Кутаков С.С.

Введение

Окружающее нас пространство несет на себе отпечатки прошлого, связывающие нас с нашими предками. Все объекты наследия, как материальные, так и нематериальные, формируют ойкумену. Эта территория наполнена ими, она связывает нашу повседневность с историческим прошлым, с историей наших предков. Это взаимосвязь не является полностью абстрактной. Так или иначе, она имеет реальные проявления, которые мы можем наблюдать в окружающем нас культурном наследии – материальных памятниках (архитектурных, археологических), топонимии и прочем. Изучение исторического культурного ландшафта, как продукта/результата (процесса) совместного творчества природы и человека (во времени), позволяет более четко проявить эти связи и таким образом раскрыть преемственность существования поколений. В этом случае, история начинает казаться не просто далеким и малопонятным прошлым, а становится частью настоящего. Памятники природы и культуры из абстрактной ценности превращаются в реальную и включаются в настоящее и повседневность, формируется представление об исторической природно-культурной среде в которой жили наши предки и в которой продолжаем жить современное поколение. Подобное представление является основой для формирования ценностного отношения к культурному ландшафту, в том числе к сохранению культурного наследия и проблемам экологических взаимоотношений общества и природы. Окружающее пространство начинает восприниматься ландшафтом не в географическом нейтральном смысле, как территория, а в художественном положительно-эмоциональном – как пейзаж.

Обусловленность развития ранних этапов человеческого общества окружающей средой была подмечена исследователями достаточно давно. Начиная от школы географического детерминизма (выраженной немецким географом первой половины XIX в. Каром Риттером и французским географом XIX в. Видалем де ла Блашем) и антропогеографии, продолжая английскими энвайроменталистами (О. Крофорд, С. Фокс, Г. Кларк, Э. Хиггз). В этой связи кажется неудивительным появление понятия «культурный ландшафт». Оно развивалось на протяжении всего XX века и определялось различными учеными по-разному. Считается, что впервые оно было употреблено немецким географом О. Шлютером (O. Schlüter) в начале XX в.[1], когда он противопоставил Kulturlandschaft (с нем., культурный ландшафт), понятию Urlandschaft (с нем.: естественный ландшафт). Затем данное понятие разрабатывалось К. Зауером (C. Sauer)[2], Дж. Б. Джексоном (J.B. Jackson)[3] и другими исследователями. В итоге терминологический спор вылился в формулировку определения культурного ландшафта, принятого в 1992 г. ЮНЕСКО, как продукта совместного творчества человека и природы.

В отечественной школе ландшафтоведения центральным являлось понятие природного ландшафта, что, по мнению А.Ю. Латышевой, привело к некоторой приостановке исследований культурного ландшафта вплоть до 80-х гг. XX в.[4] В 90-е гг. понятие культурного ландшафта начинает активно проникать не только в отечественную географическую науку, но и в комплексные исторические исследования, посвященные экологической истории[5].

В 1992 г. был образован научно-исследовательский институт Культурного и природного наследия (Институт Наследия), в работе которого принимают участие специалисты различного профиля. Большое внимание в работе Института Наследия уделено развитию концепции культурного ландшафта. Её развитие осуществлялось преимущественно географами, которые рассматривают культурный ландшафт, как территорию сформировавшуюся к настоящему времени в результате совместного развития человека и природы, и нуждающуюся в сохранении так как она представляет духовную и материальную ценность как объект наследия. В результате сотрудниками Института были произведены работы по исследованию проблемы сохранения культурных ландшафтов, в том числе по развитию концепции, проблемам идентификации, описания, классификации, учета, управления культурными ландшафтами, проектированию охранных зон.

Если в российской географии большее внимание уделялось описанию современного состояния культурных ландшафтов и проблемам их сохранения как культурного наследия, то в исторической науке появляется понятие «историко-культурный ландшафт» и предпринимаются попытки реконструкции средневекового культурного ландшафта, изучение динамики его развития, выраженные, прежде всего, комплексными археологическими исследованиями.

В исторических исследованиях культурный ландшафт рассматривается как предмет комплексных междисциплинарных исследований, позволяющий получить новою информацию о прошлом (системе расселения, типам хозяйства и проч.). Такие работы направлены на выявление новой информации о развитии общества, отдельных его сфер, проведение взаимосвязи развития социальных институтов с экологической историей. «Исторические ландшафты» - ландшафты, измененные в результате разнообразной деятельности людей в прошлом, где наиболее отчетливо проявляются типичные изменения, связанные с деятельностью людей в эпоху средневековья и такие современные ландшафты, которые могут служить максимально приближенными эталонами среды окружавшей наших предков[6].

Практически любой из современных ландшафтов несет определенную степень культуры. В то время как он сам менялся с течением времени, под действием движущегося ледника и других природных процессов, на его природную основу слоями накладывалось разновременное влияние человека, выраженное сегодня, прежде всего, археологическими памятниками и культурным слоем, а также сохранившимися архитектурой, поселениями и агрокультурой. Между тем, периоды возникновения археологических памятников были тесно связаны с упомянутыми природными процессами, а их распространение часто обуславливалось элементами природной среды (реками, которые использовались как пути сообщения, наиболее пригодным для поселения рельефом местности и т.п.).

Поскольку исторический культурный ландшафт являет собой пространственную среду, состоящую из большого числа различных компонентов, то его наиболее удобным представлением является карта, отражающая различные элементы природно-географической среды (рельеф, гидросеть, зоны распространения различных типов растений) и объекты человеческой культуры (поселения, угодья, каналы, пути сообщения, храмы, некрополи, и т.п.) в определенный период времени. Как писал О. Крофорд: «карта – это лучшее из всех обобщений, ибо она является в то же время видимым воплощением всех деталей»[7]. Серия разновременных исторических карт-срезов позволяет произвести наблюдения над степенью освоения территории, динамикой развития окружающей среды и поселенческой структуры, выявить степени влияния различных компонентов ландшафта друг на друга в разное время.

В отечественной историографии изучение отдельных элементов средневекового культурного ландшафта с использованием картографического метода началось достаточно давно. Прежде всего, необходимо отметить традицию отечественных картографических исследований сельского расселения на основе писцовых материалов[8], исследования средневекового сельского расселения на основе археологических данных[9], а также комплексные исследования историко-культурного ландшафта[10].

Территория Тверского уезда периода средневековья представляет большой интерес в историко-географическом отношении. В X–XII вв. обширная территория Верхневолжья занимала пограничное положение, входя в орбиту Новгородской земли, Владимиро-Суздальского и Смоленского княжеств. С середины XIII в. здесь возникло самостоятельное Тверское княжество. После вхождения территории Тверского княжества в состав Московского государства в конце XV в. сформировался значительный по территории Тверской уезд, включавший несколько административных единиц – станов и волостей. В XVI в. Тверской уезд включал в себя территории современных Калининского, Старицкого, Торжокского районов Тверской области, в географическом отношении входящих в бассейн Верхней Волги. В этом смысле результаты обследования данной территории представляются весьма типичными для сельского расселения всей Северо-Восточной Руси.

Историческая география Верхневолжья периода средневековья также становилась предметом исследований. Одним из первых к этой теме обратился в конце XIX в. И. И. Лаппо в своей монографии «Тверской уезд в XVI веке. Его население и виды земельного владения»[11]. Следующий обширный труд с привлечением тверских писцовых и переписных материалов вышел в 1906 г. и принадлежал Ю. В. Готье[12]. Он был посвящен исторической географии Замосковного края XVII в. Ю. В. Готье поднял в нем темы изучения истории сельского населения, землевладельческих отношений и сельского хозяйства. Необходимо отметить, что исследование проводились в масштабе 38 уездов. Большое количество данных полученных при обработке источников Ю.В. Готье свел в таблицы. Постоянные ссылки на мелкие областные деления – станы и волости – необходимые автору для правильной оценки приводимых им фактических примеров, а также несомненное значение этих делений, как историко-географического материала, вызвало у него попытку составить карту административного деления Замосковного края середины XVII века и снабдить его подробным указателем.

В 50-80-х годах XX в. тема исторической географии Тверского Верхневолжья поднималась в основном в обобщающих трудах по истории Средневековой Руси, либо отдельных работах, использовавших тверской материал в качестве вспомогательного[13]. В этой связи необходимо упомянуть исследование А. Я. Дегтярева[14]. А.Я. Дегтярев дал характеристику и рассмотрел динамику сельского расселения в различных районах Московской Руси. Хотя в центре внимания автора была территория Новгородской земли, в частности из-за того, что по данной территории сохранилось большое количество источников (особенно конца XV – первой половины XVI вв.), он охарактеризовал и Тверской уезд середины XVI – XVII в. А.Я Дегтярев определил, что структура сельского расселения Тверского уезда середины XVI в. тяготела к северо-западному варианту расселения, для которого характерна большая густота расположения поселений на местности, их небольшие размеры, слабо развитая иерархическая структура системы, отсутствие сравнительно крупных сельских центров. Во второй половине XVI в. им отмечено сокращение общего числа поселений, укрупнение и рост количества сел. Для первой трети XVII в. он говорит о запустении уезда после событий Смутного времени и отмечает медленность процессов его восстановления[15].

Специальные работы, посвященные отдельным аспектам истории сельского расселения и другим проблемам исторической географии, стали появляться в последние годы. Они содержат в себе различные аспекты исторической географии Тверского уезда. Проблемы формирования административных границ и заселения территории Верхневолжья в период средневековья разработаны П. Д. Малыгиным[16]; развитие путей сообщения изучалось Ю. Н. Кобозевым[17] и С. В. Богдановым[18]; локализация отдельных поселений проводилась С.А. Кунгурцевой[19].

Изучение историографии историко-географических исследований Верхневолжья показывает, что работ по исследованию сельских территорий Тверского уезда XVI в. с привлечением писцовых материалов и согласно методики Андрияшева-Витова и метода В.Л. Янина, а так же других методов, составляющих основную тенденцию развития современной исторической географии, не производилось. Изучение закономерностей сельского расселения даст наиболее достоверные результаты, если будет производиться на основе карт исторических поселений, составленных по материалам писцовых описаний с привлечение картографических и археологических источников, однако подобных работ до настоящего времени не предпринималось. Проведение подобных исследований является необходимым для выявления местных особенностей структуры сельского расселения и выявлению общих закономерностей сельского расселения и формирования культурно-исторического ландшафта Северо-Восточной Руси в период средневековья.

Настоящая работа посвящена культурного ландшафта Тверского уезда в XVI в. на примере волостей Шостка и Суземье на основании данных писцовых описаний XVI в. с привлечением картографических источников XVIII–XXI вв. и археологических материалов. В связи с большим количеством массового материала, предоставляемым писцовыми книгами, данная работа посвящена не всему Тверскому уезду, а лишь двум его волостям Суземью и Шестке. Эти волости расположены к западу от Твери, в междуречье притоков Волги – рр. Тьма и Тьмака. Выбор именно этих волостей объясняется хорошей обеспеченностью источниками. Описания территорий этих волостей сохранились в четырех писцовых описаниях XVI в. Эти микрорегионы также хорошо обследованы археологически. Здесь открыты крупнейшие средневековые поселения и могильники Верхневолжья, в том числе Избрижский и Кошевский могильники. Сохранились и картографические материалы XVIII–XIX вв. Кроме того, по данной территории проходили важнейшие сухопутные пути.

Таким образом, поставив целью реконструкцию и изучение культурного ландшафта Тверского уезда XVI века, в связи со всем выше сказанным, необходимым является решение следующих задач:

1) локализация структурных элементов культурного ландшафта (населенных пунктов и других административных и культовых объектов волостей Шостка и Суземье), основываясь на данных писцовых описаний XVI в., с привлечением картографических и археологических материалов;

2) создание геоинформационной системы (ГИС), отражающей элементы системы расселения и природно-географическую среду;

3) изучение размещения локализованных историко-географических объектов методами пространственного анализа, а именно методами анализа пространственного размещения сельских поселений, включая анализ плотности расселения, ближайшего соседства, дисперсности.

3) с использованием полученных результатов пространственного анализа изучение различных характеристик системы расселения в Тверском уезде в XVI в., в том числе: характер освоения обжитого пространства, характер коммуникаций (дорог и других средств сообщения), характер административных границ. Изучение этих аспектов является важным в рассмотрении других проблем истории Верхневолжья, таких как демографические особенности средневекового населения Тверского региона, экономическое развитие, развитие социокультурного ландшафта.

4) изучение динамики развития поселенческой структуры на протяжении XVI в.

Основными источниками в работе послужили писцовые материалы Тверского уезда XVI века[20],а именно писцовая книга 1539/40 г., дозорная книга 1551-54 гг., и писцовая книга 1580 г. В книге 1539/40 г. представлены только поместные и великокняжеские земли, в книге 1580 г. представлены дворцовые земли, назначенные на содержание двора Симеона Бекбулатовича.

В качестве вспомогательных в настоящей работе используются картографические материалы XVIII–XXI вв. К материалам XVIII в. относятся материалы Генерального межевания 1870-1870-х гг. и Специального межевания начала XIX в. Это уездный план Тверского уезда 1877 г.[21] и планы отдельных земельных дач в его пределах, прежде всего, земельных дач в районе д. Избрижье[22]. Важным источником является топографический атлас, составленный А.И. Менде в 1840-х гг.[23] В работе использовался современный атлас Тверской области[24]. Кроме того, в рамках применения междисциплинарного подхода нами использовались некоторые данные естественных наук, а именно современные физико-географическая карта Тверской области, карта почв Тверской области. Все они представлены на геоинформационном портале Тверского государственного университета[25].

Дополнительно в работе использовались археологические источники. Сведения об археологических памятниках опубликованы в сводной работе[26] и отдельных статьях.

В рамках решения задачи по локализации населенных пунктов использовалась методика, совершенствовавшаяся исследователями на протяжении более 60 лет. Основы ее были заложены еще А.М. Андрияшевым в начале XX в., более четко в историографии она была сформулирована М.В. Витовым[27].

Развитие информационных технологий и их внедрение в историческую науку позволяет нам использовать дополнительные возможности. В частности, составлять электронные базы данных и работать в электронных геоинформационных системах. Географические информационные системы (ГИС) – это системы предназначенные для сбора, хранения, анализа и графической визуализации пространственных данных и связанной с ними информации представленных в ГИС объектах.

В основу изучения культурного ландшафта волостей Суземье и Шостка Тверского уезда XVI в. была положена методика локализации селений на электронной карте, разработанная при создании исторического атласа Деревской пятины Новгородской земли XV в.[28]. В качестве программного обеспечения для создания ГИС в данном исследовании использовалось приложение Quantum GIS (1.7.3). Это весьма простое и удобное приложение для картографирования и картографического анализа. С его помощью возможно, как создание карт и взаимодействие с ними, так и визуальное представление и анализ данных.

Для обработки большого объема топографической информации применялись формализовано-статистические методы, осуществляемые на базе приложения Microsoft Access (MS Access). MS Access это система управления базами данных , которая сочетает в себе реляционные базы данных Microsoft Jet Engine с графическим интерфейсом пользователя и программное обеспечение, средства разработки. Нас данное приложение интересовало, прежде всего, в рамках работы с базами данных. По средству составления баз данных нами были получены списки поселений. MS Access позволяет более удобно обрабатывать эти списки: производить подсчеты, группировки и сопоставлять списки по различным писцовым описаниям.

Административные границы и пути сообщения волостей Суземье и Шестка

Локализация и картографирование поселений, упомянутых в писцовых материалах, позволяет сделать некоторые выводы относительно различных аспектов расселения и административных границ волостей Шестка и Суземье (Приложение 1, рис.1).

Локализовав отдельные поселения на окраинах волостей Шестка и Суземье и соседних волостей, стало возможно уточнить границы рассматриваемых административных единиц. В соседних волостях таковыми являются с. Васильево, с. Станишино[29], д. Мясищево[30] Старицкого уезда, с. Упервичи и с. Медна Новоторжского уезда[31], с. Киселево[32], сельцо Озерецкое[33], сельцо Квакушино (Квакшино)[34], с. Петровское[35] – волости Воловичи Тверского уезда.

Границы волостей и станов Тверского уезда впервые были определены Ю. В. Готье[36] в начале XX в. Границы волости Шестка Ю. В. Готье определялась по р. Тьме и её притоку р. Шестке, на левом берегу р. Волги, выше г. Твери. Волость граничила с новоторжскими землями[37].

Граница между волостями Шестка и Суземье проходила по р. Волге (рис. 1). Проведенное исследование показало, что западная граница волости Шестка, отделявшая её от Иворовской волости Старицкого уезда, проходила в районе дд. Пролежнево, Ивачево, ур. Новоямки и далее вниз по р. Шестке, до впадения в неё р. Корожи, затем вверх по р. Короже, до д. Лопатино, приэтом, д. Станишино относилась к Иворовской волости. Эта граница, продолжаясь, пересекала р. Тьму в районе д. Матюково и проходила в районе от д. Матюково до ур. Селилово, уже на левом берегу р. Тьмы. Северная граница проходила в области от ур. Селилово до дд. Иванцово, д. Перехожее, ур. Лексино (д. Олексино), д. Гнилицы, д. Спирково. Восточная граница начиналась от Савинского монастыря, где она начинала сливаться с течением р. Тьма и продолжалась до впадения ее в Волгу. Вероятно, что границы носили условный характер и могли определяться как предыдущими описаниями, так и самими писцами. Вотмицкий монастырь, находившийся на границе волостей Шестка и Чаглово (с. Отмичи[38]), в одной части дозорной книги 1551-54 гг. отнесен писцом к волости Шестка (при описании владений монастыря в волости Воловичи)[39], а в другой – к волости Чаглово (при описании владений монастыря в волости Чаглово)[40].

Волость Суземье была локализована Ю. В. Готье в междуречье рр. Волга и Тьмака, между границей со Старицким уездом и г. Тверью[41]. М.В. Витов отмечал употребление термина «суземье» для обозначения территории водораздела[42]. Действительно, волости Суземье Тверского уезда принадлежала территория водораздела между рр. Волга и Тьмака, хотя по данным настоящего исследования ее границы выходили за пределы этого водораздела на правобережье р. Тьмака.

Территория волости Суземье вытянута с юго-запада на северо-восток (рис. 1). Её западная граница, отделявшая её от волости Шестка и Иворовской волости Старицкого уезда, проходила по р. Волга. Крайней восточной точкой являлся «погост на Верещеве» (в районе современной д. Верхний Спасс). Южная граница волости проходила в районе современных дд. Юрьевское, Благинино, Тарасово, Понафидино, Афанасово, вниз по р. Вязьме, до д. Захарово и р. Десны. С. Юрьевское с деревнями, вероятно, являлось вотчинным владением рода Поджогиных, по завещанию И. Ю. Поджогина после его смерти в 1542 г. оно перешло его жене Анне[43], а после ее смерти не позднее 1551 г. – Иванишскому Успенскому монастырю – вотчинному монастырю Поджогиных[44]. В 30-х гг. XVI в. И. Ю. Поджогин получил в поместье соседние дд. Благинино, Афонасово, по его завещанию они также перешли Иванишскому монастырю[45]. Восточная граница Суземья проходила в районе дд. Захарово, Калистово и далее вниз по р. Десне до д. Озерецкое, которая относилась к волости Воловичи. От д. Озерецкое она проходила на север до современной д. Никулино и примыкала к г. Твери, включая территорию Желтиковского монастыря с принадлежавшими ему деревнями на левом берегу р. Тьмака. В территорию Суземья входил ряд современных районов города – Мигалово (село Мигайлово), Борихино.

Таким образом, представляется, что территория волости Суземье была гораздо обширнее (почти в 2 раза), по сравнению с реконструкцией Ю. В. Готье, и включала в себя правобережье р. Тьмаки.

Расположение поселений выявило некоторые пути сообщения. В частности, привлекла внимание дорога связывающая Тверь и Старицу: очевидно, что современное шоссе А-112 проходит примерно там же, где и дорога XVI в. Кроме того, локализована дорога вдоль восточной границы волости Суземье, вероятно, также соединявшая Тверь со Старицей и Ржевом. Важно отметить, что через Шостку и Суземье проходил один из путей, связывавших Торжок и Волок Ламский. По-видимому, он пролегал вдоль западной границы волости Шостка и пересекал Волгу в районе с. Брод.

Природно-географический фактор формирования системы сельского расселения волостей Шестка и Суземье

Интересные выводы о характере административных границ и формировании территории волостей позволяет сделать привлечение естественнонаучных данных. На территории волости Шестка зафиксировано преобладание дерново-подзолистых почв в сочетании с дерново-подзолистыми глееватыми почвами. Обращает на себя внимание тот факт, что граница между волостью Шестка Тверского уезда и Иворовской волостью Старицкого уезда совпадает с границей между дерново-подзолистыми почвами в сочетании дерново-подзолистыми глееватыми, с одной стороны, и дерново-подзолистыми, с другой (Приложение 1, рис. 2)[46].

Оглеение почвы является результатом длительного сезонного либо постоянного переувлажнения почвенной массы. Обычно глеевые горизонты содержат многие токсичные для растений вещества[47]. Таким образом, оглеененные почвы не благоприятствуют развитию большинства растений, как культурных, так и диких. Обычные дерново-подзолистые почвы отличаются более высоким плодородием и более пригодны для ведения сельского хозяйства.

Восточная граница волости Суземье приходится на границу между низиной и возвышенностью – Калининской грядой (Приложение 1, рис. 3). Обращает на себя внимание название волости – Суземье. Слово «суземье» в словаре В.И. Даля – соседние земли, хотя и дальние, в пустых, незаселенных местах. Другое значение – глухой, сплошной, отъемный лес, во́лок, дремучие леса́, дальний, но въезжий для тех, которые зовут его суземком; дорог и езды в суземок нет, ходят пеши, верхами, или на волочугах, на лесованье, или для заготовки лесного товара. Еще одно значение – «волок, протяженье леса: сузём, ширь, пространство, в сиб. сузем вообще дальняя тайга». Интересно, что словарь Даля отмечает и тверское значение этого слова: «Сузёмый, сузёмистый – твер. низкий, приземистый»[48]. Действительно, территория Суземья – это в основном низина, в том числе сильно заболоченная в долине р. Тьмака.

Современные данные о типах почв на территории волостей Шестка и Суземье соотносятся с характеристиками обрабатываемой земли, содержащимися в писцовых описаниях.

Писцовые описания знают следующие определения качества земли: «болотная», «боровая», «добрая», «песчана», «песчана и камениста / камениста и песчана» (возможно, в зависимости от преобладания одного или другого), «середняя», «худа(я)».

В рамках описания волости Суземье дозорная книга 1551-54 гг. знакомит нас с 543 населенными и ненаселенными местностями[49]. Определение «добрая земля» относится к 27 пунктам, «песчана» – к 18, «середняя» – к 325 местностям, у 116 местностей качество земли не указано. У одного анклава в районе с. Поряднино (57 пунктов) земля определена как «середняя, а иная песчана», что свидетельствует о его пограничном состоянии. Таким образом, на территории волости Суземье преобладала «середняя» земля. Небольшой участок «доброй» земли локализуется в северной части волости районе с. Собакино, в среднем течении р. Тьмаки (рис. 4).

На территории волости Шестка в XVI в., по данным писцовых описаний, преобладали типы почв , плохо пригодные для занятия земледелием – «худая», «песчаная», «песчаная и каменистая», «каменистая», «боровая». Определение «худая» по Дозорной книге 1551-54 гг. относится к 20 местностям, «песчаная» – к 52, «песчаная и каменистая» – к 88, «каменистая и песчаная» – к 2, «каменистая» – к 4, «боровая» – к 11 местностям. В общей сложности земля, плохо пригодная для занятия земледелием, зафиксирована в 177 местностях. Участки каменистой и песчаной земли локализуются в бассейне р. Шостки и среднем течении р. Тьмы. Участок с худой землей располагается в центре волости, в районе с. Воскресенское. Кроме того, в описании в составе землевладений упоминаются болота, например, «Вичково болото», располагавшееся между с. Яркова и с. Городище[50].

Качество земли «середняя» зафиксировано в 160 местностях. Анклавы с преобладанием «середней» земли располагаются в северо-восточной части волости, примыкавшей к нижнему течению р. Тьмы, преимущественно в рамках владения Вотмицкого монастыря, а также на границе с Иворовской волостью Старицкого уезда. Небольшие участки «середней» земли зафиксированы на побережье Волги.

Приведенные данные свидетельствуют об участии природного фактора в формировании отдельных территорий. Иворовская волость Старицкого уезда, на которую приходится распространение более благоприятных дерново-подзолистых почв – территория, освоенная в более раннее время. Это подтверждается наличием здесь большого числа археологических памятников XI–XIII вв.[51]. Волость Шестка, на которую приходятся неплодородные глеевые почвы, представляется менее освоенной в древнерусское время. Освоение ее неплодородных земель происходило в более позднее время. Исключение составляют лишь территории, примыкающие к нижнему течению р. Тьмы, и побережье Волги. Здесь располагается ряд крупных археологических комплексов X-XIII вв. – могильники Избрижье, Кошево, Дуденево, и селища, свидетельствующие об освоении этих территорий и скоплении здесь значительных групп населения в X-XIII вв.[52]

Таким образом, проведенное исследование показывает, что в формировании исторических территорий и границ волостей Шестка и Суземье XVI в., возможно, участвовали природно-географические факторы, в том числе, границы между различными типами почв, реки, болота и возвышенности. Это позволяет предположить, что характер административных границ и территории волостей Шестка и Суземье XVI в. восходят к более раннему периоду, поскольку их территории связаны с определенными ландшафтными зонами.

Проблемы изучения социально-экономического аспекта сельского рассления Тверского уезда

Писцовые материалы позволяют произвести исследование системы землевладения, как путем статистических наблюдений, так и путем анализа локализованных местностей различных категорий землевладельцев или отдельных земельных владений в рамках ГИС. Писцовая книга 1539/40 г. описывает поместные земли, а также фиксирует раздачу дворцовых земель в поместья. В Шестке, по материалам этого письма, упомянуты всего 93 поселения и 4 ненаселенные местности, всех их писцовая книга 1539/40 г. описывает как бывшие дворцовые, переданные в поместья.

В волости Суземье писцовая книга 1539/40 г. фиксирует 126 населенных и 10 ненаселенных местностей. Из них 65 населенных и 7 ненаселенных пунктов являются бывшими дворцовыми, ставшими поместными. Писцовая книга 1539/40 г. описывает также 40 поселений и 7 ненаселенных местностей в Суземье, относившихся к категории черных земель. Анклав черных деревень на территории Суземья располагался в центре волости, в бассейне р. Тьмаки (рис. 5).

В писцовых описаниях волостей Шестка и Суземье нами выявлены 95 сел и сельц. Села и сельца были наиболее устойчивыми сельскими поселениями. Они являлись центрами феодального землевладения, многие из них являлись центрами прихода. Именно они являются центрами землевладений и тяготеющих к ним групп поселений (округи).

Максимальное количество топонимов упоминает дозорная книга 1551-54 гг. В соответствии с материалом, содержащимся в ней, мы имеем дело с 842 населенными местностями (из них 493 принадлежит Суземью и 349 – Шестке) и 67 ненаселенными (пустошами, селищами, пожнями и т.п.). Именно на основе этого источника можно представить модель сельского расселения Тверского уезда XVI в., в данном случае на уровне волостей (Приложение 2, таблицы 1 и 2).

Волость Суземье представляется более населенной, чем Шестка. Суземье обширнее по своей территории и находится на более благоприятных для ведения сельского хозяйства землях. В дозорной книге 1551-54 гг. нет данных о количестве дворов в поселениях. Однако такая информация есть в писцовой книге 1539/40 г. В соответствии с ней деревни в Тверском уезде – сельские поселения, содержащие 1-4 двора. Наиболее распространены однодворные деревни (48,93%). Наиболее крупные сельские поселения – села и сельца.

Писцовые книги – своеобразная форма земельного кадастра, преследующая своей целью упорядочивание налогообложения, поэтому они несут лишь косвенную информацию о расселении. Кроме того, разные писцовые описания имели различные цели, поэтому в них могли отражаться различные элементы системы расселения, что ограничивает возможности проследить развитие системы расселения в динамике. Писцовая книга 1539/40 г. описывает лишь поместные земли. Дозорная книга описывает разного рода земли – как поместные, так и владычные, монастырские, вотчинные и др. Поместные земли, описанные в книге 1539/40 г., не фигурируют в книге 1551-54 гг. В связи с этим, для изучения динамики территориальных хозяйственных систем наиболее правильным представляется проведение сравнительного анализа в рамках земель, характеризующихся в обоих описаниях.

В писцовых книгах 1539/40 и 1551-1554 гг. имеется описание следующих крупных хозяйственных центров: сельцо Ивановское[53], село/сельцо Горки Кириевские[54], сельцо/село Кунилово[55], село Молотеино[56], сельцо Шуйгино[57], сельцо Бошмаково[58], сельцо Дьяконово[59], село/сельцо Князево[60], сельцо/деревня Пасынково[61], сельцо Черницыно[62], деревня/село Омельяново[63]. Все эти села/сельца являлись центрами тяготения других местностей (округи), что отражается формулировкой писцовых описаний «а к тому селу/сельцу деревни».

В сельцах Ивановском и Черницыно в период с 1539/40 по 1551-1554 гг. в хозяйственном плане ничего не изменилось (площадь пашни, сенокосов остались прежними). Произошли незначительные изменения в составе тяготеющих к ним деревень. В округе села Горки Кириевские количество пашни и сенокосов уменьшается, и при этом увеличивается доля починков. Здесь же мы встречаем пример превращения деревни в починок (Савкино). В анклаве села Кунилово с ростом количества деревень увеличивается и обрабатываемая территория. Количество деревень в данном случае увеличилось за счет превращения починка Долгая Нива в деревню. Кроме того, появилась ранее не упоминаемая пустошь Ивакино. При этом количество пашни увеличилось незначительно, а производство сена – в два раза. Уменьшается количество деревень, тяготеющих к селу Молотеино, при этом сокращается количество пашни, но в два раза увеличивается производство сена. Очевидно, что под сенокосы могли использовать запустевшую пашню. В округе села Шуйгино сокращается количество пашни, увеличивается производство сена, хотя в статусах тяготеющих к селу местностей изменений нет. В округе села Бошмаково появляется новая тяготеющая к нему деревня. Количество пашни здесь возрастает незначительно, но резко падает производство сена. Возможно, что в данной системе произошло распахивание сенокоса и образование новой деревни. В сельце Дьяконово и селе Князево изменений в хозяйственной структуре нет, но объем производства сокращается. Сельцо Пасынково превращается в деревню. Сокращается количество сена и пашни. Деревня Омельяново при переходе к другому владельцу становится селом, однако в писцовой книге 1551-1554 гг. не описаны тяготеющие к нему деревни.

Таким образом, по материалам представленной таблицы как в Суземье, так и в Шестке, в основном, имеет место сокращение количества пашенной земли в период с 1539/40 – 1551-54 гг. Однако в Суземье одновременно с сокращением пашни происходило увеличение сенокосов (очевидно, за счет использования под них запустевшей пашни), а в Шестке значительно уменьшается и производство сена. При этом изменения в количестве и типах населенных и ненаселенных местностей, тяготеющих к центральным селам/сельцам, в Шестке были малозначительны, а в Суземье более выражены. Статистические подсчеты показывают увеличение количества запустевших деревень. Так же стоит отметить, что в волости Суземье, где спад в сельскохозяйственном производстве выражен меньше, имеют место более заметные изменения в статусах поселений и их количестве. Например, при селе Горки Кириевские увеличилось количество починков. Починки – поселения находящиеся в льготе[64]. Возможно, что увеличение числа починков являлось ответом землевладельцев и местного населения на кризисные тенденции в хозяйстве.

Таким образом, проведенное исследование позволяет говорить, что в рамках рассматриваемых микрорегионов уже в середине XVI в. формируются кризисные тенденции в хозяйстве, которые особенно ярко проявятся в последней четверти XVI в.

Заключение

Проведенное исследование имело в своей основе системный подход: применение нескольких наук и научных дисциплин. Оно основано на применении методов истории и исторической географии, картографии, археологии, информатики и статистики. В процессе исследования нами были составлены базы данных и геоинформационная система по писцовым материалам Тверского уезда XVI в.

В результате проведенного исследования нами локализованы села, сельца, древни, починки, пустоши, упомянутые в писцовых материалах Тверского уезда XVI в. Верность локализации поселений подтверждается наличием в этих местностях археологических памятников, заключающих в себе культурной слой XIV-XVII вв. В частности, средневековая керамика, относящаяся к изучаемому периоду была обнаружена нами во время археологической разведки, произведенной в рамках данного исследования.

Локализация и последующее картографирование писцовых поселений позволили нам сделать некоторые выводы относительно различных аспектов расселения и административных границ. Расположение поселений выявило некоторые пути сообщения. В частности, привлекла внимание дорога связывающая Тверь и Старицу: очевидно, что современное шоссе А-112 проходит примерно там же, где и дорога XVI в. Кроме того, локализована дорога вдоль восточной границы волости Суземье, вероятно, также соединявшая Тверь со Старицей и Ржевом. Важно отметить, что через Шостку и Суземье проходил один из путей, связывавших Торжок и Волок Ламский. По-видимому, он пролегал вдоль западной границы волости Шостка и пересекал Волгу в районе с. Брод.

Кроме того, обращает на себя внимание участие природно-географического фактора в организации изучаемой территории.

Большое значения для исследования сыграло составление баз данных по писцовым материалам Тверского уезда XVI в., которые первоначально являлись списками поселений нуждающихся в локализации. В последующем база данных по дозорной книге 1551-54 гг. позволила нам представить статистическую модель сельского расселения середины XVI в. на уровне отдельных волостей. Работа с относительными показателями по распространению различных типов поселений и ненаселенных волостей в различное время, так же на уровне волостей подтвердило некоторые тенденции, отмеченные в историографии Дегтяревым произведенные им на уровне всего уезда с одной стороны, и позволило сделать некоторые критические замечания к ним с другой. В частности о невозможности принимать их как абсолютно верные из-за проблемы репрезентативной выборки.

Принимаем во внимание тот факт, что исследование проводилось в достаточно узких географических рамках. Дальнейшая работа по изучению других волостей Тверского уезда позволит прийти к более общим закономерностям сельского расселения, его развития в исторической ретроспективе.

Подобные исследования являются накоплением, с одной стороны опыта методологического характера, а с другой – фактического материала, который может задействоваться для выявления общих закономерностей расселения в Северо-Восточной Руси в период средневековья, а так же специальными историческими дисциплинами, например, археологией, для выявления ранее неизвестных археологических памятников.

Результаты проведенного исследования важны для дальнейшего изучения исторического ландшафта Верхневолжья.

Список литературы

I. Источники

1. Археологическая карта России: Тверская область. М. 2003. Ч. 1.
2. Атлас Тверской области. Масштаб 1:100000. Тверь. 2007.
3. Геометрический план Тверского уезда // ГАТО, ф. 852, оп. 26, д. 2472.
4. Геометрический специальный план Тверской губернии и ея уезда земли дачи части села Андреевскаго и деревни Шерневой владения генерал майора Виктора Ивановича Пороховникова // ГАТО, ф. 852, оп. 26, дд. 63, 670, 1064.Дозорная книга 1551-54 гг. // Писцовые материалы Тверского уезда XVI века. Под ред. А.В. Антонова. М. 2005. С. 144-310.
5. Карта почв Тверской области [Электронный ресурс] Режим доступа: http://geoportal.tversu.ru
6. Отдельная книга 1588 г. // Писцовые материалы Тверского уезда XVI века. Под ред. А.В. Антонова. М. 2005. С.494-634.
7. Писцовая книга 1539/40 г. // Писцовые материалы Тверского уезда XVI века. Под ред. А.В. Антонова. М. 2005. С. 13-143.
8. Писцовая книга 1580 г. // Писцовые материалы Тверского уезда XVI века. Под ред. А.В. Антонова. М. 2005. С. 311-493.
9. Писцовые книги Московского государства. Писцовые книги XVI в. под ред. Н. В. Калачева. СПб., 1877. Т. II. Писцовая книга Иворовской волости.
10. Тверская губерния. Список населенных мест по сведениям 1859 г. СПб. 1962.
11. Тверской епархиальный статистический сборник. Тверь. 1901.
12. Топографический межевой атлас Тверской губернии, составленный в 1848 и 1849 гг. членами межевого корпуса и топографии военного ведомства под наблюдением ген.-майора Менде. М. 1853.
13. Физико-географическая карта Тверской области [Электронный ресурс] Режим доступа: http://geoportal.tversu.ru

II. Литература

1. Андрияшев А.М. Карта Обонежской пятины с перечнем погостов // Писцовые книги Обонежской пятины 1496 и 1563 гг.: Материалы по истории народов СССР. Л., 1930. Вып. 1. С. 269-270
2. Андрияшев А.М. Материалы для исторической географии Новгородской земли. М., 1913 Ч.1: Списки селений. М., 1914.Ч.2: Карты погостов.
3. Богданов С.В. Новгородская дорога на участке Волок (Ламский) – Торжок // Новгород и Новгородская земля. История и археология. – Великий Новгород, 2006. Вып. 20.
4. Витов М.В. Приемы составления карт поселений XV – XVII вв. по данным писцовых и переписных книг (на примере Шунгского погоста Обонежской пятины) / / Проблемы источниковедения. М., 1956. Т. 5. С. 231–264;
5. Витов М.В. Приемы составления карт поселений XV – XVII вв. по данным писцовых и переписных книг (на примере Шунгского погоста Обонежской пятины) / / Проблемы источниковедения. Т. V. М., 1956.
6. Готье Ю. В. Замосковный край в XVII веке. Опыт исследования по истории экономического быта Московской Руси. М. 1906.
7. Готье Ю.В. Материалы по исторической географии Московской Руси. Замосковные уезды и входившие в их состав станы и волости по писцовым и переписным книгам XVII столетия. М. 1906.
8. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. IV. М. 1994.
9. Дегтярев А.Я. Русская деревня в XV – XVII веках. Очерки истории сельского расселения. Л. 1980.
10. Духовная Ивана Юрьевича Поджогина 1541 года // Русский дипломатарий. Вып. 1. М. 1997.
11. Зверинский В.В. Материал для историко-топографического исследования о православных монастырях в российской империи. СПб. 1897. Т.3. Монастыри закрытые до царствования императрицы Екатерины II.
12. Зимин А.А. Феодальная знать Тверского и Рязанского великих княжеств и московское боярство конца XV - первой трети XVI века // История СССР, 1973, № 3; Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. М. 1984.
13. Клейн Л.С. История археологической мысли. Т. 1. СПб., 2011.
14. Кобозев Ю.А. Сухопутные дороги Тверских земель по письменным источникам XV – XVII вв. // Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Тверь, 1999. Вып. 3.
15. Культура средневековой Москвы: Исторические ландшафты. Т. 1. Расселение, освоение земель и природная среда в округе Москвы XII-XIII вв. М. 2004. Т. 2. Чернов С.З. Домен московских князей в городских станах 1271-1505 годы. М. 2005.
16. Культура средневековой Москвы: Исторические ландшафты. Т.1. М. 2004.
17. Кунгурцева С.А. Топография и хронология средневековых сельских поселений у деревни Избрижье // Из архива тверских историков Тверь. 2006. Вып. 6.
18. Лаппо И.И. Тверской уезд в XVI веке. Его население и виды земельного владения. М., 1893.
19. Латышева А.Ю. Обзор современных исследований культурного ландшафта в англо-американской культурной географии // Культурный ландшафт России и устойчивое развитие. М. 2009.
20. Макаров Н.А., Захаров С.Д., Бужилова А.П. Средневековое расселение на белом озере. М., 2001.
21. Малыгин П.Д. Тверь и Новоторжско-Волоцкие земли в XII-XIII вв. // Становление европейского средневекового города. М. 1989.
22. Почвоведение. Учебник для университетов. В 2 Ч. М. 1988. Ч.2. Типы почв, их география и использование.
23. Стрелецкий В.Н., Чернов С.З. Культурный ландшафт // Большая российская энциклопедия. Т.16. М., 2010. С. 321.
24. Фролов А.А., Пиотух Н.В. Исторический атлас Деревской пятины Новгородской земли XV в. СПб. 2008.
25. Экологические проблемы в исследованиях средневекового населения Восточной Европы. М. 1993.
26. Jackson, J.B. (2003) Discovering the Vernacular Landscape. Human geography: An Essential Anthology.
27. James, P.E., Martin, G. (1981) All Possible Worlds: A History of Geographical Ideas. John & Sons. N.Y. P. 177.
28. Sauer, C.O. (2003) The Morphology of Landscape. Human geography: An Essential Anthology. P.
29. Schlüter O. Die Ziele der Geographie des Menschen. Münch., 1906.

Приложение 1. Исторические карты средневековых поселений и административных границ волостей Суземье и Шестка

Рисунок 1. Все локализованные населенные пункты и границы волостей (по писцовым материалам XVI в.)

Рисунок 2. Границы волостей и типы почв

Рисунок 3. Границы волостей и рельеф местности

Приложение 2. Статистические таблицы

Таблица 1. Типы поселений и ненаселенных местностей по писцовым описаниям XVI в. волости Суземье

Описание Тип	Писцовая книга 1539/40 г.		Дозорная книга 1551-54 гг.		Писцовая книга 1580 г.
Села	3 (1,61%)	90,86%	15 (2,74%)	89,78%	1 (3,33%)	50%
Сельца	6 (3,22%)		36 (6,57%)		0
Деревни	146 (78,5%)		421 (76,82%)		14 (46,67%)
Починки	13 (6,99%)		16 (2,92%)		0
Погосты	1 (0,54%)		4 (0,73%)		0
Пустоши	13 (6,99%)		51 (9,31%)		15 (50%)
Селища	0		3 (0,55%)		0
Другие	4 (2,15%)		2 (0,36%)		0
Итого	186 (100%)		548 (100%)		30 (100%)

Таблица 2. Типы поселений и ненаселенных местностей по писцовым описаниям XVI в. волости Шестка

Описание Тип	Писцовая книга 1539/40 г.		Дозорная книга 1551-54 гг.		Писцовая книга 1580 г.
Села	3 (2,88%)	90,38%	11 (2,98%)	94,58%	1 (7,69%)	38,46%
Сельца	4 (3,85%)		25 (6,78%)		0
Деревни	87 (83,65%)		308 (83,47%)		4 (30,77%)
Починки	0		3 (0,81%)		0
Погосты	0		2 (0,54%)		0
Пустоши	5 (4,81%)		16 (4,34%)		8 (61,54%)
Селища	0		0		0
Другие	5 (4,81%)		4 (1,08%)		0
Итого	104 (100%)		369 (100%)		13 (100%)

---

[1] James, P.E., Martin, G. (1981) All Possible Worlds: A History of Geographical Ideas. John & Sons. N.Y. P. 177. Стрелецкий В.Н., Чернов С.З. Культурный ландшафт // Большая российская энциклопедия. Т.16. М., 2010. С. 321. Schlüter O. Die Ziele der Geographie des Menschen. Münch., 1906.

[2] Sauer, C.O. (2003) The Morphology of Landscape. Human geography: An Essential Anthology. P. 296-315.

[3] Jackson, J.B. (2003) Discovering the Vernacular Landscape. Human geography: An Essential Anthology. P. 316-328.

[4] Латышева А.Ю. Обзор современных исследований культурного ландшафта в англо-американской культурной географии // Культурный ландшафт России и устойчивое развитие. М. 2009. С. 82.

[5] Экологические проблемы в исследованиях средневекового населения Восточной Европы. М. 1993.

[6] Культура средневековой Москвы: Исторические ландшафты. Т.1. М. 2004. С. 9.

[7] Клейн Л.С. История археологической мысли. Т. 1. СПб., 2011. С. 531.

[8] Андрияшев А.М. Материалы для исторической географии Новгородской земли. М., 1913 Ч.1: Списки селений. М., 1914.Ч.2: Карты погостов. Андрияшев А.М. Карта Обонежской пятины с перечнем погостов // Писцовые книги Обонежской пятины 1496 и 1563 гг.: Материалы по истории народов СССР. Л., 1930. Вып. 1. С. 269-270; Витов М.В. Приемы составления карт поселений XV – XVII вв. по данным писцовых и переписных книг (на примере Шунгского погоста Обонежской пятины) / / Проблемы источниковедения. М., 1956. Т. 5. С. 231–264; Фролов А.А., Пиотух Н.В. Исторический атлас Деревской пятины Новгородской земли XV в. СПб., 2008.

[9] Макаров Н.А., Захаров С.Д., Бужилова А.П. Средневековое расселение на белом озере. М., 2001.

[10] Культура средневековой Москвы: Исторические ландшафты. Т. 1. Расселение, освоение земель и природная среда в округе Москвы XII-XIII вв. М. 2004. Т. 2. Чернов С.З. Домен московских князей в городских станах 1271-1505 годы. М., 2005.

[11] Лаппо И.И. Тверской уезд в XVI веке. Его население и виды земельного владения. М., 1893.

[12] Готье Ю. В. Замосковный край в XVII веке. Опыт исследования по истории экономического быта Московской Руси. М., 1906.

[13] Зимин А.А. Феодальная знать Тверского и Рязанского великих княжеств и московское боярство конца XV - первой трети XVI века // История СССР, 1973, № 3; Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. М., 1984.

[14] Дегтярев А.Я. Русская деревня в XV – XVII веках. Очерки истории сельского расселения. Л., 1980.

[15] Дегтярев А.Я. Указ. соч. С. 111-113.

[16] Малыгин П.Д. Тверь и Новоторжско-Волоцкие земли в XII-XIII вв. // Становление европейского средневекового города. М., 1989. С. 149-151.

[17] Кобозев Ю.А. Сухопутные дороги Тверских земель по письменным источникам XV – XVII вв. // Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Тверь, 1999. Вып. 3. С.184–199.

[18] Богданов С.В. Новгородская дорога на участке Волок (Ламский) – Торжок // Новгород и Новгородская земля. История и археология. – Великий Новгород, 2006. Вып. 20.

[19] Кунгурцева С.А. Топография и хронология средневековых сельских поселений у деревни Избрижье // Из архива тверских историков Тверь, 2006. Вып. 6. С. 143 – 149.

[20] Писцовые материалы Тверского уезда XVI века / под ред. А.В. Антонова. М., 2005.

[21] ГАТО, ф. 852, оп. 26, д. 2472.

[22] ГАТО, ф. 852, оп. 26, дд. 63, 670, 1064.

[23] Топографический межевой атлас Тверской губернии, составленный в 1848 и 1849 гг. членами межевого корпуса и топографии военного ведомства под наблюдением ген.-майора Менде. М., 1853.

[24] Атлас Тверской области. Масштаб 1:100000. Тверь, 2007.

[25] Геоинформационный портал ТГУ [Электронный ресурс] Режим доступа: http://geoportal.tversu.ru/Atlas

[26] Археологическая карта России: Тверская область. М., 2003. Ч.1.

[27] Витов М.В. Указ. соч. С. 231–264.

[28] Фролов А.А., Пиотух Н.В. Указ. соч.

[29] Писцовые книги XVI века. Отд. II. Местности губерний: Ярославской, Тверской, Витебской, Смоленской, Калужской, Орловской, Тульской. СПб., 1877. С. 404, 405.

[30] Писцовые материалы. С. 184.

[31] Там же. С. 272.

[32] Там же. С. 207.

[33] Там же. С. 211-212.

[34] Там же. С. 212.

[35] Там же. С. 231.

[36] Готье Ю.В. Материалы по исторической географии Московской Руси. Замосковные уезды и входившие в их состав станы и волости по писцовым и переписным книгам XVII столетия. М., 1906. С. 51-52.

[37]Там же. С. 52.

[38] Зверинский В.В. Материал для историко-топографического исследования о православных монастырях в российской империи. СПб. 1897. Т.3. Монастыри закрытые до царствования императрицы Екатерины II. С. 131.

[39] Писцовые материалы. С. 228.

[40] Там же. С. 271.

[41] Готье Ю.В. Материалы по исторической географии. С. 52.

[42] Витов М.В. Приемы составления карт поселений XV – XVII вв. по данным писцовых и переписных книг (на примере Шунгского погоста Обонежской пятины) / / Проблемы источниковедения. М., 1956. Т. V. С. 260.

[43] Духовная Ивана Юрьевича Поджогина 1541 года // Русский дипломатарий. Вып. 1. М. Древлехранилище. 1997. С. 37.

[44] Писцовые материалы. С. 170.

[45] Духовная Ивана Юрьевича Поджогина. С. 36.

[46] О почвенном районировании см.: Карта почв Тверской области [Электронный ресурс] Режим доступа: http://geoportal.tversu.ru

[47] Почвоведение. Учебник для университетов. В 2 Ч. М., 1988. Ч.2. Типы почв, их география и использование. С. 33.

[48] Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1994. Т. IV. С. 357.

[49] Под местностью понимается географическое пространство, зафиксированное в писцовом описании, как населенное (село, деревня и т.п.), так и не населенное (пустошь, селище, пожня, луг и т.п.), как имеющее наименование, так и определяющееся через топонимическую привязку, вроде «луг на реке Омутне».

[50] Писцовые материалы. С. 263.

[51] Археологическая карта Тверской области. М., 2003. Ч. 1. С. 345-401.

[52] Там же. С. 932-167.

[53] Писцовые материалы. С. 41, 167.

[54] Там же. С. 42-43, 166.

[55] Там же. С. 42, 166.

[56] Там же. С.43, 166.

[57] Там же. С. 41, 167.

[58] Писцовые материалы. С. 48, 257-258.

[59] Там же. С. 48, 257.

[60] Там же. С. 46, 257.

[61] Там же. С. 47, 258-259.

[62] Там же. С. 49, 258.

[63] Там же. С. 40, 175.

[64] Лаппо И.И. Указ соч. С. 27-28.

• История Руси (допетровская эпоха)