Зверков Е.А.

Российское общество переживает сейчас, пожалуй, наиболее сложные времена в области политического мышления. Всё больше и больше граждан оказывается подвержено эпидемии политического абсентеизма.

Политический абсентеизм (от лат. “absentia” - отсутствие) — это сознательное уклонение избирателей от участия в голосовании на выборах. Яркое тому подтверждение — минувшие выборы градоначальников в ряде городов России.

Тенденция роста уже упомянутого нами политического абсентеизма в полной мере проявила себя на выборах мэра Москвы. Как известно, выразить своё волеизъявление явились всего 32,07% горожан. Из этого числа поучаствовавших в выборах победитель — а им без особой интриги стал Сергей Собянин — получил 51,37%. Для сравнения, 10 лет назад явка на выборах столичного градоначальника составила 50,8%.[1]

Не менее безрадостная обстановка сложилась в Воронеже, крупнейшем городе Центрального Черноземья. Здесь из 808 883 избирателей в голосовании приняли участие всего 192 085 граждан, что составляет 23,84% от включённых в список избирателей. Победивший на этих выборах Александр Гусев получил поддержку 84 022 избирателей, что составило 43,62% от общего числа поданных голосов.[2]

Путём несложных математических вычислений получаем, что новоизбранный мэр столицы получил поддержку чуть более 16% населения мегаполиса, а воронежский градоначальник — немногим более 10%. В таком случае «выплывает» очень щекотливый и достаточно неприятный для «народных избранников» вопрос о легитимности такой власти, что является дополнительным источником критики современной исполнительной власти, которая и без того достаточно часто становится объектом «обстрела» не только со стороны средств массовой информации (не говоря уже о блоггерах), но и любого городского обывателя.

Причины столь массового явления абсентеизма самые разные — от недоверия к честности проведения процедуры выборов и до полной убеждённости в бесполезности участия в них. Что важно для нас — такие настроения царят не только в городах, но и в «глубинке». В этом я убедился ещё на последних парламентских выборах, участвуя в них в качестве наблюдателя в одном из сёл Каширского района Воронежской области.

Характерной чертой современного гражданина является его полная убеждённость в том, что он на 100% ориентируется во всех внутриполитических процессах государства, что зачастую является явным преувеличением. Кроме того, такой гражданин, будучи уверен в собственной эрудированности по данному вопросу, совершенно не спешит реально разобраться в происходящем, что влечет за собой формирование совершенно искаженной картины мира. Помимо всего прочего, такая уверенность влечёт за собой постепенное дистанцирование человека от участия в политической жизни общества и тем самым от участия в выборах, что мотивируется бесполезностью этого действия. По факту такой гражданин расписывается в собственной беспомощности. Лозунг таких групп — «Политика — дело грязное». Причём такой слоган распространен и среди людей достаточно известных. В качестве примера приведу цитату из интервью Владимира Шахрина, лидера небезызвестной в Росси группы «Чайф», которое он дал газете «Аргументы и факты»: не стоит «лезть в политику. Грязное это дело».[3] О том, что таких излишне «сознательных» граждан всё больше — говорит сама за себя явка избирателей.

Вместе с тем нельзя не отметить тот факт, что немало и тех, кто действительно пытается разобраться в сути происходящих процессов.

Ещё одна черта, которая так характерна для современности — вера в доброго «царя-батюшку», и не важно, кто это. В этом можно убедиться как в личных беседах с селянами, так и используя опыт участия наблюдателем на выборах. Особенно усердно верят в безграничную доброту «царя» пенсионеры, чуть менее — люди среднего возраста. Это достаточно легко заметить, работая с переносной урной. Люди практически на подсознательном уровне ставят галочку напротив той или иной партии, при этом этот выбор — сугубо эмоциональный, и на вопросы «почему так, а не иначе», отвечают довольно расплывчато и неопределённо, а то и вовсе игнорируют вопрос. Чудеса, да и только. Вполне возможно, что крестьянин, живший 100 лет назад, оказался бы очень удивлён такой манере выбора.

А теперь собственно о наших недалёких по историческим меркам предках, и о том, как они себе представляли политику и своё место в ней.

Как мы знаем, вплоть до разгара сталинской индустриализации Россия была страной аграрной, 80 % населения которой составляло крестьянство. Как это ни странно, но на мужика надеялись и правители, полагая, что русский мужик патриархален и монархичен, и революционеры, считая того же самого мужика прирождённым бунтарём-революционером. Во многом и те и другие старались использовать темноту и безграмотность крестьянина. Можно говорить о том, что в равной мере ошиблись и правые, и левые теоретики. Мужик не был монархист до мозга костей. Он верил в «царя-батюшку», т.к. ничего другого просто не знал. Так же ошибались и левые – мужик был апатичен к идеям равенства, не желал глядеть дальше своей деревни.

Как и сейчас, имелась значительная прослойка тех, кто не считал участие в выборах делом важным. Однако большинство думало иначе. Громадный всплеск интереса к политике проявляется после Февральской революции. Мужик открыто и прямо заявляет, что слабо ориентируется в политическом пространстве, однако он активно пытается понять суть происходящего и более того — осмыслить это, как тогда говорили, «деревня приняла переворот душой, но не разумом».

По большому счёту, малограмотному крестьянину было крайне сложно разобраться во всём происходящем. В «Воронежском телеграфе» за № 83 (1917 год, 22 апреля) опубликована преинтереснейшая статья под названием «Крестьянский съезд». В ней без всяких красок отмечена крайне низкая грамотность крестьян. Сельский человек всю свою жизнь трудился на полях, либо в своем хозяйстве. Простому деревенскому труженику было совсем некогда просвещаться. Да и сами возможности были весьма ограничены, в отличие от тех неограниченных информационных ресурсов, которыми располагает современный селянин. Этот факт, конечно, очень мешал крестьянину вникнуть в подавляющее большинство терминов, понятий, выражений, лозунгов.

Из речи крестьянина, которая очень много должна прояснить: «Вот, к примеру, «лозунг» - что оно такое обозначает? Или вот ещё «гарантия» – тоже непонятно. Желательно вникнуть хорошенько, а они накрутят, ажно в голове загудит»[4].

Однако мы можем явственно выделить ту черту, которой так не хватает современному гражданину — это упорное нежелание ничего принимать на веру. Крестьянин активно посещает организуемые партиями собрания и митинги, размышляет над ними, и делает свой выбор не из принципа «понравился — не понравился», «хорошо одет» или других критериев из того же смыслового ряда, но исходит сугубо из того, насколько программа той или иной партии соответствует его собственным интересам, что обусловило широкую крестьянскую поддержку партии эсеров, предлагавших обширную земельную реформу. В этом отношении мы, безусловно, откатились далеко назад и могли бы поучиться у наших прадедов. Возможно, сказываются последствия нашего советского воспитания, когда нужно было действовать по принципу «ты не думай, за тебя партия думает».

Кроме того, регулярно организовывались крестьянские собрания, в том числе в масштабе всей губернии, для выработки единой концепции поведения и обсуждения программ партий, на основании которых выборные крестьянские депутаты должны будут от имени целых селений сделать выбор в пользу той или иной партии. Совсем не так, как привыкли мы — голосовать лишь за обёртку.

Так же можно выделить еще один немаловажный пункт: это уверенность в безальтернативности основных политических сил, даже в тех случаях, когда эти политические силы не хотят идти на удовлетворение интересов населения. Диаметрально противоположную ситуацию видим в веке XX.

Слухи о падении царя стали проникать в деревню примерно через две-три недели после 28 февраля, т.е. после начала петроградских событий. Нужно отметить, что мы изучаем живых людей, массы, которые в тоже время составляют отдельные люди, мнения которых не могут совпадать на 100%. Но большинство крестьян восприняли падение царя с радостью.[5]

В отчете отдела сношений с провинцией Временного правительства по поводу положения в 29 губерниях в марте—мае 1917 года указывалось: «…широко распространённое убеждение, что русский мужик привязан к царю, без царя «не может жить», было ярко опровергнуто той единодушной радостью, тем вздохом облегчения, когда они узнали , что будут жить без того, без кого они «не могли жить». Сельский корреспондент «Русского слова» с удивлением писал о той легкости, с которой деревня отказалась от царя: «Даже не верится, как пушинку сняла с рукава».[6]

Разумеется, мы должны выделить безусловную малограмотность крестьянина начала прошлого века, но вместе с тем и его исключительную активность, которая затем в полной мере проявилась в битвах Гражданской войны. Обычным делом было собрать губернский съезд крестьян, как, например, в Воронежской губернии.[7]

Хотя, разумеется, мы не должны сбрасывать со счетов и ту часть населения, которая предавалась разного рода иллюзиям относительно идеализации как монархизма, так и чуть позднее Учредительного собрания.

Таким образом, мы получаем два взаимообратных явления в культурно-политическом мышлении крестьян начала XX и начала XXI веков: для первых характерны неграмотность, но при этом чёткое стремление овладеть сутью политической ситуации. Большая, по сравнению с современной, активность, что обуславливается чётким пониманием того, что от этого зависит реализация их собственных интересов.

Для современных же жителей деревни, наоборот, характерны относительная политико-правовая грамотность, возможность быстрого доступа к информации из нескольких источников как правило альтернативного характера. Но вместе с этим совершенно удивительно возрастает тенденция к дистанцированию от политической жизни, непонимание и нежелание отстаивать собственные интересы, перекладывание это на чужие плечи. При этом господствует своеобразная самоуверенность, порождающая пассивный подход к политике, и таким консервацию крестьян, постегиваемую верой на подсознательном уровне в «доброго царя», причем неважно даже, кто будет исполнять эту роль— Горбачев, Ельцин, Путин или кто-то другой.

Задача современного гуманитария — привить здравый и прагматичный подход гражданина к политической жизни собственного государства, разъяснить, что именно от него зависит то, в каком мире будет он жить.

• Доходчиво и интересно о нашем прошлом