анкеты для мониторинга настроений крестьянства, однако опрос не дал ожидаемых результатов. По окончании гимназии многие из молодых людей уехали учиться в столицу, где примкнули к кружку чайковцев[87].

Однако наиболее ярким кружком конца XIX века стало объединение молодых нигилистов в доме М.Е. Селенкиной – жены банковского чиновника, вятской писательницы, работавшей под псевдонимом В. Шилов[88].

Кружок Селенкиной объединял, пожалуй, наибольшее количество разночинной интеллигенции, имел свою кассу взаимопомощи, а также «филиалы» в различных учебных заведениях Вятки. Народнический кружок, в свое время привлек и небезызвестного вятского нигилиста С. Халтурина[89], который впоследствии уехал в Петербург для реализации собственных политических планов.

Заслугой кружка Селенкиной можно назвать также издание «Вятской незабудки» в сотрудничестве с Ф.Ф. Павленковым – ссыльным издателем и публицистом. Кроме того, благодаря деятельности кружка, а именно, его члена М.П. Бородина, в Вятке началось распространение книг В.Г. Короленко[90].

Таким образом, 60-80-е годы XIX века можно считать временем расцвета вятских революционных кружков, их активной и продуктивной деятельности по разным направлениям.

Вместе с тем, общественные объединения более умеренного толка также претерпевали изменения.

Так, с 60-х годов, в Вятке стали регулярно проводиться философские состязания.[91] Активно развивалась литературная жизнь: в 1861 году в публичной библиотеке был устроен первый литературный пушкинский вечер, который прошел с огромным успехом[92]. Впоследствии литературные вечера проходят не только в исполнении вятских поэтов и чтецов, но и с участием приезжих театральных трупп. Расширяется и круг читаемых произведений, например, в 1871 г. со сцены прозвучали «Размышления у парадного подъезда» Н.А. Некрасова, что вызвало всеобщее одобрение[93].

К 1900 году возникает необходимость в создании особой общественной организации для высших сословий – городского клуба. Количество членов клуба было ограниченным, вступившие должны были платить взносы и приходить на обязательные общие собрания один раз в год.[94] При этом членами клуба могли стать только совершеннолетние мужчины из государственных или общественных служащих, купцов I и II гильдии, дворян или потомственных почетных граждан. На всеобщих увеселительных мероприятиях могли присутствовать и их семьи[95]. Несмотря на столь серьезную регламентацию, основная деятельность клуба мало чем отличалась от Благородного собрания, с одним лишь исключением – в клубе запрещались азартные игры.

Это может говорить о своеобразном желании вятской элиты отделиться от всех других слоев общества, в первую очередь, вероятно, от разночинных интеллигентов, число которых росло. Также факт возникновения новой общественной организации с прежними занятиями может свидетельствовать о том, что верхушка вятской образованной публики оставалась довольно консервативной, что было вполне характерно не только для провинциальной, но и для столичной элиты.

В целом можно сказать, что общественная жизнь образованной вятской публики, как и ее идейно-политические взгляды, на протяжении XIX века проходит определенную эволюцию. Благодаря различным кружкам, салонам, клубам происходит распространение новых политических идей среди разночинной интеллигенции, приобщение к ним части выходцев из высших сословий. К концу XIX века можно констатировать наличие в Вятке различных политических идей, течений и общественных организаций различного уровня, что говорит о достаточно высоком развитии вятского общества.

На основании сделанных выводов можно заключить, что в Вятке в исследуемый период формируется, развивается и достигает значительной степени развития образованное общество, из которого выделяется отдельный слой – интеллигенция. Являясь наиболее прогрессивной частью общества, эта группа вносит значительный вклад в развитие отдельных отраслей общественной жизни и формирование провинциальной культурной среды, в целом.

Список использованных источников и литературы

Источники

1. ГАКО, Ф. 1170, Оп. 1, Ед.хр. 1
2. ГАКО, Ф. 1213, Оп. 1, Ед. хр. 38а
3. ГАКО, Ф. 204, Оп. 1, Ед. хр. 94
4. ГАКО, Ф. 204, Оп. 1, Ед. хр. 205
5. ГАКО, Ф. 211, Оп. 1, Ед. хр. 7
6. ГАКО, Ф. 211, Оп. 1, Ед. хр. 94
7. ГАКО, Ф. 211, Оп. 1, Ед. хр. 95
8. ГАКО, Ф. 211, Оп. 1, Ед. хр. 108а
9. ГАКО, Ф. 211, Оп. 1, Ед. хр. 195
10. ГАКО, Ф. 211, Оп. 1, Ед. хр. 235
11. ГАКО, Ф. 213, Оп. 1, Ед.хр. 8
12. ГАКО, Ф. 213, Оп. 1, Ед.хр. 96
13. ГАКО, Ф. 213, Оп. 1, Ед. хр. 257
14. ГАКО, Ф. 213, Оп. 2, Ед. хр. 2
15. ГАКО, Ф. 213, Оп. 2, Ед.хр. 156
16. ГАКО, Ф. 220, Оп. 2, ед. хр. 1
17. ГАКО, Ф. 220, Оп. 2, Ед. хр. 3
18. ГАКО, Ф. 220, Оп. 2, Ед. хр. 4
19. ГАКО, Ф. Р-139, Оп. 1, Ед. хр. 33
20. ГАКО, Ф. Р-139, Оп. 1, Ед.хр. 39
21. ГАКО, Ф. Р-139, Оп. 1, Ед. хр. 41
22. ГАКО, Ф. Р-139, Оп. 1б, Ед. хр. 2
23. ГАКО, Ф. Р-3690, Оп. 1, Ед. хр. 44
24. Академик Витберг и его письма к Герцену / А.Л. Витберг // Русская старина. – 1897. - № 12. – С. 481-482.
25. Блинов Н.Н. Движение народонаселения в Орловском уезде Вятской губернии. – Вятка, 1876.
26. Верещагин А.С. Замечательные, но забытые вятчане. Собрание сочинений – Вятка, 1908. – Режим доступа: http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=2577268
27. Верещагин А.С. Редкий масон на Вятке тридцатых годов. – Вятка, 1899. – С. 4.
28. Вятские губернские ведомости. – Вятка, 1838. - № 1.
29. Вятские губернские ведомости. Прибавление. – 1838. - № 1.
30. Вятская незабудка. Памятная книжка Вятской губернии на 1877 год. – С.-Пб, 1877. – Изд. (второе) Эттингера.
31. Герцен А.И. Вотяки и черемисы // А.И. Герцен. Произведения 1829-1841 годов. – М., 1965.; Герцен А.И. Русские крестьяне Вятской губернии// А.И. Герцен. Произведения 1829-1841 годов. – М., 1965. – Режим доступа: http://az.lib.ru/g/gercen_a_i/text_0340.shtml
32. Герцен А.И. Речь, сказанная при открытии Публичной библиотеки для чтения в Вятке. Заметки в "Прибавлениях" к "Вятским губернским ведомостям"// А.И. Герцен. Произведения 1829-1841 годов. – М., 1965. – Режим доступа: http://az.lib.ru/g/gercen_a_i/text_0340.shtml
33. Историко-статистические сведения об учебных заведениях Вятской губернии // Столетие Вятской губернии. - Т.2. – С. 613-658.
34. Клепиков К.Н. Воспоминания вятского старожила. Вып. 2. – Вятка, 1899. – 15 с.
35. Лаврентьев К.В. География Вятской губернии: Курс регионоведения для городских училищ. – Вятка, 1890
36. О главных народных училищах // Полное собрание законов Российской империи. Т.22 (1784 – 1788). – Режим доступа: http://www.nlr.ru/e-res/law_r/search.php?regim=4&page=646&part=98.
37. Прозоров А.А. Город Вятка и его обыватели. – Киров, 2010. – 151 с.
38. Салтыков-Щедрин М.Е.. Письма (1839-1868) // М.Е. Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений в 20 т. М., 1965—1977. – Режим доступа: http://rvb.ru/saltykov-shchedrin/toc.htm
39. Спицын А.А. Избранные труды по истории Вятки. – Киров, 2011. – 511 с.
40. Сычугов С.И. Записки бурсака. – М.-Л., 1933. – 353 с.

Литература

1. АфиногеноваТ.Е. История российской интеллигенции. – Киров, 2013. – 108 с.
2. Васильев М.Г. История Вятской гимназии за 100 лет ее сущствования. – Вятка. – 1911. – 508 с.
3. Вялов А.И. Русская интеллигенция XIX в: понятие, формирование, состав. – Режим доступа: http://intelligentia.ru/ruskaja-inteligencija-xix-veka-ponjatie-formirovanie-sostav.html.
4. Дворецкая Т.А. Участники польского восстания 1863-1864 годов в Вятской ссылке. – Киров., 2002. – 180 с.
5. Дворецкая Т.А. Польские имена в истории вятской публичной библиотеки и музея // Герценка: Вятские записки. – Вып. № 3. – Режим доступа:http://www.herzenlib.ru/almanac/number/detail.php?NUMBER=number3&ELEMENT=polsha.
6. Дождевых С.М. Городская среда Вятки конца XIX - начала XX вв. в историко-культурном контексте. (Автореферат диссертации). – Режим доступа: http://www.dissercat.com/content/gorodskaya-sreda-vyatki-kontsa-xix-nachala-xx-vv-v-istoriko-kulturnom-kontekste.
7. Изергина Н.П. Литературная жизнь Вятки (1870-1917 гг.). Литературно-краеведческие очерки. – Киров, 1990. – 205 с.
8. Кассихина М.Л. Педагоги вятской мужской гимназии 70-х гг. XIX века как представители формирующегося слоя интеллигенции // Десятые петряевские чтения: материалы Всероссийской научной конференции. – Киров, 2010. – С. 206-208.
9. Кожина Е. Ф.Ф. Павленков и Яранск // Краеведческий сборник «Наш край». – Яранск, 2000. - № 4. – Режим доступа: http://olnd.ru/04/13_pavlenkov.html.
10. Корнилова А.В. Д.Я. Чарушин – питомец А.Л. Витберга./ А.В. Корнилова // Панорама искусств. – М. – 1986. – С. 79-80.
11. Луппов П. И. Политическая ссылка в Вятский край. – М. – 1933. – 208 с.
12. Милов А.Д. Александр Витберг: архитектор и гуманист – жизнь и творчество / А.Д. Милов. – Казань, 1989. – 86 с.
13. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. – Режим доступа: http://www.ozhegov.org/words/13797.shtml.
14. Помелов В.Б. История образования в Вятском крае в XIV-XVIII вв. – Киров, 2011. – 131 с.
15. Рашковский А. А. Вятские театры в журнальной и архивной мозаике. – Режим доступа: http://www.nabludatel.ru/new/2012/06/05/vyatskie-teatry-v-zhurnalnoj-i-arxivnoj-mozaike/
16. Рашковский А.Л. Фрагменты истории Вятской публичной бибилиотеки на фоне эпохи. – Режим доступа: http://thecon.clan.su/news/fragmenty_istorii_vjatskoj_publichnoj_biblioteki/2013-07-30-233.
17. Рудницкая Е.Л. Лики русской интеллигенции. – М., 2007. – 624 с.
18. Сергеев В.Д. Вятские «нигилисты»: из истории разночинной интеллигенции Вятки. – Петропавловск-Камчатский, 1994. – 111 с.
19. Сергейчик С.И. Российская интеллигенция: история и судьбы. – М., 2006. – 110 с.
20. Соколов А.В. Интеллигенты и интеллектуалы в российской истории. – СПб, 2007. – 340 с.
21. Соколов А.В. Поколения русской интеллигенции. – СПб, 2009. – 664 с.
22. Судовиков М.С. Вятское купечество в воспоминаниях современников. – Киров, 2003. – 204 с.
23. Судовиков М.С. Купеческая благотворительность в Вятской губернии во второй половине XIX – начале XX века. // Герценка: Вятские записки. – Вып. 1. – Режим доступа: http://www.herzenlib.ru/almanac/number/detail.php?NUMBER=number1&ELEMENT=gerzenka1_6_5
24. Шилина Е.В. Развитие образования в России XIX в. (Автореферат диссертации). – Режим доступа: http://www.dissercat.com/content/razvitie-obrazovaniya-v-rossii-v-xix-veke.
25. Яковкина Н.И. История русской культуры: XIX век. – Режим доступа: http://royallib.ru/book/yakovkina_natalya/istoriya_russkoy_kulturi_XIX_vek.html.

Примечания

• Русское краеведение