Панкратьева Т.В.

Введение

Современная Россия – это полиэтническое государство, где условиях урбанизированной цивилизации сохраняются очаги традиционных культур и этнокультурные традиции населяющих ее народов. В основном консервация традиций происходила на северо-востоке и северо-западе, в отдаленных от центра местах страны. К таким ареалам, в частности, относятся финно-угорские и чукотские этнические ареалы. Вплоть до сегодняшнего дня традиционные культуры некоторых народов сохранили свою первозданность на обширных территориях Сибири и Кольского полуострова.

Традиция (от лат. traditio — передача, предание), элементы социального и культурного наследия, передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в определённых обществах, классах и социальных группах в течение длительного времени; охватывает объекты социального наследия (материальные и духовные ценности); процесс социального наследования; его способы. В качестве традиций выступают определённые общественные установления, нормы поведения, ценности, идеи, обычаи, обряды и так далее [РЭС, 2000: 1876]. Традиционная культура сохранила многие элементы культуры древнего наследия, поэтому следует обратить внимание на прошлое человечества.

Изначально любое сооружение для жилья являлось материальным отражением инстинкта самосохранения человека и предназначалось для защиты его от враждебного окружения. В нем выражены стремления человека к переустройству окружающей среды, желание повысить комфортабельность своего существования; оно защищает человека от воздействия ветра и холода. Впоследствии само жилище и связанные с ним постройки становятся основным элементом материальной и духовной культуры человека. Дом связывал человека с миром, упорядочивал личное пространство, создавал гармонию в жизни.

Актуальность темы. В России проживают множество народов и племен со своим языком, традициями и культурой. Многие из этих этнических характеристик находятся на грани исчезновения. На данный момент изучение традиционных культур на территории современной России очень важно для общества потому, что бесценные знания народной культуры могут исчезнуть в недалеком будущем.

На сегодняшний день практически забыта идея о том, что дом является «Космосом». Люди не задумываются о первоначальном значении жилища, о его сакральном экосе и о своем месте в нем.

В основе любой культуры лежит некий семиотический код, который и определяет духовные и материальные аспекты бытовой традиции. В традиционной культуре как нигде больше отражена эта особенность. П.Г. Богатырев пришел к заключению, что любая вещь обладает не одной функцией, а целым набором, «пучком функций», среди которых есть и практические, и символические [Хомич Л.В., 1999: 44]. «Возьмем, например, деревенские постройки, наряду с практическими функциями, которыми обладает деревенский дом и его детали, мы обнаружим здесь и ряд других функций – эстетическую, магическую, функцию региональной и сословнойпринадлежности и другие» [Богатырев П.Г., 1999: 54].

Относя жилище только к сфере материальной культуры, мы тем самым приписываем ему постоянный низкий семиотический статус, так как само по себе разделение объективированных явлений на элементы материальной или духовной культуры можно рассматривать как оценку их семиотичности [Байбурин А.К., 2005: 16].

С появлением жилища мир приобрел те черты пространственной организации, которые на бытовом уровне остаются актуальными и в наше время. Прежде всего, появилась универсальная точка отсчета в пространстве, «мировая гора» или «мировое дерево» [Флиер А.Я., 2002: 354], причем важно подчеркнуть, что пространство вне дома стало оцениваться как упорядоченное благодаря существованию дома «Космос палео­литического человека по существу и ограничивался собственной общиной; вне ее был враждебный Хаос» [Флиер А.Я., 2002: 355]. Иными словами, дом придал миру пространственный смысл, укрепив тем самым свой статус наиболее организованной его части.

Изученность проблемы. До 1990-х годов была проделана огромная работа по изучению традиционных культур России в целом, народов Севера, в частности хантов, манси, хакасов и других. В основном, автор использовал работы русских ученых в области материальной и духовной культуры (З.П. Соколовой, В.Г. Рыженко, Н.В. Лукиной, М.М. Громыко, И.Е. Ромбандеевой, И.Н. Гемуева, Н.Н. Харузина, Р.Ф. Тароевой, Т.В. Лукьянченко, В.В. Пименова, А.К. Байбурина, М.С.Муканова и других). Эти работы обладают эмпирическими данными, так как были созданы на основе полевых исследований ученых. Особенно хочется отметить таких авторов как Соколова З.П., Гемуев Н. Н., Лукина Н.В., которые подробнейшим образом описывают предмет своего исследования, дают типологию жилища, связывают архитектурную форму постройки с мировоззрением и мифологией народов Сибири. Следует выделить также Харузина Н.Н. и Харузину В.Н, исследователей народов финно-угорской группы – саамов, во всех аспектах жизнедеятельности данного этноса.

Объектом исследования курсовой работы является традиционная культура народов Сибири и Кольского полуострова.

Предмет исследования: дом как модель мира традиционных культур.

Цель работы: посредством изучения духовной и материальной культуры традиционных народов получить представление о связи картины мира с архитектурной моделью дома.

Задачи:

1. Познакомиться с источниками по теме исследования.
2. Рассмотреть связь архитектурной формы с экосом культуры.
3. Дать характеристику традиционных типов построек.
4. Проследить взаимосвязь формы жилища с мировоззренческими представлениями народа.

§ 1. Чум

Сибирь – огромный регион нашей страны. «Географы различают собственно Сибирь и Дальний Восток. На территории собственно Сибири выделяются регионы: Западная (бассейн реки Обь, между Уралом и Енисеем), Южная (Алтай, Саян, Тува, Бурятия), Восточная (Якутия), иногда и Средняя (бассейн Енисея) Сибирь. Сибирь, площадь которой составляет свыше двух третей всей России, включает все географические зоны – арктическую пустыню, тундру с лесотундрой, лесную (или таежную), степную с лесостепной подзоной» [Соколова З.П., 1998: 5].

На территории Сибири живут многочисленные коренные народы, которые с древних времен сохранили традиции своих предков. Однако, следует заметить, что на данный момент Сибирь является полиэтническим регионом страны. На протяжении последних нескольких веков идет активное заселение данной территории русскими, украинцами, немцами и многими другими народностями. З.П. Соколова отмечает, что в числе десяти миллионов всего населения Сибири коренные народы, происхождение которых связано с этой территорией, составляют чуть более двух миллионов человек [Соколова З.П., 1998: 7].

1.1. Экос Западной Сибири

Экос – это экологическая ниша, вмещающая в себя ландшафтные, природные, климатические особенности места обитания этноса, от которых зависит вся жизнь людей: хозяйство, типы построек, одежда, пища, а также социальные и духовные аспекты жизни. Культура формируется под влиянием многих факторов окружающей среды.

Западная Сибирь представляет собой территорию, простирающуюся от Северного Ледовитого океана до сухих степей Казахстана и от гор Урала до Енисея. Почти вся площадь Западной Сибири расположена в пределах Западно-Сибирской равнины, которая состоит из двух плоских, сильно заболоченных впадин, что обуславливает нищету этого района в прочном строительном материале.

В Западной Сибири живут обские угры – ханты и манси, народы финно-угорской языковой группы. Эти народы занимают территорию в бассейне рек Оби и Иртыша. «Ханты расселились в основном по Оби (от Обской губы вверх до Александровского, выше устья реки Вах) и ее притокам (Сыня, Куноват, Войкар, Лямин, Пим, Тромъеган, Аган, Большой и Малый Юган, Вах, Васюкан), а также в низовьях Иртыша и по его притокам (Конда, Демьянка – нижнее течение), на территории Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных округов Тюменской и Томской областей» [Соколова З.П., 1987: 118].

Западная Сибирь находится почти на одинаковом расстоянии, как от Атлантического океана, так и от центра континентальности Евразии, поэтому ее климат носит умеренно континентальный характер.

Лесную зону Западно-Сибирской равнины подразделяют на подзоны северной, средней, южной тайги и березово-осиновых лесов. Основным типом лесов этой местности являются темнохвойные леса с преобладанием ели сибирской, пихты сибирской и сосны сибирской (кедра) [Трофимова В.Т., 1983: 15].

Важнейший элемент ландшафтов тайги – болота низинного, переходного и верхового типа. Лесистость Западной Сибири составляет всего одну треть всей площади. Западно-Сибирская равнина характеризуется исключительной заболоченностью, ее средняя и северная части относятся к одним из самых влажных пространств на земной поверхности.

Столь редкое распространение леса не дает возможности обитающим народам, строить себе жилище только из дерева, поэтому наблюдается преобладание легких построек, с минимальным использованием древесины (у хантов).

Образ жизни народов ханты и манси определен климатическими и природными условиями. Многие народы Сибири сохранили в своей традиционной культуре архаические черты, типичные для первобытного общества: охота на дикого зверя, ручная обработка оленей кожи [Гемуев И.Н., Соколова З.П., 2005: 166-304].

Еще до недавнего времени обские угры не ведали про жизнь в урбанистических городах, про техническую революцию, про тот образ жизни, где можно выжить без своего скота, без семьи (актуальность брака в современном обществе сегодня стоит под вопросом). Прожить всю жизнь без таких необходимых вещей, как обрядовое праздничное покрывало с вышивкой изображения Мир-сусне-хум (манс.), семейные пубы и иттерма. Однако, ориентируясь на исследования прошлых лет, можно утверждать, что оленеводство в большинстве случаев присуще хантам, а сезонное рыболовство и охота на дикого зверя – основные виды деятельности манси.

Манси (вогулы) живут на территории в северо-западной части Сибири по левым притокам Оби в пределах Ханты-Мансийского автономного округа Тюменской области. Несколько десятков семей живет в Свердловской области. В Пермской же области в верховьях Вишеры сохранились лишь потомки манси, которые говорят по-русски, но называют себя до сих пор вогулами [Ромбандеева Е.И., 1993: 6].

По восточным склонам Урала, в верховьях реки Северная Сосьва, на Лозьве, где население манси вело полуоседлый образ жизни, занимаясь оленеводством, охотой, а также рыболовством, существовали небольшие постоянные зимние поселения, расположенные вблизи рек.

1.2. Ханты-мансийское традиционное жилище

Исследование дома хантов и манси, проводится на примере переносного типа жилищ, присущего в основном оленеводам Сибири. У обских угров была коническая постройка, с деревянным каркасом и войлочными стенами, – чум.

Этот тип постройки наилучшим образом соответствовал хозяйству оленеводов. Было очень удобно, при кочевании, перевозить с места на место эту легкую, просто собирающуюся конструкцию. Обычно установка дома занимала у хантов менее сорока минут.

Чум начинали строить с основного центрального шеста (кутоп-юх), который считался священным (по некоторым данным, священным считался шест, находившийся напротив входа в жилище). Один шест вкладывали в развилку другого, следом по-очереди с двух сторон укладывались остальные слеги, которые составляли каркас постройки [Тахтуева А.М., 1895: 43].

Очаг (чувал) сооружался посередине из нескольких плоских камней или железного листа, обложенного по краям толстыми бревнами. Сооружение было таково, что диаметр основания составлял примерно девять метров, а на верху, в точке соприкосновения жердей, оставалось неприкрытое шкурами отверстие, которое служило выходом для дыма.

В теплое время года, слеги накрывали покрышками, сделанными из вываренной бересты. Летом чум у всех народов Западной Сибири ставили без углубления. Пол был земляной или укрытый циновками из прутьев. Спали ханты-манси на нарубленных хвойных ветках, укрытых оленьими шкурами. Зимой же природной поверхностью служил снег. Поверх каркаса укладывалось четыре слоя покрышки, сшитой из оленей шкуры (наружная покрышка мехом наверх, внутренняя – мехом вниз). Края полога чума обкладывались снегом, землей и дерном для большей герметичности.

Строгой ориентации по странам света у этих народов нет: чум ставили входом к реке либо в направлении кочевания, в подветренную сторону, иногда кочевники ставили свои постройки кругом или полукругом, а дымокуры с оленями посередине [Соколова З.П., 1998: 10].

1.3. Соотнесение модели мира с домом

«Мировоззрение народа… в чем оно проявляется? Каковы его составляющие? Мифология, обрядность, атрибутика, поведенческие нормы, отношение к природе… все эти аспекты бытия реализуются в традиционных обществах на разных социальных уровнях» [Гемуев И.Н., 1990: 3].

Мифология обской ветви финно-угорских народов определяет не только картину мира, мировоззрение и социальную структуру хантов и манси, но и «Космос» внутри жилого пространства. В религиозно-мифологических представлениях манси космос включает три сферы (вертикальное строение): верхний мир, средний и земной.

Небесный, верхний мир – сфера обитания бога демиурга Нуми-Торума (хант. Торыма), по воле которого была создана земля. Судя по основному космогоническому мифу, гагара, посланная Нуми-Торумом, достала со дна океана комок ила, который затем увеличился до размеров Земли [Гемуев И.Н., 1991: 6; Хомич Л.В., 1976: 18]. Бог демиург создал богатырей первой генерации, но позже за неподобающее поведение уничтожил. Богатыри второй генерации превратились в духов-покровителей сообществ людей, объединенных сознанием единства происхождения. Далее Нуми-Торум создал лесных великанов, животных, и, наконец, людей, после чего удалился от дел и передал правление одному из сыновей.

Мир-сусне-хум «объезжающий на коне свои угодья», младший из сыновей верховного бога, управляет жизнью людей, и обитает на втором, земном уровне, а также еще множество локальных божеств живут в среднем мире. В подземном царстве живет бог болезней и смерти – Куль-отыр и подчиненные ему существа [Гемуев И.Н., 1991: 6; Хомич Л.В., 1976: 21].

Под землей жили плохие и вредные духи, на верху обитали верховные боги, но «членение жилища на три сферы отчетливо соотносится со спецификой пребывания в нем человека» [Гемуев И.Н., 1991: 26]. Мужчина вхож на чистую территорию богов, в то время, как женщина имела право находится в жилом пространстве, но лишь тогда, когда она почти была равна чистому человеку, то есть, когда она не рожает и не менструирует. В эти же периоды ей надлежит обитать в специальных маленьких домиках (мань-кол), которые ассоциируются с неким преддверием нижнего мира.

Зонирование жилища манси в горизонтальной плоскости целесообразно начать с южной (противоположной входу) святой стены (мул). Это место отождествляется с верхней частью чума, там хранятся семейные фетиши и другие святыни: пубы, иттерма, талисманы. Пространство у мула с внутренней и наружной стороны запретно для женщины. Снаружи перед мулом непременно вкопан столб для привязывания жертвенного животного (анквыл). Обычно у мула ставятся угощения для Мир-сусне-хума и домашних, совершаются кровавые жертвоприношения. Очевидно, что мул сильно задействован в сакральной практике.

С другой стороны от мула находилась привходовая, северная зона жилища. Очаг, как правило, находился в правом от входа углу или посередине. В промежутке между чувалом и правой стеной находилось изображение Самсай-ойки – духа нижнего мира, функцией которого была охрана входа, порога.

Далее шло разделение пространства по социальному признаку. Как правило, оно олицетворяет половозрастную иерархию. Наиболее почетным местом (мули палом), предназначенным для гостей (мужчин), был пал (нары) у мула, находившийся в близости от угловых нар хозяев. Дальше к двери (открывающейся части чума) размещались члены семьи и родственник, причем, мужское население размещалось ближе к чувалу, а женское – к выходу.

Выше приведенными примерами, И.Н. Гемуев доказывает, что ханты-мансийский дом в миниатюре повторяет образ Вселенной в том виде, в котором он существует в традиционном мировоззрении. Исследователь очень четко распределил самые священные центры, которые представляют собой полярные зоны: синтез верхних полок и мула, и соединение подземного мира с порогом и входом в жилище. Недаром, при строительстве нового дома, принесение кровавой жертвы или закапывание останков жертвенного животного под порогом, наблюдается практически у всех народов России, ведущих традиционный образ жизни.

«Приобщение к космосу, космизация личности, что в традиционном обществе прямо соответствует ее становлению, переходу от бесхитростно-детского к взрослому, «ответственному перед богом и людьми» состоянию напрямую связано у манси с созданием собственной семьи, дома. В этом смысле дом, который сам по себе является слепком Космоса, объективно основан на его принципах» [Гемуев И.Н., 1990: 219]. Человек пытается создать гармонинию своего мира, посредством упорядоточения и наложения своего видения картины мира на структуру своего дома.

У народов ханты и манси мифология практически одинаковая. Разница заключается в некоторых названиях богов и в том, что у хантов существует представление, о подобии всех трех миров, то есть они считали, что на небесном и подземном уровнях существует такая же деятельность, как и на среднем, отличие состоит только в том, что в поземном мире все происходит наоборот (у лошади шкура вывернута мясом наружу, а мехом вниз).

Трехэтажное строение вселенной и ее проекция на жилище однотипна, однако, это не единственное членение пространства дома у хантов. Имеют место еще воззрения о горизонтальном (линейном) делении, согласно которому верхний мир – это южная часть, куда впадает Обь. Одновременно нижний мир – это часть, где-то на северо-западе, близь моря, именно оттуда к людям приходят духи, приносящие болезнь.

Рассмотрим подробней распределение мест в жилище хантов. В чуме, от входа к дальней стенке проходит разделительная полоса, именно на ней, в центре сделан очаг. За очагом – наклонный шест (сымзы), к нему от входа идут над кострищем два горизонтальных шеста, на них поперечный стержень, продеваемый в отверстия крюка для подвешивания котла. «Слева и справа от разделительной полосы – съемные доски пола, далее по бокам – подстилки из циновок и оленьих шкур. Участок около входа – для дров, напротив входа – священный, на разделительной полосе – кухонный, на досках – обеденный, на подстилках – спальный» [Хомич Л.В., 1995: 124].

Как отмечает Л.В. Хомич, наиболее почетное место – в середине левой половины, там находятся супруги-хозяева, затем – в середине правой половины, где размещают гостей. Зона, длящаяся от середины к сымзы – место неженатых мужчин или стариков-родителей, ближе к входу, как у манси, – незамужних женщин. Очевидно одинаковое отношение у всех народов Сибири к женщине, ее определенная роль и месторасположение в жилом пространстве дома. В этом заключается проекция социальной сферы на план жилища в традиционной культуре.

Ханты и манси очень трепетно относились к окружающему миру. Они не считали себя умнее животного, единственное различие человека и зверя было в неравных физических возможностях того или иного. Перед тем как срубить дерево, люди долго извинялись пере ним. Срубали же лишь сухие деревья.

Считалось, что у дерева была живая, но беспомощная душа, более того, дерево являлось связующим звеном с небесным миром, так как макушка дерева застревала в облаках, а корни уходили глубоко в землю. Поэтому именно древесина является главным строительным материалом, символизируя место, определенное для человека в космосе.

Обские угры, выбрав главным образом себе в качестве жилья коническую конструкцию, старались, с помощью архитектурных принципов, упорядочить свою модель мира. Жилище было связано со всеми тремя мирами и имело свое четкое расположение в космическом представлении вселенной. Эти основные положения космогонической модели мира народов ханты и манси, переносятся на модель жилого дома.

§ 2. Вежа

2.1. Экос Кольского полуострова

Финно-угорская языковая группа содержит в себе очень много народностей, проживающих на территории Кольского полуострова, северо-запада России, и западной Сибири. Выясняя происхождение саамов, финский ученый А. Колехмайнен писал: «древнейшая культура на севере Финляндии называется Косма, по имени горы, расположенной в Норвежской Лапландии. Эта культура зародилась примерно девять тысяч лет до нашей эры, когда территория, ныне называемая Лапландией, была свободна ото льда… Начиная с VI тысячелетия до нашей эры на территории юга Финляндии складываются новые культуры Аскола и Суомусярви. Однако мы не знаем, кто были носители этой культуры. Теперь же в Лапландии живут западные и восточные саамы» [Орфинский В.П., 1992: 133].

Саамы (лопари) – небольшой народ Севера Европы численностью около тридцати тысяч человек. Основная масса саамов населяет север Норвегии, Швеции и Финляндии. Часть саамов живет в Российской Федерации, на Кольском полуострове. В курсовой работе рассматривается ветвь только русских саамов. Как отмечает Лукьянченко Т.В., саамы – народ древней своеобразной арктической культуры. Самоназвание Кольских саамов – саами, саамь, сааме. Свое название лопари народ получил, по-видимому, от соседей – финнов скандинавов, от которых это восприняли и русские. Саамы Кольского полуострова представляют собой совершенно самостоятельную этнографическую группу, которую многие исследователи, в отличие от скандинавских саамов, называют Кольскими саамами (лопарями).

Кольский полуостров расположен на крайнем северо-западе России. С севера и северо-востока Кольский полуостров омывается Баренцевым морем, с востока и юго-востока – Белым морем. Большая часть Кольского полуострова расположена за полярным кругом.

Иногда Кольский полуостров называют Лапландией от лопарей – населения, издавна проживавшего на нем. «Лапландия, в переводе с местного языка, это край земли» [Пименов В.В., 1958: 70]. Ландшафт полуострова очень разнообразен. В мурманской области наблюдается большой перепад высот, изобилие рек и горных водоразделов, практически вся местность покрыта лиственным и хвойным лесом.

Отличается природа Хибинской и Ловозерской тундры: практически голые, каменистые поверхности возвышающихся сопок сочетаются с холодными, кристально чистыми, горными озерами. Местность около морей наиболее гладкая, в отличие от центральной части, и наиболее обильная лесными строительными материалами, поэтому, на Кольском полуострове основной постройкой является изба. Однако, по мнению известного этнографа Н.Н. Харузина, первобытным жилищем у народов финно-угорской группы был шалаш: у лопарей – вежа (кувакса), у карел – кота. Землянки были переходным звеном к срубным постройкам.

2.2. Жилые постройки саамов

Саамы Кольского полуострова относятся к народам арктической зоны, и у них, как и у ряда других народов Севера, издавна сложилось комплексное промысловое хозяйство, определявшее их образ жизни и особенности культуры. В рассматриваемый период времени (XVI-XVIII века) образ жизни лопарей можно отнести к типу, который определяется сочетанием оленеводства, рыболовства, охоты, отличается полукочевыми или оседлыми поселениями.

В общественной жизни саамов долгое время и еще в начале нашего века сохранялись пережитки первобытнообщинного строя. Все саамское население состояло из ряда сообществ (Ловозерского, Семиостровского, Иоканьского и других), представлявших, по-видимому, какие-то территориальные объединения. Каждое саамское общество имело свое поселение – погост. Большинство обществ имело по два погоста: летний и зимний [Лукьянченко Т.В., 1971: 9]. В девятнадцатом веке, по словам Харузиной В.Н., на территории саамского погоста, на отдельном участке, можно было увидеть почти все виды жилищ, начиная с самого древнего – шалаша, землянки, кончая современным срубом. Все постройки были полезны в хозяйстве: землянка была баней, шалаш и вежа – летней кухней, и так далее.

Следует обратить внимание на строение традиционной бани – это избушка, почти целиком врытая в землю, с плоской крышей, засыпанной землей и дерном. Сегодня эта постройка является неким прототипом древнего жилища лопарей. Харузин Н.Н., в своей работе по истории развития жилища у финнов, замечет, что в этой постройке совершенное преступление является особо тяжким, и этот факт говорит о сакральности пространства внутри землянки, что подтверждает ее статус жилого помещения [Харузин Н.Н., 1895: 14]. Видимо, именно эта постройка была основой дальнейшего развития срубных построек, и «космизации» жилого пространства.

Рассмотрим широко распространенный среди кольских саамов, тип жилища, который большей частью, выполнял функцию временной (сезонной) и постоянной, постройки. Им является вежа (шалаш). Ставились вежи обычно на рыболовных (весенних, летних и осенних) местах. При перекочевке на новое место саамы оставляли постройку на прежнем месте, не разбирая ее, чтобы воспользоваться ей в будущем.

Как правило, вежа имеет форму усеченной четырехгранной пирамиды. Сооружалась она саамами по принципам народных традиций. Четыре толстые прямые жерди вал-тег (горбатые жерди), длиной около двух метров каждая, втыкались в землю в намеченных углах дона. Верхние их концы перекрещивались попарно друг с другом так, что одна пара жердей оказывалась параллельно другой. В верхних концах эти жерди имели сквозные отверстия. Через них пропускали пятую, горизонтальную жердь сув-мур (дымовую жердь), которая скрепляла весь остов. Дымовая жердь шла от входа к противоположной стене, которая считалась «передней».

В прошлом, по рассказам саамов, в стене, противоположной входу, которая считалась передней стеной, находилась другая, маленькая дверь – поасс, имевшая особое ритуальное значение, связанное с религиозными представлениями народа. Эта дверь, как и вся передняя, обращенная на север сторона жилища, считалась священной. Через нее выходили охотники и рыболовы, отправляясь на промысел. Через нее же они и входили, возвращаясь домой, проносили в жилище свою добычу. Женщинам проходить через поасс и даже ходить с северной внешней стороны жилища не разрешалось (аналогия с верованиями манси). Позже на месте этой двери стало появляться окно, затянутое рыбьим пузырем, уже не имеющее сакрального положения, а служившее только для освещения [Лукьянченко Т.В., 1971: 95].

Внутренняя планировка помещения была очень похожа на планировку у хантов. В центре устраивался круглый очаг, служивший для обогревания жилья, освещения и варки пищи, огонь в нем горел постоянно. По обе стороны от очага находились жилые половины. Пол там устилали березовыми и еловыми ветками, а место ночлега накрывали шкурами оленей. Часть дома между входом и очагом служила местом для женских рукоделий (обработка шкур, шитье покрывал). Здесь же во время родов находилось ложе роженицы.

Как и у обских угров, у саамов часть жилища за очагом считалась священной. Там было чистое место, огороженное с трех сторон поставленными на ребро досками. В этом закутке хранились запасы пищи, амулеты, посуду, идолов, а позже – икону. Переступать границу сакрального места не разрешалось никому.

Саамы имели четкое распределение пространства в веже по социальному признаку. Самое почетное место главы семейства находилось по правую сторону от входа, около чистого места. За ним следовало место хозяйки дома. На левой половине располагались места детей. Если приходил гость, то его сажали на место хозяина, а все другие двигались к входной двери.

2.3. Космизация пространства дома саамов

В наши дни языческие верования саамов с трудом поддаются реконструкции. Несмотря на то, что христианство было принято ими довольно поздно и при этом значительный пласт языческих воззрений и культов саамы сохранили вплоть до двадцатого века, их первоначальная целостность была утрачена в ходе времени, и они значительно трансформировались под воздействием различных внешних влияний.

Определенная часть дохристианских верований была, видимо однотипной у всех групп финно-угров. Поэтому можно предположить тесную связь язычной мифологии саамов и обских угров (по аналогии типа жилища и зонирования священных мест в доме). Выше рассмотренные представления хантов и манси о трех уровневым строении мира, видимо, присущи и саамам.

С другой стороны существует некая путаница о представлении мифологии лопарей. Нижний, потусторонний мир, где жили души умерших и духи-покровители саамы называли Туот-илмби (другой мир). Этот мир находился под землей, хотя есть записи, сделанные у восточных лопарей, что мир мертвых был, напротив, на небе, среди звезд, причем люди, погибшие насильственной смертью, уходили в северное сияние, которое и возникло из крови этих жертв.

Средний мир был земным, там жили люди и животные, а верхний мир – небо – принадлежал божествам. При этом у всех саамов существовало представление о том, что неподвижная Полярная звезда служила опорой, державшей небо, видимо, с помощью столба или неба. Наверное, это обстоятельство и придавало сакральность той маленькой двери, в которую выходили на охоту мужчины.

Недостаток сведений о мифологии саамов не дает нам полного представления о картине мира данной народности. Однако следует признать, что у саамов, так же как и у традиционных народов обских угров, прослеживается непременная связь космоса и жилого пространства дома.

§ 3. Яранга

Яранга – это переносное жилище кочевых чукчей, коряков, некоторых групп эвенов и юкагиров.

3.1. Экос северо-востока Сибири

Территория северо-востока Сибири обладает разнообразными природными условиями. Местом обитания племен северо-восточных палеоазиатов являются Чукотская и Камчатская области. В Чукотском округе проживают чукчи – самый крупный народ в этой группе.

Отметим некоторые общие черты, присущие всей или почти всей территории. Нужно сказать, что, несмотря на относительно южное положение значительной части округов, климат его несравненно суровее климата Кольского полуострова, целиком лежащего за полярным кругом.

Климат отличается низкими, не только зимними, но и летними температурами, что обусловлено влиянием морей, особенно Чукотского и Охотского морей, обильных льдом в течение всего лета.

Северная часть Чукотского округа, охватывающая водоразделы и северный склон Анадырского хребта, протянувшегося от мыса Шелагского к заливу Креста, а также гористый Чукотский полуостров и прибрежные районы до мыса Медвежий (у Колымской губы) целиком к зоне тундры. Климат этой части отличается сыростью, туманами и очень низкими температурами. В другой обширной части округа – в бассейне крупнейшей его реки Анадыря – климат по мере удаления от Берингова моря на запад, становится все более континентальным [Левин Н.Г., 1956: 897].

В растительности бассейна Анадыря преобладают заросли кустарников (кедровый стланик, ольха). В горах распространены каменисто-лишайниковые тундры, а в долинах – луга и заболоченные пространства. По речным долинам, за исключением среднего и нижнего течения Анадыря, встречается даже лиственные леса (тополь, береза).

Хвойные леса (лиственница) встречаются и в верховьях Анадыря и по реке Майну. Таким образом, условно можно считать , что описываемая область принадлежит к зоне лесотундры, за исключением районов, расположенных к северу от Анадырского лимана, где находятся только тундры.

Территория к западу от хребта Гыдан и Анадырского плато – горные области в бассейне правых притоков Колымы (Оломона, Большого и Малого Анюя) – отличается еще большей континентальностью климата и относится преимущественно к лесотундре и к горнотаежной полосе лесной зоны [Левин Н.Г., 1956: 898]. Обитая в столь суровых условиях, чукчи постоянно преодолевали трудности и приспособлялись к жестокой природе.

По своему хозяйство и образу жизни чукчи делились на две группы: оленеводов и приморских охотников на мирского зверя. Приморские чукчи называли ан´калын – «морской житель», «помор». Тундровые чукчи-оленеводы – чавчу. Кроме того, как приморские, так и оленные чукчи называют себя лыгъораветлян, что означает «настоящий человек» [Левин Н.Г., 1956: 898]. Обе эти группы были связаны отношениями взаимообмена натуральными продуктами.

Продукция морского зверобойного промысла для приморских чукчей имела громадное значение. Она же шла на корм ездовым собакам. Шкуры нерпы использовались для пошива летней одежды и обуви. Шкуры моржей употреблялись при устройстве яранги (летняя покрышка, подстилка на полу) на обтяжку байдар. Из шкур лахтака делали подошвы и ремни для хозяйственных и промысловых нужд. Моржовый клык шёл на мелкие поделки, кости кита – на полозья для нарт [Головнев А.И., 1999: 35]. Оленное мясо составляло основной рацион кочевых чукчей, а так же основным продуктом обмена с поморами. На продукты оленеводства кочевники выменивали у приморского населения жир морских животных для отопления, освещения и питания, ремни, летнюю одежду и обувь изь шкур тюленей.

Чукотское оленеводство, по сравнению с оленеводством других народов Сибири, являлось одним из самых крупных как по своему общему поголовью, так и по размерам отдельных стад. Вместе с тем, оно было наиболее архаичным оленеводством на всем азиатском Севере. Выпас оленей производился только силами пастухов. Оленегонных лаек чукчи, как и другие восточносибирские оленеводы, не знали. Пастух был вынужден, гонятся сам за каждым оленем, который отделялся от стада. Особенно трудно было удержать стадо летом, в «период гнуса», а также во время зимней пурги из-за частных нападений волков. Часть оленей гибла от хищников, остальные же в панике разбегались, и пастухам приходилось очень долго искать и собирать разбежавшееся по тундре стадо.

Все существование кочевых чукчей зависело от состояния их стад, так как при натуральном характере их хозяйства давал населению все необходимое для жизни: мясо для питания, шкуры на одежду, обувь и для устройства жилища. Со стадом передвигался только один шатер, предназначавшийся для отдыха пастухов. Основная часть стойбища – поселок яранг, где находились женщины, старики, дети и нетрудоспособные, перекочевывала, как правило, несколько раз в год.

3.2. Традиционное жилище чукчей

Селения приморских чукчей состояли обычно из 2-20 яранг, разбросанных на некотором отдалении друг от друга. Размеры селения определялись промысловыми возможностями того или иного района. К приходу русских чукчи жили в полуземлянках. Круглый каркас жилища делали из челюстей и рёбер кита. Отсюда её название валхаран – «дом из челюстей кита» [Левин Н.Г., 1956: 913]. Покрывали каркас дёрном и засыпали сверху землёй. Жилище имело два выхода: длинный коридор, которым пользовались только зимой, так как летом его заливало водой, и круглое отверстие сверху, закрываемое лопаточной костью кита, служившее только в летнее время. В центре жилья помещался большой жирник, горевший целые сутки. По всем четырём сторонам полуземлянки устраивали возвышения в виде нар, и на них сооружали по числу семей пологи обычного типа [Головнев А.И., 1999: 23]. Покрышками служили шкура оленей и шкура моржа, которые перетягивались кожаными ремнями, обмотанными вокруг камней, чтобы свирепствующие на Чукотке ветры не разрушили и не опрокинули жилище.

Основной формой поселений оленеводов были стойбища, состоящие из нескольких переносных жилищ шатрового типа – яранг. Они располагались в ряд, вытянутый с востока на запад. Первый в ряду с востока ставилась яранга главы кочевой общины.

Чукотская яранга представляла собой большой шатер, цилиндрический в основании и конический в верхней части. Остов шатра состоял из вертикально поставленных по кругу жердей, на верхние концы которых клались горизонтально перекладины, к ним привязывались наклонно еще другие жерди, соединявшиеся вверху и образующие конусообразную верхнюю часть. В центре ставились три шеста в виде треноги, на которую опирались верхние жерди остова. Сверху каркас покрывали покрышками, сшитыми из оленьих шкур шерстью наружу, и обтягивали ремнями. Пол устилали шкурами.

Внутри яранги к одной из горизонтальных перекладин (обычно у задней стенки) с помощью дополнительных шестов привязывался меховой полог. Полог являлся специфической особенностью жилища чукчей, коряков и азиатских эскимосов. По форме он напоминал ящик, перевернутый дном к верху. Обычно в яранге имелось не более четырех пологов. В нем могли поместиться несколько человек (отдельные брачные пары). В полог проникали ползком, приподнимая переднюю стенку. Здесь бывало так жарко, что сидели, раздевшись до пояса, а иногда донага.

Для отопления и освещения полога служил жирник – каменная, глиняная или деревянная чашка с фитилем изо мха, плавающим в тюленьем жиру [Левин Н.Г., 1956: 913]. При наличии древесного топлива в холодной части яранги разводили для варки пищи небольшой костер.

В яранге сидели на разостланных шкурах. В обиходе также были низкие трехногие стулья или древесные корни. Для этой же цели приспособляли оленьи рога, срезанные вместе с теменной костью.

3.3. Соотнесение модели мира с ярангой

Мировоззренческие основы взглядов чукчей опирались на расплывчатые двойственные представления о природе и обществе (дуализм природы заключался в противопоставлении хорошего и плохого, солнца и луны, дня и ночи), о мире в целом. Господство мифологических объяснений космогонии и мироздания определяло место человека в мире.

Олицетворение животных, птиц, а также стихий природы занимало доминирующее место в чукотской мифологии, которая отображает древний охотничий быт, развивавшийся на территории континентальных областей Севера и на побережье Ледовитого океана [Вдовин И.С., 1976: 227]. Мифы о творении мира, создании животных, птиц нигде не выходят за рамки природной обстановки северных широт, ее флоры и фауны.

В чукотских мифах «Тоттомгаткен пынылте» – «известия о начале творения» – фигурирует Тэнантомгын – творец. Живет он в Зените – Гынонканоургын. Небесный свод, по представлениям чукчей, имеет сферическую форму, подобно яранге, в верхней части которой, в самой высшей точке, имеется отверстие – рыноургын, через него видно небо с его светилами. В небосводе также имеется высшая точка – Полярная звезда (унпэнэр). Именно она считается местопребыванием Творца [Вдовин И.С., 1976: 228]. Тэнантомгын не имеет определенного образа, детальных характеристик, но представляется добродушным, хорошо относящимся к плодам своего творения – людям.

В мифе о сотворении мира встречается образ Ворона – Куркыля. Он (или маленькая птичка) проклевал в небе дыру, через которую пробился рассвет. Похитил у злого духа (дочки Келе) мячи с зашитыми в них солнцем, луной и звёздами, расклевав оболочку мячей, освободил светила. По просьбе людей ворон сделал реки, горы, скалу среди моря. Создал и поселил на ней птиц. Иногда ворон отождествлялся с творцом, а иногда и культурным героем (он помогает людям, обучает их мастерству, рукоделию, создает необходимых для охоты животных). Богораз В.Г. отмечает, что нередко ворон действует и выглядит как человек. «То он возвращает к жизни умершего единственного сына, то становится весьма сильным шаманом, то просто человеком, со свойственными ему переживаниями, жизненными перипетиями» [Вдовин И.С., 1976: 229]. В конце концов, он заболевает и умирает.

Помимо жизни людей на поверхности земли и окружающей их среды, животного и растительного мира, явлений природы и видимых светил, существовали представления чукчей о небесной и подземной жизни. Здесь обнаруживается аналогия с хантыйской мифологией, так как на небесном уровне вселенной живут предки и хорошие духи и ведут тот же образ жизни, что и на земле. Однако не все умершие попадают наверх. Лишь те, кто умирал достойной смертью (погибал в бою, добровольной смертью или от старости).

Подземный мир был обителью вредоносных существ (кэле), там оказывались и люди, умершие от болезни. Считалось, что болезнь поедает человека изнутри, забирая его жизненные силы.

Между земным и надземным мирами существовали связи бытового порядка. На небеса можно было пройти пешком или доехать на оленях. Побывав там, можно было вернуться снова на землю через отверстие около Полярной звезды. Заглядывая в это отверстие сверху, можно было видеть жизнь в своем родном стойбище, так же как и, заглядывая в дырочку наверху яранги, можно было увидеть, как рукодельничают женщины [Вдовин И.С., 1976: 230-232].

По представлениям чукчей, весь окружающий мир был населен духами, которые ведут жизнь, подобную жизни людей. Они являлись причинами болезней и смерти. Человек может воздействовать на мир духов, снискать расположение добрых и обезопасить себя от злых. Для этого использовали различные амулеты, приносили духам жертвы [Левин Н.Г., 1956: 916-923]. Наиболее действенными в борьбе с духами считались хранившиеся в каждой семье антропоморфные дощечки, при помощи которых добывали огонь, связки амулетов в форме человеческих фигур и бубен.

Представления о всех явлениях и предметах природы характеризовались их олицетворением, перенесением на них свойств человека и человеческого общежития на уровне тех социальных особенностей, которые прочно закрепились в быту и сознании чукчей.

Внутренний мир дома соотносился с вселенной и, как у других народов Сибири, делился на три уровня: земной, небесный и подземный. Следует отметить, что все происходящее в жизни человека на природе, должно было происходить и в пространстве дома. Истоки мифологии, в том числе и космогонический, так же как и происхождение представлений о «мировом дереве» в центре дома следует искать среди ритуалов [Флиер А.Я., 2002: 356]. Это можно наблюдать на примере проведения культовых праздников чукотского населения.

Ранней весной устраивали праздник байдарки. Утром байдарку снимали с вешал, и приносили в жертву морю мясную пищу. Затем все обходили вокруг жилища. Первой шла старейшая женщина семьи, за ней – хозяин байдарки, рулевой, гребцы и остальные участники обряда. Утром, совершив жертвоприношение морю, спускали лодку в море и отправлялись в первую поездку.

Летом, после окончания ловли тюленей на плавучих льдах, устраивали праздник голов. Из погреба вынимали головы моржей и лахтакови клали на шкуру посередине яранги. К самой большой голове привязывали длинный ремень и изображали вытаскивание из воды туши убитого моржа [Головнев А.И., 1999: 46]. Имитируя подобным образом свою настоящую охоту, чукчи узаконивали это действие в своем сознании, посредством перенесения своей модели мира на жилище.

Заключение

Содержание всякого религиозного сознания составляют представления, настроения и действия (культы). Религиозные представления и связанные с ними идеи наиболее полно отражаются в мифах данного народа. Однако не все мифы порождают религиозные представления, но все они, вместе взятые, создают картину раннего, донаучного мировоззрения народа, выражают понимание им причинной связи между явлениями.

Религиозные представления развивались в двух направлениях. Первое – понимание и толкование явлений природы, всей совокупности ее ощутимых проявлений (представления о явлениях природы, о животном и растительном мире, о происхождении и устройстве вселенной), и второе – развитие представлений о появлении человека, его связях с природой, о его положении в окружающем мире, перенесение им жизни природы на социальные условия собственной жизни. Именно дом являлся связующим звеном между человеком и природой.

По словам А.Я Флиера, в жилище отражается идея о соединении временных и пространственных представлений древних людей, «сплетенных в более или менее синтетической картине единого и нерасчлененного Космоса» [Флиер А.Я., 2000; 1992: 347-348; 4].

«Дом как мир и, мир как дом – это метафорическое тождество во многом определяет систему традиционного мировосприятия» [Львова Э.Л., 1988: 61]. Дом отделил человека от космоса, вырос между ними, и в связи с этим, приобрел характерные черты священного комплекса.

В традиционных культурах народов Сибири и Севера России жилище обладает высокой моделирующей способностью, более того, ему предписаны сущностные свойства мира, способность обозначать уровни мира и их локализацию.

Структура дома (чума, вежи, яранги) повторяет мифологическую структуру мира, в том смысле, что он имеет свой центр, верх, низ, периферию. Дом в традиционной культуре имеет связь с представлениями людей о времени. Циклическое течение времени отражалось в круглом основании постройки, линейное время (прямое, не возвращающееся вспять действие; рождение, взросление, старость и смерть человека) – в «трехъярусном» делении дома: подземный «мир мертвых» (прошедшее время), наземный «мир живущих» (настоящее) и небесный «мир посмертного пребывания» (грядущее).

Жилище имеет непосредственное соотнесение с традиционным представлением мира. «Мировое дерево» олицетворяется с центром дома, где находится основной шест, который выполняет основную функцию – держит всю постройку, более того, у ханты-мансийских, саамских и тюркских народов поддерживается постоянный огонь в центре, вероятно, в прошлом – ритуальный огонь.

Другой важной содержательной доминантой дома является его связь с социальной организацией и гендерной проблемой. У рассматриваемых народов мужское начало является преобладающим над женским, женщина считается грязным существом (особенно во время родов и половой зрелости у хантов, манси, саамов), однако женское население ничуть не обижается на свое положение в социальной структуре, они просто принимают свою инаковость. Именно из-за этой инаковости женщинам не разрешается ступать на северную часть постройки, заходить за чувал, где хранятся ритуальные вещи, спать на неположенном месте в чуме, заходить на культовые мужские места. Подобное разделение пространства носит условный характер, знаменуя собой принципы организации сакрального пространства.

Обобщая все вышесказанное, можно, вслед за А.Я. Флиером, утверждать, что «привнесение космической символики в повседневную жизнедеятельность людей, в том числе (а может быть и особенно) – в строительную» [Флиер А.Я., 2002: 355] создает четкую проекцию картины мира на архитектурную модель дома традиционных культур.

Список литературы

1) Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. – М.: Языки славянской культуры, 2005. – 224 с.

2) Вдовин И.С. Природа и человек в религиозных представлениях чукчей. // Природа и человек в религиозных представлениях народов Севера / Под ред. И.С. Вдовина. – Л.: Наука, 1976. – 217-254 с.

3) Гемуев И.Н. Мировоззрение манси: Дом и Космос. – Новосибирск: Наука. Сиб., отд-ние, 1990. – 232 с.

4) Гемуев И.Н. Религиозно-мифологические представления манси. – Новосибирск, 1991. – 44 с.

5) Гемуев И.Н., Бауло А.В. Святилища манси верховьев Северной Сосьвы. – Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1999. – 240 с.

6) Головнев А.И. История Якутии (Обзор исторических событий до начала XX века). – Якутск, 1999. – 170 с.

7) Лукина Н.В. Исторические формы и преемственность в традиционной культуре восточных хантов. – М., 1985. – 27 с.

8) Лукина Н.В. Формирование материальной культуры хантов (восточная группа). – Томск: Изд-во Томского ун-та, 1985.

9) Лукьянченко Т.В. Материальная культура саамов (лопарей) Кольского полуострова в конце XIX – XX в. – М.: Наука, 1971.

10) Лукьянченко Т.В. Материальная культура саамов (лопарей) Кольского полуострова в конце XIX – XX вв. – М.: Академия наук СССР институт этнографии имени Н.Н. Миклухо-маклая, 1968.

11) Львова Э.Л., Октябрьская И.В., Сагалаев А.М., Усманова М.С. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир. – Новосибирск: Наука. Сиб., отд-ние, 1988. – 225 с.

12) Колехмайнен А. Деревянные постройки в Утсиоки – самом северном округе финской Лапландии. // Народное зодчество / Под ред. В.П. Орфинского. – Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского государственного университета, 1992. – 133-140 с.

13) Народы Западной Сибири: Ханты. Манси. Селькупы. Ненцы. Энцы. Нганасаны. Кеты / Под ред. И.Н. Гемуева. – М.: Наука, 2005. – 804 с.

14) Народы Сибири / Под ред., Н.Г. Левина, Л.П. Потапова. – М.: Изд-во академии наук СССР, 1956. – 998 с.

15) Пименов В.В., Эпштейн Е.М. Русские исследователи Карелии (XVIII в.). – Петрозаводск: Государственное издательство КАССР, 1958.

16) Природные условия Западной Сибири: Сборник статей / Под ред. А.И. Попова, В.Т. Трофимова. – М.: Изд-во МГУ, 1983. – 204 с.

17) Ромбандеева Е.И. История манси (вогулов) и их духовная культура. – Сургут: АИИК «Северный дом», 1993. – 208 с.

18) Савинов Д.Г. Об основных этапах развития этнокультурной общности кыпчаков на юге Западной Сибири. // История, археология и этнография Сибири / Под ред. В.И. Матющенко, Н.Ф. Емельянова, Н.А.Томилова. – Томск, 1979. – 53-71 с.

19) Российский энциклопедический словарь. Кн. 2. – М.: Изд-во Большая Российская Энциклопедия, 2000.

20) Соколова З.П. Жилище народов Сибири (опыт типологии). – М.: ИПА «ТриЛ», 1998. – 288 с.

21) Традиционные верования и быт народов Сибири (XIX – начало XX в.). – Новосибирск: Наука, 1987.

22) Флиер А.Я. Рождение храма: опыт самоопределения человека во времени. // Культурология для культурологов / А.Я. Флиер. – М., 2000. – 345-383 с.

23) Флиер А.Я. Рождение жилища: пространственное самоопределение первобытного человека. // Общественные науки и современность / А.Я. Флиер. – Л.: Наука, 1992. – 3-14 с.

24) Харузин Н.Н. Очерк истории развития жилища у финнов. – М.: Изд-во скоропечатания А.А. Левенсон, 1895. – 99 с.

25) Харузин Н.Н. Русские лопари. // Очерки прошлого и современного быта. – М.: Изд-во скоропечатания А.А. Левенсон, 1890.

26) Харузина В.Н. Лопари. Очерк В. Харузиной. – СПб.: Период. Н. Морев, 1902. – 38 с.

27) Хомич Л.В. Саамы. // Народы Севера и Дальнего Востока / Отв., ред. Н.Б. Бахтин. – СПб.: Просвещение, 1999. – 92 с.

28) Хомич Л.В. Представления ненцев о живой природе и человеке. // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и севера / Отв., ред. И.С. Вдовин. – Ленинград: Наука,1976. – 16-31 с.

29) Хомич Л.В. Ненцы: Очерки традиционной культуры. – СПб.: Русский двор, 1995. – 334 с.

• Русское краеведение