Боровиков С.В.

Понятие «Военная протодоктрина» вводится в оборот для обозначения идей, появившихся в России до создания регулярной армии, официально не оформленных в качестве государственных, когда, в эпоху образования колониальных империй, являлось очевидным отставание от стран Западной Европы в разработке собственной стратегии и тактики ведения войны.

Авторство приписывается таинственной личности – дворянину Ивану Семеновичу Пересветову, выходцу из Великого княжества Литовского (возможно, с белорусской земли). Данный вопрос о светском публицисте и «теоретике» в Московском государстве обстоятельно рассматривался в научных исследованиях историками только в начале XX века и советском времени, до тех пор считалось, что этот человек вымышлен и не существовал вовсе, а под именем подразумевалась группа лиц, создавших собирательный образ. Прорывом в опровержении тех гипотез, возникших в XIX веке, стали труды В. Ф. Ржиги и А. А. Зимина, которые на основе анализа исторических источников, прежде всего,  «Большой» и «Малой» челобитных царю Ивану Грозному, сделали вывод – авторство принадлежит реальному персонажу, без псевдонимов, таким образом, можно утверждать, что в том числе на основании взглядов Пересветова была проведена военная реформа 1550-х годов.

Сочинения Пересветова сохранились в различных редакциях, переписывались и дополнялись, причем не всегда легко установить, с чем мы имеем дело, с компиляцией, использовавшей творение, или с подлинным произведением. В то же время издание сочинений, подготовленное А. А. Зиминым, усиливает сомнение в том, что все они принадлежат одному лицу.

Его воззрения в той или иной степени могли сформироваться не только на личном опыте, полученном во время службы в Польше, Чехии, Венгрии и Молдавии, но и от знакомства с  «Повестью о взятии Царьграда турками в 1453 г.» Нестора Искандера, «Повестью о Дракуле» Федора Курицына,  «Венгерской хроникой» Антонио Бонфини, «Записками янычара» Константина из  Островицы, «Диалогами» Ульриха фон Гуттена, трудами Никколо Макиавелли – «О военном искусстве» и «Государь», сочинениями Максима Грека.

Пребывание Пересветова в Польше в 1530-х годах застало королевскую военно-финансовую реформу, принципы которой нашли место в советах Ивану IV. В рассматриваемую эпоху Западной Европой владел необычайный интерес к порядку Османской империи, которая достигла высшей степени своего могущества, отсюда рассказ о султане Мехмеде II, положившем конец Византии. Гуманизм выработал на основании философии Платона представление об идеальном государе, поэтому помимо турецкого правителя таковым Пересветов показывал валашского господаря Петра IV Рареша[1].   «Воинниками» в это время именовали воинов весьма редко и главным образом в Валахии.

В Россию Пересветов приехал в конце 1538 – начале 1539 г. «Челобитные» могли быть написаны в период 1548-1549 гг., между первым и вторым Казанскими походами. Пересветов советовал царю со всего государства собирать доходы в казну и большую часть направлять на содержание войска. Воинство нужно для защиты от одних врагов и нападения на других. С целью обороны от крымского хана следовало держать на южной границе 20 тыс. хорошо обученных, получающих из казны жалованье, солдат. С огненной стрельбой они, по заверению Пересветова, будут лучше ста тысяч обыкновенной пехоты. Настойчиво необходимо взятие «подрайской землицы» – Казани как направление «восточной политики». Залог государственного благосостояния – верные слуги царя, выдвинутые не родовитостью, а личными достоинствами, строгая дисциплина военно-служилых людей и щедрое вознаграждение за подвиги и образцовое исполнение долга[2]. Это «воинство» должно быть специально обучено, так как «наука воинская» – обязательное условие[3]. Богатство препятствует успешному несению службы.

В самом языке И. С. Пересветова мы найдем много слов из лексикона военно-служилого человека России XVI века: «стрельцы», «поляница», «самострел», «полк», «воинство», «жалованье», «оружие», «честь», «недруг», «полоняник», «вотчина» и «поместье», «опала царская», «служба», «пищаль ручная» и «затинная», «щиты», «копья не переломил», «воинская наука», «имена возвышать», «при крепостях», «в поле жить», «сабля». В момент составления своих сочинений Пересветов на военной службе не находился, занимаясь изготовлением щитов и проводя много времени в тяжбах с «сильными людьми»[4].

Он предложил делать плетеные щиты, образец которых привез из Литвы, высотой около 2 метров из крепкого и легкого дерева – ветлы, обтягивать кожей, красить и насаживать в нижней части железные шипы. Подобные применялись в Чехии при штурме и обороне городов гуситами в XV в. Они не препятствовали передвижению не только пехотинца, но и всадника, позволяя защищаться вблизи от стрел, а издалека от ружейных выстрелов. В открытом бою из таких щитов можно создавать огневые точки, отстреливаясь из пищалей. Равно как и при наступлении, особенно на речной переправе, в том числе через Волгу. Или «из города», когда подразумевается «вагенбург», «гуляй-город» – передвижная полевая крепость с артиллерией, с помощью которой таборитами были отражены 5 крестовых походов.  К предложению о щитах правительство Ивана Грозного отнеслось со вниманием. Пересветов должен был оснастить ими отряд в 300 пищальников, за это получив поместье. Однако щиты в Московии постепенно выходили из употребления, не значась среди вооружения дворянской конницы с 1556 г., не числясь при Казанском взятии. После смерти покровителя Пересветова боярина М. Ю. Захарьина осенью 1539 г., эти намерения оказались нереализованными.

Заметно, что, предлагая некоторые преобразования в гражданской жизни, Пересветов также рассматривает их с точки зрения обороноспособности страны и усиления «воинников», ополчаясь против рабства[5]. Чтобы повысить боеспособность войска, он рекомендовал отменить полное и кабальное холопство, считая, что холопу сражаться не за что и поэтому он не несет никакой ответственности за исход боя[6]. Эту точку зрения разделял духовник царя Сильвестр. К середине XVI века русское войско состояло не менее чем на три четверти из холопов. Зато вольноотпущенники, по мнению публициста, являются лучшей частью.

Организацию вооруженных сил Пересветов показал на примере «Магмет-Салтана» (идеализация не имеет ничего общего с настоящим турецким султаном), якобы учредившего постоянное войско из 40 тыс. янычар[7]. Этим объясняется успех турецких завоеваний, особое значение придается военным реформам Магмета, «чтобы царство не оскудело». Программа создания нового войска из служилых людей была отчасти осуществлена в 1550 г., когда тысяча «лучших» дворян была поселена на землях вокруг Москвы[8].

Сам Пересветов, без ложной скромности, сравнивал себя с теми воинами, которые давали мудрые советы Александру Македонскому и римскому императору Августу. Предсказания о преобразованиях в Московском царстве воплотились незначительно, потому некоторые исследователи выказывали явное недоверие подобному явлению, равно как и автору политических памфлетов. Не все проекты были приняты, это доказывает, что сочинения не есть оправдание деятельности Ивана Грозного постфактум. В описи царского архива значится ящик № 142 с челобитными Пересветова и Василия Грязного-Ильина, что дает повод поставить вопрос, не был ли первый опричником, как и второй[9]. Есть предположение, что Иван IV создал опричнину, частично претворив «советы» в жизнь[10].

Большинство проектов Пересветова также соответствует практической деятельности А. Ф. Адашева. Учреждено постоянное стрелецкое войско в 3 тыс. человек. Идущие походом на Казань отряды пищальников и стрельцов организованы по десяткам, сотням и тысячам, как у «Магмет-Салтана». Правительственные указы 1549-1550 гг. усилили единоначалие в войсках, имеется в виду в том числе «Приговор о местничестве». Отменена подсудность служилых людей наместникам, кроме убийства. Смертной казнью, по мысли Пересветова, полагалось наказывать трусливого «воинника»[11]. Однако мечты о выдвижении «воинников» лишь по «мудрости» и заслугам не могли осуществиться – сохранялись местнические порядки. В 1555-1556 гг. введена ежегодная плата для одной части дворян, а для других – раз в 3-4 года. Реальные финансовые возможности государства были незначительными в отличие от пожеланий реформаторов. В Судебнике 1550 г. установлено только ограничение приема в холопы «детей боярских служилых и их детей»[12].

Пересветов обходил полным молчанием вопрос о земельном обеспечении служилых людей, что более всего волновало дворянство. При ближайшем рассмотрении его идеал некоторыми чертами напоминает наемное войско Западной Европы. Необходимые денежные средства можно получить от горожан при условии введения твердых цен на местных рынках. Московская система, основанная на принципе «земли», осталась чуждой автору[13]. Историческая судьба призывов Пересветова оказалась довольно своеобразной. Сам он быстро и бесследно исчез с исторической сцены. Судя по упоминанию «черного списка» (так часто назывались судебно-следственные дела) в царском архиве, писателя, возможно, подвергли преследованиям. Высказанная им идея царской «грозы» осуществилась, хотя совсем не так, ее подхватил Иван Грозный[14] Ист лит С. 321-322.

Пересветов был первым русским военным теоретиком, который обосновал значение воинского обучения для поднятия боеспособности вооруженных сил и сумел доказать значение для Москвы постоянного войска. У Пересветова не было специальных военных трактатов, его суждения изложены в сочинениях, поэтому применяется термин «протодоктрина». Регулярная армия в России появилась только в начале XVIII века. Но на этом основании нельзя отвергать значение Пересветова как военного мыслителя. Его изыскания породили многочисленные точки зрения на целую эпоху.

Список использованной литературы

1. Альшиц Д. Н. Начало самодержавия в России / отв. ред. Д. С. Лихачев. – Л.: Наука, 1988. – 245 с.
2. Бескровный Л. Г. Очерки военной историографии России. – М.: Изд-во АН СССР, 1962. – 321 с.
3. Бескровный Л. Г. Очерки по источниковедению военной истории России / отв. ред. М. Н. Тихомиров. – М.: Изд-во АН СССР, 1957. – 453 с.
4. Будовниц И. У. Русская публицистика XVI века / отв. ред. Б. Д. Греков. – М.: Изд-во АН СССР, 1947. – 311 с.
5. Зимин А. А. И. С. Пересветов и его современники / отв. ред. М. Н. Тихомиров. – М.: Изд-во АН СССР, 1958. – 499 с.
6. Зимин А. А., Хорошкевич А. Л. Россия времени Ивана Грозного. – М.: Наука, 1982. – 184 с.
7. История русской литературы X-XVII вв. / под ред. Д. С. Лихачева. – М.: Просвещение, 1979. – 462 с.
8. Источниковедение истории СССР / под ред. И. Д. Ковальченко. – М.: Высшая школа, 1973. – 560 с.
9. Орлов А. С. Древняя русская литература XI-XVII веков. – М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1945. – 342 с.
10. Очерк десятилетней научной деятельности Славянской Комиссии Императорского Московского Археологического Общества с обзором научных трудов Председателя Комиссии профессора М. И. Соколова. – М.: Синодальная Типография, 1902. – 53 с.
11. Очерки истории СССР. Т. 5 / под ред. А. Н. Насонова, Л. В. Черепнина, А. А. Зимина. – М.: Изд-во АН СССР, 1955. – 961 с.
12. Ржига В. Ф. И. С. Пересветов – публицист XVI века. – М.: Синодальная Типография, 1908. – 84 с.
13. Скрынников Р. Г. Василий III. Иван Грозный. – М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2008. – 639 с.
14. Тихомиров М. Н. Источниковедение истории СССР. Вып. 1. – М.: Соцэкгиз, 1962. – 495 с.

---

[1] Орлов А. С. Древняя русская литература XI-XVII веков. – М.-Л., 1945. – С. 311.

[2] Ржига В. Ф. И. С. Пересветов – публицист XVI века. – М., 1908. – С. 35, 41.

[3] Бескровный Л. Г. Очерки по источниковедению военной истории России. – М., 1957. – С. 16.

[4] Зимин А. А. И. С. Пересветов и его современники. – М., 1958. – С. 287.

[5] Будовниц И. У. Русская публицистика XVI века. – М., 1947. – С. 217.

[6] Источниковедение истории СССР. – М., 1973. – С. 156.

[7] Очерки истории СССР. Т. 5. – М., 1955. – С. 409-410.

[8] Тихомиров М. Н. Источниковедение истории СССР. Вып. 1. – М., 1962. – С. 288-289.

[9] Очерк десятилетней научной деятельности Славянской Комиссии Императорского Московского Археологического Общества с обзором научных трудов Председателя Комиссии профессора М. И. Соколова. – М., 1902. – С. 52.

[10] Бескровный Л. Г. Очерки военной историографии России. – М., 1962. – С. 91.

[11] Зимин А. А., Хорошкевич А. Л. Россия времени Ивана Грозного. – М., 1982. – С. 48.

[12] Альшиц Д. Н. Начало самодержавия в России. – Л., 1988. – С. 75-76.

[13] Скрынников Р. Г. Василий III. Иван Грозный. – М., 2008. – С. 199-200.

[14] История русской литературы X-XVII вв. – М., 1979. – С. 321-322.

• Русское краеведение