Евдокимов А.В.

В исследовательской литературе оказался почти не представленным последний военный министр Российской империи генерал от инфантерии М.А. Беляев. В связи с этим весьма важной задачей является систематизация всех известных данных об этом историческом деятеле, которую мы и попытаемся провести в данной статье.

Сначала дадим краткую биографию министра. Беляев Михаил Алексеевич родился 23 декабря 1863 года в Петербурге. Происходил из дворян Петербургской губернии. По вероисповеданию был православным [7, с. 68]. Окончил Михайловское артиллерийское училище и Николаевскую академию Генерального штаба. Участник Русско-японской войны (штаб-офицер для особых поручений при начальнике полевого штаба наместника на Дальнем Востоке, затем начальник канцелярии полевого штаба 1-й Маньчжурской армии). С 1906 году состоял в Главном штабе: сначала как начальник отделения, а с 1909 года уже как генерал-квартирмейстер. Постоянный член Главного крепостного комитета (1909—1914 гг.). С 1910 года становится начальником отдела по устройству и службе войск Главного управления Генерального штаба. Чин генерала от инфантерии получает в 1914 году [2, с. 314].

2 августа 1914 года Беляев возглавил Главное управление Генерального штаба, одновременно с июня 1915 года занимал должность помощника военного министра. С августа 1916 года являлся членом Военного совета, с сентября 1916 года представитель русской армии при румынском командовании. Последний военный министр императорской России (назначен 3 января 1917 года), по этой должности — председатель Особого совещания для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства [2, с. 314].

После начала революционных событий в феврале 1917 году в Петрограде пытался им воспрепятствовать: 27 февраля приказал генералу С.С. Хабалову объявить Петроград на военном положении и послал телеграмму в Ставку, прося о присылке «действительно надежных частей… и в достаточном количестве». Приказал принять самые решительные меры против восставшего лейб-гвардии Павловского полка, сжег все секретные дела и бумаги. 1 марта был арестован и препровожден в Петропавловскую крепость, 2 апреля уволен от службы. По постановлению Временного правительства от 1 июля содержался под стражей, в августе был допрошен Чрезвычайной следственной комиссией. После Октябрьского переворота освобожден, в 1918 году вновь арестован органами ВЧК и в сентябре того же года расстрелян [7, с. 70].

Теперь обратимся к непосредственной деятельности Беляева на различных должностях. Как видно из биографии, начиная с русско-японской войны Михаил Алексеевич занимал в основном штабные должности, подойдя к началу Первой мировой войны в должности начальника отдела по устройству и службе войск Главного управления Генерального штаба. С началом Первой мировой войны генерал Беляев стал и. д. начальника Генерального штаба [5, с. 4]. С июня 1915 года одновременно с прежней должностью был помощником военного министра Поливанова [3, с. 2]. До августа 1916 г. оставался начальником Генштаба в течение двух самых сложных лет войны, потом был зачислен в Государственный совет [5, с. 4].

Летом 1916 года М.А. Беляев совершил поездку во Францию и в Англию, целью которой было обсуждение с главами союзных держав ряда вопросов, для выяснения которых был перед тем командирован в Россию погибший лорд Китченер [5, с. 4]. В сентябре, примерно 18-19го, Беляев был командирован в качестве представителя в румынскую главную квартиру, затем ездил на заседание в Ставку и оттуда отбыл в Румынию и находился там до начала 1917 года [4, с. 157].

Необходимо отметить, что до своего назначения на должность военного министра М.А. Беляев был в конфликте с тогдашним военным министром Д.С. Шуваевым. Они на дух не переносили друг друга. Что характерно, они  и принадлежали к разным группировкам: Шуваева можно назвать человеком из «круга Сухомлинова», а Беляева – человеком из «круга Поливанова».

М.А. Беляев был назначен военным министром 3 января 1917 года, вступил в должность 5 января и пребывал на своем посту до 28 февраля [4, с. 157]. Назначение Михаила Алексеевича произошло по пожеланию императрицы [1, с. 184]. Видимо поэтому, придерживаясь версии о существовании германофильской партии при дворе, Г.М. Ширшов называет нового военного министра «креатурой Распутина и его компании» [8, с. 21].

Необходимо отметить, что информация о генерале Беляеве крайне скудна, в особенности о времени, когда он возглавлял Военное министерство. Фрагментарные сведения об этом недолгом периоде дают лишь материалы допроса генерала Чрезвычайной Следственной комиссией Временного правительства. Из них мы узнаем, к примеру, что в феврале 1917 года обсуждался вопрос о статусе Польши. От председателя Госдумы была получена информация о том, что речь депутата Родичева «якобы является призывом и т.д.». И председатель Совета Министров приказал Беляеву не допустить эту речь к печати, но в итоге она прошла [4, с. 224-225].

Немногочисленные, но важные сведения о Михаиле Алексеевиче сообщает бывший военный министр А.Ф. Редигер: «Нового военного министра Беляева я знал мало; когда я был министром, он был, кажется, всего начальником отделения Главного штаба; он только раз докладывал мне в 1909 году, уже после моего ухода с должности, о результатах ревизии казарменного строительства в Приамурском округе. После того я его часто видел в Финансовой комиссии, где он неизменно производил на меня впечатление отличного работника, толкового, знающего и трудолюбивого, но неспособного руководить чем-либо. Тем не менее, он во время войны попал в начальники Генерального штаба, а затем, как человек, угодный императрице, и в министры» [6, с. 436].

Также Редигер приводит один эпизод, показывающий деятельность Беляева на новом посту:  «…Тотчас после назначения Беляева мне пришлось невольно ознакомиться с его деятельностью по поводу определения на службу сына тети Наташи. Средний сын ее, Лев, окончив курс Института путей сообщения, служил инженером на постройке Крымской железной дороги и уже успел жениться. В марте 1916 года он решил поступить охотником на военную службу, приехал в Петроград и поступил в запасной батальон инженерных войск; вместе с ним туда же поступил его младший брат Юра, студент того же института. Пройдя школу прапорщиков, они оба на Новый год были произведены в прапорщики железнодорожных войск. Леве было желательно вновь служить на постройке Крымской железной дороги.

В Генеральном штабе возникло сомнение: можно ли его в офицерском чине назначить для службы на всей этой дороге или только на участке ее, входившем в район Севастопольской крепости. Доклад по этому пустому вопросу представили Беляеву, который написал «Согласен», не указав с чем? Весьма любопытно, что Главное управление Генерального штаба не смело переспросить Беляева и, не зная что делать, отговорилось тем, что доклад еще не вернулся от министра. Наконец, я по телефону спросил секретаря Беляева Шильдера; тогда выяснилась вся ерунда, и новой резолюцией Беляева Льву Раунеру было разрешено служить на любом участке Крымской железной дороги; для достижения этого результата потребовался почти месяц времени» [6, с. 436-437].

Среди всего сказанного на допросе генералу Апушкину, Беляев дает вполне исчерпывающий ответ на вопрос о своей роли  как военного министра: «… В должности военного министра я никакой работы не сделал. Я только полтора месяца был военным министром, но как начальник генерального штаба…» [4, с. 247].

Ближе к событиям Февральской революции обстановка в столице всё более накалялась. Последний военный министр был арестован 1 марта. А предсказал это событие  Беляеву в разговоре по телефону из Государственной Думы товарищ председателя Государственной Думы Н.В. Некрасов: «… Мой совет, лучше всего ехать в Петропавловскую крепость; вас там лучше всего защитят; вы будете в одном из казематов; но мой совет вам туда ехать» [4, с. 225-226]. Так закончил свою карьеру последний военный министр Российской империи.

М.А. Беляев, будучи военным министром, за полтора месяца фактически ничего толком сделать не сумел. В тех обстоятельствах особенно остро ощущался кадровый кризис. К тому же, к началу Февральской революции уже оформился еще один островок оппозиции к самодержавию в лице высшего военного руководства. На тот момент времени катастрофы избежать уже было невозможно, так как армия, оставаясь единственным оплотом политического строя, в ходе последующих февральских событий не защитила ни Николая II, ни сам институт монархии.

Библиографический список

1. Айрапетов О.Р. Генералы, либералы и предприниматели: работа на фронт и революцию. 1907—1917. М.: Модест Колеров и «Три квадрата», 2003. 256 с.

2. Глинка Я.В. Одиннадцать лет в Государственной думе. 1906—1917: Дневник и воспоминания / [Вступ. статья, подгот. текста, биогр. словарь и коммент. Б. М. Виттенберга]. М.: Новое литературное обозрение, 2001. 400 с.

3. Новое назначение // Нижегородский листок. 1915. № 172.

4. Падение царского режима: стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 г. в Чрезвычайной Следственной Комиссии Временного Правительства [под ред. П.Е. Щеголева]. Т. 2. М.—Л.: Гос. изд., 1925. 440 с.

5. Перемены в военном министерстве // Биржевые ведомости. 1917. № 16020

6. Редигер А.Ф. История моей жизни. Воспоминания военного министра: [Электронный ресурс] / под общ. ред. И. О. Гаркуши и В. А. Золотарева. М.: Канон-пресс, 1999. Режим доступа: http://militera.lib.ru/memo/russian/rediger/17.html

7. Шилов Д.Н. Государственные деятели Российской империи. Главы высших и центральных учреждений. 1802 — 1917. Биобиблиографический справочник. СПб.: Изд-во "Дмитрий Буланин", 2001. 830 с.

8. Ширшов Г.М. Красный командарм Д.С. Шуваев // Военно-исторический журнал. 2005. № 10. С. 20—23

• Доходчиво и интересно о нашем прошлом