Синицын М.В.

I. Введение

С 24 по 29 июня 1944 г. войсками правого крыла 1-го Белорусского фронта (генерал армии, с 29.6 – маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский) в ходе Белорусской стратегической наступательной операции «Багратион» (23.6 – 29.8.1944) была проведена Бобруйская наступательная операция с целью окружить и уничтожить основные силы 9-й немецкой полевой армии (генерал от инфантерии Х. Иордан, с 27.6 – Н. фон Форман[1]). В результате операции были разгромлены основные силы 9-й армии и созданы условия для наступления на Минск и Барановичи[2].

Согласно официальной версии, все цели и задачи, поставленные командованием перед операцией, были полностью выполнены: ошеломляющий успех, полный разгром 9-й армии Вермахта, части которой так и не смогли прорваться из Бобруйского «котла».

В отечественной историографии прочно укрепилось само понимание тех событий: по большинству вопросов в исторической и мемуарной литературе почти отсутствуют какие-либо разногласия касательно общего хода операции.

Автор данной статьи уже не раз уделял внимание Бобруйской операции. Но вместе с тем, привлечение все новых источников и работа с немецкими исследовательскими трудами заставляет по новому взглянуть на некоторые отдельные эпизоды той операции, что в итоге кардинально меняет наше представление о ней.

Прежде всего, это относится к последним дням операции, в ходе которых немецкие войска предприняли попытку вырваться из «котла». Первый исследователь Бобруйской операции п-к П.С. Болдырев писал: «Крупная группировка противника общей численностью до 5000 человек во главе с командиром 41-го танкового корпуса генерал-лейтенантом Гофмейстером стремилась во что бы то ни стало прорваться вдоль шоссе на Осиповичи, но и она вскоре была уничтожена. Таким образом, 29 июня войска 1-го Белорусского фронта закончили операцию по ликвидации Бобруйского узла сопротивления немцев»[3]. Работа Болдырева была написана сразу после войны, по-видимому, по отчётным документам частей и соединений о боевых действиях, не учитывая их некоторую субъективность в оценке собственных действий и явное выделение фактов, описывающих лишь успехи командования соединением. Документы эти направлялись в вышестоящие штабы, а потому собственные заслуги в них преувеличивались. Поэтому достоверность данной информации остается под вопросом.

Однако формулировка Болдырева присутствует и в другой литературе. Так, в мемуарах командующего фронтом Рокоссовского записано: «Ценой огромных потерь гитлеровцам удалось местами вклиниться в оборону (356-ой – М.C.) дивизии […] В прорыв хлынуло 5 тысяч солдат […] но спастись им не удалось. Наши войска, действовавшие северо-западнее города, ликвидировали и эти бегущие части врага»[4]. Уже со слов Рокоссовского описывают вышеуказанные события и академик А.М. Самсонов[5] и Ю.В. Плотников[6], приводя цитату из мемуаров маршала. В брежневском 12-томнике Истории Второй мировой войны текст также контекстуально совпадает[7], не упоминается лишь командир немецкого 41-го танкового корпуса Э. Гофмейстер. Похожая формулировка наблюдается и в 6-томнике Истории Великой Отечественной войны[8]. Даже в изданной под грифом «Секретно» «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг»[9], выпущенной в 60-х гг. Военно-научным управлением Генерального штаба присутствует фрагмент о генерале Гофмейстере и 5000 человек, уничтоженных под Осиповичами. Американский военный историк Д. Глантц, переводя посвященный освобождению Белоруссии том вышеупомянутого сборника, по-видимому, также полностью доверял этим словам, никаких собственных правок он не сделал[10].

Тем не менее, у автора данной статьи эти утверждения вызывают сомнения. Согласно общедоступным сводкам Советского информбюро ген-лейт. Э. Гофмейстер попал в плен 7 июля, о чем говорится в сводке от 8 июля[11]. Этот факт подтверждается[12] и в работе под общей редакцией В.С. Христофорова, созданной на основе материалов ЦА ФСБ РФ.

Описан эпизод прорыва из окружения и у командующего 65-й армией П.И. Батова. Он пишет, что «большой отряд разгромлен 44-й гвардейской во встречном бою западнее Сычково (только пленных было взято более тысячи); второй отряд настигнут 69-й дивизией в лесах под Осиповичами и полностью уничтожен».[13] Однако, согласно журналу боевых действий 44 гвардейской стрелковой, дивизия к Бобруйску не возвращалась и ни в каких боях у Сычково не участвовала. Характерно, что в «Отчёте о действиях 65-й армии в Бобруйско-Осиповичской операции», откуда, по-видимому, и приводятся данные в мемуарах Батова, фигурирует цифра лишь в 1500 человек, уничтоженных близ Осиповичей 69 сд[14].

В уже современной отечественной историографии путаницы не меньше: Р. С. Иринархов не уделяет внимания прорыву немецких войск из Бобруйска в принципе[15], а А.В. Исаев анализируя в том числе и немецкие документы, приходит к выводу о численности вышедших из окружения в 350 человек[16], что вряд ли исходит из немецких документов. В. В. Бешанов пишет про ликвидацию прорвавшейся 5000 тысячной группировки у Осиповичей и пленение генерала Гофмейстера[17]. Наличие именно двух «котлов» под Бобруйском[18], первый из которых был ликвидирован 28 июня, также вносит путаницу. Так, в статье в ВИЖе за 1994 год начальник Генерального штаба ВС РФ ген.-полк. М.П. Колесников пишет о ликвидации Бобруйской группировки 28 июня[19].

В то же время по различным немецким источникам, 29 июня во время прорыва из города удалось уйти группировке численностью до 30000 человек. К. Типпельскирх в своей «Истории второй мировой войны» указывает цифру вырвавшихся из окружения в 15000[20] (равно как и А. Бухнер в более современной работе[21]), К. Фризер называет цифру 25000 с учетом раненых[22], Р. Хинце – также 25000.[23] В исследовательском труде группы немецких военначальников, после войны работавших над историей Второй мировой войны (среди них в том числе генерал-майор фон Бутлар, генерал-полковник фон Рендулич, генерал-фельдмаршал фон Рундштедт), записано о 20000 тысячах вырвавшихся из «котла»[24]. Советские же данные лишь приводят общую численность окруженных в 40 000 человек[25].

Выше была приведен только один факт о группировке в 5000 человек, якобы уничтоженной в районе Осиповичей. Впервые опубликованный в 1945 г. в книге Болдырева, впоследствии он фигурировал во многих ведущих научных трудах. Даже за рубежом, несмотря на изобилие немецких исследовательских работ, имеются публикации по Белорусской операции, в которых авторы больше доверяют советским источникам. В частности, в книге известного британского историка Дж. Эриксона прорыв бобруйской группировки также заканчивается уничтожением группировки Гофмейстера[26].

Для автора этой статьи столь частое упоминание этого события важно ещё и в силу того, что этим фактом ставится «крест» на всей бобруйской группировке. В действительности это не так: этот эпизод не подтверждается ни одним известным автору архивным документом.

К теме Бобруйской наступательной операции автор ранее уже обращался. Так, в 2014 году на конкурсе «Наследие предков – молодым 2013» была представлена обширная статья[27], которая была посвящена всей Бобруйской наступательной операции. Тем не менее, в этой статье некоторые отдельные эпизоды были малоисследованы в силу отсутствия существенных разночтений в отечественной литературе. Факты из архивных источников вписывались в описанную в советское время общую модель операции. Со временем, особенно после появления большого числа немецких источников, такой подход стал уже не допустим.

20 июня на проходившей в Минске международной конференции «Беларусь: памятное лето 1944 года» автором уже был сделан доклад, главной целью которого было доказать тот факт, что группировке противника всё-таки удалось вырваться немалыми силами. Кроме того, так как в приказе Ставки от 31 мая на проведение Бобруйской операции ставились задачи: «разбить бобруйскую группировку противника и овладеть районом Бобруйск, Глуша, Глуск…»[28] – то следует отметить, что задачи эти были выполнены лишь 30 июня или даже 1 июля (в зависимости от того, считать ли уже находившиеся в 50 км от Бобруйска прорвавшиеся немецкие части именно Бобруйской группировкой или нет). К сожалению, доклад этот пока не опубликован, поэтому некоторые фрагменты из него будут приведены ниже.

За прошедший период этот доклад был существенно дополнен благодаря расширению историографической базы. Особое внимание было уделено оценке событий с немецкой стороны. Отраженная в них информация фигурирует и в советских архивные документах Центрального архива Министерства обороны РФ, из которых также следует, что противнику удалось вырваться из «котла». Этот прорыв повлек за собой снижение темпов наступления советских войск. Поэтому одной из главных целей статьи является анализ действий советских войск по ликвидации окруженной группировки.

Этот вопрос имеет значение не только потому, что описывается ранее малоизвестный эпизод войны, в котором были свои герои: солдаты и офицеры Красной армии - наши деды и прадеды, выполнявшие свой долг перед Родиной. Важно отметить и значение для военной науки: существующая доктрина маневренной войны в первую очередь предусматривает операции по окружению и раздроблению сил противника с последующей ликвидацией. Поэтому опыт одной из таких операций может быть также весьма полезен.

II. Окружение бобруйской группировки. Принятие немецким командованием решения о прорыве из «котла»

Бобруйск был окружён вечером 27 июня, на четвертый день наступления. Введенная в этот день в прорыв 129 стрелковая дивизия 3-ей армии (ген.-лейт., с 29.06 – ген.-полк. А.В. Горбатов) вечером 27 июня соединилась с 1 гв. танковым корпусом и завершила окружение бобруйской группировки противника[29].

При этом обычно эту группировку делят на две части: первая была окружена на восточном берегу реки Березина еще вечером 26 июня 9 танковым корпусом , который перехватил мосты через Березину у Бобруйска, а вторая - в самом городе 27 июня.

1 гв. танковый корпус уже 27 июня предпринял попытку ворваться в Бобруйск. Успеха достичь не удалось. В первую половину 28 июня было предпринято еще одно наступление на город силами 15 гв. танковой бригады. Потеряв 20 танков (12 сгорело и 8 подбито), бригада перешла к обороне[30].

Вечером же пришел приказ вывести 1 гв. танковый корпус из боя и перебросить его на минское направление. П.И. Батов писал, что приказ Ставки ВГК перебросить 1 танковый корпус на минское направление передал ему по телефону К.К. Рокоссовский вечером 28 июня[31]. Но комдив-356 получил информацию об этом еще утром на командном пункте 1 гвардейского танкового корпуса, куда прибыл для согласования действий. В 20.00, еще засветло, начался отход корпуса. Приказ Ставки лишал командующего 65 армией своего единственного подвижного соединения.

Начальник оперативного отдела Генерального штаба С.М. Штеменко в своих мемуарах писал[32], что ещё во время разработки плана наступательной операции возникали определенные разногласия в том, что делать с окружённой группировкой. И если в районе Витебска окружение было возможно, то в планах других фронтов этот термин изначально даже не употреблялся, так как в условиях лесисто-болотистой местности создание сплошного кольца окружения было попросту невозможно. Ликвидация окруженной группировки по опыту предыдущих операций требовала больших средств, которые также было невозможно сосредоточить в труднодоступных условиях местности. Поэтому сошлись на следующем: «нанеся поражение основной массе войск противника в тактической глубине его обороны мощным артиллерийским и авиационным ударом, отбросить их остатки с оборудованных позиций в леса и болота»[33]. Но на совещаниях в Ставке ВГК, план предложенный Генштабом по заявлению Штеменко все-таки «поправили»[34], включив термин окружение в план Бобруйской операции. С одной стороны, как достаточно справедливо заметил В.Бешанов[35], в идее уничтожать войска в лесах и болотах была определенная несуразность: в этом случае противник имел преимущество, так как находился в труднодоступной местности. С другой стороны – действуя согласно этому плану, группировки противника разобщались и ликвидировались в тактической зоне обороны (не более 10 км от линии фронта). Приняв первую точку зрения, советское командование в конце июня столкнулось с большими затруднениями, возникшими после соединения всех отступавших немецких войск 9-й армии в Бобруйске. Возник, как и предполагалось планом, один большой «котёл».

Численная оценка этой группировки во многом противоречива. В отчёте 65-ой армии указывается цифра в 40000[36] . Отсюда же возьмет эту цифру и П.И. Батов[37]. В 40-60 тысяч эта цифра отмечалась в журнале боевых действий 356-й стрелковой дивизии по показаниям взятых 28 июня пленных[38]. К.К. Рокоссовский, как и П.С. Болдырев, упоминает лишь о группировке «более 10 тысяч немецких солдат»[39].

В немецкой историографии указывается цифра в 70 000 человек[40]. Исходит эта цифра из отчета 9-й немецкой полевой армии о боях в Белоруссии, написанном осенью 1944[41]. Маршал Советского Союза Г.К. Жуков, координировавший в операции действия 1-го и 2-го Белорусских фронтов, в своих мемуарах писал об общей численности всей окруженной группировки в 40 тысяч[42]. Однако наиболее вероятно, что цифра в 70000 включает все окруженные соединения 9-й немецкой армии, в том числе и в котле на восточном берегу. Стоит также отметить: выйдя к Титовке, части 9 танкового корпуса, которые якобы завершили окружение группировки восточнее Березины, перехватили лишь автомобильный мост. Железнодорожный мост, расположенный южнее, оставался в руках противника. В советских документах отмечалось, что мост этот был уничтожен. П-к В. Данилов в книге «Память» Бобруйского района писал[43], что мост был поврежден незначительно – обвалилась лишь одна из ферм моста. Мост был повреждён авиацией 16-й воздушной армии в первой половине дня 27 июня[44]. В то же время Р. Хинце пишет: «В течение дня и ночи (27 и в ночь на 28, следует из текста - М.С.) бежали тысячи солдат по железнодорожному мосту в город, многие правда были без оружия»[45]. Поэтому сообщение между восточной и западной окруженными группировками имелось. Разобщить силы противника войскам 1-го Белорусского фронта не удалось.

По состоянию на полдень 28 июня, по воспоминаниям коменданта штаб-квартиры 383-й дивизии фон Борха, в городе собралось около 30 000 солдат[46]. Однако вполне вероятно, что именно штаб 9-й немецкой армии был не так далёк от истины. Поэтому численность группировки в 50-60 тысяч может быть вполне реальной.

В отчете же управления командующего артиллерией 65-ой армии, на основе именно разведданных, численность окружённого гарнизона города Бобруйска оценивается цифрой свыше 15000 человек[47]. Это и объясняет тот факт, что кроме 356 стрелковой дивизии, встретить противника было некому.

Всего же, согласно отчету 65-й армии, в окружение попали части 35, 36, 45, 296, 134, 6, 383 пехотных, 20 танковой и 707 «охранной» дивизии[48].

Тем временем, немецкое командование начинало отчетливо осознавать свое положение. 26 июня штаб 9-й армии был перенесён в район Протасевичей (3 км. западнее Осиповичей)[49]. Оттуда генерал от инфантерии Иордан убыл вместе с командующим группой армий «Центр» фельдмаршалом Э. Бушем в ставку А. Гитлера в Оберзальцберг[50], сдав командование армией генералу от артиллерии Г. Вейдлингу. Зачастую как в советских[51], так и в немецких[52] работах упоминается, что Вейдлинг стал исполняющим обязанности командующего 9-й армии непосредственно с поста командующего 41-м танковым корпусом той же армии. В действительности, еще 19 июня Вейдлинг передал командование корпусом генерал-лейтенанту Э. Гофмейстеру[53]. В свою очередь, командир 35 армейского корпуса, генерал от инфантерии Ф. Визе, ещё 25 июня передал командование корпусом ген.-лейт. Курт-Юргену фон Лютцову[54]. При этом замена последнего была не из-за ошибок в командовании соединением: генерал Визе 29 июня был назначен на пост командующим 19-й армией во Франции[55].

27 июня на смену генералу пехоты Иордану командующим 9-й армией был назначен Николаус фон Форманн, который ранее командовал XLVII танковым корпусом в Корсунь-Шевченковском котле[56].

Таким образом, к 27 июня в уже окруженной армии сменились 2 командира корпуса и сам командующий армией. Стоит ли говорить о том, что при постоянно меняющейся обстановке новому командиру приходилось особенно тяжело вникать в положение дел в его новом соединении.

27 июня генерал Вейдлинг дважды отдавал противоречащие друг другу приказы: в 7 утра был дан приказ на прорыв из города, в котором следовало оставить для удержания «крепости» 383 пехотную дивизию, в 10 часов - из ставки Гитлера пришел приказ прорыв отменить и Бобруйск удерживать. В 17 часов вновь пришел приказ о прорыве[57]. На это начальник штаба 9-й армии ген.-м. Штаедке ответил следующее: «Это дурдом. Это то же самое, что мы были должны отменить сегодня утром»[58].

Такое недоверие к начальникам губительно для любой армии. Тем не менее, в Белоруссии оно не проявлялось вплоть до пленения большой группы немецких генералов под Минском, которые затем согласились сотрудничать с Советским Союзом.

Как было отмечено в журнале боевых действий группы армий «Центр» за 28 июня, 9-я армия как оперативное соединение уже перестала существовать. Даже при возможном выходе из окружения, восстановить боеспособность армия уже не смогла бы[59].

Окружённую немецкую группировку возглавил ген.-лейт. Гофмейстер. В 13.00 28 июня он после нескольких запросов получил разрешение от штаба 9-й армии на прорыв всеми силами из Бобруйска. Штаб 9-й армии радировал двум корпусам и коменданту Бобруйска ген.-м. А. Гаману: «Крепость Бобруйск сдать. Прорываться всеми силами на север вдоль р. Березины. Мосты через Беризину взорвать»[60].

Немецкий историк Фризер пишет, что Гитлер «жил в своём оторванном от реальности мире»[61]. Деблокировать бобруйскую группировку должны были 20 и 12 танковые дивизии. При этом первая сама находилась в окруженном Бобруйске, а вторая к вечеру 28 июня могла вести боевые действия лишь 44 устаревшими танками Т-3 и Т-4[62].

В 21.00 в Бобруйске было созвано совещание старшего командного состава, на котором был зачитан приказ коменданта о том, что в 23.00 28 июня должна начаться попытка гарнизона прорваться из города.

Для советских войск в ночь на 29 июня под Бобруйском сложилась достаточно тяжелая обстановка. С северо-запада Бобруйск прикрывала лишь 356 дивизия[63], которая должна была в одиночку сдержать всю бобруйскую группировку противника. Дивизия к тому моменту располагала тремя стрелковыми полками двухбатальонного состава, численность рот составляла 60-70 человек[64]. Согласно приказу штаба 65 армии в 1185 полку был создан штурмовой батальон, в который вошли лучшие бойцы дивизии[65]. 1185 полк оборонял станцию Мирадино. Севернее оборонялся 1181 полк, а у Березины находились позиции 1183 полка. Таким образом, ослабленные полки приняли на себя главный удар.

Комдиву 356-ой М. Г. Макарову был обещан огонь реактивных установок по Бобруйску, после чего дивизии следовало наступать на город. Но приказ на открытие огня отдан не был[66].

После донесений штаба дивизии о накапливании сил противника перед её фронтом, командир 105-го стрелкового корпуса, в состав которого входила дивизия, перебросил на участок дивизии часть своей артиллерии и гвардейские минометы[67]. В 1.30 ночи немецкие войска пошли на прорыв.

III. 29 июня. Прорыв

Положение немецких войск в Бобруйске к вечеру 28 июня стало критическим. Как пишет А. Бухнер в городе «начал разверзаться совершенный ад»[68]. По его словам советские части обстреливали город снарядами с фосфорной начинкой, что и повлекло за собой многочисленные пожары[69]. Но наиболее вероятно, что это не так. В 1944 г. Бобруйск был весь деревянный и мог загореться и без фосфора, а потому скорее всего про фосфорные снаряды Бухнер пишет на основании строк из каких-либо немецких дневников, написанных в паническом состоянии.

В 23.00 колонны противника начинают выстраиваться на северной окраине города. Бобруйск в огне. Впоследствии зачастую в литературе упоминалось, что шедшие на прорыв немцы были «поголовно пьяны». Этот эпизод нашёл свое отражение и киноэпопее «Освобождение». В немецких источниках такой информации нет. Указывается лишь, что среди рядов немецких солдат зазвучала песня «O Deutchland hoch in Ehren» («О Германия, сколь высока честь»)[70]. Штаб же 105 ск в краткой сводке обобщенного боевого опыта докладывал: «Немцы в пьяном виде колоннами по 4 солдата, с самоходными орудиями, имея впереди офицеров, шли напролом»[71]. По словам ветерана 115 стрелковой бригады[72], с которым автору довелось беседовать в Бобруйске, о поголовно пьяных немцах говорили и бойцы 356-й дивизии, с которыми ветерану приходилось общаться после прорыва. В той сложной обстановке такое поведение было действительно вполне возможным.

Также и Бухнер, и Хинце сообщают о колоннах мирных жителей, пытавшихся покинуть Бобруйск вместе с немцами[73], их редактор книги А. Бухнера называет «лицами из русского населения, активно сотрудничавших с немцами». Это несколько объясняет и то, почему Бобруйск был сожжён дотла. Среди немецких дивизий, оказавшихся в окружении была и 707 «охранная». Формально дивизия являлась пехотной, но в некоторых как в советских[74] так и в немецких[75] документах представлялась именно охранной. Это, в свою очередь, говорит о возлагаемых на нее задачах и национальном составе. Так, генерал В.Окснер на допросах после войны показал[76], что дивизия выполняла функции прежде всего карательные. Согласно одному из документов органов госбезопасности[77] 707-я пехотная дивизия была на 40% укомплектована русскими военнопленными. Кроме того, в перечне В. Махно[78] по коллаборционистам другая, 134-я дивизия обозначена «русско-немецкой» с составом из 3-х русско-немецких полков и 1-го батальона РОА, при этом численность «хиви» (от нем. Hilfswilliger - желающий помочь, восточные добровольные помощники) – около 9000 тысяч человек при общей численности дивизии в 13000. Правда, не совсем ясно, на какой период времени приводит данные автор. Так, согласно советским документам, на конец 1942 в дивизии было до 50 % «хиви»[79]. По некоторым немецким данным, на 1944 г. в дивизии был действительно один Ost-batalion 134, переименнованный в конце 1943 г. из Feldersatz-batalion 134[80]. Коллаборционисты были и в составе немецких частей. В 20 танковой дивизии на 1 июня проходило службу 772 «хиви»[81]. Таким образом, на север вместе с немцами пробивалось большое число коллаборционистов.

В 01.30 29 июня, после короткого артналета, немцы численностью в 10-15 тысяч человек, при поддержке 42 танков и САУ перешли в наступление[82]. В документах 356 дивизии цифры указаны другие – 15-20 тысяч.

Первая атака была отбита. В 02.00 противник предпринял вторую атаку, в ходе которой в 2.30 вышел в район огневых позиций артиллерии, которая вела огонь прямой наводкой. В частях остро ощущалась нехватка боеприпасов. Вскоре противник вышел к штабу дивизии. Штаб уходит на запад, комдив же уйти не успевает и отрезан колонной противника, численностью около тысячи человек[83]. Связь с полками потеряна. Поэтому оценить численность прорвавшейся группировки в дивизии не могли.

Нет ничего удивительного в том, что 1 мотострелковая бригада, которая вечером устремилась на Минск, отмечала: «в 03.00 противник силами до двух дивизий численностью до 16 тысяч человек прорвал боевые порядки 356 дивизии, вышел на шоссе Бобруйск-Минск и овладел Сычково»[84] . Здесь бригада и приняла бой.

В 05.30 штабу 356 дивизии удалось восстановить связь с полками[85]. Как следует из работы немецкого историка Р. Хинце, через ее порядки прошла первая волна окружённых. Всего же их будет три. В той же работе сказано, что при поддержке 20 танковой дивизии, которая стала ядром прорыва, окруженным «удалось прорваться, сломив слабое сопротивление, в направлении Назаровки»[86]. Штаб 1 мотострелковой бригады докладывал: «части 356 дивизии, потеряв управление, бродили отдельными группами, не имея определенной задачи и наводя панику в своих рядах»[87].

Стоит сказать и о том, что 27 и 28 июня 356-я дивизия непрерывно находилась на марше, в том числе – в ночь с 27 на 28 число. А уже с 12 часов 28 июня дивизия вела наступление на Бобруйск[88]. Это также сыграло свою роль в том, что части дивизии не выдержали натиска многократно превосходившего противника.

Противник в 8.00 в третий раз атаковал части 356 дивизии. В 1183 полку убиты командир полка, замполит, командир батальона, начальник оперотдела штаба, 5 командиров рот из 6. В 1181 полку ранен командир полка и ряд старших офицеров[89]. Некоторые же разрозненные части продолжали сражаться с противником. Оставались и те, кто сражался геройски. Прежде всего, это артиллеристы. Вторая батарея 218 артполка отбила более 10 атак. Когда кончились боеприпасы, артиллеристы заняли круговую оборону. Отмечены случаи, когда танки противника были подбиты в 9 метрах от орудия. Поэтому в отечественной литературе много упоминаний только о боях на позициях артиллерии.

Фронт обороны дивизии был прорван, ее остатки к утру сосредоточились в районе Мирадино[90]. Р. Хинце указывал, что вторая волна покинула город лишь в полдень. Вероятнее всего, эта информация недостоверна, и именно вторая волна атаковала позиции дивизии в 8.00.

В 10.00 наши войска штурмом взяли Бобруйск. В Бобруйске оставался лишь немецкий аръергард, поэтому штурм был скоротечным. Как вспоминал ветеран 115 отдельной стрелковой бригады, утром при «штурме» его часть дошла до центра Бобруйска почти без единого выстрела[91]. Немецкие войска покинули город и скрылись в лесах у Бобруйска[92].

У Щатково, где держала оборону 129 дивизия, немцам также удалось вклиниться в ее оборону. Фактически, это был уже второй оборонительный рубеж, прорванный немцами днем 29 июня. В 7.30 к переправе через Березину у Щатково приступили части 108 бригады 9 танкового корпуса. Отбив атаки, колонны бригады двинулись на Сычково, которое было к тому моменту было занято немцами. Как писал Н. Бурлак, служивший в этом корпусе, танковая и мотострелковая бригады двинулись наперерез голове колонны противника[93]. Затем в небе появились советские штурмовики. Отбив Сычково, колонны двинулись дальше. Вскоре после этого немцы предприняли новые атаки. Оставшийся у переправы танковый батальон будет обороняться еще двое суток, тылы бригады также оказались отрезанными[94]. 3 армия об этих событиях докладывала, что 129 дивизия за день отбила 23 контратаки, но была потеснена. И только с вводом в бой одного полка 169 дивизии остановила немцев. По данным штаба 3-й армии, на север удалось уйти группировке до 6 тысяч немцев[95].

В полдень вырвавшиеся части вновь соединились в районе д. Вербки у устья р.Волчанки на берегу р. Березины[96]. При этом пленные, захваченные прорывавшейся утром к Сычково 8 мотострелковой бригадой 9 танкового корпуса, показали, что якобы им приказано группами по 10 человек пробиваться на Минск[97]. Как мы видим, в действительности, противник временно разделившись на группы, сумел вновь прорваться через кольцо, а затем вновь соединиться. В Вербках противник пробыл до вечера 29 июня, по-видимому, собирая прорвавшиеся группировки воедино. Численность этой группировки и станет максимальным значением прорвавшихся. Всего их будет 30 000 человек[98].

В некоторых немецких источниках отмечаются отдельные группы, якобы уже в середине дня 29 июня находившиеся между Свислочью и Осиповичами. Так, Г. Ниепольд указывает на данные немецкой авиаразведки, обозначившей такую колонну с танками и бронетранспортерами в этом районе[99], Р. Хинце пишет о начале боёв за Красный Октябрь (5 км юго-восточнее Свислочи)[100]. В информационных сводках главного командования Вермахта сказано лишь о слабой бронированной колонне восточнее Осиповичей[101]. Поэтому говорить о том, что группа противника покинула Вербки днём 29 июня, не приходится.

Тем временем, еще не ушедшая группировка противника продолжала наступать на позиции 1 мотострелковой бригады. 29 июня, командиру 1 танкового корпуса, по его воспоминаниям[102], пришлось создавать новое кольцо окружения противника силами 1 мотострелковой бригады, 15 и 16 танковых бригад, которые пришлось вернуть к Бобруйску. Но вернулась лишь 16 танковая бригада, насчитывавшая всего 13 танков[103] , а днем 29 июня бригада опять ушла на минское направление. Оборону на р. Волчанке 1 мотострелковая бригада заняла лишь в ночь на 30 июня. К этому времени положение бригады было критическим. Боеприпасы израсходованы, тылы отрезаны. В отчете 1 танкового корпуса записано: «Пьяные немцы густыми цепями перешли в атаку, подходили к КП бригады на 200 метров. Атаки следовали одна за другой до самой темноты. Командир бригады бросил весь личный состав, во главе с офицерами штаба, в атаку»[104]. На р. Волчанке завязывались рукопашные схватки. Весь берег реки у моста по трассе Бобруйск-Минск был усеян трупами солдат. Именно по тому, что на многих из них были колотые ранения[105], можно сделать вывод о характере боев у реки. Боеприпасов было мало как у немцев, так и у мотострелковой бригады. Поэтому бои на реки носили крайне ожесточённый характер.

Противник понес большие потери и отошел в исходное положение. Колонны противника начали уходить вдоль Березины на северо-запад. Из-за отсутствия боеприпасов бригада не смогла помешать отходу противника.

Некоторым немецким частям удалось переправиться через Волчанку севернее участка обороны бригады. Часть немецких войск осталась в лесах северо-западнее Бобруйска, не успев уйти в прорыв. В 22.00 29 июня противник пытался атаковать части 105 стрелкового корпуса силою до двух сводных офицерских батальонов, поддержанных 22 танками и САУ, с целью выйти на Минское шоссе[106]. Противнику в очередной раз удается овладеть Сычково и потеснить советские части. Таким образом, ни о каком дезорганизованном и деморализованном противнике даже вечером 29 июня речи быть не может.

Цифра в 5000 уничтоженных под Осиповичами, по-видимому, берёт свое начало из Журнала боевых действий 3-й армии, упоминавшей о прорвавшейся группировке в 6000 человек. Если учесть, что к 29 июня советское командование оценивало численность окружённых в Бобруйске в 40000, то становится весьма интересно взглянуть на цифры, указанные в Сводке Совинформбюро за 29 июня. В ней указано о 16000 убитых и 18000 взятых в плен в ходе ликвидации Бобруйской группировки[107]. В сумме это 34000. То есть 6000 ушедших учитываются. Но как выясняется, по немецким данным в группировке было 70000 человек. Поэтому и начальная цифра прорвавшихся в 30000 не выглядит уж совсем мифической.

Выводы по боям 29 июня: противнику удалось покинуть город. Как справедливо отметил А.В. Исаев, советская сторона существенно недооценивала численность прорвавшейся группировки[108], так как в ночной мгле установить что-либо точно было просто невозможно. Темпы советского наступления и некоторые неувязки, допущенные ещё на этапе планирования операции, привели к тому, что советское командование частично перестало контролировать ситуацию: 356-я дивизия получила лишь армейские резервы, в то время как 9 танковый корпус по приказу должен был пройти мимо рубежа обороны дивизии и уйти на Минск.

IV. 30 июня. Бой у Красного Октября

Группировка противника оставалась в Вербках до 22.00 29 июня. Здесь командование ею принял ген.-лейт. Гофмейстер. Затем колонна перешла в движение. Колонна миновала Голынку и Красный берег. В последнем населенном пункте находился мост, но так как на другой стороне уже находились советские части[109], колонна продолжила движение. Ночью 30 июня колонна достигла Елизово[110]. В ее головной части шли оставшиеся несколько танков и 12 бронетранспортеров[111].

Первые советские части (1159 зенитно-артиллерийский полк) вошли в Елизово еще в ночь на 27 июня[112]. Вечером 29 июня он был усилен 210 стрелковым полком 82-й дивизии. Согласно журналу боевых действий дивизии в 3.40 колонна подошла к южной окраине Елизово и с 4.00 атаковала подразделения 210 полка[113]. Местные жители вспоминали[114], что противник применил здесь военную хитрость. Рано утром из леса южнее Елизово с белыми флагами вышло несколько солдат противника. Говорили по-немецки. Среди местных жителей удалось найти переводчика. Немцы сообщили, что их мало и они собираются сдаваться. Для этого они пытались выведать, где поблизости находятся советские части. Несколько бойцов 210 полка пошли с ними за остальной частью «малочисленной» группировки. Вскоре после того, как те скрылись, послышалась стрельба. Через несколько минут в деревню вошли немецкие танки. Целью этой немецкой «разведгруппы» было установить: имеются ли в деревне советские части, или она занята лишь партизанами.

Дивак Л.С. вспоминала: «По шоссе появились танки. Жители начали убегать на север. Мы с семьей вышли на шоссе, а там уже немцы. Идут танки, и на танках раненые. Подъезжает легковая машина, в ней сидят трое, один из них – со злым лицом, в очках. Он спросил по-немецки: «Партизан? Партизан? Или войска?» Мама ответила: «Да нет, это войска». А он: «Не так! Не так!» - не поверил. И начал размахивать пистолетом, грозился убить. Но второй из машины его остановил»[115].

Согласно журналу боевых действий 82-й стрелковой дивизии, по показаниям пленных колонна насчитывала до 30000 тысяч человек с 9 танками и 2 самоходными установками, а непосредственно атаковали Елизово - 10000[116]. По неизвестной причине в политдонесении начальника политуправления 2-го Белорусского фронта о действиях 1159 зенитно-артиллерийского полка[117] говорилось лишь о группировке в 6500 солдат при поддержке «одного “Фердинанда”, двух самоходных пушек». Доклад был сделан 18 июля, у политуправления было время на ознакомление с другими советскими документами, после чего цифра в 30000, вероятно, казалась фантастической.

Целью боев за Елизово стал железнодорожный мост. Здесь происходили наиболее ожесточенные бои. В 4 часа утра немцы начали наступление на позиции 210 полка. К 7.00 полк, истратив последние боеприпасы, отошел на другой берег реки. Мост остался оборонять лишь 1159 зенитно-артиллерийский полк. С рассвета колонны противника начала атаковать и советская авиация.

Командир 1159 полка майор Панченко в начале боя находился на КП полка и оттуда руководили боем. Зам. ком. полка по политической части майор Ромашко ушел в пулеметный взвод, который занимал самый ответственный участок в обороне на дамбе у основания моста, откуда хорошо было наблюдать за противником и ведением огня подразделений.

Первые немецкие цепи появились со стороны дер. Красный Октябрь в секторе 3-й батареи. Для того чтобы усилить огневую мощь 3-й батареи, командир 1-й батареи вывел одно орудие на дорогу и стал прямой наводкой расстреливать обнаглевших немцев. Работали все пушки, автоматы и карабины 3-й батареи и одного взвода 1-й батареи. Все атаки немцев на этом участке были отбиты.

Когда боеприпасы подходили к концу, командир 3-й батареи попытался вывести машины и орудия с поля боя через мост на левую сторону реки. Но первые две машины с пушками прямым попаданием мин были подожжены на мостовой дамбе и таким образом закрыли дорогу на мост.

В это время противник уже подошёл к Свислочи. В 12 часов ген.-лейт. Гофмейстер радировал в штаб 9-й армии: «Мост в Свислочи в наших руках. Продовольствие и амуниция на исходе»[118]. В 14.30 из штаба 9-й армии пришёл ответ: «Место сбрасывания снабжения – к западу от Красного Октября»[119].

Поэтому вскоре, когда самолёты появились над Елизово, зенитчики 1159 полка стали одновременно стрелять и по самолётам, и отражать атаки противника. Им удалось сбить 11 самолетов противника, из них 10 транспортных и 1 истребитель[120].

К 15.00 бой у Елизово подходил к концу. Боеприпасов к пушкам, автоматам и карабинам почти не оставалось. Командир полка майор Панченко приказал организованно с боем отходить на левый берег р. Березина. Отходящих пулеметным огнем прикрывал заместитель командира полка по политчасти майор Ромашко, лично ведя огонь из пулемёта. Майор Ромашко погиб прикрывая отход своих частей. Впоследствии он был удостоен звания Героя Советского Союза посмертно. Вовремя подошедшие части 108 стрелковой дивизии позволили отбить Елизово у противника.

В журнале боевых действий 82 стрелковой дивизии указывалось[121], будто ни мост у Елизово ни у Свислочи захвачен противником не был. И то и другое разнится с немецкими данными, а первое – и с воспоминаниями командира 108-й стрелковой дивизии ген.-м. П.А. Теремова, в которых он указывал: «30 июня батальон капитана Хомякова на подручных средствах, а частью вплавь форсировал реку Березину в километре южнее железнодорожного моста у станции Елизово и ударил по врагу с тыла. Заминированный мост (курсив мой – М.С) был спасен. По нему полк Ищенко ворвался на станцию»[122]. Однако учитывая, что целью немецких войск был подрыв этого моста, неясно, почему в таком случае противник этим моментом не воспользовался.Захваченных этой атакой пленных в скором времени повели обратно в Бобруйск. Колонну из 400 человек, большая часть которая говорила по-русски, вело 6 бойцов[123]. До Бобруйска колонна дошла в полном составе, убегать никто не хотел из-за страха оказаться у партизан.

Ген.-полк. А.В. Горбатов писал о бое у Елизово: «На другой день я проезжал по железнодорожному мосту через Березину, приспособленному противником для автотранспорта, и был поражен увиденной картиной: все поле около моста усеяно телами гитлеровцев — не меньше трех тысяч. Здесь группа фашистов пыталась вырваться из окружения. Больше всего мертвых поблизости от моста, который прикрывали зенитчики майора Панченко. Противник много раз атаковал мост, но взять его не смог.

Я изменил маршрут двум дивизиям, которые шли на переправу севернее, я приказал им идти через этот мост. Я считал, что пройденные пехотинцами лишние пять километров сторицей окупятся моральным эффектом: пусть люди своими глазами увидят тысячи убитых врагов и сами оценят подвиг товарищей, дравшихся на этом направлении»[124].

Однако с захватом переправы у Свислочи противнику днём 30 июня удалось добиться баольших успехов в ходе прорыва. Тем не менее, К. Типпельскирх справедливо писал: «Окруженные части 9-й армии пробивались слишком медленно»[125]. Инициатива уходила от немецких войск.

Начальнику артиллерии 9-й немецкой армии ген.-лейт. М. Линдигу было поручено собирать разрозненные группы войск в районе Осиповичей[126]. Эта группировка противника несколько раз атаковала позиции 69-й стрелковой дивизии, занявшей оборону в районе Осиповичей. Дивизия отбила три атаки противника с целью пробиться на Минск. В 18.30 позиции дивизии атаковала группа противника свыше 1500 человек при поддержке танков, в ходе двухчасового боя убито 600 солдат противника[127].

Из-за тяжёлых боёв с силами 1 гвардейского танкового корпуса, 12 танковая дивизия днём 30 июня все ещё не в силах нанести деблокирующий удар[128].

За 30 июня в Журнале боевых действий 3-й армии будет сделана следующая запись: «В центре объединенные остатки частей […] общей численностью более 6000 солдат и офицеров с танками и самоходными орудиями под командованием командира 35 АК (армейского корпуса – М.С.) генерал-лейтенанта фон Лютвиц с рубежа: Чучья, Шейпичи неоднократными атаками стремились отбросить наши части с плацдармов в районе Свислочь, Октябрь с целью занять переправы у этих населенных пунктов и обеспечить вывод остатков полуокруженной группировки из лесов в районе сев.-зап. Орлино и севернее Бобруйск и выход их на шоссе Могилев – Минск»[129]. В документе также упоминается цифра – «силою двух пехотных дивизий». Вскоре после этого, в шифртелеграмме командирам 41, 46 и 80 ск было указано: «а) Противник, отошедший в значительных силах (курсив мой – М.С.) от Бобруйск, овладел Октябрь и удерживает за собой западный берег р. Березина на участке: Свислочь, Голынка»[130] Этим трем корпусам была поставлена задача окружить и уничтожить противника.

Другая группировка немцев в районе Бобруйска, не сумевшая переправиться через р. Волчанку, 30 июня была вновь окружена, когда части 129 стрелковой дивизии, «преодолев упорное сопротивление»[131], с боями вышли к Сычково.

К утру 30 июня сопротивление противника в районе Бобруйска начнет спадать. В журнале боевых действий 1 мотострелковой бригады за 30 июня сделана следующая запись: «С утра атаки противника начали носить менее организованный характер, а затем началась массовая сдача немцев в плен. Пойманные одиночные пленные немцы отпускались в леса самостоятельно, или под конвоем и созывали к себе отдельные группы. Кроме того, целые подразделения с белыми флагами самостоятельно выходили из леса и приходили на сборный пункт пленных. Общее число пленных за 30.6.44 достигло более 2000 человек»[132]. Противник и 1 июля продолжал сопротивление. В 12.00 части 1203 стрелкового полка 354 стрелковой дивизии, прочёсывая лес, наткнулись на противника севернее города и завязали бой. В 20.00 группа до 300 солдат и офицеров в районе северо-восточнее города при приближении наших 3 самоходных орудий выбросила белый флаг в знак добровольной сдачи. При приближении орудий на дистанцию 20-30 м, они были заброшены гранатами и бутылками с зажигательной смесью, в результате чего 2 самоходных орудия были сожжены. В этот день в плен был взят начальник связи 41 танкового корпуса подполковник Ашман[133].

1 июля ликвидация всей группировки противника в районе Бобруйска будет завершена.

V. Последние бои бобруйской группировки

В 2 часа ночи 1 июля 1944 г. начался встречный удар немецких войск в ходе которого им удалось отбить «коридор», по которому вышли остатки Бобруйской группировки[134]. Ранее уже приводились выдержки из немецких источников, в которых указывается численность вышедшей группировки. По большей части, работая с немецкой историографией, приходится иметь дело с научно-публицистической литературой, в которой отсутствуют ссылки на источники. Поэтому попробуем проанализировать труды немецких историков и получить информацию «в сухом остатке». Цифра в 30 тысяч человек упоминается только в отчете немецкой 20 тд[135], бывшей ядром прорывавшейся группировки, командир которой, Мортимер фон Кессель, вскоре получил за организацию прорыва дубовые листья к Рыцарскому Кресту. Поэтому, вполне вероятно, что отчетная цифра преувеличена. Потеряв 12 500 человек к полудню 30 июня[136] группировка Гофмейстера также скорее всего вряд ли насчитывала к вечеру того же дня более 10-15 тысяч человек. Пришедшие к вечеру в район Елизово части 9 танкового корпуса отчитались о 2000 уничтоженных и 2500 плененных солдатах и офицерах[137]. Про вторую группу Линдига также известно о её малочисленности. Как указывал А.В. Исаев со ссылкой на журнал боевых действий 9-й немецкой армии[138], за 30 июня к ней пробилось всего 350 человек.

В сводке Вермахта за 2 июля численность вышедших из окружения также определяется лишь в 15000 человек[139]. Должен сказать и следующее: большая часть вырвавшихся из котла, в скором времени была окружена восточнее Минска. В том числе, и благодаря успешным действиям 1 гвардейского танкового корпуса, который с юга вошел в Минск. Поэтому нельзя полностью ни опровергнуть, ни подтвердить «оценку командира 20 тд о численности прорвавшейся группировки», поскольку после официальных данных в 15 000, прорвавшихся никто более не пересчитывал.

Рассматривая документы по операции, можно выделить следующее: главной целью наступающих войск 1-го Белорусского фронта с 28 июня было уже не уничтожение бобруйской группировки, а стремительный бросок на Минск с задачей окружить все немецкие войск, находящиеся к востоку от города. Поэтому все удары, которые советские войска наносили по окружённой группировке и затрачиваемые силы и средства были невелики – войска уходили на запад. В своём докладе в Минске, автор отмечал, что «отвод 1-го гвардейского танкового корпуса является ошибкой». Сейчас стоит отметить и другое: отвод корпуса был ошибкой оперативной, но давал возможность одержать стратегическую победу благодаря взятию Минска.

Все те ожесточённые бои, которые вели войска 1-го и 2-го Белорусского фронта по ликвидации прорвавшейся группировки не являлись первоочередной задачей, а потому её выполнение не было необходимо для завершения всего 1-го этапа стратегической операции «Багратион».

Действия же немецкого командования вызывают большие вопросы. К. Фризер отмечал, что все решения принимались на уровне Гитлера[140]. В условиях постоянно меняющейся обстановки такой подход становился губительным. В окружении частям необходимо было дать свободу действий, так как при нахождении вышестоящего штаба вдали от окружённой группировки тот становился практически не нужен и успевал принимать решения лишь вслед за меняющейся обстановкой.

Г.К. Жуков писал: «Наблюдая и анализируя тогда действия немецких войск и их главного командования в этой операции, мы, откровенно говоря, удивлялись их явно ошибочным действиям, которые обрекали войска на катастрофический исход. Вместо быстрого отхода на тыловые рубежи и выброски сильных группировок к своим флангам, которым угрожали советские ударные группировки, немецкие войска втягивались в затяжные фронтальные сражения восточнее, юго-восточнее и северо-восточнее Минска»[141].

Всё сказанное маршалом можно было заметить на примере действий 12 танковой дивизии: вместо того, чтобы удерживать основную автостраду Бобруйск – Минск, на которой более не оставалось немецких войск до самого Минска, дивизия пыталась вести бои по деблокированию Бобруйской группировки.

Конечно, здесь сыграло свою роль и непонимание высшим немецким командованием масштаба катастрофы. Но тем не менее, в соответствующих условиях нужно было принимать резкие оперативные решения.

К. Типпельскирх писал об обстановке, сложившейся к началу июля: «За моторизованными соединениями противника теперь наступали его общевойсковые армии. Они были задержаны отчаянным сопротивлением главных сил 9-й и 4-й армий, которое, следовательно, было не напрасным»[142].

Напрасным было то сопротивление или нет, решили командиры 35 и 41 корпусов, прорвавшиеся из Бобруйска. Оба они, и генерал К.-Ю. фон Лютцов и Э. Гофмейстер уже в конце июля вступили в Национальный комитет «Свободная Германия»[143]. Недоверие к своим начальникам, которые высказывалось ещё в ходе боевых действий, теперь становилось причиной для перехода на сторону противника.

Тем не менее, как и писал Типпельскирх, эти силы наступление советских войск всё-таки задержали. Благодаря этому в районе Барановичей немцам вскоре удалось создать новую линию обороны.

Но ещё раз подчеркну: несмотря на то, что на оперативном уровне 1-ый этап общей стратегической операции прошел не без эксцессов, окружение противника под Минском не позволило Вермахту перехватить инициативу.

Всего около 15 000 человек из бобруйской группировки достигли линии фронта под Минском.

VI. Заключение

Повествуя о событиях лета 1944-го, об ожесточённом сопротивлении противника, автор ещё раз для себя подтверждает тот факт, что в этой войне Советский Союз победил опытного и сильного противника. В советской литературе нередко говорилось о том, что якобы немецкие войска шли в плен при первой возможности[144], и сопротивлению предпочитали сдачу в плен.

Как мы видим, исходя из истории Бобруйского «котла», немецкие войска продолжали сражаться. Победа под Бобруйском только по приблизительным подсчётам стоила 8000 жизней советских солдат, ещё 36000 – были ранены[145].

Немецкие войска бежали с территории Советского Союза не только из-за таланта советских полководцев. Во время отступления в Белоруссии сзади за ними гнались части Красной армии, сверху атаковали советские штурмовики, а кругом – подстерегали партизаны.

Уже сейчас трудно понять масштабы той грандиозной битвы, которая развернулась в Белоруссии летом 1944-го. Советский народ после трёх лет упорной борьбы показал своё единство, силу и решимость идти до победного конца. И хочется верить, что общая история никогда не позволит разрушить многовековые узы, связывающие потомков тех, кто плечом к плечу освобождал Советскую Белоруссию.

Приложение

Карта прорыва немецких войск из книги Р. ХинцеКарта прорыва немецких войск из книги Р. Хинце

Примечания

[1] Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg / Hrsg. vom Militärgeschichtlichen Forschungsamt. Bd. 8: Die Ostfront 1943/44 : der Krieg im Osten und an den Nebenfronten. — Stuttgart : Dt. Verl.-Anst., — 2007, s.547

[2] Военный энциклопедический словарь / В 2 томах. Редкол.: А. П. Горкин, В. А. Золотарев, В. М. Карев и др. — М: Большая Российская энциклопедия; РИПОЛ КЛАССИК, 2001. — Том 1. С.187

[3] Болдырев П.С. Бобруйская операция / Полк. П. С. Болдырев. - Москва : Воен. изд-во, 1945, с.18

[4] Рокоссовский К К. Солдатский долг. — 5-е изд. — М.: Воениздат, 1988, с. 261-262

[5] Самсонов А.М. Крах фашистской агрессии 1939-1945. — М.: Наука, 1980, с.504

[6] Плотников Ю.В. В сражениях за Белоруссию. – Минск. Изд-во Беларусь. 1982, c.106

[7]История второй мировой войны 1939–1945 гг. в 12 томах. / Том 9. Освобождение территории СССР и европейских стран. Война на Тихом океане и в Азии. — М.: Воениздат, 1978, с.51

[8] История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг. в 6 томах / Том 4. Изгнание врага из пределов Советского Союза и начало освобождения народов Европы от фашистского ига (1944 год) — М.: Воениздат, 1962, с.176

[9] Операции Советских вооружённых сил в Великой Отечественной войне. Т. 3. —М., 1958.

[10] Belorussia 1944. The Soviet General Staff Study / Translated and edited by D. Glantz, H. Orenstein – London ; New York, 2004, p. 89

[11] Сводка СовИнформБюро за 8 июля 1944 г. / Сайт Романа Лебедева. URL: http://roman.lebedev.com/sov_inform_buro__vov/?mode=one&god=1944&mes=7&den=8 (дата обращения: 28.12.2014)

[12] Вермахт на советско-германском фронте : следственные и судебные материалы из архивных уголовных дел немецких военнопленных, 1944-1952 / [Российская акад. наук, Ин-т российской истории, Центральный арх. ФСБ России ; сост. В. С. Христофоров, В. Г. Макаров] – М. : Книжница, 2011, с.728

[13]Батов П.И. В походах и боях. — М.: Воениздат, 1974, с.413

[14] ЦАМО РФ, ф. 422, о.10496, д.559, л.100

[15] Иринархов Р.С. Триумф операции "Багратион". Главный Сталинский удар – М. : Яуза : Эксмо, 2014, С.229

[16] Исаев А.В. Операция «Багратион». «Сталинский блицкриг» в Белоруссии. – М. : Яуза : Эксмо, 2014, С.408

[17] Бешанов В.В. Год 1944 - "победный". – М. : Яуза : Эксмо, 2009, С.334

[18] См. Синицын М.В. Бобруйская операция [Электронный ресурс] / Работы конкурса «Наследие предков – молодым 2013». URL: www.moscowia.su/projects/konkurs/raboty/2013/849-2014-02-13-07-06-26+&cd=1&hl=ru&ct=clnk&gl=ru (дата обращения: 29.12.2014)

[19] Колесников М.П. Освобождение Белоруссии // Военно-исторический журнал. 1994. № 6. С. 7.

[20] Типпельскирх К. История Второй мировой войны. – М. : АСТ, 1999, С.603

[21] Бухнер A. Восточный фронт: Черкассы, Тернополь, Крым, Витебск, Бобруйск, Броды, Яссы, Кишинев, 1944. – М. : Центрполиграф, 2013, с.229

[22] Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, С.551

[23] Hinze R. Der Zusammenbruch der Heeresgruppe Mitte im Osten 1944 – Stuttgart : Motorbuch Verlag, 1994, C.210

[24] Мировая война. 1939–1945. — М: ACT; СПб.: Полигон, 2000, С.325-326

[25] ЦАМО РФ, ф. 422, о.10496, д.559; Батов П.И. Указ. соч., С.412-413; Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. В 2 т. Т. 2. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002, C. 229

[26] Erickson J. The road to Berlin – London : Phoenix Giants, 1996, p.224

[27] Синицын М.В. Указ. соч.

[28] ЦАМО РФ, ф.233, о.2356, д.26, Л.58

[29] ЦАМО РФ, ф.3399, о.1, д.48, л.18

[30] ЦАМО РФ, ф.3399, о.1, д.48, л.20

[31] Батов П.И. Указ. соч., С.412

[32] Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. — М.: Воениздат, 1989, С. 178-179.

[33] Штеменко С.М. Указ. соч. С.178

[34] Там же, С.179

[35] Бешанов В.В. Указ. соч. С.314

[36] ЦАМО РФ, ф. 422, о.10496, д.559, л. 97

[37] Батов П.И. Указ. соч. С. 412-413

[38] ЦАМО РФ, ф.1676, о.1, д. 36, л.50

[39] Болдырев П.С. Указ. соч., С.261

[40] Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, s.550; Бухнер А. Указ. соч. С. 226

[41] Gefechtsbericht der 9. Armee über die Schlacht in Weißruthenien (S. 13), BA-MA, RH 20-9/201. Цит. по: Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, s.550

[42] Жуков Г К. Указ. соч. С.229

[43] Памяць : Бабруйск: Гіст.-дакум. хронікі гарадоў і раёнаў Беларусі / Рэдкал.: В.П.Алімбачкаў і інш.. - Мн. : Выш. шк., 1995, с.407

[44] Военно-исторический очерк о боевом пути 16-й воздушной армии (1942-1945). — М.: Воениздат, 1973, с.170

[45] Hinze R. Op. cit., s.189

[46] Подвиг народа бессмертен [Электронный ресурс] / Сайт Бобруйского областного исполнительного комитета. URL: http://www.bobruisk.by/feat/?curPos=30 (дата обращения: 10.06.2014).

[47] ЦАМО РФ, ф.422, о.10512, д.451, л.10

[48] ЦАМО РФ, ф. 422, о.10496, д.559, л.95.

[49] Niepold G. Mittlere Ostfront Juni’44 – Herford und Bohn : Verlag E.S. Mittler & Sohn, s. 117

[50] Op. cit., s. 115

[51] Доклад штаба артиллерии 1-го Белорусского фронта // ЦАМО РФ, ф.233, о.2356, д.10, л. 132; Доклад штаба артиллерии 65-й армии// ЦАМО РФ, ф.422, о.10512, д.451, л.10

[52] Gackenholz H. Zur Zusammenbruch der Heeresgruppe Mitte im Sommer 1944 // Vierteljahrshefte fur Zeitschichte. 1955. №3. s. 521; Хаупт В. Сражения группы армий «Центр». — М.: Яуза, Эксмо, 2006, С. 304,

[53] Вермахт на советско-германском фронте, С. 708

[54] Там же, С.770

[55] Wiese, Friedrich // Сайт «Lexikon der Wehrmacht». URL: http://www.lexikon-der-wehrmacht.de/Personenregister/W/WieseF.htm (дата обращения: 29.12.2014)

[56] Залесский К. А. Военная элита Германии. 1870-1945. Энциклопедический справочник. – Москва : Вече, 2011, C. 498

[57] Niepold G. Op. cit., s. 128-129

[58] AOK 9, Handschriftliche Notizen des Kriegstagebuchführers vom 26.6.1944, [Bl. 91, Ruckseite], BA-MA, RH 20-9/77. Цит. по: Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, s. 547

[59] Бухнер А. Указ. соч. С. 226

[60] Kriegstagebuch der XXXXI Pz.k. 28 Juni. Цит. по: 9. Armee im Zeitraum vom 24.06.1944 bis 03.07.1944 [Электронный ресурс] URL: http://www.forum-der-wehrmacht.de/index.php/Thread/25546-9-Armee-in-den-Zeitraum-vom-24-06-1944-bis-03-07-1944/ (дата обращения: 30.12.2014)

[61] Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, s. 550

[62] Там же.

[63] ЦАМО РФ, ф.422, о.10512, д.451, л.97

[64] ЦАМО РФ, ф.1676, о.1, д. 36, л.50об

[65] ЦАМО РФ, ф.1676, о.1, д. 37, л.137

[66] ЦАМО РФ, ф.1676, о.1, д. 36, л.51

[67] Glantz D. Op. cit., p. 88

[68] Бухнер А. Указ. соч. С. 226

[69] Бухнер А. Указ. соч. С. 226

[70] Там же, с.227; Hinze R. Op.cit, s.198

[71] ЦАМО РФ, ф.997, о.1, д.70, л.81об

[72] Архив автора. Воспоминания Алехновича Е.А. 29.06.2014.

[73] Бухнер А. Указ. соч. С. 227; Hinze R. Op. cit, s.198

[74] ЦАМО РФ, ф. 422, о.10496, д.559, л.95

[75] Хаупт В. Указ. соч., С.304;

[76] Вермахт на советско-германском фронте, С.364

[77] Обзор мероприятий германских властей на временно оккупированной территории, подготовленный на основе трофейных документов, иностранной печати и агентурных материалов, поступивших с июня 1941 г. по март 1943 г. // Тепцов Н. В. «Зеленая папка» Геринга: Документальное свидетельство об экономической политике завоевателей России. — М.: Проект «Лубянка», 2005. — С. 16–94.

[78] Махно В. Полный перечень объединений и соединений 3-го Рейха из граждан СССР и эмигрантов, а также из жителей Прибалтики, Западной Белоруссии и Украины. – Севастополь, 2009, с.94-95

[79] Информационные сводки VII отдела ГлавПУРККА за сентябрь - декабрь 1943 года. М., 1944. с. 12, Цит. по: Дембицкий Н.П. Судьба пленных // Война и общество, 1941-1945. Кн.2. - М.: Наука, 2004, С.232-264

[80]134 Infanterie. division[Электронный ресурс] / Сайт Lexikon der Wehrmacht. URL: http://www.lexikon-der-wehrmacht.de/Gliederungen/Infanteriedivisionen/134ID.htm (дата обращения: 30.12.2014)

[81] Stärke der Divisionen(Wehrmacht) im Sommer 1944 [Электронный ресурс] / Форум сайта Panzer-archiv.de URL: http://forum.panzer-archiv.de/viewtopic.php?t=6228&postdays=0&postorder=asc&highlight=291&start=0 (дата обращения: 30.12.2014)

[82] ЦАМО РФ, ф. 422, о.10496, д.559, л.98

[83] ЦАМО РФ, ф.1676, о.1, д. 36, л.52

[84] ЦАМО РФ, ф.3362, о.1, д.62, л.9

[85] ЦАМО РФ, ф.1676, о.1, д. 36, л.51об

[86] Hinze R. Op. cit., s.200

[87] ЦАМО РФ, ф.3362, о.1, д.62, л.10

[88] Памяць : Бабруйск, С. 410

[89] ЦАМО РФ, ф.1676, о.1, д. 36, л.52

[90] ЦАМО РФ, ф.1676, о.1, д. 36, л.52об

[91] Архив автора. Воспоминания Алехновича Е.А. 29.06.2014.

[92] ЦАМО РФ, ф. 422, о.10496, д.495, л.140

[93] Бурлак Н.Г. Американский доброволец в Красной армии – М.: Центрполиграф, 2013, С.189-190

[94] ЦАМО РФ, ф.3195, о.1, д.7, л. 16

[95] ЦАМО РФ, ф.310, о.4376, д.286, л.389об

[96] Hinze R. Op. Cit., s.202

[97] ЦАМО РФ, ф.310, о.4376, д.286, л.390

[98] Хаупт В. Указ. соч., С.330

[99] Niepold G. Op. Cit., s. 150

[100] Hinze R. Op. Cit., s.200

[101] Сводка Верховного немецкого командования за 29 июня /Die Geheimen Tagesberichte der Deutschen Wehrmachtfuhrung im Zweiten Weltkrieg. Bd. 10 – Osnabruck : Biblio Verlag, 1985, s., 305

[102] Освобождение Белоруссии. 1944 – М.: Наука. 1974, с.636

[103] ЦАМО РФ, ф. 422, о.10496, д.495, л.133

[104] ЦАМО РФ, ф.3399, о.1, д.48, л.21

[105] Архив автора. Воспоминания Сахон Н.А., 30.06.2014.

[106] ЦАМО РФ, ф.997, о.1, д.79, л.140

[107] Сообщение Советского Информбюро. – М. 1945, Т.7, С.17-18. Цит. по: Памяць : Бабруйск, С.415

[108] Исаев А.В. Указ. соч., С.407

[109] Архив автора. Воспоминания Сметанова В.Г. 30.06.1944

[110] В посёлке городского типа Елизово находился стеклозавод Красный Октябрь. Поэтому во многих немецких и советских документах населённый пункт обозначается как «Красный Октябрь». - Прим. Авт.

[111] Gefechtsbericht der 20. Panzer-Division fur die Zeit vom 24.6-4.7.1944// URL: http://www.forum-der-wehrmacht.de/index.php/Attachment/37987-20-Pz-Div-pdf/ (дата обращения: 23.12.2014)

[112] ЦАМО РФ, ф.237, о.2414, д.45, л.194-198. Здесь и далее цит. по: Памяць : Асіп. р-н: Гіст.-дак. хронікі гарадоў і р-наў Беларусі / [Уклад.: П.С.Качановіч, В.У.Хурсік; Рэдкал.: Г.К.Кісялёў (гал. рэд.) і інш.; Маст. Э.Э.Жакевіч]. - Мн. : БЕЛТА, 2002., С. 314-317

[113] ЦАМО РФ, ф.82-й сд, о.1, д.19, л.38, Здесь и далее цит. по: Памяць : Асіп. р-н, С. 309-310

[114] Архив автора. Воспоминания Дивак Л.С. 01.07.1944

[115] Архив автора. Воспоминания Дивак Л.С. 01.07.1944

[116] ЦАМО РФ, ф.82-й сд, о.1, д.19, л.38

[117] ЦАМО РФ, ф.237, о.2414, д.45, л.194-198.

[118] Niepold G. Op. Cit., s.161

[119] Там же.

[120] ЦАМО РФ, ф.237, о.2414, д.45, л.194-198.

[121] ЦАМО РФ, ф.82-й сд, о.1, д.19, л.38

[122] Теремов П. А. Пылающие берега. — М.: Воениздат, 1965, С.156

[123] Архив автора. Воспоминания Гук В.В. 28.06.2014

[124] Горбатов А.В. Годы и войны. — М.: Воениздат, 1989, С.279-280

[125] Типпельскирх К. Указ. соч., С.602

[126] Хаупт В. Указ. соч., С.333

[127] ЦАМО РФ, ф.856, о.1, д.85, л.127

[128] Niepold G. Op. Cit., s.162

[129] ЦАМО РФ, ф.310, о.4376, д.286, л.392j,

[130] Там же, л.392

[131] Там же, л.394

[132] ЦАМО РФ, ф.3362, о.1, д.62, л.11

[133] ЦАМО РФ, ф.1674, о.1, д.115, л.70-72

[134] Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, s.550

[135] Gefechtsbericht der 20. Panzer-Division fur die Zeit vom 24.6-4.7.1944 // URL: http://www.forum-der-wehrmacht.de/index.php/Attachment/37987-20-Pz-Div-pdf/ (дата обращения: 23.12.2014)

[136] Niepold G. Op. Cit., s.161

[137] Исаев А.В. Указ. соч., с.407

[138] BA/MA RH20-9/176. 297. Цит. по: Исаев А.В. Указ. соч., с.408.

[139] Сводка Верховного немецкого командования за 2 июля /Die Geheimen Tagesberichte der Deutschen Wehrmachtfuhrung im Zweiten Weltkrieg. s.312

[140] Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, s.550

[141] Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. В 2 т. — М.: Олма-Пресс, 2002, с.230

[142] Типпельскирх К. Указ. соч., С.604

[143] Штаедке Л. От Волги до Веймара – М., 1975. С.329.

[144] Минасян М. М. Победа в Белоруссии. Пятый сталинский удар. — М.: Воениздат МВС СССР, 1952,С.33-38.

[145] Сведения о потерях правого крыла 1-го Белорусского фронта с 21 по 30 июня / ЦАМО РФ, ф.233, о.2356, д.256, л.282-284; ЦАМО РФ, ф.310, о. 4376, д.286, л. 401

При реализации проекта использованы средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации № 11-рп от 17.01.2014 г. и на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией «Российский Союз Молодежи»

Go to top