Балыкина М.И.

Введение

В 2011г. исполнилось 245 лет со дня рождения и 185 лет со дня смерти великого русского историка Николая Михайловича Карамзина. Его труд «История государства Российского» открыл широкому российскому читателю историю страны. Насыщенное документальными свидетельствами и, в то же время, изложенное хорошим литературным языком, проникнутое глубоким чувством сопричастности автора к истории своего государства и сопереживания им этой истории, это произведение долго ещё будет востребовано читателями.

О Николае Михайловиче Карамзине написано немало исследований. Наиболее известные и читаемые – «Последний летописец» Н.Я. Эйдельмана и «Николай Карамзин» В. Муравьёва и др.[1].

Но, вместе с тем, остаётся не до конца изученной тема истории рода Карамзиных на его ранних этапах. Чаще всего историки несколькими строками указывают сведения из родословной книги, созданной ещё в XIX веке В.В. Руммелем и В.В. Голубцовым[2]. Особенно требует уточнения вопрос о нижегородских корнях Карамзиных XVII века. О пребывании Карамзиных на нижегородской земле в XIX веке имеются несколько интересных статей нижегородских исследователей,[3] но широко эти материалы в оборот не введены.

В 2016 г. исполнится 250 лет со дня рождения Н.М. Карамзина. Думается, что уже сейчас следует начать поднимать те проблемы, которые требуют более пристального внимания учёных. Наследие великого историка до настоящего времени не потеряло своей научной актуальности, но ещё более оно не потеряло актуальности нравственной. В наше время, когда старые идеалы обществом утрачены, а новые всё ещё никак не откристаллизуются, быть может, как никогда ранее важно негромкое, но полное любви к своему Отечеству, слово Карамзина. Он видел нашу историю такой, как она есть – без прикрас, со всеми жестокостями и взлётами, и он её любил такой, потому что для него понятие «Отечество» было наполнено высоким смыслом. Корни этого отношения к истории своей страны лежат не только в высокой образованности Карамзина, но и в чувстве сопричастности многих поколений Карамзиных к созданию этой истории.

В связи с разночтениями в литературе, в основу исследования по Карамзиным в XVII веке положены сведения из документов, хранящихся в Российском государственном архиве древних актов. Глава о пребывании Карамзиных в Нижнем Новгороде в XIX веке в значительной степени основана на письмах Н.М. Карамзина его близкому другу И.И. Дмитриеву, а также на исследованиях нижегородских историков.

В данной работе сделана попытка собрать воедино документальные сведения о пребывании Карамзиных на нижегородской земле в XVII - XIX вв., а также показать закономерность появления великого историка и гражданина в истории именно этого рода и влияние его личности на его потомков.

Глава 1. Нижегородские Карамзины в XVII веке

1.1. Семен и Федор Карамзины

Н.М. Карамзин происходил из симбирского дворянского рода, имеющего корни на нижегородской земле. Традиционно, вероятно по звучанию фамилии, считается, что родоначальником Карамзиных был татарин, поступивший в русскую службу в XVI веке. В словаре В.И. Даля находим сведения о слове «карамазый» - чернявый, смуглый (кара - татарск. черный). В пользу этой версии говорит также то, что по Костроме в XVI веке служили дети боярские Карамзины с именами Ахмат, Шиахмат, Шимко (1552, 1560гг.).[4]

Судя по тому, что в гербе рода присутствует полумесяц, можно предположить, что сами Карамзины считали эту версию происхождения правильной. Но нельзя забывать, что в XVIII веке, когда в основном создавались родословия и гербы дворян, считалось престижным происхождение от нерусских корней и многие русские дворяне неожиданно находили в качестве родоначальников иноземцев и служилых людей из нерусских народов. Поэтому, на наш взгляд, правильнее было бы утверждать, что фамилия Карамзиных является однокоренной татарскому слову «кара» - черный, оставив вопрос о родоначальнике до обнаружения новых документов.

Более точные сведения о роде Карамзиных на Нижегородской земле начинаются с Семена Карамзина (конец XVI века). Имя его отца неизвестно. О самом Семене упоминаний также дошло очень мало. У него было три сына – Дмитрий (предок Н.М. Карамзина), Курдюк, Томило. У двух последних известны только некрестильные имена. Имя Томило С.Б. Веселовский в «Ономастиконе»[5] отмечает как повсеместно распространенное некрестильное славянское имя, происходящее от слова «томить» и обозначающее капризного ребёнка или ребёнка, появившегося в результате трудных родов. По аналогии можно предположить, что Курдюк получил своё имя по каким-то внешним особенностям, скорее всего по большому весу при рождении.

В актовых материалах под 1599 и 1600 гг. упоминаются крестьяне Дмитрия Карамзина в селе Кубаево Нижегородского уезда,[6] значит к этому времени, вероятнее всего, Семен Карамзин уже умер и поместье перешло к старшему сыну, ещё не достигшему возраста новика и вдове на прожиток. Под 1599г. в плохо сохранившейся записи упоминается Марья Семеновская жена Карамзина.[7] Однако в Платежнице 1608г., книге с записями о размере платежей, взимаемых с земельных наделов, находим запись о том, что в с. Кубаево имеется земельный надел у Марфы Карамзиной, Семеновой жены, вдовы, за ней же записаны земли в д. Ситково. Значит, жену Семена звали Марфа. Здесь же имеется запись о том, что в селе Кубаево пол-пол-пол чети сохи земли является поместьем Федора Карамзина «с снохою»[8].Так, по документам удалось установить, что Семен и Федор Карамзины были братьями.

Федор и Семён Карамзины дали начало двум ветвям этого рода. Сведения о потомках Федора Карамзина находим в десятне 1618г., где упоминается Иван Федоров сын, городовой служилый человек с земельным окладом 400 чети и жалованьем «с городом» 14 рублей[9]. Десятня – это документ, в котором записывались итоги смотра дворян и детей боярских и производилось назначение окладов. В 1622 г. в разборной десятне вместе с Иваном появляется его брат Андрей, о котором говорится, что он служит с одного поместья с братом и что поместье это «худо». Согласно десятне, Иван прибыл на разбор на коне, вооруженный саадаком и саблей, а Андрей на коне, с пищалью[10]. В целом это обычное состояние вооружения для представителя среднего слоя нижегородской служилой корпорации этого времени. В 1638 г. при подаче сказки (то есть информации) о своём вооружении боярину и воеводе И. П. Шереметьеву Андрей Федоров сын Карамзин указывает, что будет «на добром мерине, с саблею, да в пистоли, да детинка в кошу»[11]. Следует отметить, что документ написан Андреем собственноручно, о чем имеется соответствующая запись.

Сразу же отметим, что в дальнейшем эта ветвь рода на нижегородской земле до конца XVII века представлена городовыми служилыми людьми Василием Ивановым сыном и его детьми Матвеем и Алексеем(1675), а также Андреем Андреевым сыном и Прокофием Андреевым сыном[12].

Когда умер родоначальник первой ветви Карамзиных – Семен Карамзин – неизвестно. По косвенным данным, приведенным выше,   можно установить, что произошло это в самом конце XVI – начале XVII вв. Сыновья Семена и Марфы Карамзиных Дмитрий, Курдюк и Томило также стали членами нижегородской служилой корпорации.

1.2. Сыновья Семена Карамзина и их потомки

В Смутное время в десятне 1606/7г., имеющей в своей основе десятню 1605г., созданную при Лжедмитрии I, находим обоих старших сыновей Семена -   Дмитрия и Курдюка, новиков 114-го году верстания. Поскольку для нас биография Дмитрия Карамзина представляет особый интерес, она будет рассмотрена отдельно.

О среднем сыне Семёна Курдюке Карамзине известно, что он был впервые поверстан в службу тоже в 1605г. Ему был определен скромный новичный земельный оклад в 100 четей и выданы деньги – «первые» 5 рублей[13]. Следует отметить, что земельный оклад, как правило, говоря современным языком, был некоей виртуальной величиной и определял скорее место человека в корпорации, чем реальное количество земли, которая ему была пожалована. К 1622г. земельный оклад Курдюка Карамзина вырос до 350 четей, но в реальности он составил 225 четей с осминою, а денежное жалование осталось прежним. Разборная десятня 1622г. подробно описывает состояние хозяйства и вооружение Карамзиных. О Курдюке Семеновиче Карамзине в ней сказано, что он «собою добр», то есть здоров, крепок, а «помесье за ним обычное…отдает пустоши в наем», крестьян и бобылей у него всего 4 человека. На службе будет на коне, вооружен саадаком (набор вооружения конного лучника) и саблей. Вместе с ним на службе будет один даточный человек на мерине, с пищалью[14]. Позже Курдюк Карамзин упоминается в сказке за 1638г., когда он описывает свою боеготовность при подготовке к крымскому походу[15]. Наиболее поздние документальные сведения о Курдюке и его детях относящиеся к XVII веку, выявлены в разборной книге 1675г. и списках нижегородских служилых дворян и детей боярских, датируемых предположительно 1695 годом[16]. В разборной книге фигурирует Иван Курдюков сын, описывается его поместье. Здесь же приводятся имена и возраст его сыновей Ивана, Федора и Афанасия [17].

Интересно, что в известных родословиях Карамзиных вообще не фигурирует ни сам Иван, ни его дети, но зато присутствуют Антип и Василий Курдюковы сыновья[18], сведений о которых в исследованных нами источниках по Нижнему Новгороду не выявлено. Можно предположить, что эти сыновья Курдюка получили поместья в других уездах, по которым и должны быть написаны в писцовых, разборных книгах и списках.

Самый младший из детей Семёна Карамзина – Томило, известен нам также только под некрестильным именем. Впервые данные о нем находим в разборной десятне 1622г:«Томило Семенов сын Карамзин. Окладчики сказали: собою середней, поместье за ним худо, на службе будет на коне, саадак, сабля, служить ему мочно так, потому что он был в понизовых городех. Поместья за собою в дачах сказал сто чети, крестьян три человеки да бобыль. З жалованья так будет. Жалованья з городом девять рублев.»[19].

Его сын Богдан упоминается как недоросль (дворянский сын, не достигший 15 лет) в сказках 1638г., где указано, что он будет на службе «на коне, с саблею да с пистолью, да человек в кошу»[20]. Следует отметить, что Богдан не только знал грамоту и мог сам за себя расписаться, но и расписался в сказках ещё за четырех дворян и детей боярских.

С 1659г. начал служить государству сын Богдана Степан, который к 1675г. имел поместье в 114 четей пашенной земли и 8 крестьянских и бобыльских дворов, а также трех деловых людей. Отметим, что Степан в 1675г. экипирован для службы практически так же как и его отец 37 годами ранее. «На государеве службе будет на коне, пара пистолей, за ним человек в кошу»[21], сообщает документ. Здесь же указано, что у Степана имеется трое малолетних сыновей – Петр (11 лет), Иван (2 года), Михаил (1 год). Все они будут продолжать службу в петровское время[22].

1.3. Дмитрий Семенов сын Карамзин - предок Н.М. Карамзина

Наибольший интерес для нас, конечно, представляет ветвь рода Карамзиных, идущая от Дмитрия Семеновича Карамзина, который считается прямым предком Н.М. Карамзина. По замечанию исследователя XIX века В.В. Сиповского, сделавшего попытку выстроить родословную Карамзиных, история этого рода «довольно сбивчивая, местами тёмная»[23], что особенно заметно при изучении линии рода, идущей от Дмитрия Семёновича Карамзина. Основываясь на подлинных документах, частью опубликованных, а частью - хранящихся в Российском государственном архиве древних актов, в настоящее время можно утверждать следующее.

Дмитрий, вероятно, был старшим сыном Семена и Марфы Карамзиных. Во всяком случае в 1600 г. во время проведения процедуры отказа поместья «немчину» Федору Мартемьянову в качестве одного из свидетелей приведен «…села же Кубаева…Дмитрея крестьянин Карамзина…»[24]. Это заставляет предположить, что часть поместья Семена Карамзина к 1600 году перешла Дмитрию как старшему сыну после смерти отца, а часть осталась «на прожиток» вдове с двумя младшими детьми, что являлось обычной практикой в это время. Сколько лет в это время было Дмитрию, неизвестно, но изучение документов конца XVI века показывает, что практиковалась передача части поместья умершего отца старшему сыну, если тому было около 11 и более лет. Не следует забывать, что постоянная потребность государства в воинах заставляла в XVI –XVII вв. учитывать сыновей дворян и детей боярских, как будущих служилых людей, едва ли не с момента рождения. Записи о наличии малолетних сыновей и братьев часто встречаем в разборных десятнях и иных документах, где фиксировалась боеготовность служилых «по-отечеству», причем зачастую отмечаются даже сыновья нескольких недель от роду[25]. При Лжедмитрии I в 1605 году Дмитрий Карамзин был поверстан в городовые новики с земельным окладом в 250 чети и денежным жалованьем 7 рублей[26]. В силу нехватки денег в государстве, реально было выдано 3,5 рубля.

Таким образом, высказывание В.В. Сиповского о том, что род Карамзиных «является на сцене исторической жизни русской при самозванце, обстоятельство, постоянно замалчиваемое даже в оффициальных бумагах» неверно как в своей фактической части (род появляется на страницах документов раньше), так, думается, и в части негативного оттенка в оценке службы Дмитрия Карамзина при самозванце. Верстание новиков и выдача денежного жалования при Лжедмитрии, который на тот момент был принят боярской верхушкой и практически всем обществом как законный государь,   было проведено по всему государству и Дмитрий Карамзин был всего лишь одним из многих тысяч служилых людей, не вдававшихся в политические перипетии, а просто честно исполнявшим своё воинское предназначение.

В дальнейшем, к 1618 году Дмитрий Карамзин повышает свой статус и становится уже дворовым служилым человеком с окладом в 500 четий земли и денежным жалованием в 14 рублей, регулярно выплачиваемым из финансового приказа Костромской четверти[27]. Что же ему позволило значительно подняться по социальной лестнице во время Смуты? В годы правления Василия Шуйского Дмитрий Карамзин находился на службе в Нижнем Новгороде под началом воевод Александра Репнина и Андрея Алябьева, во время осады Нижнего Новгорода «воровскими людьми», как пишет сам Дмитрий он «в осаде сидел и осадную нужу терпел»[28]. В сказке о своей службе в это время, Дмитрий Семенович рассказывает об участии в   боях под городом Балахной и селом Богородским. Далее повествуется о взятии нижегородскими войсками городов Мурома, Касимова, о походе во Владимир и под Кадницы, о взятии Арзамаса. Во всех этих событиях Дмитрий Карамзин принимал участие на стороне законной власти. Сам он так сказал о себе: «А вору тушинскому и колушскому и иным ворам креста нигде не целовывал и в ызмене и в воровстве нигде не бывал»[29]. Надо отметить, что далеко не все из дворян того времени могли о себе сказать такие слова. За верную службу государству царь Михаил Федорович Романов наградил Карамзина в 1614 году вотчиной в сельце Ситкове Березопольского стана Нижегородского уезда. Вотчина в отличие от поместья могла быть подарена, продана, передана по наследству, поэтому такое пожалование считалось большой наградой. Вотчина Дмитрия Карамзина составила 70 четвертей (или четь с осминою от податной единицы - сохи) земли, то есть в современном пересчёте примерно 35-36 гектаров земли.

Приведенные выше сведения о службе Дмитрия Карамзина сохранились в очень интересных документах 1628-29гг., опубликованных А.В. Антоновым. В статье, сопровождающей публикацию, А.В. Антонов подробно рассмотрел содержание документов и показал, что они касаются спорного дела между московскими жильцами и нижегородскими дворянами о вотчинах. Московские жильцы Кузьма и Иван Вельяминовы, Иван и Михаил Милославские и еще четырнадцать человек попытались завладеть землями нижегородцев, заявив, что вотчины они «вылгали», и что при Шуйском многие из них якобы были в измене. В ответ на необоснованные обвинения нижегородцы представили документы, подтверждающие их службу Василию Шуйскому, и подали сказки о своей службе и службе своих отцов в царствование Шуйского, многие также ссылались на своих бывших воевод боярина Ф. И. Шереметева и князя А. М. Львова. «И государь царь и великий князь Михаиле Федорович всея Русии тех всех речей слушал и велел жилцом Кузме Вельяминову с товарыщи отказать, а у нижегородцов тех вотчин отъимати не велел и велел им теми своими вотчинами владети по-прежнему»[30] (ссылка по Антонову в прим к статье)

Кроме указанной вотчины, у Дмитрия Карамзина к 1622 году в поместье было ещё 172 четверти земли. При этом у него в вотчине и поместье всего было 9 крепостных крестьян и 7 бобылей, что в целом чуть больше среднего показателя по нижегородской служилой корпорации. О самом помещике сказано, что он «собою добр», то есть физически крепок. Денежного жалования получает из Костромской чети 18 рублей, что позволило ему неплохо экипироваться. Д. Карамзин готов выйти на службу с дополнительным человеком на мерине и с вооружением, сам при этом будучи на боевом коне и имея ещё одного запасного коня[31]. В писцовой книге 1622г. упоминается двор нижегородца Дмитрия Карамзина на большой Мостовой улице Нижнего Новгорода[32].

В целом можно сказать, что хотя Дмитрий Карамзин и не вошел в высшие слои российского дворянства, но, благодаря верной службе, стал достаточно обеспеченным вотчинником, могущим материально обеспечить себя и свою семью. Однако же, именно при попытке установить состав семьи Дмитрия Карамзина и возникают основные затруднения.

Напомним, что в 1622 году Дмитрию Семеновичу должно было быть не менее 35 лет. Возраст по тому времени очень солидный. В упоминаемой нами десятне 1622 года приводятся сведения не только о самих служилых людях, но и о наличии у них сыновей. Но в этом документе ни у одного из братьев Карамзиных не указаны сыновья. При этом по более поздним документам мы видим, что у всех у них сыновья были и даже не по одному (у Курдюка, например, было трое сыновей). По этому поводу можно сделать два предположения. Первое – до 1622 г. детей у них не было, либо рождались только дочери, которые в десятне не указывались. Второе – к 1622г. сыновья были уже взрослыми (то есть 15 и более лет) и были испомещены (наделены землей и приписаны к служилой корпорации) в других уездах.

По изысканиям генеалогов известно, что у Дмитрия Семеновича Карамзина было, по крайней мере, двое детей: Анна и Василий[33]. В изученных нами архивных документах XVII века по Нижнему Новгороду, а это 4 десятни, 2 писцовых книги, переписная книга, платежницы, сказки, разборная книга, списки дворян и детей боярских, актовые материалы за период с 1606 по 1695 год, сведений о них не выявлено. В разборной книге 1675 года упоминаются Василий Иванович Карамзин и его сын Матвей 22-х лет. Вероятно, речь идёт о потомках Федора Карамзина, брата Семена. Ещё один Василий Карамзин также упоминается В.В. Руммелем, но он имеет отчество Курдюкович и является племянником Дмитрия Карамзина.

Таким образом, на данное время существование Василия Дмитриевича Карамзина и его сестры Анны подтверждается только изысканиями В.В. Руммеля, который пользовался документами о передаче поместья после смерти Дмитрия Карамзина в 1634 г. его сыну Василию. Не исключено, что эти материалы находились в семейном архиве Карамзиных, так как В.В. Руммель активно пользовался семейными архивами при написании своей книги. Кроме того, В.В. Сиповский указывал, что в 1629 г. Василий был новиком на службе в Нижнем Новгороде[34], что вызывает сомнения. Ведь это означает, что в 1629г.   Василию было не менее 15 лет и тогда непонятно, почему он не был указан в десятне 1622г. как сын Дмитрия Карамзина. Следующее поколение потомков Дмитрия Карамзина представлено его внуком Петром Васильевичем. Сразу же отметим, что, кроме Петра, в документах по Нижнему Новгороду имеются ещё четыре Васильевича: уже упомянутый Матвей, внук Федора, а также Алексей, Сергей и Тимофей - внуки Курдюка Карамзина[35].

Петр Васильевич Карамзин – жилец в начальных людях, упоминаемый с 1667года, в 1692 и 1699 годах пожалованный вотчинами в Нижегородском уезде. Он был женат на Анне Васильевне Суровцовой. По данным В.В. Сиповского его имя не раз встречается в числе награжденных «за чигиринскую службу», «за киевскую», «для вечнаго миру с польским королем», «за службу крымскаго походу». Под 1692 годом он записан «в разряде в боярской книге стряпчих». В 1698 году он «поступился детям своим нижегородскими вотчинами»[36]. Он считается прадедом Н.М. Карамзина. В исследованных нами документах по Нижнему Новгороду Петр Васильевич Карамзин упоминается только один раз – в Переписной книге 1678 года, как владелец двора, расположенного близ церкви Воскресения Христова в Нижнем Новгороде[37].

Изученные материалы по истории рода Карамзиных в XVII веке позволили значительно расширить круг сведений о представителях рода и подтвердили, что ветвь рода, идущая от Семена и Дмитрия Карамзиных была, пожалуй, наиболее успешной в плане карьеры. Прадед Н.М. Карамзина Петр Васильевич к концу века стал московским жильцом и уже был связан с Нижегородским уездом только чисто имущественными делами. Вместе с тем, несмотря на привлечение нового круга источников, остаются «белые пятна», связанные с биографиями Василия и Петра Карамзиных.

В XVIII веке Карамзины получили поместья в Симбирске и дальнейшая история рода уже связана в основном с этим краем.

В целом о роде нижегородских Карамзиных в XVII веке можно сказать, что его представители были незнатными служилыми людьми среднего достатка, тесно связанными родственными узами с другими нижегородскими служилыми фамилиями (в частности, Суровцовыми, Глядковыми, Бычковыми и др.)[38]. Так же, как десятки и сотни других дворян, они честно несли свою нелегкую воинскую службу. Особенно стоит отметить, что ни один из Карамзиных во время Смуты не был отмечен на стороне противников законных властей, а Дмитрий Семенович особо отличился своей верной службой законным государям, за что и был вознагражден правительством Михаила Романова. Пожалуй именно в этой верности своему долгу Дмитрия Карамзина находятся родовые корни и того глубоко честного и патриотичного отношения к своему государству, которое мы находим у его выдающегося потомка – Николая Михайловича Карамзина.

Глава 2. Н.М. Карамзин и его потомки на нижегородской земле       

2.1. Николай Михайлович Карамзин в Нижнем Новгороде в 1812-13гг.

В XVIII веке род Карамзиных фактически теряет связи с нижегородской землей. Но в 1797 году император Павел I дарит села Большой и Малый Макателем Ардатовского уезда Нижегородской губернии   Андрею Ивановичу Вяземскому, который был близким другом Н.М. Карамзина и на побочной дочери которого Екатерине Андреевне вторым браком женился Николай Михайлович. После смерти А.И. Вяземского в 1807 году эти села перешли семье Карамзиных. Из письма Н.М. Карамзина И.И. Дмитриеву известно, что Николай Михайлович побывал в Нижнем Новгороде, вероятно, по делам вступления во владение поместьем[39].

В начале войны с Наполеоном Н.М. Карамзин хотел уйти в ополчение, но жизненные обстоятельства вынуждают уже немолодого и не очень здорового историографа подумать об обустройстве жены и маленьких детей где-нибудь подальше от сожженной Москвы. Н.М. Карамзин с семьей приезжает на временное жительство в Нижний Новгород. Сам он пишет об этом так: «Выехав из Москвы в тот день, когда наша Армия предала её в жертву неприятелю, я нашел своё семейство в Ярославле и оттуда отправился в Нижний»[40]. Сначала Николай Михайлович останавливается в доме советника губернского управления И.И. Аверкиева, о продвижении которого по службе он позже хлопочет у петербургских друзей. Позже Карамзины перебираются в более просторный и удобный дом действительного статского советника С.А. Львова на пересечении улиц Малой Печерской и Тихоновской[41].

Всего в Нижнем Новгороде Карамзины находились с сентября 1812 по начало июня 1813 года. Жизнь в Нижнем Новгороде для семьи Карамзиных не была спокойной. Оторванность от привычного круга общения ещё как-то могла быть заменена общением с местным дворянством и москвичами, также перебравшимися на время войны в Нижний Новгород (В.Л. Пушкин, К.Н. Батюшков и др.). Но именно здесь, в Нижнем Новгороде заболевает чахоткой и умирает маленький сын Карамзиных Андрей, тяжело болеют старшие дети и жена. К семейному горю добавляется невозможность заниматься историческими изысканиями, «Время мне дорого: склоняюсь к старости; несколько лет ещё могу писать… надобно пользоваться днями и часами для довершения моего историографства. Здесь я теряю время, не имея нужных книг»[42], - пишет Николай Михайлович в одном из писем.(с.169)

Не имея возможности принять непосредственное участие в войне, Карамзины собрали на службу 70 человек. Их вооружение и экипировка стоили около 10 000 рублей, что составляло годовой доход семьи. Поэтому выехать из Нижнего Новгорода вплоть до лета 1813года было не на что. «Крестьяне, изнуренные всякими налогами чрезвычайными, не дают оброка…Нижний кажется для нас ссылкою», - пишет Карамзин тому же адресату. В феврале 1813г. он ещё раз обращается к теме денег: «Доселе я жил своим: на пятом десятке не хочется входить в долги и кланяться. Состояние крестьян жалкое: у меня нет духа требовать с них полного оброка, хотя и весьма умеренного. Будущее также не ясно. Долго-ли станем воевать? Чего ещё потребуется от нас и крестьян для славы и безопасности России?»[43]. Для Карамзина характерно это понимание необходимости жертвенного отношения всего народа, без разделения на дворян и крестьян, к нуждам страны в такой тяжелый момент истории.

С 1812 по 1814 год Н.М.Карамзин трижды приезжал в нижегородское имение, чтобы решить хозяйственные вопросы в «ардатовской Камчатке», как называли Карамзины это своё имение за его отдаленность и заброшенность. Здесь имелась контора, но какой-либо значительной деятельности не велось. Крестьяне в основном занимались заготовкой лыка и плетением рогож, что, конечно, не могло принести большого дохода.

В 1813г. Карамзины уехали из Нижнего Новгорода, увозя с собой груз тяжелых воспоминаний, связанных одновременно и с невзгодами страны, и с семейной трагедией, и с финансовыми проблемами.

2.2. Александр Николаевич Карамзин - хозяин, общественный деятель, благотворитель

И всё-таки Карамзины возвращаются в Нижний Новгород. Правда это происходит уже в следующем поколении семьи. Сын Николая Михайловича Александр, родившийся в 1815 году, в 22 года, будучи блестящим гвардейским офицером, вдруг бросает всё и уезжает в глухую ардатовскую деревню. Среди исследователей имеется версия, что он присутствовал на дуэли А.С. Пушкина и потрясенный гибелью близкого друга семьи решил полностью изменить свою жизнь.

В 1837г. он приезжает в местность под названием Рогожка, недалеко от села Большой Макателем. Страшная нищета, высокая смертность среди крестьян поразили Александра Карамзина. Александр пишет рассказ «Небесный Бог», излагая в нем страшную действительность крестьянской жизни в этой забытой Богом глухомани. Спустя несколько лет, после выхода в отставку, он окончательно решает поселиться в «ардатовской Камчатке». Время его переезда в деревню, 1840-41 годы, определил А. Макаров[44] на основании воспоминаний А. Мещерского.

В первую очередь А.Н. Карамзин решает обеспечить крестьян работой, чтобы они могли заработать на кусок хлеба не только земледельческим трудом, который не приносил ощутимых доходов. Для этого он создаёт в Рогожке огромный парк с двумя прудами, на обустройстве которого работают крестьяне. Одновременно он строит больницу с родильным отделением и школу, понимая, что именно с них начинается просвещение и улучшение жизни народа. Александр Николаевич отбирает из крестьянских детей наиболее одаренных и посылает их учиться медицине в Нижний Новгород, а личный врач Карамзиных «курирует» местных повивальных бабок. В каждом населенном пункте вокруг Рогожки появляются свои медицинские работники, которые бесплатно ведут приём крестьян.

В 1850 году Александр Карамзин женится на княгине Наталье Оболенской. Жена поддерживает его начинания. Карамзины все силы вкладывали в развитие своего хозяйства и обустройство жизни и быта крестьян. Поскольку детей у них не было, они воспитывали троих детей дальних родственников.

Александру Карамзину очень непросто было наладить хозяйство заброшенного имения. На первых порах он неоднократно закладывает имение, долгое время сам так и живет в старом барском доме, фактически состоявшем из двух деревенских изб. Зато спустя несколько лет, в 1845 году, в имении «при селе Большом Макателеме состоит господский деревянный дом с разным надворным строением, при оном скотный деревянный двор в количестве семисот штук рогатого скота, сырный деревянный завод с каменным подвалом, на котором каждогодно выделывается швейцарского сыра до 1200 пудов, и сверх оного вновь отстраивается каменный со всею принадлежностью винокуренный завод»[45]. Чуть позже строятся три плотины, мельницы, на землях имения добывается бутовый камень, производится кирпич и известь.

В итоге этих трудов А.Н. Карамзину удается добиться очень хороших результатов, имение начинает приносить заметные доходы и превращается в цветущее поместье, где не только помещик имеет выгоду с имения, но и крестьяне могут своим трудом заработать на жизнь.

По совету брата Андрея, женатого на вдове заводчика Демидова, Александр Карамзин строит чугунолитейный завод. 30 июля 1853 года состоялась первая плавка, завод на основе местной болотной руды начал производить необходимые в каждом хозяйстве сковородки и чугунки. Завод выпускал до 620 пудов чугуна в год. Около завода возникли поселения, названные в память родителей и жены Александра Николаевича: Николаевка, Екатериновка, Карамзиновка, Ташино. Ташино – от Таша, Наташа, - сейчас г. Первомайск, районный центр в Нижегородской области.

Казалось бы - живи и радуйся окружающему благоденствию. Но после начала Крымской войны Александр Карамзин, как настоящий патриот собирает ополчение и уходит на войну вместе с женой, которая становится сестрой милосердия. После войны они открывают в имении больницы и богадельню для инвалидов войны и престарелых, а затем – приюты для калек и детей-сирот. Карамзины воспитали 40 крестьянских сирот[46].

После крестьянской реформы 1861 года управление хозяйством поместий А.Н. Карамзин передал земской управе, получившей имя Карамзинской. Долгое время он был предводителем уездного дворянства и попечителем уездных учреждений.

Умер А.Н. Карамзин в 1888 году, через четыре года умерла и его жена. Оба они были похоронены у алтаря церкви в Большом Макателеме. В советское время могилы были осквернены. Только в 2006 году по инициативе местного врача О. Бахарева останки были перезахоронены и установлен памятник супругам Карамзиным. В местной школе стали проводиться Карамзинские чтения, прекрасный парк Карамзиных постепенно приводится в порядок как образец великолепного паркового искусства и хранитель генофонда редких пород деревьев. Так память о Карамзиных вернулась на нижегородскую землю.

Заключение

В Нижегородской области существуют несколько населенных мест, связанных с родом Карамзиных. В частности село Кубаево, первоначальное поместье Семена и Федора Карамзиных, сохранилось до нашего времени в составе Богородского района Нижегородской области. Интересно, что рядом с ним находится село Бочеево – поместье, а затем и вотчина Петра Глядкова, основателя известного Оранского монастыря. Кроме того, село Богородское, находящееся недалеко от Бочеева и Кубаева, было пожаловано царем Михаилом Фёдоровичем Романовым Кузьме Минину за его заслуги в преодолении Смуты. Таким образом, к этим местам оказались причастны сразу три выдающихся человека России: напрямую в XVII в.- Кузьма Минин и Петр (в иночестве – Павел) Глядков и, опосредованно, в XIX в.- Николай Карамзин (как потомок Семена и Марфы Карамзиных). Несмотря на разность в происхождении, разность во времени их жизни, нельзя не отметить глубокое духовное родство между этими людьми – патриотами своей страны, обладавшими огромным авторитетом при жизни и ставшими духовными ориентирами для следующих поколений. И ещё один штрих – именно Н.М. Карамзин выступал инициатором установки памятника Кузьме Минину и Дмитрию Пожарскому в Нижнем Новгороде – так во времени ещё раз пересеклись судьбы этих выдающихся родов.

Достойными были и потомки Н.М. Карамзина – жизнь его сына Александра даёт прекрасный пример настоящего гражданина, глубоко чувствующего ответственность не только за себя, но и за окружающих близких и дальних людей. Николай Михайлович без сомнения мог бы гордиться своим сыном, создавшим цветущее имение и улучшившим жизнь огромного количества окружающих его людей.

Так протянулась крепкая нить времени – из времён Смуты от Дмитрия Карамзина и его братьев, бывших верными слугами государства к их выдающемуся потомку Николаю Карамзину, «последнему летописцу» и великому патриоту страны, и далее, к его сыну Александру Карамзину, сумевшему захолустную «ардатовскую Камчатку» превратить в цветущий край. Думается, что далеко не случайно, из поколения в поколение семьи Карамзиных переходило это чувство сопричастности к судьбе страны. Крепкий фундамент его был заложен нижегородским дворянином Дмитрием Карамзиным в одно из самых тяжелых времен в истории России.

Карамзины оставили глубокий след в истории Нижегородского края, нижегородцы должны гордиться тем, что истоки этого знаменитого рода находятся на нашей земле. К юбилею Н.М. Карамзина самое время было бы подумать о создании памятника Карамзиным в Нижнем Новгороде, чтобы протянуть карамзинскую нить честности и любви к Отечеству к нашим потомкам.

Список источников и литературы

1. Анпилогов Г.Н. Нижегородские документы XVI века (1588-1600гг.). М., 1977.
2. Антонов А.В.   Сказки дворян Нижегородского ополчения о службе в 1606 – 1610гг./ Русский дипломатарий. Выпуск 6. М., 2000.
3. Веселовский С.Б. Ономастикон. М.1974.
4. Давыдов А.И. О карамзинских местах Нижнего Новгорода// Россия и Нижегородский край: актуальные проблемы истории. Н.Новгород. 1998.
5. Макаров А. Хозяйственная деятельность А.Н. Карамзина в усадьбе Рогожка/ Нижегородский музей. №13. Электронный ресурс –[http://www.museum.nnov.ru.]
6. Муравьев В. Николай Карамзин. М.2005;
7. Нижегородские платежницы 7116 и 7120гг. М.1910.
8. Писцовая и переписная книги XVII века по Нижнему Новгороду, изданные археографической комиссией. СПб, 1896.
9. Письма Н.М. Карамзина к И.И. Дмитриеву. СПб.1866.
10. РГАДА. Ф.210. Владимирский стол. Кн.3.
11. РГАДА. Ф.210. Дела десятен. Кн.9.
12. РГАДА. Ф.210. Дела десятен. Кн.10.
13. РГАДА. Ф.210. Дела десятен. Кн.11.
14. РГАДА. Ф.210. Дела десятен. Кн.12.
15. РГАДА. Ф.210. Московский стол. Д.129
16. РГАДА. Ф.210. Разрядные вязки. Оп.8.Ед.хр.21.
17. Руммель В.В., Голубцов В.В. Родословный сборник русских дворянских фамилий. Т.1. Спб, 1886.
18. Сиповский В.В. О предках Н.М. Карамзина/ Русская старина. 1898. Т.93. №2.
19. Смирнов А. Николай Михайлович Карамзин. М. 2005.
20. Филимонова Г. Карамзинский парк в Нижегородской области/ Карамзинский сад. Альманах. №4.Ульяновск. 2010. - Электронный ресурс –[http://www.gttp.ru]
21. Эйдельман Н.Я. Последний летописец. М., 1983
22. Электронный ресурс – [http://rosgenea.ru]
23. Электронный ресурс – [ru.rodovid.org]

[1] Эйдельман Н.Я. Последний летописец. М., 1983; Муравьев В. Николай Карамзин. М.2005;Смирнов А. Николай Михайлович Карамзин. М. 2005.

[2] Руммель В.В., Голубцов В.В. Родословный сборник русских дворянских фамилий. Т.1. Спб, 1886. С.363.

[3] Макаров А. Хозяйственная деятельность А.Н. Карамзина в усадьбе Рогожка/ Нижегородский музей. №13.- http://www.museum.nnov.ru; Давыдов А.И. О карамзинских местах Нижнего Новгорода// Россия и Нижегородский край: актуальные проблемы истории. Н.Новгород. 1998; Филимонова Г. Карамзинский парк в Нижегородской области/Карамзинский сад. Альманах. №4.Ульяновск. 2010. - http://www.gttp.ru

[4] http://rosgenea.ru

[5] Веселовский С.Б. Ономастикон. М.1974.

[6] Анпилогов Г.Н. Нижегородские документы XVI века(1588-1600гг.). М., 1977. С.363,387.

[7] Там же. С.347.

[8] Платежница С.13, 15.

[9] РГАДА. Ф.210. Дела десятен. Кн.12. Л

[10] Там же. Кн.12. Лл.38об., 39, 66об., 67.

[11] Там же. Московский стол. Д.129. Л. 649.

[12] РГАДА. Ф.210.Разрядные вязки. Оп.8.Ед.хр.21. Лл.5,6.

[13] Там же. Дела десятен. Кн.9. Л. 47.

[14] РГАДА. Ф.210. Дела десятен. Кн.12. Лл.50,50об.

[15] Там же. Московский стол. Д.129. Л.610.

[16] Там же. Разрядные вязки. Оп.8.Ед.хр.21. Л.5об.

[17] Там же. Владимирский стол. Кн.3. Лл. 62об.- 63об.

[18] ru.rodovid.org

[19] РГАДА. Ф.210. Дела десятен. Кн.12. Л.66об., 67.

[20] РГАДА. Ф.210. Московский стол. Д.129. Л. 583.

[21] Владимирский стол. Кн.3. л.65об.-66об.

[22] Руммель В.В., Голубцов В.В. Указ.соч. С.363.

[23] Сиповский В.В. О предках Н.М. Карамзина/ Русская старина. 1898. Т.93. №2. С.434. Следует отметить, что в целом статья повторяет сведения из указанной выше книги В.В. Руммеля и В.В. Голубцова и грешит значительной неполнотой. Так в ней совсем не упоминается Курдюк Карамзин и его потомки.

[24] Анпилогов Г.Н. Указ.соч. С.387.

[25] Своеобразный рекорд по нижегородским служилым людям, удалось зафиксировать для Василия Жедринского, занесенного в разборную книгу 5 недель от роду. РГАДА. Ф.210. Владимирский стол. Кн.3. Л.13об.

[26] РГАДА. Ф.210. Дела десятен. Кн.9. Лл.36, 36об.

[27] РГАДА. Ф.210. Кн.11. Лл.13об., 14.

[28] Цит. по: Антонов А.В.   Сказки дворян Нижегородского ополчения о службе в 1606 – 1610гг./ Русский дипломатарий. Выпуск 6. М., 2000.

[29] Там же.

[30] Цит. по: Антонов А.В. Указ.соч.

[31] РГАДА. Ф.210. Дела десятен. Кн.12. Лл.23, 23об.

[32] Писцовая и переписная книги XVII века по Нижнему Новгороду, изданные археографической комиссией. СПб, 1896. С.65.

[33] Руммель В.В. Указ.соч. Т.1. С.163.

[34] Сиповский В.В. Указ.соч. С.433. Книга В.В. Руммеля не снабжена ссылками на источники, а статья В.В. Сиповского по данному конкретному случаю также не имеет ссылки, поэтому проверить правильность сведений пока не удалось.

[35] РГАДА. Ф.210. Владимирский стол. Кн.3. Л.78об.,79.

[36] Сиповский В.В. Указ. Соч. С.433.

[37] Писцовая и переписная книги…. С.365.

[38] ru.rodovid.org

[39] Письма Н.М. Карамзина к И.И. Дмитриеву. СПб.1866. С.163.

[40] Там же. С.165.

[41] Там же. С.167.

[42] Письма… С.169.

[43] Там же. С.171.

[44] Макаров А. Указ.соч.

[45] Цит. по Макаров А. Указ.соч.

[46] Филимонова Г. Указ.соч.

• Русское краеведение