Данилов Д.О.

Введение

К концу XVв. сложились условия для перехода объединительного процесса в завершающую стадию – формирования единого централизованного государства Россия. Эта стадия продолжалась примерно полвека – во времена княжения Ивана III и первых лет княжения его преемника Василия III. В эти годы завершается объединение русских земель. Образовалась огромная держава, в рамках которой была объединена русская народность. Как справедливо отмечает Ключевский, ей не хватало лишь единства политического[1].

С конца XVв стал употребляться термин «Россия», под которым понималось одно из крупнейших государств Европы. Объединенное вокруг Москвы государство представляло собой качественно новый этап развития государственности. По площади созданное государство почти в шесть раз превышало прежнее Московское княжество.

В указанный период крупным препятствием на пути формирования централизованного Русского государства было существование сильной и самостоятельной Новгородской феодальной республики, ставшей во главе центробежных сил развивающегося государства. На всем протяжении своей истории Новгород всегда стремился к независимости от центральной власти – сначала Киева, затем ловко лавируя среди владимиро-суздальских князей. Результатом политики Новгорода стало его обособление от остальных княжеств, формирование особого, нехарактерного для Руси, политического строя - вечевой республики.

После распада Киевской Руси Новгороду постоянно приходилось доказывать свою независимость Литве, Ордену. С возвышением Москвы Новгород оказался между «молотом и наковальней», пытаясь сохранить свою «старину». . Единственной «точкой опоры» во внешней политике республики можно назвать Псков - «молодшего брата» Новгорода и еще несколько земель, еще независимых от Москвы и шедших в кильватере новгородской политики. В это время огромное значение приобретают псковско-новгородские отношения, поскольку они сыграли одну из ведущих ролей в обострении отношений Новгорода и Великого Князя, необходимо указать и на помощь, оказанную Псковом при подчинении Новгорода.

К XVв. Новгородская система постепенно изжила себя, свидетельство тому - возросшая роль новгородской олигархии и внутренняя борьба за влияние боярских группировок внутри Новгорода. Поэтому одной из задач этой работы станет разбор причин кризиса республики как одного из аспектов ее присоединения к «низовой земле».

Обособление Новгорода из прочих русских земель привело в XVв. к противостоянию с Москвой, московским государем, взявшим на себя роль общерусского собирателя. Противостояние приняло, прежде всего, идеологическую, внутрицерковную направленность. Необходим анализ внутрицерковного аспекта включения Новгорода в состав России.

Москва и Новгород - две диаметрально противоположные по сути политические системы. В таком противостоянии имеет огромное значение авторитет центральной власти. Поэтому в этой работе будет разобран аспект влиятельности центральной власти на ход процесса.

Ставя целью этой работы проанализировать процесс включения Новгорода в состав Русского централизованного государства и отразить при этом аспекты идеологии, нужно решить следующие задачи: анализ псковско-новгородских отношений, причины кризиса боярской республики; разобрать следующие аспекты идеологии: внешнеполитический, внутрицерковный, авторитет центральной власти, влияние московской идеологии единого государства на процесс включения Новгорода.

Историография

Присоединению Новгорода посвящено множество исследований. Все они ставят свей целью описать процесс включения Новгорода в состав русского централизованного государства, или же дать характеристику личности Ивана III – государя, уного и коварного правителя с точки зрения одних и собирателя русских земель и основателя могущества России – с точки зрения других

Для того, чтобы завершить длительный процесс централизации России, требовался лидер, способный это сделать. Им стал Иван III Васильевич. Он обладал всеми необходимыми качествами, об этом пишет Соловьев[2]. Оценивая объединение, он говорит, что это не сколько заслуга самого Ивана Васильевича, а столько его «бережливых и трудолюбивых предков, которые не должны быть забыты»[3]. По мысли Соловьева, Ивану III оставалось лишь поставить точку в деле собирания уделов.

Положительно описывает Ивана Васильевича Карамзин, историк Империи, он всегда ставил на первое место именно историю государства, созданного русским правителем и народом. Карамзин пишет «Хотя и ничто и не дается вдруг; хотя достохвальные усилия князей Московских, от Калиты до Василия Темного, многое приготовили для единовластия и нашего внутреннего могущества, но Россия при Иване III как бы вышла из сумрака теней…Иоанн, рожденный и воспитанный данником степной Орды…сделался одним из знаменитейших Государей в Европе…без учения, без наставления, руководствуемый только природным умом, дал себе мудрые правила в Политике.»[4].Карамзин сравнивает успехи Ивана III с достижениями Александра Македонского и Петра Великого, ставя их в один ряд. По части отношений Иоанна III и Новгорода Карамзин пожалуй, является самым лучшим автором, описавшим события всесторонне, не смотря на свои симпатии к Ивану III.

Я не могу не упомянуть труд Борисова Н.С., посвятившего Ивану III книгу-биографию. Он не дает определенных рамок личности Ивана III, говоря, что этот человек одной рукой миловал, другой – карал. Ивану III досталось править в непростые времена, когда требовалось решить – быть государством или остаться княжеством. В начале своего правления Иоанн был окружен только русскими княжествами, Москва была ослаблена ценой побед в феодальной войне, стояла задача закрепить достигнутое предками. К концу правления Ивана III Россия стала национальным государством, граничащим с инородцами. Отношения с Ордой перестали быть данническими, теперь Россия использовала богатый опыт Орды в построении государства. Иван IIIсравнительно быстро решил вопросы, поставленные его временем. Оно требовало от государя активных действий, государь действовал, где милостью, а где –то приходилось карать. Иван III был решителен, примером может служить Новгород. Во время подчинения Новгорода Иоанн проявил себя хитрым и осторожным политиком. Подчинив Новгород, Иоанн еще раз проявил свои качества расчетливого государя: он не стал немедленно насаждать московские порядки, репрессии ограничились пока лишь представителями «литовской» партии. Здесь советские идеологи говорят о «разыгранной умеренности, для поднятия своего авторитета среди простого народа»[5].Мы же еще раз скажем, насколько расчетлив был государь. Немедленное введение московских порядков в Новгороде вызвало бы поголовное сопротивление и отпадение от Москвы.

Сочетав в себе ставшие фамильными свойства Калиты – осторожность, расчет с решительностью, Иван III сумел завершить дело объединения России. Государь в отношении своих противников применял метод «разделяй и властвуй» - Новгородско-псковские отношения показали это, и применял силу только при необходимости. Иоанн прославился умением вести тонкую дипломатическую игру – события 1464 и 1475гг стали доказательством.

Однако в отечественной историографии есть и другие точки зрения относительно Ивана Васильевича. Один из виднейших историков Церкви, академик Е. Голубинский, известный своим скептицизмом, избегает давать прямую характеристику Ивану III, дает только ряд отдельных замечаний. В частности, он обвиняет в «трусости» Великого князя, в связи с событиями 1480г, упоминает корыстолюбие и стяжательство Ивана Васильевича – «…он, Иван III, был наделен большой склонностью брать…»[6]

Опредленный интерес представляет характеристика Ивана Васильевича со стороны его идеологических и политических противников – польско-литовской стороны, католицизма. В качестве примера можно привести виднейшего католического специалиста по восточной Церкви Альберта Аккермана, профессора истории славянских государств при папском Восточном Институте в Риме. В своем труде «Очерки истории восточно-славянских Церквей» при упоминании Ивана III после перечисления его политических достижений, начиная с подчинения Новгорода, заканчивая расширением территорий за счет Литвы, делает такое заключение – «Большая часть этого достигнута благодаря ярко выраженному упорству Иоанна, с которым он добивался поставленных задач». Согласитесь, такая характеристика, полученная от идейного противника, достаточно лестная. В качестве другого, достаточно яркого примера, но может быть не очень известного автора, представляющего польско-католическую сторону можно привести Оскара Халецкого и его специальную работу рассказывающую о главных попытках католической Церкви подчинить своему влиянию православные Церкви – Русскую и Греческую. Халецкий, (работы кстати которого использовал и Карташев), интересен еще и тем, что в отличие от Аккермана, использует не вполне проверенные данные. Халецкий тоже при упоминании Ивана Васильевича дает его характеристику. Он сравнивает Ивана III с его отцом, ставя сына несколько выше: «Иван III был еще более энергичным и преуспевающим правителем и настоящим основателем могущества Москвы»[7].

Обзор источников

Московский летописный свод конца 15в., известный в литературе также как Московский свод 1479-80гг.Этот летописный свод начинается ПВЛ и обрывается на известиях 1492г.Можно предположить, что текст продолжается, т.к. последние листы утеряны.По своему содержанию свод является общерусским, по происхождению – московским. В нем ярко отражены устремления московских правящих кругов в период создания Русского централизованного государства. По всей видимости, свод был составлен в Москве вскоре после присоединения Новгорода. Поэтому в летописных известиях 2 пол. 15в. В Московском Своде особое внимание уделено истории взаимоотношений Новгорода и Москвы.

Московский свод имеет большое историческое значение – восполняет пробелы Ипатьевской летописи, является основным источником Воскресенской летописи. В своих заключительных известиях (1472-1492) современен описываемым событиям, и поэтому передает их с исключительной точностью.

Никаноровская летопись, русская летопись конца 15 в. Название по имени владельца одного из списков — Никанора — архимандрита Воскресенского Новоиерусалимского монастыря. В Никаноровской летописи события излагаются с 9 века по 1472 год.

Составитель летописи занимал промосковскую позицию. Делится на 2 части – в первой содержащей известия до 1418г. и второй, по 1472г.

Новгородская четвёртая летопись - важный памятник русского летописания 15 века. Эту летопись принято называть четвёртой по порядку их расположения в издании 1848 года, но хронологически она является второй из сохранившихся, причем она хотя и предшествует Новгородской первой летописи младшего извода, но отражает более поздний этап в развитии летописания.

Общий текст старшего и младшего изводов Новгородской 4 летописи завершается 1428 годом.

Глава I. Анализ псковско-новгородских отношений

Исстари Псков считался «братом молодшим» Новгорода, сохраняя по отношению к нему вассальную зависимость. Однако со второй половины XVв. новгородское боярство видит в псковском своего соперника. Похожий по своему политическому устройству на «старшего брата», Псков далеко уступал Новгороду в силе и богатстве, в размерах своей территории и политических претензий. Расположенный в северо-западном углу Русской земли, Псков был вынужден постоянно бороться с агрессией Ордена и Литвы. В то же время Пскову постоянно приходилось оглядываться на своего «старшего брата», который был не прочь использовать своего «младшего брата» как разменную монету в своих политических комбинациях. Примером может послужить конфликт 60-х гг. между Орденом и Псковом – Новгород отказал в поддержке своему «молодшему брату». «А новгородцы тогда не пособили псковичем ни словом ни делом против немец, а псковичи много челом биша, и они челобитья псковскаго не прияли.»[8] Тогда за Псков заступился великий князь, осложняя и без того запутанные псковско-новгородские отношения. Именно этого времени более прочными становятся псковско-московские связи, развитие которых облегчало и подготавливало решение Новгородского вопроса. Ивану III было жизненно важно заручиться поддержкой, или хотя бы нейтралитетом Пскова на время похода на Новгород.

Во время событий 1471г. Псков выступил на стороне Великого Князя. Как пишет Соловьев, новгородцы посылали сказать псковичам, что бы и они выступали вместе с Новгородом против Великого Князя. Псковичи сначала отвели уклончиво, прося новгородцев объявить им, когда выступит против них Великий Князь. Потом объявили Московскому послу, что будут помогать не Новгороду, а Великому Князю.[9] Великий Князь, играя на противоречиях Пскова и Новгорода, сумел добиться необходимой для него поддержки Пскова.

Кризис вечевой республики

В этом пункте мы рассмотрим кризис вечевой республики, вернее что послужило причинами его. Новгород, справедливо именуемый «северным стражем» Руси, обладал огромными землями, от литовских рубежей до Печоры, обладавший огромным экономическим влиянием, все же был включен в состав Русского государства - Москвы. Как же это произошло?

В Новгороде XVв. заметно возрастает роль олигархии. На протяжении трех веков (XI-XIV) число посадников было неизменным, но в начале ХV века их численность резко увеличивается (с 6 до 36). "Каждая семья получила место у государственного пирога, возникает один из первых олигархических кланов, который настраивает люд Новгорода против бояр. Они стали в глазах народа врагами, что и позволило Ивану III положить конец республиканским проявлениям"[10].

Внутренняя борьба в Новгороде, Она шла как среди боярских группировок, так и среди населения города. Прежде всего она была вызвана влиянием Литвы и Москвы в самом Новгороде. По мнению Платонова и Ключевского, сторонниками Казимира стали бояре, за Москву – по преимуществу простонародье. Простые новгородцы видели в Московском князе православного и русского государя, а в Литовском – нечто чуждое, нерусское.[11]

Что говорить об антимосковских настроениях боярства? Оговоримся, что деление на «литовскую» и «московскую» партию в литературе чисто условно.[12] Никто не испытывал в Новгороде особых симпатий по отношению к Москве или Вильно. Здесь имеется в виду способ защиты интересов новгородцев – пестрого этнического и религиозного состава. Эти условные обозначения помогают лучше понять событийную канву.

За время своего существования Новгород не раз ссорился с великими князьями (Александр Невский, Всеволод Большое Гнездо). В феодальной войне Новгород поддержал Шемяку. Но никогда еще Великий Новгород, устами своих бояр, не заявлял о желании стать вассалом Литвы, данником не русского, но инородного правителя. Договор с Казимиром был не просто приглашением его наместника (Новгород был волен приглашать кого угодно из числа служилых русских князей) на новгородский престол. По сути, это был договор о выходе из состава Русских земель и о военном союзе, направленном против России. «А поидет князь велики московскии на Велики Новгород, или его сын, или его брат, или которую землю подъимет на Велики Новгород, ино тебе, нашему господину честному королю, всести на конь за Велики Новгород и со всею радою литовскою против великого князя и боронити Велики Новъгород…»[13]

Этот договор и последующее приглашение князя Михаила Олельковича – ставленника Литвы – результат деятельности усилившейся пролитовской партии новгородского боярства. Клан Борецких, в особенности вдова Марфа, стали основными идеологами пролитовской партии, но их интересовало не столько сложное политическое положение республики, сколько вопросы о личной наживе. В случае подчинения Новгорода великим князем, сторонники Борецких отлично понимали, что доходы от торговли, будут, минуя их, идти в государеву казну, а им, боярам, в лучшем случае придется довольствоваться ролью ответчиков за поступления налогов перед центром. Зато подобную аналогию с Литвой новгородское боярство себе просто не представляло. Доказательством тому служат условия новгородско-литовского договора,[14]где с особым тщанием оговорены экономические вопросы.

Однако население Новгорода состояло не из одних сторонников Борецких и Казимира. Существовала и «промосковская» боярская партия, отлично понимавшая, к чему приведет переход Новгорода к Литве. Предположительно, ее главой и идеологом можно назвать новгородского архиепископа (Иону). В связи с этим возникает вопрос о том, кто же тогда приглашал Михаила Олельковича – не с ведома ли архиепископа Новгород сносился с Литвой? Ведь мы склонны считать приглашение киевского князя результаом деятельности Борецких, не так ли? Скорее всего, приглашение православного князя из Литвы стало своеобразным компромиссом между усилившейся литовской партией еще сохраняющей свои позиции «промосковской» партией.

В чем же проявлялась деятельность умеренной, или «промосковской» партии? Ее новым лицом, после смерти Ионы, стал его преемник – Феофил, готовый продолжить политику своего предшественника. Результатом деятельности партии стало падение новоизбранного Пимена; его уличение в связях с «латинством» и тратой архиепископской казны, что и привело к его конфликту с простыми новгородцами, ратовавшим, как мы помним, за московского государя. Об этом повествует московское[15] летописание.

После этого Феофил отправился в Москву на постановление, где и был жалован государем. Однако это «государево жалованье», где государь назвал Новгород своей вотчиной, привело к открытому столкновению партий на вече. К тому же, отъезд Феофила на постановление в Москву пошатнул позиции «умеренной» партии. Сторонники партии Борецких, наоборот, усилились и выдвинули свой тезис: «Не хотим за великого князя Московского, ни зваться отчиной его. Волныи есмы люди, Великы Новъгород. А Московский князь велики много обиды и неправду над нами чинит. Но хотим за короля Польского…»[16] Неудивительно, что после этого в Новгороде произошло открытое разделение и столкновение партий.

Вывод. В этой главе были показаны причины кризиса власти новгородской боярской республики. В литературе, причем не только современной, встречается сравнение Новгорода с Венеций или Миланом – зародышами европейской демократии и свободомыслия, крупными торговыми центрами. Однако архаическая боярская форма власти, жившая в основном за счет экспорта собольих шкурок, и где «люди меньшие» не имели реального права голоса, никак нельзя назвать центром «древнерусской демократии»… 

Глава II. Внутрицерковный аспект

В Новгороде с XIVв сложилась прочная традиция религиозного вольнодумия. В 1375 там казнили «стригольников» дьякона Карпа с товарищами.[17] Там же, по-видимому, зарождается и ересь жидовствующих – наиболее обстоятельный рассказ о появлении ереси находится в «Сказании о новопоявившейся ереси» Иосифа Волоцкого(предисловие к его «Книге на еретики», т.е. «Просветителю», написанное в нач. XVIв. ). Интересно, что в рассказе Иосифа Волоцкого четко прослеживается мысль о связи еретиков с эмиссарами из Литвы.

Аналогично процессу выделения Новгорода из состава остальных русских земель, протекает и процесс становления его церковной независимости. Новгороду епископ был дан с самого начала. « До половины XIIв., - пишет Ключевский, его рукополагал русский митрополит с собором епископов в Киеве.»[18].Вскоре титул архиепископа был пожалован (1155) епископу Новгородскому (Нифонту) как награда от Константинопольского патриарха.[19] Затем, начиная с 1156г. новгородцы сами выбирают себе епископа. По сути, это стало первым шагом на пути независимости Новгорода (в т.ч. и политической) от власти Центра.

Как и князей, так и епископов, Новгород был волен приглашать со всех русских земель, в т.ч. находившихся под литовским влиянием. таким образом, новгородцы могли влиять на московского митрополита под угрозой перехода под амофор литовского. Естественно, такая самостоятельность Новгорода не могла понравиться Москве. Но пока Иона был новгородским архиепископом, ситуация не становилась конфликтной.

После кончины авторитетного и осторожного Ионы, московско-новгородские отношения обостряются. Дело в том, что этот архиепископ умел вести тонкую и гибкую политику между Москвой и Вильно, чего не смогло впоследствии сделать вечевое собрание.

Поводом к обострению напряженности между Новгородом и Москвой (не сколько в политической, сколько в церковной сфере) послужила сложная ситуация, вызванная призванием киевского князя Михаила Олельковича, благословленного киевским митрополитом-униатом, и выборами нового новгородского архиепископа. Именно намерение новгородцев послать своего нового архиепископа на постановление в Киев – вызвало бурное негодование при дворе великого князя. Несомненно, на решение послать новоизбранного архиепископа (Феофила) в Киев, а не в Москву, оказала влияние усилившаяся пролитовская партия. Феофил, будучи сторонником Москвы, естественно отказался. К этому времени партия Борецких являла большинство на вечевом собрании, что помогло ей выдвинуть новую кандидатуру взамен несговорчивого Феофила. Ей стал сторонник Борецких, Пимен, бывший ключник Ионы. В отличие от Феофила, он был гораздо более сговорчив. Голубинский пишет: « Пимен заявил, что готов пойти на посвящение, куда бы его не послали, хотя бы в Литву к тамошнему митрополиту.»[20].

Москва неоднократно заявляла, что, не смотря на ферраро-флорентийские решения, Киевский (пролитовский) митрополит не является главой всей РПЦ. И заявление Новгорода (в лице Пимена) пойти под амофор киевского митрополита стало «casusbelli» назревавшего конфликта. Заявление Пимена легло в основу официальной московской трактовки церковной стороны конфликта 1471г. Сквозь призму оценки намерение новгородцев поставлять своего владыку в Литве выглядело как попытка измены православию. Поэтому июньские события 1471г. сопровождались большим религиозным возбуждением. (Возможно, это одно из объяснений жестокости государя по отношению к «новгородским» русским). «Это был крестовый поход, всем участникам которого заранее было обещано царствие небесное и прощение всех грехов, неизбежно связанных с войною»[21]. Подобное мы наблюдаем у европейских современников Новгорода, описавших свое время красочно и точно. Отчего же подобное не могло не происходить и в средневековой России?

Вывод. В рассматриваемом процессе Церковь, борьба, возникшая внутри церкви, сыграли одну из главных ролей. В это время Церковь начинает тесно сотрудничать с государством, поэтому задачи, стоящие перед Велики Князем, становятся и перед иерархами Церкви. В случае с Новгородом церковь санкционирует действия Ивана III, благословляет поход на «отступников», какими были представлены новгородцы.

Глава III. Внешнеполитический аспект

На рубеже XV-XVIвв. окрепшее Московское государство приступает к борьбе за возвращение русских земель, попавших под власть Литвы и Польши. Присоединение Новгорода, хоть и не вошедшего в состав Литвы или Польши, для Ивана III было одним из наиболее трудных и сложных дел, потребовавших длительного времени и всей его настойчивости и осторожности.

В XVв. среди русских земель Новгород – единственная нить, связывающая их с Европой. Россия, обладая Новгородом, смогла бы существенно усилить движение на запад, к Балтийскому морю. Орден ставил своей задачей не допустить Россию к Балтике. За обладание этим городом борются Россия и Литва, две нарождающиеся империи, и от исхода этой борьбы зависело, кто будет доминировать в Прибалтике. Надо оговориться, что Литва или Польша – в лице короля Казимира IV – ставили первоочередной задачей не допустить Ивана III к управлению Новгородом. Присоединение Новгорода к литовско-польской короне не дало бы ощутимых выгод – огромные лесные малозаселенные пространства, имевшие границы с Московским государством потребовали бы распыления сил. Поэтому польско-литовское государство считало наилучшим просто предлагать Новгороду старорусских князей из своей земли. Таким к примеру стал Михаил Олелькович, «князь из королевы руки», однако его приглашение новгородцами не выходило за рамки «старины».

Задачей Ливонского Ордена, Польского государства было продвижение на восток, точнее – натиск, идеологический и политический, известный сейчас больше как «drangnachOsten». Известно, что в средневековье политика часто окрашивалась религией, а религия политикой. Этому принципу неизменно следовал Рим, проектируя унию с Византией.

Уния была делом не только вероисповедным. Это был важнейший политический акт: православие (правда, только в лице Византии) наконец-то признало первенство католического Рима. Первенство церковное в средневековой Европе неизменно соответствовало первенству политическому. Уния вполне соответствовала дальнейшим политическим планам Вильно и Кракова – в арсенале литовских и польских политиков появилось мощное средство для латинизации русского населения и проникновения в Московию, решения во Флоренции предполагалось задействовать и в противостоянии с Москвой.

Вывод. Международные отношения Московского государства того времени укладывались в треугольник Москва-Орда-Вильно, и здесь неизменно действовал закон: при объединении усилий двух сторон третья сторона неизменно погибает. Однако основным направлением дипломатии как Москвы, Орды и Вильно была осторожность и отказ от каких бы то ни было союзов. Если у Вильно порой возникало предложение объединения с Москвой, на религиозной почве или совместной борьбы с татарами, то Москва, понимая чем ей грозит ввязывание в затяжную литовско-ордынскую борьбу, отказывалась.

Московский государь начал, впервые после татаро-монгольского нашествия, борьбу за объединение исконных русских земель. Новгород был одним из важнейших этапов этого процесса.

Заключение

Процесс включения Новгорода в состав Русского централизованного государства стал достаточно сложным действием. Процесс не был скоротечным – он начался еще до начала правления Ивана III, при его отце, Василии II, который, собственно, и начал этот процесс, в Яжелбицах (1456г.) При самом Иване III, процесс можно условно разделить на три части, причем везде было много демагогии, подтвержденной репрессиями. Однако с установлением власти московских управленцев в Новгороде, его самобытность, остатки его вольности еще продолжали существовать.

Присоединение Новгорода стало ярким примером не только военного могущества Московии. Здесь мы видим пример борьбы идеологической. Как известно, новгородское боярство в переговорах с владимиро-суздальскими князьями опирались на свою «старину», пресекая всяческие попытки князей расширить свою власть в Новгороде. Иван III в борьбе с новгородским боярством сумел использовать «старину» в своих интересах – в летописях упоминается некий «дьяк Стефан Бородатый», «…испроси у матери своей у великой княгини дьяка Степана Бородатого, умеющего говорити по летописцем Русским…[22]». «дьяк Степан Бородатый» стал своеобразным идеологическим оружием, козырем Ивана в спорах с новгородскими боярами, защищавшими свою «старину». Напрашивается вывод, что Иван III планировал подчинить Новгород не столько физическими мерами, сколько воздействуя на умы и сознание новгородцев, подтвердить победу оружия идеологически. «дьяк Степан Бородатый» не был единственным в своем роде оружием. Большая роль в процесс присоединения Новгорода была отведена Церкви. Достаточно вспомнить внутрицерковный конфликт, произошедший еще до начала открытого противостояния Новгорода и Москвы. Этот конфликт, как мы знаем, послужил причиной религиозной подоплеки похода 1471г.

Как пример воздействия на умы новгородцев можно рассмотреть проникновение чисто «московских» святых XI-XIVвв. в Новгород[23], чего мы не наблюдаем в отношении «низовой земли».

Библиография

1. Московская сводка конца XVв.
2. Новгородская IV летопись. Ч.1 Вып.2 Л., 1925.
3. Ключевский В.О. Сочинения. Т.II: Курс русской истории. Ч.2.М.: Гос. изд-во политич. лит-ры.
4. В.И. Алексеев «Роль Церкви в формировании государства» Спб. 2003
5. С.М. Соловьев «История России с Древнейших времен» Т.5 М.,1960
6. Карамзин Н.М. «История государства российского» Т.4 Спб
7. В.Л. Янин. Материалы Троицкого раскопа. В. Новгород. 1988.
8. Академик С.Ф. Платонов. учебник русской истории для средней школы. Ч.1 Прага 1925.
9. Борисов Н.С. Иван III С.223 М.2006.
10. Договор новгородских бояр с королем Казимиром. 1471г.
11. Псковские летописи. Вып.1.М.,Л.1941
12. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн.3 Т.5 С.18 М.1956
13. Голубинский Е. История Русской Церкви. От нашествия монголов до митрополита Макария. Период II Московский. Т. II. М. 1900. С.514
14. Покровский М.Н. Русская история с древнейших времен, Т.1 м.1933 С.136.

[1] Ключевский В.О. Сочинения. Т.II: Курс русской истории. Ч.2.М.: Гос. изд-во политич. лит-ры. С.102.

[2] С.М. Соловьев «История России с Древнейших времен» Т.5 М.,1960 С.5

[3] Там же, С.7

[4] Карамзин Н.М. «История государства российского» Т.4 Спб

[5] Мавродин В.В. «Образование единого Русского государства» Л.1951

[6] Голубинский Е. «история Русской Церкви» Т.2 Ч.1 М. 1990. с 614, 632, аналогичные мысли на С.633-634.

[7] Halecki O/ «From Florence to Brest»// O. Halecki Archon books. Seconded.1968 P.94. Цитируется по: В.И. Алексеев «Роль Церкви в формировании государства» Спб. 2003

[8] Псковские летописи. Вып.1.М.,Л.1941

[9] Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн.3 Т.5 С.18 М.1956

[10] В.Л. Янин. Материалы Троицкого раскопа. В. Новгород. 1988.

[11] Академик С.Ф. Платонов. учебник русской истории для средней школы. Ч.1 Прага 1925.

[12] Борисов Н.С. Иван III С.223 М.2006.

[13] Договор новгородских бояр с королем Казимиром. 1471г.

[14] См. договор новгородцев с Казимиром 1471г.

[15] Московская сводка конца XVв.

[16] Новгородская IVлетопись. Ч.1 Вып.2 Л., 1925.

[17] ПСРЛ, Т.4 СПб. 1848, с 72.

[18] Новгородская Iлетопись старшего и младшего изводов. С.29

[19] Карташев А.В. Очерки по истории Русской Церкви. Т.1 Париж: YMCA-PRESS 1959. C.185.

[20] Голубинский Е. История Русской Церкви. От нашествия монголов до митрополита Макария. Период II Московский. Т. II. М. 1900. С.514

[21] Покровский М.Н. Русская история с древнейших времен, Т.1 м.1933 С.136.

[22] ПСРЛ Т.IV Софийская II летопись.

[23] прп. Сергий Радонежский. В Новгороде же наоборот, появляются святые, прославленные как защитники от «низовской земли»

• История Руси (допетровская эпоха)