Макарова А.Ф.

«И Петербург, и Москва — это две стороны
или, лучше сказать, две односторонности,
которые могут со временем образовать своим
слиянием прекрасное и гармоничное целое,
привив друг другу то, что в них есть лучшего»

В. Белинский

1. Первопрестольная

Весною 1147 г. Суздальский князь Юрий Владимирович, как передает летописное сказание, пошел на Новгород, взял Торжок и землю на Мсте, а Святослав Северский, его союзник, по Юрьеву приказу, пошел на землю Смоленскую и взял там живших на Протве литовцев-голядей, и обогатил дружину свою полоном. После этого Святослав, к которому Юрий еще раньше посылал на помощь сыновей и богатые дары для него и его княгини (ткани и меха), получил от Суздальского князя приглашение приехать к нему в Москву: «Приди ко мне, брате, в Москов», — с такими словами, сбереженными Ипатьевской летописью, обратился суздальский князь Юрий Долгорукий к князю Святославу. Святослав отправился к нему с сыном Олегом, князем Владимиром Рязанским и дружиной. В этот день князь Юрий Владимирович Долгорукий устроил великий пир в честь князя Новгород-Северского Святослава Олеговича.На другой день Юрий Долгорукий вручил своему гостю и его окружению богатые дары. Вести о встрече князей-союзников в Москве, перед началом громадного междоусобия, разнеслись по Руси и сделали известным этот маленький городок.

Возраст же Москвы точно не известен. Центром княжества Москва впервые становится в начале XIII века. В 1238 году, во время монголо-татарского нашествия на Русь, Москва испытала первое нападение внешнего врага, была разграблена и сожжена, а князь Владимир Юрьевич взят в плен и позже убит. Рассказывая о событиях 1238 года, летопись упоминает применительно к Москве «церкви, монастыри, села», что говорит о значении и размерах города. При Данииле владения Москвы расширились, к ним были присоединены Коломенское и Можайское княжества. Возвышение Москвы в первой половине XIV века напрямую связано с монголо-татарским владычеством на Руси. Юрий Данилович (1303—1325 гг.) стал первым московским князем.

В тяжелой борьбе за власть, полной интриг и вероломства, московским князьям удалось привлечь на свою сторону митрополита Петра, который с 1325 г. поселился в Москве. Но «деревянный город, со своими деревянными стенами, храмами и всеми жилыми зданиями, всегда готовая жертва для опустошительного пожара, не имел даже хотя и малого, но каменного соборного храма, соответствовавшего по своему благолепию высокому положению пребывавшего в нем митрополита всея Руси». После этого Москва стала одним из основных центров православия. Однако, потребовалось еще более ста лет, чтобы Москва, уже став столицей Руси и утвердившись как «священный город», провозгласила себя «Третьим Римом», наследницей Константинополя и хранительницей православия.

При Иване Калите (1325 -1340 гг.) в Москве развернулось масштабное строительство, появились первые каменные здания (до той поры город был полностью деревянным). В 1339 году Московский Кремль был обнесен новыми стенами и башнями из дуба. После пожара 1365 года князь Дмитрий с боярами решил построить каменную крепость. Тогда же был построен каменный мост через реку Неглинную. С этих пор Москву начинают назвать белокаменной. В правление Дмитрия Донского Москва взяла на себя роль объединителя русских земель в борьбе с монголо-татарами. В 1382 году хан Тохтамыш обманом захватил город, подверг его разграблению и сжег, но вскоре Москва была восстановлена.[1]

В последнюю четверть XV века при великом князе Иване III Москва превращается в столицу русского централизованного государства. Осмысление исторической миссии русской православной церкви, чрезвычайная близость церковной и царской власти, наконец брак Ивана III с Софией Палеолог в 1471 г. и принятие двуглавого орла – герба Византийской империи в качестве символа государственной власти Руси – все это привело к трансплантации идеи Третьего Рима на московскую почву. Во внешнем облике города начали проявляться имперские амбиции, демонстрироваться могущество и сила веры. В российской столице были найдены «семь холмов»; план Москвы, особенно ее древнейшей части – Кремля, стал уподоблялся Иерусалиму; на Красной площади было сооружено Лобное место, как символ Голгофы и центра мироздания, двуглавые орлы увенчали все правительственные здания, дворцы и приказы. Для устройства «Третьего Рима» было приглашено множество «иностранных специалистов» – итальянцев, греков, действительно внесших огромный вклад в изменение облика средневековой Москвы.

Но уже к XVII веку, созданное Москвой молодое обширное государство заметно одряхлело. Его поражают бесконечные бунты, чудовищное насилие, церковный раскол. «Интеллигенция» того времени бежит из государства. «Миф» Москвы изменяется. Теперь о «Третьем Риме» отзываются весьма нелестно: «Народ на Москве глуп...», «В Москве жить не с кем...». Иностранные путешественники и собственные «инакомыслящие» тиражируют легенду о поголовном пьянстве, безделье и никчемности русских. Общий приговор: «дикость и варварство».[2]

Ричард Ченслер в своей «Книге о великом и могущественном царе России и князе Московском, о принадлежащих ему владениях, о государственном строе и о товарах его страны» пишет: «...Что касается разврата и пьянства, то нет в мире подобного, да и по вымогательству это самые отвратительные люди под солнцем».[3] Эльзевир из Лейдена в своем описании «Руссия или Московия (1588)» так, характеризует москвичей: «Полагают, что жители Московской области хитрее прочих русских и потому удобнее других обманывают иностранцев».[4] Среди других черт московского населения историографы чаще всего отмечают любовь к бане и крайнюю набожность, которая мирно уживается с народными суевериями и дикими обычаями.

Такую Москву получает в наследство Петр Великий. А.С. Пушкин писал: «Петр I не любил Москвы, где на каждом шагу встречал воспоминания мятежей и казней, закоренелую старину и упрямое сопротивление суеверия и предрассудков».[5] Трудно сказать, так ли это, но совершить резкий поворот в государственном развитии и сохранить столицей Москву он психологически не мог. Мешал не только личный опыт неудачной женитьбы и любви, стрелецкие бунты и предательство в семье, но и накопленный груз представлений и негативных оценок. Начало новой исторической эпохи вступления России на европейский путь развития нуждалось в зримом подтверждении – создании принципиально новой, европейской среды обитания, отражающей приобщение к ценностям европейской культуры и символизирующей формирование нового государства европейского типа.

Попытки «европеизации» Москвы, предпринятые Петром, встречали глухое сопротивление. Его указы 1700-1705 годов о ношении одежд «венгерского, саксонского и французского образцов», бритье бород, устройстве праздничных фейерверков и ассамблей, регуляризации городского плана и принципов городской застройки казались бессмысленными затеями. Городу, полному изначального недоверия ко всему иностранному, выстроенному на православной идее, невозможно было сделать «прививку» немецкой культуры, не нарушая при этом традиций, освященных временем. Немецкая слобода, выросшая в Москве, стоит перед ней живым соблазном. Как разрешить эту повелительно поставленную судьбой задачу: усвоить немецкие хитрости, художества, науку, не отрекаясь от своих святынь[6]. В.Г. Белинский пишет: «Москва, столица Московского царства, Москва уже по самому своему положению в центре Руси, не могла соответствовать видам Петра на всеобщую и коренную реформу: ему нужна была столица на берегу моря».[7]

В мае 1703 года Петр I решил заложить на Заячьем острове в дельте Невы новую крепость, одновременно был заложен собор Святых Петра и Павла. Идея построить на месте крепости столицу Петру I пришла позднее.

2. Зачем нужна вторая столица?

Одной из основных причин историки называют основание порта для торговли с Северо-Западной Европой и обмена достижениями наук. В дальнейшем же основной задачей при строительстве Петербурга было стремление устроить его так, чтобы он не походил на Москву. Современные историки считают, что Петр I видел в Москве оплот антиреформаторских сил. Петербург должен был стать своего рода «отправным пунктом» на пути приобщения русских людей к европейской культуре. Строился он и как столица великой, могущественной империи – ничто в этом официальном, чопорном городе не должно было напоминать «большую деревню» Москву. После начала строительства Петербурга Петр уже никогда не возвращался в прежнюю столицу.

Основание Петербурга не было стремлением Петра Великого «прорубить окно в Европу» – прежде всего ему нужен был незначительный островок, на котором было бы удобно построить крепость (и попытаться вернуть утраченные Россией земли). Позднее имя от крепости перешло к городу, а крепость по названию собора, в ней возведенного, стала именоваться Петропавловской.

Начало истории Петербурга отодвинуло реформирование Москвы на второй план. Создание Петербурга не сразу изменило отношение к Москве. Более десятилетия она продолжала выполнять свои столичные функции, и ей по-прежнему отводилась главная роль в государственной жизни. Даже переезд двора в 1712 г. в Петербург не слишком повлиял на снижение статуса города. Лишь в 1714 г. вышел указ «О запрещении на несколько лет строить во всем Государстве каменные домы», в числе прочих городов и в Москве, что сразу поставило старую столицу на ступень ниже новой [8]. Спустя четыре года право на каменное строительство было возвращено Москве, но уже как второй столице.

3. Заброшенный город

С 1712 года, когда Санкт-Петербург становится столицей Российской империи, Москву постигает незавидная судьба полузабытого губернского города. Компромисс между царской и имперской столицами был найден, когда за Москвой закрепился титул «первопрестольной», нравственно-религиозного и «духовного» центра страны. Важнейшие события в жизни царствующей семьи: рождение, бракосочетание, венчание на царство, именины и т.д., были возведены в ранг государственных праздников и отмечались в Москве. Она оживала лишь в те редкие дни, когда сюда на коронацию или на какие-либо торжества приезжала из новой столицы императорская семья.

Но все же за свою трехсотлетнюю историю Петербург дважды утрачивал свое столичное положение. В первый раз – при Петре II, внуке Петра Великого: 19 января 1728 года по решению Верховного тайного совета состоялся переезд двора в Москву. 26 января 1732 года Анна Иоанновна вернула двор из Москвы в Петербург и торжественно объявила о возвращении ему статуса столицы. Вторично Петербург утратил статус столицы после Октябрьской революции, когда весной 1918 года В. И. Ленин издал распоряжение о переезде большевистского правительства в Москву.

Утрата Москвой властных функций только подчеркнула ее роль духовной столицы . Петербург был молод, олицетворяя собой Российскую Империю, сменившую Московское Царство. Образ бывшей столицы подернулся патиной почтенной старины. Миф «священного города» снова стал ключевым. Но кроме образа «древней столицы» и «святого города» за Москвой закрепляется слава «бездельницы» : в Москву отправляют «на покой». Сюда приезжают, чтобы выбрать невесту, жениться и остепениться. Освободившись от груза государственных обязанностей, Москва сразу добреет. Очень быстро забыты ужасы XVI-XVII веков. Она уже «радушная», «хлебосольная», своя, родная, православная.

По смерти Петра Великого Москва сделалась убежищем опальных дворян высшего разряда и местом отдохновения удалившихся от дел вельмож. Вследствие этого она получила какой-то аристократический характер, который особенно развился в царствование Екатерины II . Кто не слышал о широкой распашной жизни вельмож в Москве? Кто не слышал рассказов о том, как в своих великолепных палатах ежедневно угощали они столом и званого и незваного, и знакомого и незнакомого, и в городе и в деревне, где для всех отворяли они свои пышные сады?[9]

Война 1812 г. разорила московское барство. Грандиозный пожар, охвативший Москву после вступления в город войск Наполеона, превратил в руины почти весь город. По донесению обер-полицейместера от 20 января 1813 г. в Москве сгорело до 70% городской застройки: из 9158 домов было уничтожено 6532, пострадало 123 церкви. Уже во времена Пушкина бывшая роскошь московских пиров и забав сильно поблекла. Поэт отмечал запустелость городских улиц, заброшенность городских и загородных усадеб, «запущенность» и «одичалость» города.

Однако сожженная и разрушенная, но не покоренная Москва, сыгравшая исключительную роль сначала в моральном, а затем и реальном поражении Наполеона, обрела новый смысл, став символом бессмертия духа России. Разорение войны 1812 г. превратило Москву в страдалицу, а значит общую любимицу. Но Россия любила Москву не только за перенесенные страдания и силу духа, которая так соответствовали православному принципу обретения истинных ценностей через страдание, она любила свою прежнюю столицу за то, что узнавала в ней себя. Москве долго удавалось сохранить провинциальный уклад жизни, сочетая его с благами цивилизации и культурным назначением столицы.

4. Москва и Петербург в философской и публицистической мысли

В начале ХIХ века в русской философской и публицистической мысли развернулась напряженная полемика о месте России в мировой истории. В лице Москвы и Петербурга спорили две школы: славянофилы (московская) и западники (петербургская). Славянофилы пытались обвинить Петра I и все его начинания в неурядицах России. Критика славянофилов фокусировалось на оценке наследия Петра и переносилось на его детище – Петербург, который концентрировал и символизировал все враждебное славянофильской идеологии. Искусственный рациональный Санкт-Петербург воспринимался ими негативно, как нечто чуждое, враждебное национальным началам и народному духу России. Оппозиционером же града Петра оказывалась Москва. Западники же, наоборот, попытались взглянуть на основание Петербурга и деятельность Петра как на естественный процесс, более того, спасительный для всей России.

В художественной литературе Х V III века невская столица упоминается в связи с деятельностью Петра I , а позднее Елизаветы Петровны. Наиболее резким оппозиционным сочинением Х V III века считается «Путешествие из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева. Однако, несмотря на название, Петербург здесь не противопоставляется Москве. В тот период на первый план стало выходить противостояние «столица-провинция»: Москва уступила свои столичные функции Петербургу, законодателю новой светской культуры.

Эстетический и идеологический конфликт двух столиц проявляется в литературе лишь на рубеже Х V III-ХIХ веков. Первое цельное описание двух городов дает нам К. Батюшков. Тему «Москва-Петербург» также развивал на страницах своих произведений А. С. Пушкин. Он рисует два совершенно разных по архитектурным стилям, атмосфере жизни и укладу города. Его образ Петербурга – это типичная атмосфера общественной жизни конца 1810-х годов.

Также довольно критично отнесся к Петербургу и другой московский мыслитель конца XIX века – Н. Федоров. Его главная идея - воскрешение отцов - была не просто фантазией, но доведенным до крайности традиционализмом, поклонением прошлому, к которому человечество «должно возвратиться». Верность традициям он считал национальной особенностью русского народа, а прогресс - приметой цивилизации. Отсюда и различия между Москвой – «органом падшей Византии» и Петербургом – «органом прегордого Запада» [10].

На рубеже ХIХ – начала ХХ века тема Петербурга становится центральной в литературе. К ней обращаются А. Блок, А. Белый, О. Мандельштам и многие другие. А. Блока называют поэтом Петербурга. В его творчестве Петербург предстает в демоническом обличии, а Москва в образе светлого мужа — Георгия Победоносца. В творчестве М. Цветаевой также преобладает подобная оппозиция — Москва для поэтессы — символ христианства и святости. В первых десятилетиях ХХ века Москва стала центром философской мысли, Петербург — центром художественного творчества.

Во времена Великой Отечественной войны и в послевоенное время соперничество двух столиц отходит на второй план. Литераторов занимают прежде всего ход военных действий и героические подвиги людей, мужественно отстаивающих свои родные города. Ленинградцам посвятили немало своих стихотворений Анна Ахматова и Ольга Бергольц. Москва также выступает как город-герой, который не покорился врагам. Звучит мотив веры в русских людей и, прежде всего в москвичей. Во второй половине ХХ века создается целый ряд песен о Москве, в которых она отождествляется со всей страной в целом: «Страна моя, Москва моя, Ты самая любимая». Тема «Москва-Петербур» ушла из искусства, науки, публицистики, а Москва стала примером для подражания для остальных городов страны, образцовым городом.

5. Мифы о столицах

Петербург, изначально строившийся как идеальный, очень быстро оброс мифами. Новая столица была названа не просто Петербургом, а Санкт-Петербургом, т.е. в честь небесного покровителя Петра I. Главным, самым высоким и выразительным зданием нового города стал Петропавловский собор, расположенный в одноименной крепости.

Петербург – город Святого Петра в России не мог не вызывать ассоциаций с другим городом Святого Петра – Римом. Старая идея «Третьего Рима» обнаружила удивительную способность к трансформации, но теперь она была переосмыслена через призму имперской идеи и служила не православию, а цареславию. [11] Отношение к монарху приобретает откровенно выраженный религиозный характер. Обожествление Петра началась еще при его жизни. Придворные историографы находили многочисленные жизненные аналогии, указывавшие на близость судеб Петра Великого и византийского императора Константина Великого: казнь первого сына, тяжелая судьба первых жен, изменение летоисчисления, основание новых столиц и т.д.

Однако параллели проводились не только с Византией. Как известно, свои имена городам давали и русские князья – Святой Владимир, Ярослав, Юрий и т.д. Для укоренения имперского Петербурга в русской истории использовался полузабытый культ апостола Андрея (брата апостола Петра) и возрождения интереса к памяти святого князя Александра Невского. От Андрея ниточка тянулась к Киеву, а от Александра к Новгороду Великому.

Согласно преданию, апостол Андрей поднялся вверх по Днепру, водрузил крест на Киевских горах и предсказал возникновение там нового могучего города (Киева) и государства (Киевской Руси). Александр Невский, князь Новгородский, получил свое прозвание за победу в устье Невы над шведами в 1240 г., угрожавшими не только завоеваниями Псковскому и Новгородскому княжествам, но и самому существованию православия на северо-западе Руси. Основывая столицу на Невских берегах, Петр как бы выполнял завет Александра не сдавать невской победы. В 1710 г. Петр распорядился начать строительство монастыря во имя Святой Троицы и Святого Александра Невского, а в 1724 г. состоялся перенос мощей князя в Петербург.

В результате сложных ассоциативных построений новый «царствующий град» оказывался продолжателем европейской, византийской и русской традиций, объединяя в себе Рим, Константинополь, Киев, Новгород и Москву. Но воплощение европейских идеалов сделало Петербург исключением для России, городом-аристократом, избранным, отдельным, непонятным, ни на кого не похожим. В Москве было барство, в Петербурге – высший свет. Исключительность во всем: в архитектуре, разговоре на иностранных языках, науках, одеждах, манерах и т.д.

Игра в противопоставление Москвы и Петербурга родила забавный миф о половых различиях в характере двух столиц. На эту изящную мысль натолкнула грамматика, слово «Москва» женского рода, а «Петербург» – мужского. Родоначальником мифа стал великий русский писатель Гоголь, написавший: «Москва – женского рода, Петербург – мужского. В Москве все невесты, в Петербурге – женихи».

За Петербургом закрепились такие качества, как рациональность, сдержанность, немногословность, расчетливость, сухость, просвещенность, холодность, бесстрастность, за Москвой – эмоциональность, бестолковость, болтливость, расточительность, доброта, домашность, отсутствие вкуса.

Особенный Петербургский миф, это – город-чиновник , город форменных мундиров, официальный и бюрократический. По словам Белинского, треть населения северной столицы состояла из военных, но еще больше было штатских чиновников. Здесь жила, трудилась и отдыхала вся властная элита. Черствое и равнодушное чиновничество холодно взирало на провинциалов, приезжавших обивать пороги министерств и канцелярий. Взяточничество, коррупция и суета. Город деловых людей, рождающий каламбуры вроде «в Петербурге делают ничего , а в Москве ничего не делают».

Петербург наиболее ярко противопоставляется Москве в гоголевских «Петербургских записках» 1836 года. Автор очень точно дает представление о главных качествах города и стремится передать его основные отличия от Москвы. «Москва гуляет до четырех часов ночи и на другой день не подымется с постели раньше второго часу; — Петербург тоже гуляет до четырех часов, но на другой день, как ни в чем не бывало, в девять часов спешит в присутствие. В Москву тащится Русь с деньгами в кармане и возвращается налегке – в Петербурге едут люди безденежные и разъезжаются во все стороны света с изрядным капиталом… Петербург любит подтрунивать над Москвою, над ее слеповатостию и неловкостию, и безвкусием; Москва кольнет Петербург тем, что он человек продажный и не умеет жить по-русски»[12].

Ф. М. Достоевский посвятил все свое творчество образу Петербурга, который предстает него произведениях как живое существо, со своим характером, со своими повадками. «Весь горизонт петербургский смотрел так кисло, так кисло …Петербург дулся».[13] Это город полусумасшедший, как и большинство героев Достоевского.

Еще более фантастично выглядит миф об эфемерной природе Петербурга («Город-мираж»). Северная столица строилась настолько быстро, что ее буквальное появление «из болот», в топком устье Невы, казалось фантастическим. Эффект усиливался сырым климатом и белыми ночами. Белинский писал: «О Петербурге привыкли думать, как о городе, построенном даже не на болоте, а чуть ли не на воздухе»[14].

Сырость и промозглость, туманная призрачность в сочетании с насилием, заложенным, в основание города обеспечили Петербургу славу «мучителя» . Город, «построенный на костях» одновременно стал символом сверхчеловеческой воли к величию и насилия над человеческой личностью и натурой. «Дома-гробы» или «каменные мешки», «дворы-колодцы», отсутствие солнца и вечная сырость под ногами, туберкулез и перспектива болотной трясины на кладбище – ужасный, бесчеловечный город.

Неслучайно именно Петербург стал «колыбелью революции». Петербург принес России плоды просвещения, которые позволили ей не только освоить европейские достижения, но и заявить о своем месте в мировой культуре. Город давал ясный и простой пример, как усилиями человеческой воли можно изменить мир, подчинив его развитие рациональным началам. Культурное раскрепощение России, казалось, доказывало, что «цель оправдывает средства», а будущее величие – бесчисленные жертвы сегодня.

В 1918 г. большевистское правительство переносит столицу в Москву. Официальный мотив – близость Питера к охваченным войной границам, опасность немецкой интервенции. Думается, что другой мотив был более серьезным. Так же как Петр I не мог строить европейскую Россию из Москвы, большевики не могли удержать государство от распада из Петербурга. Для всей страны он был символом царизма и насилия. Москва была понятнее, проще и народней. Москва точнее, чем Петербург, воплощала национальную идею, пусть и чуждую коммунистам.

Перенос столицы в Москву резко изменил ее образ. Теперь тяжесть государственного строительства снова ложится на ее плечи. Древний Кремль, парадоксальным образом, из национальной православной святыни, превратился в форпост угнетенных народов, вместилище авангардной идеологии. Любые социальные идеи казались осуществимыми, а все существовавшее – устаревшим и требовавшим замены. Утопические проекты первых послереволюционных годов рисовали Москву как город всеобщего равенства, технически совершенный и функционально оправданный.

Москва хотела быть символом прогресса, «русской Америкой» со своими небоскребами и дворцами науки. Будущее стало ассоциироваться с «обществом образованных людей». Московский Университет, выстроенный на высоком берегу Москва-реки, стал одним из главных его символов. Одновременно в городе возникло множество научно-исследовательских институтов, для которых были построены впечатляющие здания в неоклассическом стиле. Компактно расположенные вблизи Университета, они создавали образ Москвы как города Науки. Человек с книгой, линейкой или микроскопом стал главным действующим лицом нового декора.

Новая эпоха рождала новые мифы, главный из которых – «развитой социализм построен». Москве был определен статус «образцового коммунистического города», популярная песня активно внедряла в сознание : «Москва – лучший город земли».

В бытовом сознании же формируется глубоко негативный образ столицы. Население межуется на «коренных москвичей» и «приезжих». Все чаще говорят, что Москва – это еще не Россия, сравнивают ее с сумасшедшим домом. Москву и москвичей в особенности в России не любят. Москва – это тупое и равнодушное чиновничество. Словом весь набор, который в начале века адресовался Петербургу.

А что же Питер? Освободившись от тяжести Российской империи, город физически разрушался, а духовно возрождался. На протяжении всего советского времени им не переставали восхищаться. Восторг перед совершенством Питера нес в себе сладость инакомыслия, все-таки это был «запад». Населению северной столицы приписывалась большая утонченность, образованность.

Особую роль в формировании нового образа Питера сыграла война. Муки, выпавшие на долю северной столицы, и мужество, с которым она их перенесла, потрясли всю страну. Ореол мученичества сделал из города один из главных символов Победы. Война окончательно стерла с лица города все нерусские черты. Остатки дореволюционной жизни канули в прошлое. В блокадном городе оставались только дворцы и призраки. Но Петербург-Ленинград не только не умер, он воскрес как самый святой город страны.

А что же Москва? Она, отдавая должное величию архитектурного облика, находила Петербург провинциальным, или просто не замечала его. Сегодняшняя Москва наращивает мускулы и всеми силами стремиться вернуть себе утраченный образ «сердца России» , активно культивируя миф о Храме и священном городе. По всем показателям экономического развития Москва оставила Петербург далеко позади, но северная столица не смирилась в борьбе за капиталовложения. Петербург, стремится вернуть себе хотя бы часть властных полномочий, а еще лучше разделить поровну их с Москвой, справедливо полагая, что власть – это деньги.

Диаметрально переменились ориентации Москвы и Петербурга. Теперь Москва претендует на роль Европейского города, при этом западничество трактуется как продвинутость реформ, развития сферы услуг, трансформация внешнего облика и т.д., а Петербург выражает самобытность России, с ее презрением к меркантильности и приоритетом духовных ценностей. Ныне он называет себя «культурной столицей России». Миф об «интеллигентности» Петербурга, игравшей долго время роль моральной компенсации за утрату столичного статуса, сегодня приобрел наступательную агрессивность и используется как оружие «дальнего радиуса действия».

Анализ мифов, сложившихся вокруг обеих российских столиц, позволяет определять собственное место и значение в мировом развитии и играет роль цементирующего фактора, позволяющего мобилизовать внутренние ресурсы государства в случае угрозы распада или внутренних конфликтов.

6. Споры о статусе столиц сегодня

Ситуация одновременного и совместного существования двух столиц – новой и старой, формальной и неформальной – в пределах одного государства далеко не уникальна. Европа полна таких примеров, да и в самой России в допетровскую историческую эпоху власть делилась то между Киевом и Владимиром, то между Владимиром и Новгородом или Владимиром и Москвой. Хорошо известны примеры разделения столичных функций и за пределами Европы, не будем их повторять. Процесс столицеобразования идет и сегодня. Возникли межгосударственные столицы Брюссель, Страсбург и Женева. Целый ряд крупнейших мегаполисов мира, таких как Лондон, Париж, Франкфурт, Токио, Нью-Йорк приобрели статус глобальных городов, расширив сферу своего влияния далеко за пределы национальных государств, став мировыми столицами.

Процесс стягивания столичных функций в наиболее сильные фокусы политического и экономического пространства и затем их перераспределения между ключевыми центрами принятия решений шел всегда. Очевидно, что его нельзя остановить. Всякий новый виток развития провоцирует борьбу за новые политические и экономические ресурсы, приводя к перераспределению ролей во властной иерархии.

Специфика российской ситуации состоит, пожалуй, в ограниченности выбора. На всем обширном пространстве российского государства только два города могут претендовать на роль столицы, в отличие от Европы, где множество городов, обладая сравнимым культурным и экономическим потенциалом, имеют столичное прошлое и столичный статус. Наличие только двух вершин – Москвы и Петербурга, в российском социально-политическом ландшафте и рождает вечное соперничество между ними.

Активная самопрезентация Москвы и Петербурга, начавшаяся после распада СССР, когда идея очередного переноса столицы витала в воздухе, служит другим подтверждением этого факта. Изменившееся геополитическое положение страны потребовало выработки новых представлений о месте и роли ее столиц. Каждый из городов начал подчеркивать наиболее индивидуальные черты в своем образе, при этом Москва стала восстанавливать храмы и церкви и возрождать миф о «сердце России», а Петербург – миф о единственном в России «европейском городе». Но вскоре обе столицы расширили спектр позиций – Москва стала активно формировать имидж мирового, прежде всего европейского города, а Петербург подчеркивать русское происхождение своей духовности .

Возникает вопрос, возможно именно борьба за титул столицы является основной причиной конфликта между двумя главными городами России? Однако, ни Москве, ни Петербургу нет необходимости самоутверждаться как столицам, они давно приобрели этот статус и он ни у кого не вызывает сомнений.

Выполнение административных функций одной из столиц не отменяет существование другой. Конфликт столиц нельзя свести к банальному противоречию «центр-периферия» , типичному для отношений столицы и провинции. Нет в нем и противоречия цивилизационного выбора, обозначенного «почвенниками» и «западниками». Оба города еще в середине XIX веке переболели этой болезнью. Знаком выздоровления стало взаимное подражание и копирование наиболее привлекательных и знаковых черт, формированию Петербурга в Москве и Москвы в Петербурге.

Суть межстоличного конфликта заключается в борьбе за доминирующее положение. Старая столица, неважно Москва или Петербург, не желает признавать своей зависимости от новой, стремясь к неформальному лидерству в наиболее престижных для своего времени видах деятельности. Так, в эпоху нарождающегося капитализма, культурной и экономической модернизации крестьянской России, Москва заявила о своем безусловном первенстве в банковском бизнесе и авангардном искусстве, а сталинская индустриализация превратила Петербург в локомотив реформ. Постиндустриальные процессы снова выдвинули вперед Москву. Но, уступив в уровне развития сферы услуг и управления, Петербург заявляет о себе как об основном «производителе» интеллектуальной элиты, давшем стране политических лидеров.

Ситуация соперничества двух российских столиц, широко обсуждаемая как в публицистике так и в литературе, показывает, что противопоставление Москвы и Петербурга еще далеко не изжитая тема. Но кроме культурных корней этого конфликта, хотелось бы обратить внимание и на объективные причины. Система городов России страдает ярко выраженной пространственной и функциональной асимметричностью. В стране есть крупные города, но большинство из них – это промышленные центры, лишенные столичных функций и столичного населения. В результате, жизнь огромного государства оказывается сфокусированной в двух, пусть и мощных центрах принятия решений и распространения инноваций. Конкуренция из-за властных и экономических ресурсов, неизбежно возникающая в такой ситуации, обретает черты уникальности – ведь других соперников нет. Поэтому, справедливо будет предположить, что споры между Москвой и Петербургом будут продолжаться до тех пор, пока биполярное социально-политическое пространство России не станет многополярным.

Конечно, не стоит ожидать, что в российской глубинке вырастут города сравнимые с Москвой или Петербургом, но процесс формирования региональных столиц начался. Этому способствуют и последние институциональные преобразования страны, введение федеральных округов и придания целому ряду областных центров столичного статуса. К тому же активно обсуждаются проекты децентрализации функций управления, сосредоточенных в Москве, переноса обеих палат российского Парламента в Петербург, создание там резиденции Президента и т.д. Очередное перераспределение столичных ролей должно вписать новые страницы в историю уже трехвекового спора.

  Заключение

Города – это удивительное творение рук, ума, таланта человека. В разные исторические эпохи политико-административные функции столиц выполняли разные города. В многочисленных русских столицах, как в капле воды, отражена история России.В разные исторические эпохи политико-административные функции столиц выполняли разные города Новгород, Владимир, Москва, Санкт-Петербург.

Москва и Петербург… Два города с великой судьбой… Два города, чьи судьбы определили во многом и судьбу России… Два города, ставших символами величия России… Спор столиц насчитывает без малого три века. Взаимоотношения Москвы и Петербурга становились определяющими для русской культуры в самые сложные периоды ее истории. Две столицы – это две политические концепции и два типа культуры.

Инициатива Петра I была воспринята в России с сомнением. Петербургу пророчили скорую гибель – город, построенный на болотах, согласно старинным преданиям, должен был провалиться в трясину. Воздвигнутый наперекор стихиям и здравому смыслу, он, по мнению большинства, изначально был нежизнеспособен. По мнению исследователя В. Шубинского, Петербург изначально был замышлен как воплощение популярной в Европе идеи «правильного города». Само название очевидно бросало вызов концепции Третьего Рима («городом Святого Петра» может быть лишь Рим) — с точки зрения москвичей Петр создал новый Рим, четвертый, тот, которому не быть. Соратники первого российского императора стремились возвысить «град Петров», объявляя его в противовес Москве, «парадизом», т.е. Божьим раем, Святой землей. А вот противники петровских преобразований всем сердцем любили Москву и «ненавидели» Петербург.

С появлением города на Неве Россия разделилась на две столицы. Однако это разделение касалось не столько вопроса местопребывания властей и высших административных органов (оба города в разное время по очереди принимали на себя столичные функции), сколько внутриполитической борьбы в России.

В 30-50-егг. Х I Х века противопоставлялись западничество и самобытность Руси. После революции речь уже шла о роли Востока и Запада в российской истории. В предвоенные и послевоенные годы говорили о различии между «интеллигентностью» Питера и «простонародностью» Москвы. Сегодня спор идет о том, кто является наследником и действительным носителем знаменитой российской духовности и культуры.

Но история не только разделила эти города, но и объединила оба города в едином русском порыве в вечность, смешала различия и, наоборот, выделила общность их пути. Москва в трудах и борениях, в сражениях и высочайшей духовной напряженности собрала вокруг себя русские земли, разметанные незадолго до того иноземным нашествием, и стала центром Российского царства. Но именно Петербург продолжил московское дело, ибо, высоко подняв русские знамена, вывел Россию на новые рубежи истории, превратился в столицу Российской империи.

Именно Москва и Санкт-Петербург собрали в своих пределах вершины и глубины отечественной культуры. Отсюда, из двух этих городов, по всей России распространялись импульсы становления и развития литературы и науки, здесь возникали новые веяния и поддерживались традиционные устои в изобразительном искусстве, архитектуре, скульптуре.

В теме соперничества двух столиц особое место занимают мифы. Петербург – это город святого Петра, царствующий град, город аристократ, город-чиновник, город-мучитель, колыбель революции¸ европейский город, культурная столица. Москва – «это собирательница русских земель», «Третий Рим», «страдалица», народная, «лучший город земли», «сердце России».

А вот российский народ давно уже понял неразрывную связь между Москвой и Петербургом. «Москва - сердце, а Петербург – голова», - говаривали еще в XIX столетии где-нибудь в Ярославле или Костроме, в Томске или Екатеринбурге. И в этой народной мудрости раскрывается главная тайна взаимоотношений двух великих русских городов: как не может человек жить ни без сердца, ни без головы, так и Россия уже давно не может существовать без Москвы и Петербурга. Сплетенные единой судьбой созидания великой России и великой отечественной культуры, оба города давно и неразрывно связаны и между собой, и со всей Россией.

Сопоставление двух городов – Москвы и Санкт-Петербурга – тема давнего соперничества и неразрешимого спора. Невозможно определить какой город красивее, какой имеет большую историческую и духовную ценность. Истинное величие России немыслимо без величия Москвы и Санкт-Петербурга, ибо всё великое, что было создано в двух крупнейших русских городах, принадлежит всей России.

Список используемой литературы

1. Белинский В.Г. Петербург и Москва – Собрание сочинений, т.2, ОГИЗ, 1948, с. 764
2. Вендина О.И. Москва и Петербург. История об истории соперничества Российских столиц// http://ecsocman.hse.ru/data/2012/06/26/1259002427/3.pdf
3. Достоевский Ф.М. Петербургская летопись// http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0350.shtml
4. Исупов К. Г. Диалог столиц в историческом движении//http://aesthetics-herzen.narod.ru/collegium/isupov/capitals-dialog.htm
5. Иностранцы о древней Москве. Москва XV-XVII веков. М., «Столица», 1991
6. Пушкин А. С. Путешествие из Москвы в Петербург – Полное собрание сочинений, т.5, М., Художественная литература, 1950
7. Гоголь Н. «Петербургские записки» Фундаментальная электронная библиотека//http://feb-web.ru/feb/gogol/texts/ps0/ps8/ps8-177-.htm
8. Федотов Г. Три столицы//http://striphaus.ru/referats/materials/ruspolitphil/ukr-5.html
9. Шубинский В. Об эволюции образов Петербурга и Москвы в русской культуре XVIII — XX веков. Журнал «Новый мир» №4 2000 г. // http://mag.russ.ru:8080/novyi_mi/2000/4/shubin.htm
10. http://www.opoccuu.com/040411.htm
11. http://ru.wikipedia.org/wiki/%D1%F2%EE%EB%E8%F6%FB_%D0%EE%F1%F1%E8%E8

Примечание

[1] Источник: http://www.opoccuu.com/040411.htm

[2] Вендина О.И. Москва и Петербург об истории история соперничества Российских столиц// http://ecsocman.hse.ru/data/2012/06/26/1259002427/3.pdf.

[3] Иностранцы о древней Москве. Москва XV-XVII веков. М., «Столица», 1991, с. 37.

[4] Иностранцы о древней Москве. Москва XV-XVII веков. М., «Столица», 1991, с. 306

[5] Пушкин А. С. Путешествие из Москвы в Петербург – Полное собрание сочинений, т.5, М., Художественная литература, 1950, с.211.

[6] Вендина О.И. Москва и Петербург. История об истории соперничества Российских столиц// http://ecsocman.hse.ru/data/2012/06/26/1259002427/3.pdf

[7] Белинский В.Г. Петербург и Москва – Собрание сочинений, т.2, ОГИЗ, 1948, с. 764

[8] Вендина О.И. Москва и Петербург. История об истории соперничества Российских столиц// http://ecsocman.hse.ru/data/2012/06/26/1259002427/3.pdf

[9] Белинский В.Г. Петербург и Москва – Собрание сочинений, т.2, ОГИЗ, 1948, с. 770

[10]Федотов Г. Три столицы// http://striphaus.ru/referats/materials/ruspolitphil/ukr-5.html

[11] Вендина О.И. Москва и Петербург. История об истории соперничества Российских столиц//http://ecsocman.hse.ru/data/2012/06/26/1259002427/3.pdf

[12] Гоголь Н. «Петербургские записки» Фундаментальная электронная библиотека//http://feb-web.ru/feb/gogol/texts/ps0/ps8/ps8-177-.htm

[13] Достоевский Ф.М. Петербургская летопись//http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0350.shtml

[14] Белинский В. Г. Петербург и Москва – Собрание сочинений, т. 2, ОГИЗ, 1948, с.772

• Доходчиво и интересно о нашем прошлом