Жуклёнков А.А.

История предков всегда
любопытна для того,
кто достоин иметь Отечество.

Н. М. Карамзин

Древний род Самариных – православные христиане, берут свое начало от Нестора Рябца. В Бархатной книге, в главе 20 «Потомки Нестора Рябца» говорится: «Нестор Рябец прибыл в Москву около 1300 года из земли Южно-Галицкой, где упоминается в 1282 году, в числе бояр короля Галицкого Льва Даниловича, с ним пришла дружина из 1700 воинов. Сын его Родион Нестеревич, знаменитый воин, был боярином при великом князе Иоанне Даниловиче Калите (1282- 1330 – 1340), а внук Иван Родионович Квашня, воин столь же знаменитый, как и его отец, находился боярином при великом князе Дмитрии Донском; предводительствовал костромским полком в день битвы Куликовской, подписался свидетелем у духовной грамоты Дмитрия Донского, и скончался в 1390 году, прияв, перед кончиною, образ иноческий под именем Игнатия».

Самарины известны и во времена Ивана Грозного. Первая запись в хозяйственном архиве Самариных о земельном дарении Троице – Сергиеву монастырю относятся к 1553 году.[1]

В VI колене был Степан Родионович Самара, от него пошли Самарины и Квашнины-Самарины. Члены этой фамилии писались все до XVII века Квашниными-Самариными, но со 2 половины XVII века   некоторые из них пишутся просто Самариными.

С XV колена, а именно с Василия Николаевича Самарина, дворянский род тесно связан с нашим краем.

Все представители рода Самариных – люди высокой внутренней культуры, неиссякаемого благородства. Отношение к духовной памяти, добросердечие и способность жить по совести, начиная с Василия Николаевича (27.05.1740 – 23.04.1811) – главная черта рода.

В.Н. Самарин входит в мир, теряя самое дорогое – мать. В поминании В.Н. Самарина и в письмах к родным, а также в памятцах были записаны дворовые крестьянки: две Матрены, Прасковья, Наталия, Евдокия, их он поминал наравне с родителями своими всякий день и во всех местах, где родители его поминаются.[2]

«Такие синодики остались после Василия Николаевича Самарина,   и это показывает, что он хранил семейную память и почитал своих предков по отцу и матери. Его внук сравнивал эти имена с опубликованными родословными данными, что подтвердило их верность». (Использовались данные из письма Антонины Владимировны Комаровской (27. XI. 2001г), Самариной по материнской линии).

Сын В.Н.Самарина, Фёдор Васильевич, действительный статский советник, шталмейстер, «человек замечательного ума и благороднейших качеств душевных» был владельцем вотчинных земель в Самарской губернии.

Сохранилась «Изустная память», т.е. завещание Федора Васильевича Самарина, жившего в XVI в., где среди всего, что он оставляет своим детям, перечисляются святые иконы – прежде зе´мли, дома и других распоряжений.[3] Это передает его благоговейное отношение к церкви и ее заветам. Вероятно, было главным в жизни русских людей того времени, всё это объединяло их. С самого начала хозяйственной деятельности, пребывая «в православии, не в старообрядчестве,… не уклонялись. О других отходах от правой веры и помыслить трудно» (Из письма Сергея Николаевича Чернышева (29. ХI. [II.5]2001 г),  Самарины строили церкви, школы, больницы.

Служение Богу для многих Самариных – это состояние их души. Некоторые из них посвятили свою жизнь служению Богу: инок Игнатий (1390), Варвара Ивановна, инокиня Вениамина (1744-1806), Александра Васильевна Самарина-Валуева, монахиня Троицко-Белбашского монастыря, в Макарьевском уезде Костромской губернии (1814 – 1853), Мария Фёдоровна Самарина-Мансурова, духовная жена протоиерея Сергея Павловича Мансурова (1893 – 1976), Николай Сергеевич Самарин, протоиерей Русской православной церкви во Франции (1926-1987).

Следует сказать оФёдоре Васильевиче Самарине в «Духовной проповеди против войны в мире, а именно против революции в Париже», обращённой к сыну Юрию Фёдоровичу, он пишет о своей приверженности православию: «Я на прошлой неделе говел с женою, и хотя докончили мы свой долг христианский, но очень были смущены известиями о неожиданных событиях в Париже, которые тебе уже известны по Моск/ овским/ Вед/ омостям/. Грустно и страшно подумать, что судьба всего государства 35 млн. зависит от воли самой последней, мерзкой кучки людей.… Один Господь в силах остановить эту грозу. Буди воля Господня во всём» (1848г.). Впоследствии сын Ф.В.Самарина стал известным философом и религиозным мыслителем: богословские труды Ю.Ф. Самарина (1819- 1876) распространились за пределы России.

Сохранились письма Ю. Ф. Самарина к отцу, где он выражает образцы покорности и послушания. Его труды «О двух началах нашей народности, православии и самодержавии» (1840), «Предисловие к богословским сочинениям А.С. Хомякова» (1867), обширные записки «О крепостном праве и о переходе из ничего к гражданской свободе» (1853-1856) ,   над которыми он работал в Москве и в самарском имении Васильевское (ныне Приволжье), выражают его отношение к православию. Работая в Самаре, он думал о религиозной морали, размышлял о положении крестьян села Васильевское. Там им написаны статьи «Как относится к нам Римская церковь?», «Замечания на статью Соловьева «Шлецер и антиисторическое направление», «Несколько слов по поводу исторических трудов Чичерина». Помимо этих статей в апреле 1863 года Самарин составил Всеподданнейший адрес самарского дворянства[4].

Знание церковно-славянского языка, чтение церковных книг, еженедельное посещение церкви (они любили посещать маленькие домовые церкви), присущее стремление к простоте в общении с Богом дают представление о церковности Самариных. Много богослужебных книг было в доме Федора Васильевича Самарина. Христианство было главным в жизни сына Дмитрия Федоровича.

В архивах фонда №265 Российской государственной библиотеки хранятся документы, связанные с деятельностью Ю. Ф. Самарина.

На гербовой бумаге завещание о Самаринском капитале, составленное Дмитрием Федоровичем Самариным по просьбе Юрия Федоровича после его смерти. Там говорится: «Капитал в 10 тысяч рублей Ю.Ф. Самарин завещает Петропавловскому братству, – навсегда неприкосновенность его и обращается в 5% бывшего государственного банка или другие бумаги»[5].

19 марта в память Ю.Ф. Самарина присваивается ему название Самаринский капитал. В завещании сказано: «Он должен быть употреблен непосредственно на образование православных латышей, на содержание православных народных школ».

Изучая Журнал Самарского Губернского Присутствия по улучшению Быта Духовенства, начатый 19 октября 1871 г. и Дело Спасского приходского попечительства (за №36) от 24 октября 1870 г., хотелось бы особо сказать о деятельности Дмитрия Федоровича Самарина; в документах существует такая запись – обращение к Господину Самарину прихожан Озерецкой церкви, взывающих в помощи. Там записано: «Господин Самарин, губернское присутствие угрожает Озерецкой церкви припискою к Абашевской, просит оставить приход Озерецкой церкви самостоятельной… с другими приходами».[6]

И запись Самарина: «Спасскую (приход 415 человек) и Озерецкую (приход 32 человека) церкви оставить самостоятельными. А Озерецкую церковь, в связи с малолюдностью населения утвердить, чтобы прихожане сами обнаружили причет своей церкви, могли бы ее содержать».[7]

Лично сам, Д.Ф. Самарин, проверял отчеты приходского попечительства и печатал их в Москве. Так в отчете за 1868 г. сказано: «При Спасской церкви устроено кладбище, ограда у кладбища, выдано пособие бедным крестьянам из Аннино по 10 рублей: вдовой женщине Симоновой на построение избы, Никифору Трушкину выдано вспомоществование». В архиве хранятся квитанции на помощь, оформленные завещания в пользу церкви. В 1868 г. в церковном распоряжении было посеяно 140 десятин пшеницы и часть роздана бедным, 10 рублей пожертвовано в пользу голодающих.

Так из поколения в поколение переходила добродетель и глубокая интеллектуальная культура рода. Ф. Д. Самарин (1858 – 1916) был предводителем дворянского Богородского уезда Московской губернии (1880). Основатель «Кружка ищущих христианского просвещения». Федор Дмитриевич, как Юрий Федорович, был наделен особым даром в области философии, соединяя этот дар с глубоким интересом и серьезными познаниями богословия,…нес свои силы на пользу русской церковной мысли православия» [8].

Какое-то особенно тонкое понимание и восприятие «слова» во всей многогранности был присущ многим из рода Самариных. Этот дар проявлялся очень разно, но ярко: у одних – в любви к слову вообще, к языку поэзии, у других – в особой любви и понимании церковной поэтики и творений. Чуткость восприятия «слова» и дар чисто русской речи был общим в семье. Так вкратце можно охарактеризовать Самариных в XIX веке.

Самарины в XIX – начале XX века тоже находили духовное единение с Богом. Александр и Пётр Самарины (сыновья Дмитрия Фёдоровича Самарина (1831 – 1901)) с раннего детства любили церковное пение, а вместе с ним и церковную службу. Они пели вдвоем и «служили» всенощные в приходской церкви святых Бориса и Глеба.

Александр Дмитриевич Самарин (1868 – 1932), будучи студентом, руководил студенческим церковным хором Московского университета и пел с этим хором в Ново-Екатерининской больнице у Петровских ворот.

Петр Дмитриевич (1861- 1916) был одним из редких знатоков русского церковного и народного пения и членом совета при знаменитом Синодальном хоре. Пение этого хора в Московском Успенском соборе в Кремле было поставлено на такую высоту, что тот, кто имел счастье его слышать, никогда этого не забудет. После окончания гимназии Самарины учились в Московском университете на историко-филологическом фа­культете.

Их брат, Сергей Дмитриевич Самарин (1865-1929), был женат на Ульяне Сергеевне Осоргиной,   в её родстве есть святая Иулиания Лазаревская. Имя Ульяны Осоргиной (Иулиании) известно с XVII века. В роду Самариных по линии жены Сергея Дмитриевича уже несколько поколений женское имя «Ульяна» считается знаковым. Оно идет от святой праведной Иулиании Лазаревской. Ульяна Сергеевна Самарина, дочь Сергея Дмитриевича, проживающая во Франции, уже третья из поколения Самариных носит это имя и бережно хранит предания о святой.

В Памятнике Литературы Древней Руси. XVII век. Книге первой повествуется о святой Ульяне.: «Иулиания   вышла замуж за Георгия Осоргина. Когда же было ей 6 лет, умерла мать ее. И взяла ее к себе в пределы Муромские бабка, матери ее мать, Анастасия, дочь Никифора Дубенского. И воспитывала во всяческом благоверии и чистоте еще 6 лет. И умерла баб­ка. Была Иулиания с раннего детства кротка и молчалива, незаносчива и негорда, смеха и различных игр сторонилась. Хотя и вынуждали часто ее сверстницы на игры и песни пустые, но она не поддавалась совету их и казалась неумеющей, желая так добродетели. В прядении же и вышивании была Иулиания усердна и искусна, и не угасала свеча ее все ночи. А если сироты и вдовы немощные были в селе том, она всех их обшивала и всех нуждающихся и больных всяким добром снабжала — и все дивились разуму ее и благоверию»[9].

Потомки Самариных живут во Франции. Ульяна Сергеевна Самарина пишет о своём роде так: «Род Осоргиных был старинный дворянский. Осоргины выходцы из Мурома и с ХVIII века жили сначала в Симбирской губернии, а затем в Московской губернии. А в 40-х годах 18-го столетия Осоргины переехали в Калужскую губернию и поселились в новокупленном имении «Сергиевское», в 30 вер­стах от Калуги, где и прожили до выселения их из Сергиевского в 1918 году» (из личной переписки с краеведом Швыриной Г.В.). Во Вкладной книге Троице- Сергиевской Лавры за ХIV, ХV и ХVI века имеется очень много записей вкладов, по­жертвований от разных Осорьиных (тогда писали Осорьин), так что все в их роду были богомольными. Благочестие рода еще более укре­пилось, когда при царе Федоре Иоанновиче (ХVI век) путем брака с Георгием Осорьиным, в него вошла новая личность из семьи Недюриных – Иулиания Устиновна, впоследствии прославленная Церковью, как святая праведница под именем Иулиания Лазаревская, по месту где почивали ее мощи (память 2-го января по старому стилю, 15 января по новому) и причисленная к лику святых Русской Церкви.

«В семье нашей всегда чтилась память праведной Иулиании, как нашей святой родоначальницы, но почитание ее ограничивалось лишь нашим семейным кругом и даже не было иконы ее у нас. Родившаяся в 1892 году моя дочь названа была в честь праведной Иулиании. В 1893 году нашу местность постиг неурожай и я, с благословения Калужского епископа Анатолия, составил устав благотворительного Братства во имя праведной Иулиании и открыл его действия 2-го января 1894 года. Ин­тересно отметить, что в числе учредителей этого Братства, кроме членов семьи Осоргиных, которые этим стараются в малой доле продолжать дело благотворения своей праведной прародительницы, был о. Иоанн Крон­штадтский, приславший 100 рублей, как бы в основание его. Были взносы от прихожан и от посторонних лиц, желающих поддержать благотворитель­ную деятельность Братства. Среди прочих, Братство наше оказывало по­мощь бывшему прихожанину, сосланному в Сибирь, что побудило тамош­него священника, снесясь с нами, открыть в Томской губернии такое же Братство, так что в далекой Сибири имя праведной Иулиании Лазаревской-Осоргиной является символом благотворения» (семейные записки М.М. Осоргина).[10]

В своем стремлении наилучшего почитания святой и лучшего знания о ней, Михаил Михайлович приобрел изданный в Муроме в 1910 году Типо-литографией Н.В. Зворыкина труд Муромского епископа Евгения «О церковном прославлении и почитании св. праведной Иулианйи Лаза­ревской» и позднее изданную в 1912 году в Москве Синодальной Типо­графией «Службу св. прав. Иулианйи, яже (есть) в селе Лазареве, близ града Мурома». И та и другая книги сохраняются в семье.

М.М. Осоргин обратился в Троице-Сергиеву Лавру с просьбой приобрести икону св. прав. Иулианйи. Таковых ему выслали две: одну – для Братства, другую – в семью. Праведная Иулиания изображена на золотом фоне во весь рост с молит­венным взором, обращенным к небу.

Самарины XX революционного века тоже очень привержены церкви.   Ни один из них не теряет своего внутреннего стержня, не теряет духовности. А.Д. Самарин – будущий Московский предводитель дворянства и Главноуполномоченный Красного Креста обладал исключительной любовью, тонким пониманием и проникновением в глубины церковного слова, церковной поэтики, самого богослуже­ния. Он не только сам пел, руководил хором и слушал, но и сам создавал церков­ную музыку. Его баритон звучал в антифонах Вели­кого Четверга и молитв перед причащением. С большой любовью и увлечением строил храм в селе Аверкиеве Богородского уезда. Это была его инициатива. Храм был в стиле XVII века — светлый, большой, радост­ный, очень удачный по архитектуре. Обязательным для всей семьи было посещение церкви святителя Спиридония или большого Вознесения на Никитской. В Рождественский сочельник шли на молебен в Кремль в Успенский собор, где вёл службу протодиакон Розов.

После Пасхи, по субботам вечером, бывали не только в Успенском, но и в других соборах и Чудовом монастыре.

В маленькой Абрамцевской церкви в Пасхальную заутреню устраивался крестный ход со све­чами вокруг церкви, прямо у дорогих могил.

Чувство долга и великое духовное начало не позволяло А.Д.Самарину быть в стороне от тяжелых событий того времени. Московский предводитель дворянства и Главноуполномоченный Красного Креста, верный своему долгу, Самарин в 1915 году ездил в Петроград, во время эпопеи Распутина, с обращением к Царю от лица всего русского дворянства. [11] Через губернские организации дворянства именно Самарин был избран сказать всю правду в глаза Царю о Распутине. В Царском Селе, в кабинете Царя, Самарин был принят один. Царь выслушал его внимательно. Из воспоминаний Е.А Чернышёвой-Самариной: «Николай II был очень приятным, даже обаятельным в общении человеком, как частное лицо/…/, но как глава государства – царь был совершенно беспомощен и безволен»[12]. После поездки к царю А. Д. Самарин был вызван в Ставку Главнокомандующего армией великого князя Николая Николаевича, царь предложил ему занять место обер-прокурора Святейшего Синода.   Подготовительная работа к Церковному Поместному Собору русской Православной Церкви велась также с участием Самарина.

Самарин стал членом Церковного Собора Православной Церкви и возглавлял в Москве Совет объединенных приходов города. Встал вопрос о проведении в жизнь Декрета «Об отделении Церкви от Государства»,   Самарины были против этого отделения.

За антиправительственную направленность и организацию людей, оказавших сопротивление при введении в жизнь декрета об отделении Церкви от Госу­дарства, А.Д. Самарин привлечен к ответственности. В связи с декретом вскрывались мощи, закрывались монастыри, изымалось некоторое церковное имущество. Верный своему слову, Самарин считал своим долгом исполнять требования закона, за что и был арестован.

Пройдя через испытания «Бутырской тюрьмы, он ёще более утвердился в вере». Сохранилась запись судебного процесса, сделанная Анастасией Кон­стантиновной Акинтиевской: «Кроме Александра Дмитриевича по тому же делу были при­влечены еще какие-то духовные и светские лица, очевидно, для создания «организации». Процедура допроса свидетелей и обвиняемых в моей памяти не сохранилась. Помню только, что защитниками ставились вопросы, имеющие целью разбить связь дела Александра Дмитриевича с другими «событиями». Крыленко, нарушая основные правила слушания дела, своими издевательскими замечаниями с места и вопросами без разрешения председателя суда старался сбить защитников и сорвать то благоприятное впечатление, которое складывалось в пользу Александра Дмитриевича от допроса свидетелем и других обвиняемых.

Выступил с обвинительной речью Крыленко. Смысл его речи был цинически откровенен. Он сказал, что не внешние обстоятельства дела инкриминируются Александру Дмитриевичу,…. Суть в том, что в то время, как мы — советская власть и пролетариат боремся за уничтожение здесь на земле всяческих предрассудков, сковывающих свободу человека, в том числе и веру в «так называемого бога», он, Самарин, смеет противостоять революционному движению народных масс и своей деятельностью, и личным примером противодействует ему. …безукоризненно «рыцарский» облик Самарина, он не «quantitenegligeable» (не значительная величина. — Е.Ч.), как прочие обвиняемые по этому делу. Тем-то он и социально опаснее их. Подсудимым дано было «последнее слово». Александр Дмитриевич говорил после всех. Он сказал очень кратко. Вот содержание его речи: «Я – за Бога»[13]. Самарина Александра Дмитриевича приговорили

к высшей мере наказания, расстрелу, но ввиду победоносного завершения борьбы с интервентами, суд находит возможным заменить эту меру заключением его в тюрь­му впредь до окончательной победы мирового пролетариата над мировым империализмом.

В некрологе « Дорогой памяти Александра Дмитриевича Самарина» от 19 февраля 1932 года вспоминается этот процесс над А. Д. Самариным, а именно последние слова, сказанные им: « Я всегда был близок к церковным кругам и предан интересам Православной Церкви. Если это – преступление достойное казни, и я буду осуждён за мои религиозные убеждения, я счастлив, буду умереть за них»[14].

Самарины XXI века продолжают традиции своего рода.

Потомки Самариных устроили семейное празднование 400- летия с года рождения святой Иулиании в маленьком храме св.св. равноапостольных Константина и Елены, в Кламаре (пригороде Парижа). А в 2004-м году в Муроме и Лазареве было торжественно отпраздновано 400 - летие ее кончины. Сергей Николаевич Чернышёв-Самарин, внук А.Д. Самарина, правнук известного мецената Саввы Мамонтова, преподает православие в Свято-Тихоновском Богословском Институте в Москве. Его дочь стала монахиней в Дивеевой обители. Антонина Владимировна Комаровская, дочь Фёдора Дмитриевича Самарина, всю жизнь хранившая работы мужа художника-иконописца В. Комаровского, умирает в Богадельне Свято-Тихоновского Богословского Института. Так или иначе, все Самарины были связаны с Троице-Сергиевой Лаврой. Все потомки в XVII колене похоронены в Даниловом монастыре. Именитое купечество и люди учёные хоронились на кладбищах при московских монастырях – Донском, Новодевичьем, Даниловом. Может быть, это простое совпадение, но может быть, веление свыше. Род Самариных произошёл от Нестора Рябца, который был среди бояр короля Льва Даниловича. И Самариныпохоронены в Свято-Даниловом монастыре в Москве. Самарины XVIII коленапогребены в Донском монастыре. Предок Иван Квашня был в войске Дмитрия Донского.

Ульяна Сергеевна Самарина, в XIX колене поколенной росписи, проживая во Франции, глубоко верующий человек, поет в церковном хоре. Вела блок православных передач, работая в ЮНЕСКО.

С.С. Самарин (1924-1995) жил во Франции, все его дети и внуки тоже  православные, и крещены.   Родители стараются сохранить знание русского языка. П.С. Самарин (1925- 1998)   был   церковным, любил службы и непременно соблюдал посты, ходил в православную церковь; Н.С. Самарин прошёл курс Богословского Института в Париже и был посвящён в священники; М. С. Самарин очень близок к церкви – управляет в церкви хором.

Изучать духовное наследие именитых дворянских родов в наше время необходимо – это совесть поколения, их нравственная чистота, порядочность – всё, чего недостаёт нам сегодня.

Литература

I. Архивные материалы:

1. Российская Государственная Библиотека, отдел Рукописей. Фонд 265, опись 23, п..5. Н.Ф. Самарин. История рода Самариных

2. Российская Государственная Библиотека, отдел Рукописей. Фонд 265, опись 132   Д.Ф. Самарин. Воспоминания о Василии Николаевиче   Самарине (начало XVIII – конец XVIII столетия)

3. Российская Государственная Библиотека, отдел Рукописей. Фонд 265, оп. 103, п. 9 от 1867 года Д.Ф. Самарин. Дело Спасского приходского попечительства, фонд 265,оп.103 , № 36 от 19 октября 1871 года, 14 января 1870г. Журнал Самарского губернского Присутствия по улучшению Быта Духовенства Отчёты приходского попечительства, 1867 год. Пожертвования 1867 г.

II. Печатные материалы:

4. Дудзинская Е.А. Общественная и хозяйственная деятельность Ю. Ф. Самарина. Исторические записки. Т. 110, стр. 313

5. Лазарев К. Истоки духовного возрождения А.Д. Самарина в воспоминаниях его дочери.// Вестник Русского студенческого Христианского Движения. – 1978 –       Янв. - № 129 – с. 45-48
6. Некролог Дорогой памяти Александра Дмитриевича Самарина . 19 февраля     1932 г., - Кишинёв ,19 февраля 1932 г .
7. Памятники Литературы Древней Руси, XVII век. Книга первая, - М.: , « Художественная Литература»,- 1988г.

      8.   Самарин Ю.Ф. Избранные произведения, - М: РОССПЭН, 1996

9. Самарины. Мансуровы. Воспоминания родных.- Православный Свято – Тихоновский Богословский Инcтитут. – М.: 2001г.

[1][II.4, стр.313]

[2] [I.2]

[3] [I.1]

[4][II.8]

[5][I.3]

[6][I.3]

[7][I.3]

[8] [II.9, с. 124]

[9] [II.7, с. 98]

[10] Из письма У.С. Самариной от 24 февраля 2005 года

[11] [II.5]

[12] [II.5]

[13] [II.9., с. 151]

[14] [II.6]

• Доходчиво и интересно о нашем прошлом