Червякова А.К.

Введение        

Настоящая работа представляет собой источниковедческое исследование выдающегося памятника русской средневековой истории и письменности – Государева родословца. Заявленная в названии специфика изучения Родословца уже сама по себе придает исследованию немаловажное значение в среде подобных работ.

Исследований Государева родословца не много. Несмотря на значение, которым родословец обладает в отношении изучения генеалогии ибиографии представителей знатных боярских и княжеских российских родов, степень изученности самого Родословца невелика.

Основоположником источниковедческого подхода к изучению Государева родословца стал Н.П. Лихачев.Именно его исследования до сих пор ставятся во главу остального историографического материала по данной тематике.

Определив Родословец как «наиболее древний остов», лежащий в основе Бархатной книги, Н.П. Лихачев поставил задачу определения времени его составления, изучив его состав и внешние данные[1]. Для достижения своих целей он использовал метод сопоставления иных источников, которые так или иначе могли дать вспомогательный материал для датировки Государева родословца. Местнические дела, разрядные книги второй половины XVI в. явно указывали Н.П. Лихачевуна то, что Родословец был составлен в период царствования Ивана IV[2]. Датировка Н.П. Лихачева (1555 г.) утвердилась в последующей историографии[3].

Переходя непосредственно к анализу содержания Государева родословца, Н.П. Лихачев отметил, что основанием для определения исходного объема документа является опись дел, «вынесенных из Разряда в великий пожар 1626 г.»[4].

Определяя содержание родословца, Н.П. Лихачев сослался на несколько родословных книг из частных собраний[5]. Кроме этого, за основу при определении содержания он взял именно Бархатную книгу, которая была составлена, как уже говорилось, на основе Государева родословца. Н.П. Лихачев не упустил из виду и принцип составления этого источника, отметив строгую иерархическую форму потомства от римских кесарей[6]. Далее он установил принципы, определившие последовательность вписанных в Родословец родов. Стоит подчеркнуть, что наиболее точным источником, задействованным в деле исследования родословца, Н.П. Лихачев считает именно Бархатную книгу, состоящую из двух частей – непосредственно самого родословца и дополнений 80-х гг. XVII в. Н.П. Лихачев провел серьезный текстологический анализ рукописи, выявив несовпадения, созданные при составлении и пополнении родословца в последующее столетие.

В другом своем исследовании Государева родословца Н.П. Лихачев провел текстологическое исследование различных более позднихредакций родословных книг, сопоставив их как с Государевым родословцем, так и с Бархатной книгой[7]. Эти сравнения проводились Н.П. Лихачевым с целью выявления «степени достоверности» информации о том или ином роде, прописанном в Государевом родословце или в родословной книге частной редакции[8].

Л.М. Савелов поставил вопрос о времени составления Родословца, провел его сравнительно-текстологический анализ с Бархатной книгой [9]. Савелов считал, что оба источника незакончены. Кроме этого, он указал на то обстоятельство, что ни Родословец, ни Бархатная книга, составленная на егооснове, не отвечали своему назначению. По Савелову это назначение состоит в том, чтобы в Родословцах имели за собой роспись только знатные роды, «чисто русские с честью служившие своей стране». А как мы знаем, в них расписаны и «временники Адашевы, и случайные на Руси князья Глинские».Наряду с этим, в исследовании встречается и критика информации из Государева родословца. Также Родословец сравнивался им с частными родословными росписями на предмет общего и различного в легендах об иностранных выездах предков русского дворянства.

С.Б. Веселовский хоть и не занимался изучением самого Государева родословца, но все же в ряде своих работ пользовался им как источником[10]. Говоря об итогахработ Н.П. Лихачева и подчеркивая, что тот уделил большое внимание изучению времени составления родословца и его составу, С.Б. Веселовский отмечает, что цели составления Государева родословца не вполне выявлены[11]. С.Б. Веселовский согласился с предположением Н.П. Лихачева относительно того, что родословец имел целью возвеличить царствующий род. Исследователь поставил вопрос о составе данного источника, отметив, что титулованные и нетитулованные роды записаны по различным критериям. Вопрос о законченности Государева родословца Веселовский связал с решением вопроса о целях его составления[12].

Важный вклад в исследование родословца внесла М.Е. Бычкова[13]. Труд М.Е. Бычковой посвящен исследованию истории создания и бытования отечественных родословных книг в социально-политическом аспекте истории России. М.Е. Бычкова уделила особое внимание взаимодействию родословных с другими памятниками письменности XVI в. В основном ее исследование опирается на труды Н.П. Лихачева – она отдает дань его стараниям в области изучения источников русской генеалогии[14]. Описывая Государев родословец как таковой, она в своем исследовании делает упор на сравнительном изучении списков, определяет и подробно изучает самостоятельные редакции родословных книг. Она изучила вопрос взаимоотношения списков внутри редакций – общий ли у них протограф, вносились ли в текст новые лица, либо новые сведения об уже упомянутых и как это влияло на расположения глав. В процессе своего исследования родословных М.Е. Бычкова делает вывод о том, что родословия и иные памятники письменности, современные им, например, летописи – имели взаимовлияние друг на друга.

Среди исследований, в которых Родословец упоминается косвенно, следует отметить монографию В.И. Буганова, который посвятил ее изучению разрядных книг последней четверти XV - начала XVII вв[15]. Государев родословец здесь упоминался в связи с государевыми разрядами, которые, как писал В.И. Буганов, были составлены в одно и то же время – ок. 1556 г.[16] Эту связь он видит в том, что при составлении обоих документов использовались документы из Царского архива. Кроме того, он упоминает и роль А.Ф. Адашева, который имел доступ к архиву, что позволило ему участвовать в составлении Государева родословца, что, в свою очередь, повлияло на появление недостаточно знатного рода Адашевых в родословце[17].

М.Е. Бычкова, которая посвятила большую часть своих научных исследований именно Государеву родословцу и его многочисленным редакциям, также косвенным образом касалась тематики Государева родословца в одной из своих статей, посвященных анализу генеалогических русско-литовских связей[18]. Государев родословец в данной статье рассматривается с точки зрения наличия информации в нем о происхождении литовских князей. В другой своей статье, посвященной редакции родословных книг второй половины XVI в., М.Е. Бычкова так же, как и в ранее упомянутой монографии, разбирает и анализирует содержание различных списков редакции Родословца, относящейся ко времени второй половины XVI в.[19]

В исследовании описей Царского архива С.О. Шмидт[20] среди огромного числа документации, содержавшейся в архиве, упоминает и Государев родословец, причисляя его к важным правительственным «начинаниям» середины XVI в. Он говорит о том, что для составления такого рода документации необходимо было использовать местнические дела.

Статья А.А. Зимина, раскрывающая состав Боярской думы XV-XVI в., связана с Государевым родословцем на том основании, что именно этот источник считается весьма достоверным при изучении состава Боярской для думы данного периода времени[21]. А.А. Зимин считает, что этот документ заслуживает тщательного критического анализа[22].

Несмотря на небольшое количество источниковедческих исследований Государева родословца, их следует признать надежной базой для дальнейшего изучения. Сравнительно-источниковедческий подход к анализу его содержания имеет дальнейшие перспективы за счет привлечения вновь введенных в научный оборот источников (актовых, кадастровых, археологических). Требуют детализации текстологические наблюдения над списками Государева родословца, их источниковедческое, палеографическое и кодикологическое изучение. Остается актуальной задача публикации Государева родословца – последнее по времени издание одного из его списков (Бархатная книга) относится к 1787 г.[23]Данная публикация примечательна тем, что до сих пор не установлен тот самый список, который лег в основу издания. Издание состоит из двух частей. В первой части представлены: алфавитный указатель (вместо оглавления), текст Бархатной книги. Во второй части содержатся: продолжение родословной и алфавитная роспись родов с краткими легендами и архивным номером, под которым росписи хранились в Разрядном архиве. После публикации одного из списков Бархатной книги довольно-таки долгое время не наблюдался научно-исследовательский резонанс в отношении издания. Лишь в 1907 г. вышла небольшая критическая статья, в которой были выявлены ошибки, допущенные Новиковым при публикации списка Бархатной книги.[24] Согласно критике Власьева, также не удалось установить истинный источник публикации. Более того, Власьев ссылается на слова Новикова о том, что тот публиковал Бархатную книгу по нескольким спискам. В отношении ошибок в самом издании он приводит сравнительную таблицу выявленных ошибок в орфографии, сравнивая Новиковское издание со списком Бархатной книги, который был доступен Власьеву при написании критической статьи.

Первоочередная цель, которая стоит перед нами при исследовании Государева родословца – анализ проблемы авторства и обстоятельств создания источника и его содержания.

Поставленные задачи исследования обусловили его структуру: в первой главе будет дана подробная характеристика самого Родословца, также будут рассмотрены проблемы, заявленные выше – авторство и процесс создания источника; кроме этого в первой главе будут кратко охарактеризованы варианты бытования Родословца через призму сохранившихся его списков, который в оригинале до нас не дошел. Во второй главе пойдет речь непосредственно о самом содержании и структуре исследуемого источника; в заключении будут подведены итоги настоящей работы.

Глава I. Анализ проблемы происхождения и бытования Государева родословца

В данной главе рассматривается проблема происхождения Государева родословца: место и время его создания, вопрос авторства этого выдающегося памятника русской истории. Такой аспект как обстоятельства, повлиявшие на возникновение Государева родословца, не могут быть оставлены без внимания, так как, когда речь идет о создании родословной книги, вопрос причинно-следственных связей является основным. Наряду с вышеуказанными проблемами, стоит выявить цели создания родословца. Необходимо также будет осветить особенности эпохи, в которую был создан Государев родословец, что придаст работе полноту и поможет более ясно представить всю значимость исследуемого источника по генеалогии русского дворянства, а также поможет ответить на ряд выше поставленных вопросов. Часть главы будет отведена под анализ современного бытования источника в системе родственных памятников русской средневековой письменности.

Государственный родословец или, как его именует Н.П. Лихачев, «Государев родословец» – не оригинальное название источника. В частных росписях Родословец упоминается как Елизаровский – по имени составителя родословца Ивана Елизарова[25]. Однако, именно название «Государев родословец» закрепилось за ним вплоть до наших дней.

Государев родословец – официальный родословный справочник по составу княжеских и боярских фамилий Русского государства. Будучи делопроизводственным источником, основное содержание которого составляла поколенная роспись княжеских и боярских фамилий, занимавших высокие посты в государственном аппарате русского государства конца XV – начала XVI вв., Родословец охватывает события и более раннего периода времени – XII-XIII вв[26]. На основе следующего определения делопроизводственных источников выделим соответствие признаков Государева родословца самому определению вида исторических источников, к которому причисляют Родословец.

Делопроизводственные материалы – это вид исторических источников, функцией которых является документное обслуживание различных управляющих систем в структуре государственного аппарата[27]. Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод о том, что основная цель создания материалов делопроизводственного характера состояла в том, чтобы удовлетворить нужды государственного аппарата в упорядочении существующего документооборота. Родословия стоят в одном ряду с такими источниками как разрядные книги, боярские списки, которые в свою очередь также являются материалами по делопроизводству в России. Данные источники, может, и не упорядочивают государственный документооборот, но они содержат необходимую информацию касательно состава государственного аппарата в Русском государстве периода XVI-XVII вв. Эти материалы характеризуют сложную структуру государственного аппарата. Государев родословец является в неполной мере источником по делопроизводству, так как сведения, содержащиеся в нем, дают весьма скудную информацию по системе аппарата управления, хотя он освещает систему учета чиновничества.

Составление первых редакций родословных относится к 40-м гг. XVI вв[28]. Рассматривая вопрос происхождения Государева родословца, для начала стоит прояснить пространственно-временные рамки составления источника. Изучением данного вопроса серьезно занимался Н.П. Лихачев[29]. Поэтому во многом наши утверждения будут базироваться на выводах, сделанных им в исследовательских работах, посвященных данной проблеме.

Государев родословец как оригинальная рукопись не дошел до наших дней. Также как и подлинник, до нас не дошли и точные копии Родословца. Текст родословца можно восстановить по сохранившимся четырем редакциям: Румянцевской, в 43 главы, в 43 главы с приписными и в 81 главу. Более подробно о содержании редакций и Родословца речь пойдет во второй главе.

Государев родословец считается не первым родословцем XVI вв[30]. До появления данного источника существовали и другие родословцы, составленные в 40-е гг. указанного столетия. Именно к этому времени относят составление первых редакций родословных книг. Так называемая Румянцевская редакция стала основой для возникновения ГР.[31] Однако именно Государев родословец считается одной из двух официальных родословных книг. Второй Н.П. Лихачев называет Бархатную книгу, в основу которой лег текст Государева родословца, дополненный еще рядом фамилий в конце XVII в[32].

Говоря непосредственно о месте и времени составления Государева родословца, стоит указать на то, что они определяются показаниями, содержащимися в местнических делах XVI-XVII вв., на что указывает Н.П. Лихачев[33].

Упоминание о существовании Государева родословца в Разрядном приказе говорит о том, что цель составления данного документа, состояла главным образом в решении спорных вопросов при назначении на службу. Разрядный приказ – учреждение, в котором был составлен родословец – представлял собой государственный орган, контролировавший вопросы службы XVI вв. На то, что местом составления Государева родословца принято считать Разрядный приказ, указывают сведения, о которых упоминает в своей работе Н.П. Лихачев: «в местнических делах XVI-XVII столетий находим целый ряд показаний о существовании в Разряде, рядом с «государевы разряды», «государева родословца»[34].

Временем составления Государева родословца принято считать 1555 г. Исследованием времени составления Государева родословца, как уже ранее упоминалось, занимался Н.П.Лихачев. К такой точной дате он пришел, сделав ряд следующих заключений. Во-первых, описание царствования Ивана IV косвенным образом дает понять, что составление родословца несомненно можно доказать именно для середины XVI столетия. На это указывает следующая информация из предисловия к Судебнику: «повелел родословную книгу сочинить, в которой многие княжеские роды, оставя знатными, шляхетскими наполнил и сравнял»[35]. Во-вторых, в Родословце упоминается знаменитая битва при Судьбищах, которая проходила ок. 1555 г. В-третьих, последним родом, записанным в Государеве родословце, является род Адашевых, который не мог быть записан позднее 1560-го года, так как в указанное время станет опальным родом. В самом источнике содержится информация о том, что одна из записей относительно рода Астраханских, Казанских и Крымских царей, датирует ряд событий периодом времени после взятия Казани (прим. автора - 1552 г.) и до взятия Астрахани (прим. автора - 1556 г.). Таким образом, все указывает именно на ранее указанную дату – 1555 г. – как год составления Государева родословца. Кроме того, ранее упомянутый автор-составитель Родословца Иван Елизаров, как его именует Н.П. Лихачев, был думным разрядным дьяком в период с 1550 по 1556 гг. Данное уточнение лишний раз доказывает, что датой создания Государева родословца следует считать 1555 г. Раз уж мы коснулись вопроса авторства данного источника, то перейдем к его более подробному изучению.

Составителем Государева родословца принято считать разрядного дьяка Ивана Елизарова[36]. «Авторство» Елизара Цыплятева, коим его именует М.Е. Бычкова, основано на упоминаниях в рукописях родословных книг о так называемой «Елизаровской книге», о чем выше уже говорилось[37]. Сведений в других источниках о составителе Родословца мы находим очень мало. В разрядной книге 1475-1598 за 1555 г. в составе чинов, служивших Ивану IV, упоминается «дьяк Иван Елизарьев сын Цыплетев…»[38]. Ранее в 1547 г. Иван Елизарьев упоминается в свите, сопровождавшей будущую великую княгиню А. Романову на венчание с Иваном IV: «А за великою княинею ходили … и детей боярских збирал боярин великие княини Василей Юрьевич Малаго Троханиотов да князь Дмитрей Михайлович Жижемской, да дьяк Иван Елизарьев (Елизаров О.) сын Цыплетев»[39]. Кроме того, известно, что в этом же году в июле Иван Елизаров участвовал в походе Ивана IV на Коломну: «А с царем и великим князем с Москвы…дьяки Иван Елизарьев сын Цыплетев да Бокалда Митрофанов…»[40]. Как мы можем видеть, объем информации относительно биографических и иных данных составителя Государева Родословца весьма невелик. Кроме того, говорить об авторстве как таковом здесь не приходится, ибо под авторством подразумевается полное или частичное «сочинительство» текста. Создание же настоящего источника подразумевает компилятивную работу составителя. То есть дьяк Иван Елизаров из предоставленных ему частных росписей составил по государственному заказу официальный Родословец.

Для более полной источниковедческой характеристики выбранного нами источника необходимо кратко проанализировать эпоху, в которую был создан Родословец. Это, в свою очередь, поможет пролить свет на те обстоятельства, при которых «родился» данный памятник русской культуры средневековья.

Середина, а точнее вторая половина XVI в. – время правления Ивана IV Грозного. В этот период велась активная деятельность по расширению границ государства – в состав Московского царства были включены Казанское, Астраханское и Сибирское ханства. Внешняя политика не стояла на месте – велась война с Великим княжеством Литовским (1558-1583 гг.). Однако именно внутренние изменения повлекли за собой формирование обстоятельств, так или иначе послуживших возникновению Государева родословца. Именно в это время, вторая половина XVI в., происходит замена вотчинной формы собственности на помещичью, когда служилые люди из собственников земли превращаются в ее держателей. Кроме того, удержание надела могло быть произведено только за службу. Таким образом, боярское сословие постепенно начинает сливаться со служилыми людьми. Этот факт указывает на необходимость составления специальной документации, которая могла бы фиксировать статус того или иного представителя знатного рода. Генеалогические источники помогают официально оформить место рода в сословной структуре общества[41]. Известно, что происхождение семьи и служебное положение представителей рода давало преимущество при праве на землю, чин или должность. Юридическое закрепление прав и привилегий – одна из основных задач, которая преследовалась в процессе составления родословных легенд и росписей. Появление родословных книг было обусловлено не только желанием знатных фамилий письменно обосновать свое положение в иерархии феодального общества. В составлении родословной росписи можно проследить и практическое значение – установление степени родства между членами родственных семей. Таким образом, не только особенности эпохи, в которую появился данный памятник письменности, явились причиной возникновения Родословца, но и некоторые честолюбивые качества членов родов. Значение, которое придавалось родословным росписям, было велико. На это обстоятельство указывает состав лиц, который занимался составлением родословных. Высокий статус составителей говорит о не менее высоком государственном значении, которое придавалось данному источнику. Острая государственная необходимость – еще одна не менее влиятельная причина для составления Государева родословца.

Дав краткую характеристику особенностей эпохи, ставшей одной из основных причин создания Государева Родословца, далее стоит перейти к описанию бытования источника в культурном пространстве. В виду отсутствия оригинала самого источника историю бытования оного можно вести только по сохранившимся редакциям и по упоминаниям в местнических и судных делах, частных родословиях, описях Разрядного приказа и т.п. Кроме всего прочего, данный вопрос ограничен и рамками публикаторского аспекта, так как практически ни один из списков не опубликован и не имеет индивидуального исследования. Всего известно 4 наиболее системно проработанные редакции родословных книг – Румянцевская, редакция в 43 главы, в 43 главы с приписными и в 81 главу. Еще известны: Патриаршая, Летописная, Начала XVII в., Компилятивные и Разрядная редакции.

Именно редакция в 43 главы считается официальной[42]. Н.П. Лихачев называл редакцией в 43 главы сам Государев родословец.[43] Более подробно об этой редакции речь пойдет в следующей главе, а здесь мы кратко дадим характеристику списков каждой из 4 редакций. Большая часть этой проблемы разработана М.Е. Бычковой. Итак, Румянцевская редакция представлена двумя списками: Румянцевским I конца XVI в. и Академический X 60-х гг. XVI в. Оба эти списка имеют текстологическое родство, хотя количество и расположение глав в обоих различны. Румянцевская редакция считается наиболее ранней из редакций, близких к Государеву родословцу. Первые 33 главы из имеющихся в Румянцевском I списке 44-х схожи с теми главами, которые входят в официальную редакцию в 43 главы, а также в 43 главы с приписными. Как пишет Бычкова, «протограф рукописи, вероятно, был составлен между 1541 и 1547 гг.»[44]. Кроме того считается, что редакция ряда записей по сравнению с Государевым родословцем первична. Кроме более раннего состава лиц в росписях эта редакция от официальной отличается еще и тем, что здесь почти отсутствуют биографические сведения о записанных лицах и о событиях 50-60-х гг. XVI в. Близость Академического X списка к редакции в 43 главы можно найти в том, что некоторые ветви рода ростовских князей описаны коротко как в одном, так и в другом вариантах. Также в Академическом списке содержатся записи о событиях 60-х гг. XVI в., что опять-таки приближает родословец к редакции в 43 главы. Редакция в 43 главы представлена 20 списками. Среди них – Бархатная книга и 5 ее копий. Общий протограф списков этой редакции объяснятся одинаковым числом и расположением глав. Кроме этого внутри глав сохранена единая структура росписи фамилий. Следует отметить, что списки этой редакции, как пишет Бычкова, «не являются копиями какого-либо одного списка…»[45]. Протограф этих списков один, однако восходят они к нему через промежуточные стадии. Итак, назовем остальные 14 списков: Библиотечный I, II, III; Погодинский I; Академический I, II, III; Архивский I; Список А.Я. Ржевского; Список А. Самарина; Мазуринский I; Список М.Г. Ромодановского; Список ОИДР I и ОИДР II. Практически все списки этой редакции носят обработку второй половины или конца XVII в. Только копии Бархатной книги представлены началом XVIII в. Редакция в 43 главы с приписными представлена 22 списками. По словам М.Е. Бычковой, текст этих списков подвижнее, чем в Государевом родословце[46]. В нем имеется много помет и дополнений. Появление новых глав, которых уже не прослеживается в Государевом родословце, всегда оговаривается заранее: «А се припись для памяти по своему изволу». Количество приписных глав разнится от 17 до 38. Назовем списки этой редакции: Румянцевский III, IV; Список А.П. Головина; Список С.К. Лебедева; Архивский II, III; Список Оболенских; Список Ф.Д. Волконского; Академический IV, V, VI; Археографический I; Список Н.С. Гагарина; Оболенский I; Уваровский II, III; Список А.И. Зюзина; Карабановский; Библиотечный IV; Погодинский II; Костромской; Музейский I список. Временной отрезок здесь датируется началом XVII в. – первой четвертью XIX в. По предположению М.Е. Бычковой рукописи этой редакции часто копировались, так как во многих из них присутствуют идентичные пропуски и искажения. В сравнении с редакцией в 43 главы, данная редакция подробнее и имеет больше помет и дополнений. Редакция в 81 главу представлена 7 списками: Пискаревский; Музейный; Список А.И. Лобанова; Список А.М. Пушкина; Список С.В. Ромодановского; его копия; Список Ю.И. Салтыкова; Вяземский I список. Данная редакция датируется второй половиной XVII в. – началом XX в. Эта редакция одна из самых поздних. Все ее списки составлены в одно время – во второй половине XVII в., когда составлялись списки редакции в 43 главы с приписными и Бархатная книга. Это, несомненно, сказалось на составе лиц в росписи и объеме данных о них. Несмотря на близость списков между собой, каждый список самостоятельно восходит к протографу редакции. Характерная черта этой редакции – генеалогические таблицы, которые не всегда точно соответствуют росписям. Эта редакция считается наиболее полной по количеству биографических сведений, представленных в ней[47]. Наряду с этим редакция в 81 главу имеет боле архаичные черты, чем редакция в 43 главы или в 43 главы с приписными. На это указывает от факт, что потомки князя Михаила Черниговского здесь записаны в самостоятельном виде, а не объединены в одну главу, как в Государевом родословце. Вместе с этим, стоит отметить, по примеру Бычковой, что только в этой редакции «выдержан принцип группировки росписей фамилий, восходящих к одному родоначальнику».[48] В этой редакции также мы находим больше сведений о потомках восточных князей.

Как известно, история бытования рассмотренных четырех редакций в конце концов привела к созданию Барханной книги, речь о которой пойдет в следующей главе.

Данная характеристика, конечно, не отражает в полной мере различий и сходств списков редакций, но перед нами и не стояло такой задачи. Так была прослежена история бытования Государева родословца в системе родственных источников, созданных на его основе. К сожалению, из-за отсутствия публикаций большинства представленных списков мы не можем более подробно провести анализ каждого из них. Например, Летописная и Румянцевская редакции опубликованы по нескольким спискам. Соответственно, история бытования Государева родословца ограничена рамками исследовательского аспекта имеющихся списков. Для нашего исследования мы выбрали 2 списка редакции в 43 главы: Бархатную книгу и Мазуринский I список. Анализ их содержания и сравнение обоих будут проведены в следующей главе.

В заключение настоящей главы хотелось бы отметить, что такая особенность Государева Родословца, как его фактическое отсутствие в оригинальном виде затрудняет пути проведения полноценного источниковедческого исследования.Конечно, на основании ряда исследовательских работ и собственных изысканий, мы можем утверждать, что текст Родословца подлинный, не имеет критических искажений и соответствует эпохе, в которую был составлен. Однако многочисленные списки более позднего времени дают все основания говорить о том, что первоначальное содержание Родословца так или иначе не передано без изменений или вставок. Уникальность источника утеряна вместе с ним самим. Хотя имеющиеся списки по-своему уникальны, каждый обладает той или иной текстологической или структурной особенностью. Перейдем к более подробному анализу этих особенностей на основе двух выбранных нами списков.

Глава II. Анализ содержания Государева родословца

Анализ содержания источника заключает в себя: характеристику видовой принадлежности источника, обоснование цели автора при создании Родословца, выявление и подробный анализ структуры источника, выделение сюжетных линий и наиболее часто упоминаемых блоков информации, если таковые имеются. В завершении анализа содержания Государева Родословца будут рассмотрены лингвистические особенности текста, повлиявшие в той или иной степени на принципы создания источника.

Попытаемся доказать принадлежность Государева родословцаопределенному виду источников, а именно – делопроизводственным источникам. Мы не будем повторять уже упоминавшуюся в первой главе терминологию. Как уже говорилось, делопроизводственные источники в первую очередь направлены на нужды государственного аппарата. Надо лишь уточнить, что родословие закрепляет право конкретного рода занимать определенные должности. Соответственно, здесь прослеживается прямая связь устройства государственного аппарата через должностную схему.

Переходя к непосредственному анализу содержания Государева Родословца, попытаемся обосновать цели автора или, вернее, составителя, которыми он руководствовался при егосоздании. Под понятием «авторство» здесь мы не должны понимать одного индивида, так как ранее упомянутый дьяк Иван Елизаров был скорее одним из составителей источника. Родословные росписи не имеют авторства как такового, ибо процесса сочинительства не подразумевают, а лишь являются переносчиком ранее устно фиксированной информации. То есть, родословные легенды и предания получают письменное обличие в виде собственно самих родословцев по заказу рода или вышестоящих лиц государственного аппарата. Таким образом, отсюда вытекает и заглавная цель составления такого памятника русской письменности, как родословец – фиксация родственных связей.

Государев родословец, официальный родословный документ, фиксировавший родственные связи, как мы уже знаем, до наших дней не сохранился в первозданном виде. Анализ содержания Родословца возможен благодаря сохранившимся редакциям родословных книг. При разборе текста Родословца мы будем опираться на ряд исследований, авторы которых уже занимались этим вопросом. Наиболее научно обоснованное и цельное исследование представляет собой монография М.Е. Бычковой, часть которой посвящена именно текстологическому анализу содержания Родословца на уровне расположения и состава глав в списках существующих редакций. Нельзя не упомянуть и Н.П. Лихачева, который также провел текстологический анализ в компаративном ключе.

Государев родословец принадлежит к редакции в 43 главы, помимо которой существуют еще Румянцевская редакция родословной, редакция в 43 главы с приписными и редакция в 81 главу, которые выделяются из остального списка редакций в виду большей изученности в отечественной историографии. Из-за отсутствия необходимого для более полного исследования материала, остановимся на сравнительном анализе глав списков редакции в 43 главы. Об официальном происхождении редакции говорит то, что все росписи одного рода имеют единую генеалогическую схему[49]. Расхождения незначительны. Далее мы более подробно рассмотрим особенности списков одной редакции.

Для начала, скажем, что в родословных росписях можно выделить условную структуру: легенду и поколенную роспись.

Из сохранившихся списков редакции в 43 главы для анализа содержания Родословца мы возьмем Бархатную книгу (далее - БК), единственную дошедшую до наших дней официальную родословную, составленную на основе самого Государева родословца в XVII в. и дополненную тогда же. Также вспомогательным материалом для более тщательного исследования нам послужит, так называемый Мазуринский I список (далее – М.), который, так же как и БК, дошел до нас цел и невредим. Однако он будет нам интересен тем, что его протограф не идентичен с протографом БК и, следовательно, нам предоставляется возможность увидеть различия в содержании обоих списков родословной. Это, в свою очередь, поможет нам воспроизвести текст самого Государева родословца.

Как пишет М.Е. Бычкова, редакция Родословца в 43 главы составляет 20 списков[50]. Из них 6 списков идентичны между собой, так как это БК и 5 ее копий. Остальные 14 списков были созданы ранее БК. Среди этих списков содержится и выбранный нами Мазуринский I список. Редакция в 43 главы, как мы понимаем, относится к XVI в., однако сохранилась она только в списках, датируемых XVII-XVIII вв.

Такое количество глав, как 43, имеет под собой объяснение. Из описи Разрядного приказа, сохранившейся после московского пожара 1626 г., мы находим следующее: «… А из Розряду в тот в большой пожар вынесено государевых дел: книга родословная, в коже, 43 главы… »[51]. На основании этой записи М.Е. Бычкова делает вывод о том, что спасенная родословная книга была использована при составлении БК.

Общность расположения глав в обоих случаях, как в БК, так и в М. родословце объясняется единым протографом, от которого исходят эти списки – Государев родословец 1555 г. И в БК, и в М. родословце всего насчитывается 44 главы, из которых лишь несколько не совпадают друг с другом по своему составу.

Говоря о составе глав в обоих родословных, следует оговориться, что оба списка принадлежат к разновременному отрезку, что, в свою очередь, объясняет некоторое несовпадение в содержании ряда глав. Начнем анализ содержания списков и заодно параллельно проведем сравнительную работу по составу глав БК и М. родословца.

Сразу стоит оговориться, что в исследовательском плане доступна была рукопись М. родословца, соответственно палеографический и текстологический анализ которой произведен более тщательно. Говоря о БК, стоит уточнить, что источник был составлен гораздо позднее оригинала - в конце XVII в., а приблизительно в период 1682-1689 гг.[52]

Составление Мазуринского I списка, по данным М.Е. Бычковой, относят ко второй половине XVII в. Однако точной даты его составления нет[53]. Существует способ более точной датировки рукописи, который построен на палеографическом анализе филиграней (водяных знаков) на бумаге, если они имеются в рукописи. Нами были изучены имеющиеся в Мазуринском I списке филиграни. Тщательно проведенный палеографический анализ рукописи показал, что в ней содержится три вида филиграней:

1. Крепостная стена с надписью TRAVTEИAW

2. Голова шута с литерой «Р»

3. Двуглавый орел

Ниже приведем описание филиграней:

Крепостная стена – филигрань состоит из двух частей, располагающихся на разных листах. Верхняя часть изображения представляет собой крепостную стену, с двух сторон ограниченную башнями и воротами посередине. Башни увенчаны крестами. В нижней части филиграни изображены 4 лапы животного, похожего на дракона, что мы впоследствии узнаем из альбомов филиграней, просмотренных в процессе их датировки. Такое сомнение в полноте описания изображения филиграни обусловлено отсутствием изображения верхней части туловища животного. Под лапами значится надпись «TRAVTEИAW». Филигрань обрамлена квадратной рамой. В процессе датировки этой филиграни было задействовано несколько различных альбомов с филигранями XVII в. В альбоме, составленном Т.В. Диановой, присутствует изображение данной филиграни, где в виде искомого животного представлен дракон.[54] Похожая на искомую филигрань географически относится к Украине, Киеву. Но филигрань в выше обозначенном альбоме имеет весьма раннюю по нашим меркам датировку – 1637 г., что никак не соотносится с информацией относительно происхождения самого Мазуринского родословца. Наиболее полную информацию удалось выявить из альбома литовского исследователя Е. Лайцавичуса.[55] Данная филигрань в альбоме датируется 1693 г. Надпись «TRAVTEИAW» есть ничто иное, как географическое название города Траутенау (нем. Trautenau, чешск. Trutnov) – город в Чехии, у подошвы Исполиновых гор, на реке Ауне (на севере Чехии).[56] Сейчас, по современной информации, город Трутнов – город в Краловеградецком крае Чехии, на реке Упе, у подножья горного массива Крконоше. Соответственно, можно сделать вывод о том, что бумага, на которой изображена данная филигрань выделана в Чехии, в ее исторической области Богемии, на территории которой стоит город Траутенау, как пишет Лайцавичус.[57] В альбоме Лайцавичуса в виде изображения животного используется дракон. Следовательно, можно сделать вывод, что на филиграни из Мазуринского списка так же изображены лапы дракона, так как мы помним, что изображение верхней части туловища в списке отсутствует. Таким образом, можно заключить, что филигрань «Крепостные ворота», представленная в Мазуринском списке датируется приблизительно началом 90-х гг. XVII вв.

Голова шута – изображение представляет собой голову шута с воротничком в семь зубцов. Иначе, шут семизубцовый, коим его именуют в альбомах филиграней. В паре с шутом идет литера «P» на раздвоенной ножке. В отношении изучения датировки данной филиграни имеются следующие сведения. В основном все просмотренные альбомы указывают на конец XVII в., 90-е гг. В альбоме Т.В. Диановой в описании филиграни представлены такие даты: 1695-1697, 1699 гг.[58] Географически эти филиграни были найдены в рукописях в Москве. Еще в одном альбоме филиграней, составленном Т.В. Диановой, были найдены похожие филиграни, которые датируются 1690-м г.[59] Таким образом, датировка филиграни «Голова шута» варьируется началом-концом 1690-х гг. В данной филиграни важны все детали для более точной датировки. Такой атрибут филиграни «голова шута», как стержень, выходящий из центрального зубца и оканчивающийся цифрой «4», по данным С.А. Клепикова, является атрибутом именно конца XVII в.[60] Это еще раз доказывает, что дата филиграни, найденной в Мазуринском списке, определенно принадлежит к концу XVII в. Хотелось бы отметить, что более точная датировка возможно при ответе на вопрос, в какую сторону повернута голова шута, так как такая деталь непосредственно может повлиять на ход процесса датировки филиграни и самой рукописи, соответственно.

Двуглавый орел – филигрань представляет собой герб с двуглавым орлом, увенчанным короной. В туловище орла находится буква «М», в правой лапе орел держит скипетр, в левой – меч. Скорее всего, буква «М» является начальной буквой города, в котором была изготовлена данная бумага. По данным исследовательской литературы, этот вид филиграни можно с уверенностью датировать так же, как и предыдущие филиграни, концом XVII в. Такой вывод мы смогли сделать благодаря изучению ряда альбомов филиграней отечественных и зарубежных исследователей. Во-первых, по данным С.А. Клепикова, этот тип филиграни встречается только на бумаге иностранного происхождения, чаще – немецкой[61]. Датирован 1694/95 гг. Однако данные Клепикова в отношении географии происхождения бумаги в дальнейшем не подтверждаются. На это указывают похожие филиграни, найденные в альбоме Т.В. Диановой и датированные 1693, 1696 и 1700 гг.[62] Ареол распространения этих филиграней прослеживается на Украине. Однако найденные в данном альбоме филиграни не идентичны искомой и имеют некоторые различия в деталях. Такой атрибут как корона, например, в изображении на филиграни Мазуринского списка не был один в один идентифицирован ни в одном из просмотренных альбомов. Так же стоит отметить, что изображение само по себе не является полностью читабельным, так как часть туловища Орла и его лапы прорисованы не полностью. Такое примечание способно затруднить датировку филиграни и рукописи вместе с ней. В другом альбоме под ред. Т.В. Диановой похожая филигрань датируется так же концом XVII в. (1694, 1695 гг.)[63] В ходе работы с альбомами филиграней были изучены альбомы украинских исследователей, И. Каманина и О. Витвицкой.[64] Найденная похожая филигрань с изображением орла здесь датирована 1696, 1697 и 1699 гг. Опять-таки стоит указать на небольшие различия в самих изображениях оригинала из Мазуринского Iсписка и найденных филиграней в альбоме. В альбоме К.Я. Тромонина искомая филигрань с изображением орла датирована 1694 г.[65]

Следует сделать уточнение относительно происхождения бумаги в конце XVII в. Л.В. Черепнин пишет о том, что, во-первых, для второй половины XVII в. характерно использование голландской бумаги, а во-вторых, в это время в России существовали и свои бумажные мельницы, на которых выделывалась бумага на манер подражания упомянутой голландской с видоизмененными водяными знаками[66]. То есть бумага, на которой написана рукопись Мазуринского I списка родословной книги, вполне могла быть произведена и на территории Российского государства. Однако более достоверной нам кажется версия о том, что бумага, на которой писан Мазуринский I список, была выделана в Чехии.

По итогам вышеуказанной информации можно сделать вывод относительно датировки рукописи. Исходя из данных датировки филиграней, которые в большинстве своем указывают на конец XVII века, а если быть более точными на 1694-1699 гг., можно говорить о том, что создание рукописи относится примерно к этому же периоду времени.

Чтобы завершить характеристику палеографических данных рукописи, отметим, что М. родословец - по форме скреплена в книжку.

Переплет представляет собой, так называемую форму «сумкою». Переплет кожаный, темно-коричневого цвета. Размеры крышки переплета составляют 7 см×20 см (ш×д). Толщина – 3 см. Размеры задней стороны переплета (сумка) составляют 26 см×20 см (ш×д). Далее – переплет сужается до размера застежки.

Число тетрадей в рукописи – 20. Число тетрадей отмечено в начале каждой в нижнем правом углу буквенно.

Число листов 159, а в каждой тетради одинаковое – по 4. Все листы цельные.

Писчий материал – бумага, предположительно относящаяся ко второй половине XVII в., иностранная. Украшения отсутствуют.

Тип почерка, которым написана рукопись – скоропись. Почерк один без вставок и исправлений. Каждый лист рассчитан на вмещение 16 строк. Лист 9 – пустой, выпадает, лист 22 об. и лист 24 об. – пустые.

Пометы на полях: Лист 39 об. – на полях напротив 7 строки слева нарисовано буквенное «х» чернилами желто-коричневого цвета. Лист 40 об. – та же пометка напротив 12 строки. Лист 44 об. – та же пометка напротив 16 строки.

Листы 95 и 95 об. – пустые. Лист 154 – выпадает, лист 155 – полуоторван. Лист 159 об. – пустой. Инструмент письма– чернила, черные, киноварь.

Относительно БК данные имеются более скудные, так как оригинал рукописи содержится в Санкт-Петербурге, в РГИА[67]. Известно, что ее датировка основана на скрепах думных дьяков Василия Семенова, Данила Полянского, Емельяна Украинцева и дьяков Перфилия Оловенникова и Любима Домнина. Как пишет М.Е. Бычкова: «Рукопись в лист, на 1200 л. Переплет малинового бархата с серебряными углами. Рукопись написана несколькими почерками, между главами оставлены чистые листы. Водяные знаки – герб г. Амстердам, гербовый щит, голова шута».[68]

Перейдем к текстологическому анализу обеих рукописей. Текст БК начинается со вступительного слова, в котором идет повествование об отмене местничества в 1682 г. царем Федором Алексеевичем. Это было своего рода отправной точкой для составления БК: «А впредъ имъ и будущимъ ихъ родомъ на память указалъ онъ Великий Государь быти в розряде родословной книге родомъ ихъ, и тое родословную книгу пополнить, и которых именъ въ той книге въ родехъ ихъ не написано, и техъ имяна въ родословную книгу написать вновь къ сродникомъ ихъ, и для того взять у нихъ росписи за руками»[69]. Последующая часть вступительного слова представляет собой рекомендации по написанию родословной.

М. родословец начинается гораздо скромнее – оглавлением. Глава 1 и в БК и в М. по своему содержанию идентичны, разве что орфографическое написание ряда имен расходится. Эта глава в обоих случаях представляет собой легенду о происхождении княжеских фамилий. Обе легенды повествуют о том, что великие русские князья ведут свое происхождение от римского императора Августа. Здесь же мы находим упоминание о Рюрике и его потомстве вплоть до Ярослава Великого. Далее рассмотрим главы обоих родословцев параллельно. Глава 2 описывает род великого князя Ярослава Мудрого. Как в БК, так и в М. содержание большинства глав ничем друг от друга не отличается. Разве что в БК каждый удельный род отделен от другого отдельными заголовками. 3 глава дает описание рода астраханских, казанских и крымских царей и в обоих вариантах это описание совпадает. Глава 4 – Род князей полоцких и литовских – в обоих рукописях совпадают и имеют незначительные орфографические отличия. Глава 5, 6 в обоих вариантах не имеют различий. Глава 7 – Род великих князей Тверских и удельных – имеются различия в расположении росписей родов удельных князей: в БК – Холмские, Микулинские, Телятевские, Дорогобужские, Чернятинские; в М. – Дорогобужские, Чернятинские, Холмские, Микулинские, Телятевские – вписаны в роспись Микулинских. В 8 главе описан Род князей Суздальских и Новгородских. Расположения росписей удельных родов совпадают в БК с М. Глава 9 – Род Ростовских князей – за исключением ряда орфографических несовпадений, само содержание идентично. Интересна глава 10 – Род смоленских кянязей, которая в БК претерпела более поздние добавления и вбирает в себя информацию о таких удельных родах, как Вяземские, Жижемские, Коркординовы, Дашковы, Кропоткины. В свою очередь М. родословец дает роспись только рода Жижемских князей. Глава 11 – Ярославские князья – состав родов сохранен, однако полнота сведений разнится. Глава 12 – Род Черниговских князей – ситуация та же. Глава 14 – Род Сабуровых и Годуновых – в М. отсутствует роспись удельного рода Токмаковых. Глава 15 – Род Морозовых – содержание идентичное, но порядок росписей удельных родов разнится. Глава 16 – отсутствует род Пятых, Басмановых-Плещеевых, Мешковых-Плещеевых в М. родословце. Глава 17 – Роды Поводовых, Бобрищевых-Пушкиных, Шафериковых-Пушкиных отсутствуют. Глава 18 – Род Кутузовых и Голенищевых – разнится полнота сведений. Глава 19 – Род Воронцовых и Вельяминовых – отсутствует роспись Рода Исленьевых. Глава 20 – отсутствуют роды Дудиных, Розладиных. Глава 21 – Род Всеволож-Заболоцких – разнятся только орфографические написания имен. Аналогично в главах 23-26, 28, 30, 31, 33, 36-44 обоих рукописей. Глава 27 – роды Бирдюкиных-Зайцевых, Векентьевых отсутствуют в М. Глава 29 – род Шишковых отсутствует. Глава 32 – роды Колтовских, Остафьевых, Лаптевых, Лопухиных, Лупандиных, Обедовых отсутствуют в М. родословце. Глава 34 – роды Козловских, Ржевских, Толбузиных отсутствуют в М. родословце.

Таким образом, проведенный краткий анализ состава глав в обоих рукописях – в БК и М. родословце – показал, что протограф обоих источников был одинаковым, что подразумевает под этим именно текстологическую основу Государева родословца. Сведения, содержащиеся в главах, практически идентичны, за исключением того, что БК представляет собой более поздний вариант родословия, который обновлялся с течением времени, имеет орфографические особенности более поздней эпохи и вбирает в себя гораздо больше информации по родам.

Заключение

Итак, источниковедческое исследование, посвященное анализу Государева родословца, как исторического источника, подходит к завершению и самое время подвести итоги проделанной работы, выявить пробелы и слабые места, отметить сильные стороны исследования, резюмировать достижение задач, которые стояли во введении и определить место нового научного знания, добытого в ходе исследования.

Государев родословец, взятый в качестве источника, как мы выяснили ранее, входит в систему делопроизводственных источников и отчасти соответствует своей видовой принадлежности. Особенность данного памятника в корпусе делопроизводственных источников состоит в том, что Родословец скорее относится к области исследования такой вспомогательной исторической дисциплины, как генеалогия, и обладает специфическими чертами, не присущими другим подвидам делопроизводственной группы источников. Ведь основная цель создания делопроизводственного источника – это, как мы уже выяснили, упорядочение государственного аппарата и документооборота. Однако задача составления Родословца состояла в том, чтобы закрепить родственные связи и отчасти положение в сословно-иерархической структуре общества.

Первоочередная задача данного исследования представлялась нам в виде анализа проблемы происхождения Государева родословца. Можно с уверенностью говорить о том, что она была выполнена. Как наименее сложная из поставленных задач, эта еще и облегчалась тем, что имеющаяся исследовательская литература весьма полно проконсультировала нас по данной проблеме. Чего нельзя сказать о другой проблеме – истории бытования источника, которая никоим образом не разработана в научной среде. Ввиду отсутствия публикаций списков Родословца отходит на второй план и разработка самой проблемы бытования источника в системе современного информационного пространства.

В деле текстологического анализа списков опять-таки встает проблема отсутствия оригинала. Определение подлинности и достоверности источника заведомо не может быть точным, хотя многочисленные копии и совпадают текстологически и структурно. Говоря об уникальности Родословца, следует отметить, что хотя этот памятник письменности и не существует в единичном виде, все же он уникален по составу содержания и цели, ради которой он создавался. Отдадим должное, именно содержание такого рода источников – вот, что делает их уникальными или даже, скорее, ценными для научной и не только общественности. То есть ценность Государева родословца состоит в том, что этот источник, как никакой другой, фиксирует особенности родственных связей великокняжеских фамилий.

Нельзя не заметить, что историографическая база относительно выбранного нами источника весьма скудна. Этот аспект исключает возможность более уверенно ориентироваться в системе такого рода письменных источников.

Суммировав итоги работы в написанных главах, осталось сказать несколько слов относительно ценности и полезности самой исследовательской работы. Научное знание, извлеченное в ходе работы над источником, состоит в том, что информация, полученная в ходе изучения Государева родословца, может послужить полезным источником в деле генеалогических исследований великокняжеских родов. В советской историографии Родословец рассматривался как ценный исторический источник, хотя вклад его в отечественную историю и культуру не оценен до сих пор. Стоит отметить, что в настоящем исследовании не опровергается и не подтверждается высокое значение Государева родословца как исторического источника. Однако проведенный анализ в перспективе может составить основу для дальнейшего исследования родственных связей княжеских фамилий Русского государства и окажет полезное влияние на формирование мнения относительно ценности родословия в вопросах развития исторической науки.

Историография по проблеме данного исследования показывает, что она еще недостаточно разработана и непосредственно исследований, посвященных самому источнику, практически не наблюдается. Родословец интересен исследователям лишь на начальном этапе своего изучения, не касаясь списков. Зарубежная историография и вовсе бедна на упоминания о нем.

Таким образом, предмет данного исследования – Государев родословец – с точки зрения исторического источника, материала для дальнейших источниковедческих работ еще мало изучен и поэтому должен представлять интерес для будущих исследовательских работ.

Список использованных источников и литературы

Источники

1. Бархатная книга. РГИА, Коллекция Сената, ф. 1411, оп. 1, № 64.
2. Мазуринский I список. РГАДА, Собрание Ф.Ф. Мазурина, ф. 196, № 465.
3. Разрядная книга 1475-1598 гг. – М. : Наука, 1966.
4. Разрядная книга 1475-1605 гг. – М.: Ин-т истории СССР, 1977.

 Литература

1. Буганов В.И. Разрядные книги последней четверти XV - начала XVII вв. / В.И. Буганов. – М. : Изд-во АН СССР, 1962. – 263 с.
2. Бычкова М.Е. Отдельные моменты истории Литвы в интерпретации русских генеалогических источников XVI в. / М.Е. Бычкова // Польша и Русь. Черты общности и своеобразия в историческом развитии Руси и Польши XII-XIV вв. – М. : Наука, 1974. – С. 365-377.
3. Бычкова М.Е. Редакция родословных книг второй половины XVI в. / М.Е. Бычкова // Археографический ежегодник за 1966 год / АН СССР ; редкол. : М.Н. Тихомиров (отв. ред.) и др. – М. : Изд-во АН СССР, 1963. – С. 126-134.
4. Бычкова М.Е. Родословные книги XVI-XVII вв. как исторический источник / М.Е. Бычкова ; ред. А.А. Зимин. – М. : Наука, 1975. – 216 с.
5. Бычкова М.Е., Смирнов М.И. Генеалогия в России: история и перспективы / М.Е. Бычкова, М. И. Смирнов. – М. : «Территория», 2004. – 272 с.
6. Веселовский С.Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев / С.Б. Веселовский. – М. : Наука, 1968. – 582 с.
7. Водяные знаки рукописей России, XVII в. / АН СССР, Ин-т истории, Мин-во культуры РСФСР ; сост.: Т.В. Дианова, Л.М. Костюхина ; отв. ред. В.И. Буганов. – М. : Б. и., 1980. – 172 с. : ил.М., 1988.
8. Гераклитов А.А. Филиграни XVII века на бумаге рукописных и печатных документов русского происхождения / А.А. Гераклитов. – М. : Наука, 1963. – 217 с.
9. Дианова Т.В. Филиграни XVII-XVIII вв. «Голова шута» / Т.В. Дианова. – М. : Наука, 1997. – 166 с.
10. Зимин А.А. Состав Боярской думы в XV-XVI вв. / А.А. Зимин // Археографический ежегодник за 1957 год / АН СССР ; редкол. : М.Н. Тихомиров (отв. ред.) и др. – М. : Изд-во АН СССР, 1958. – C. 41-88.
11. Источниковедение : Теория. История. Метод. Источники рос. истории : учеб. пособие для гуманитарных специальностей / И.Н. Данилевский, В.В. Кабанов, О.М. Медушевская, М.Ф. Румянцева. - М. : РГГУ, 1998. - 702 с.
12. Клепиков С.А. Филиграни и штемпели на бумаге русского и иностранного производства XVII-XX вв. / С.А. Клепиков. – М. : Изд-во Всесоюзной книжной палаты, 1959. – 306 с.
13. Лихачев Н.П. Государев родословец и Бархатная книга / Н.П. Лихачев. – СПб. : Тип. П.В. Мартынова, 1900. – 14 с.
14. Лихачев Н.П. Государев родословец и род Адашевых / Н.П. Лихачев. – СПб. : Тип. В.С. Балашева, 1897. – 89 с.
15. Лихачев Н.П. Разрядные дьяки XVI в. : опыт ист. исслед. / Н.П. Лихачев. – СПб. : Тип. В.С. Балашева, 1888. – 559 с.
16. Русская генеалогия : (Энцикл. справ.) / М.Е. Бычкова, Н.Ф. Демидова, С.В. Думин. – М. : Богород. печатник, 1999. – 229 с. : ил.
17. Савелов Л.М. Лекции по русской генеалогии, читанные в Московском археологическом институте / Л.М. Савелов ; РГАДА ; Археогр. центр. - Репр. воспр. изд. 1909 г. – М. : Археогр. центр, 1994. – 270 с.
18. Шмидт С.О. К истории составления описей Царского архива / С.О. Шмидт // Археографический ежегодник за 1958 год / АН СССР ; редкол. : М.Н. Тихомиров (отв. ред.) и др. – М. : Изд-во АН СССР, 1960. – С. 54-66.

[1] Лихачев Н.П. Государев родословец и Бархатная книга. СПб., 1900. С. 2.

[2] Там же. С. 3-5.

[3] Червякова А.К. Источниковедческое изучение Государева родословца в отечественной историографии / А.К. Червякова // Историография источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин. Материалы XXII Международной научной конференции. Москва, 28-30 января 2010 г. С. 404-406.

[4] Лихачев Н.П. Указ. соч. С. 2.

[5] Там же. С. 6-7.

[6] Лихачев Н.П. Государев родословец и Бархатная книга. С. 6-7.

[7] Он же. Государев родословец и род Адашевых. СПб., 1897. 89 с.

[8] Там же. С. 26; Он же. Разрядные дьяки XVI в. М. – СПб., 2007. 559 с.

[9] Савелов Л.М. Лекции по русской генеалогии, читанные в Московском археологическом институте. М., 1994. С. 119-125.

[10] Веселовский С.Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1968. 582 с.

[11] Там же. С. 9.

[12] Там же. С. 11.

[13] Бычкова М.Е. Родословные книги XVI-XVII вв. как исторический источник. М., 1975. 216 с.

[14] Бычкова М.Е. Указ. соч. С. 7.

[15] Буганов В.И. Разрядные книги последней четверти XV - начала XVII вв. М., 1962. 263 с.

[16] Там же. С. 167.

[17] Там же. С. 168.

[18] Бычкова М.Е. Отдельные моменты истории Литвы в интерпретации русских генеалогических источников XVI в. // Польша и Русь. Черты общности и своеобразия в историческом развитии Руси и Польши XII-XIV вв. М., 1974. С. 365-377.

[19] Бычкова М.Е. Редакция родословных книг второй половины XVI в. // Археографический ежегодник за 1962 год. М., 1963. С. 126-134.

[20] Шмидт С.О. К истории составления описей Царского архива // Археографический ежегодник за 1958 год. М., 1960. С. 54-66.

[21] Зимин А.А. Состав Боярской думы в XV-XVI вв. // Археографический ежегодник за 1957 год. М., 1958. C. 41-88.

[22] Там же. С. 43.

[23] Родословная книга князей и дворян российских и выезжих … / Н.И. Новиков. М., 1787. Ч. 1-2.

[24] Власьев Г.А. Заметка о неточностях Новиковского издания «Бархатной книги» // Летопись историко-родословного общества в Москве. Вып. 1. М., 1907. С. 28-33.

[25] Лихачев Н.П. Государев родословец и Бархатная книга. С. 8.

[26] Бычкова М.Е. Родословные книги… . С. 3.

[27] Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники рос. истории : учеб. пособие для гуманитарных специальностей: учеб. пособие / И.Н. Данилевский и др. М., 2004. С. 392.

[28] Бычкова М.Е. Родословные книги… . С. 4.

[29] Лихачев Н.П. Государев родословец и Бархатная книга. СПб., 1900. 14 с.

[30] Бычкова М.Е. Русская генеалогия. С. 40.

[31] Она же. Родословные книги… . С. 63.

[32] Лихачев Н.П. Государев родословец и Бархатная книга. С. 9.

[33] Там же. С. 2.

[34] Лихачев Н.П. Государев родословец и Бархатная книга. С. 2.

[35] Там же. С. 5.

[36] Там же. С. 8.

[37] Русская генеалогия. М., 1999. С. 41.

[38] Разрядная книга 1475-1598. Л. 310.

[39] Разрядная книга 1475-1605. Л. 325.

[40] Там же. Л. 335.

[41] Бычкова М.Е., Смирнов М.И. Генеалогия в России: история и перспективы. М., 2004. С. 3.

[42] Лихачев Н.П. Разрядные дьяки XVI в. С. XIII.

[43] Бычкова М.Е. Родословные книги … . С. 32.

[44] Бычкова М.Е. Родословные книги… . С. 35.

[45] Там же. С. 39.

[46] Там же. С. 46.

[47] Бычкова М.Е. Родословные книги… . С. 61.

[48] Там же.

[49] Бычкова М.Е. Родословные книги… . С. 17.

[50] Бычкова М.Е. Родословные книги… . С. 38.

[51] Лихачев Н.П. Государев родословец и Бархатная книга. С. 6.

[52] Бычкова М.Е. Родословные книги… . С. 43.

[53] Там же. С. 42.

[54] Филиграни XVII в. по старопечатным книгам Украины и Литвы. С. 13. Илл. № 23.

[55] Laucevicius E.T. Popierius Lietovje XV-XVIII a. Atlasas. С. 131. Илл. № 703.

[56]ЭСБЕ

[57] Laucevicius E.T. Op. cit. С. 115.

[58] Филиграни XVII-XVIII вв. «Голова шута». С. 128. Илл. № 632.

[59] «Водяные знаки рукописей России XVII века». С. 71-72. Илл. № 494-498.

[60] Клепиков С.А. Филиграни и штемпели на бумаге русского и иностранного производства XVII-XX веков. М., 1959.

[61] Клепиков С.А. Филиграни и штемпели на бумаге русского и иностранного производства XVII-XX веков. М., 1959.

[62] Филиграни XVII в. по старопечатным книгам Украины и Литвы. С. 81. Илл. № 548.

[63] «Водяные знаки рукописей России XVII века». С. 118. Илл. № 1021, 1022.

[64] Каманiн I, Вiтвiцька О. Водянi знаки на паперi украiнських документiв XVI i XVII вв. С. 81. Илл. № 703.

[65] Тромонин К.Я. Знаки писчей бумаги. Илл. № 1245.

[66] Черепнин Л.В. Русская палеография. М., 1956. С. 338.

[67] Коллекция Сената, ф. 1411, оп. 1, ед. хр. 64, XVII в.

[68] Бычкова М.Е. Родословные книги… . С. 43.

[69] БК. Л. 4.

• История Руси (допетровская эпоха)