Цеховой Н.П.

Великая Отечественная война (1941-1945 гг.) наложила свой особый отпечаток на функционирование высшей школы страны. Многие преподаватели, научные сотрудники, аспиранты, студенты и служащие вузов страны в первые месяцы войны были призваны или ушли добровольно в армию и воевали на фронтах. Высшей школе приходилось в невероятно трудных условиях вести подготовку высококвалифицированных специалистов для народного хозяйства, выполнять научные исследования, связанные, в первую очередь, с оборонной тематикой.

Война не остановила также и подготовку научно-педагогических кадров в стране. Изменились лишь масштабы этой подготовки, учебные планы и программы. Тем не менее, высшие учебные заведения, несмотря на многочисленные трудности, вызванные условиями военного времени, не прекращали свою деятельность.

Томский государственный университет, один из старейших классических университетов России и первый в Сибири, положивший начало высшему образованию и вузовской науке на Востоке страны, не остался в стороне от испытаний, выпавших на долю нашей страны.

Великая Отечественная война 1941-1945 гг. серьезно повлияла на работу Томского государственного университета. Накануне войны в составе ТГУ было 7 факультетов, заочное отделение и 3 научно-исследовательских института. Кроме того, имелись Сибирский ботанический сад, Научная библиотека, биологическая станция, Гербарий и 6 музеев. Важное место в составе ТГУ занимала также аспирантура, которая занималась подготовкой научно-педагогических кадров.

В годы войны в университете не прекращалась подготовка аспирантов, за исключением первого военного учебного года, когда набор в аспирантуру не проводился. Подготовка аспирантов в вузах страны велась в течение всего военного времени, хотя была значительно сокращена. Если в стране в 1940 г. было 11247 аспирантов, то в 1942 г. - всего 815 [21. С. 344].

Научными руководителями аспирантов были профессора-доктора наук, причем, у каждого могло быть не более двух аспирантов. Все аспиранты работали по индивидуальным планам, выполнение которых контролировалось их научными руководителями и ректоратом. Кроме того, в конце каждого учебного года или в начале следующего учебного года аспиранты должны были отчитываться о проделанной работе на заседаниях ученых советов факультетов, к кафедрам которых они были прикреплены.

Основы советской аспирантуры были заложены в июле 1925 г., когда Народным комиссариатом просвещения РСФСР было принято «Положение о порядке подготовки научных работников при высших учебных заведениях и научных учреждениях». Если раньше студенты оставались в вузе и готовились без всякого плана, то теперь система подготовки носила строго плановый характер. Срок прохождения аспирантуры был установлен в 3 года, по окончании которого аспирант должен был представить к защите диссертационную работу. В Томском университете в 1926/27 учебном году, когда появилась аспирантура, насчитывалось всего 3 аспиранта. Их число постепенно возрастало (наибольшим в довоенное время контингент аспирантов был в 1933-34 гг. – 64 человека). В 1940/41 учебном году в университете числилось 44 аспиранта, в 1941/42 учебном году – 34, в 1942/43 учебном году – 20, в 1943/44 учебном году – 17, в 1944/45 учебном году – 26 [19. С. 396]. В первом полугодии 1941 г. из 7 человек, окончивших аспирантуру, 6 защитили кандидатские диссертации (К.В. Савицкий, В.К. Ермаков, Е.П. Ожигов, К.Н. Ратанов, А.А. Лихачев, Д.А. Ладыгин). Причем трое из них защитили диссертации раньше запланированного срока [1. Л. 40].

Летом 1941 г. в научных лабораториях и институтах Томского университета велись исследования, студенты сдавали экзамены. Из приказа ректора Я.Д. Горлачева следовало, что 22 июня он отбывает в Новосибирск по делам университета, преподаватели и аспиранты получили летние отпуска с 1 июля и т.д. [25. С. 204]. В этом приказе все говорило о мирной жизни, о повседневных делах.

Начавшаяся в ночь на 22 июня 1941 г. война перечеркнула все планы. В университете началась мобилизация. Первыми приказами ректора от 23 июня 1941 г. на основании Указа президиума Верховного Совета ССР от 22 июня в связи с мобилизацией в РККА было отчислено 77 преподавателей и студентов [4. С. 8]. В ряды РККА были также призваны аспиранты Н.А. Угольников, С.М. Чанышев, Г.И. Карпов, (аспиранты физмата), А.Е. Алексеенко (аспирант кафедры основ марксизма-ленинизма), И.И. Гаврилкин (аспирант физмата). Среди призванных в армию был и К.В. Савицкий, только что защитивший диссертацию. В первые военные месяцы также были отчислены из университета в связи с призывом в РККА аспиранты В.И. Иванчиков, А.М. Лейкин (физмат), В.В. Филиппов (аспирант кафедры физиологии растений), А.И. Лихачев [2. Л. 56], Р.Н. Щербаков (кафедра общей математики), Б.Н. Родиков (аспирант-заочник 1 курса) [3. Л. 17]. Всего за годы войны из университета ушло на фронт добровольцами и по мобилизации 15 аспирантов. Бывшие аспиранты К.В. Савицкий, Н.А. Угольников, С.М. Чанышев и Г.И. Карпов, вернувшись с войны, продолжили заниматься научной деятельностью и в будущем стали доцентами и профессорами университета.

Прием в аспирантуру по всей стране был временно отменен в 1941 г., но в 1942 г. вновь возобновлен. В ноябре 1942 г. в аспирантуру ТГУ было принято 9 человек [4. Л. 51], 1 сентября 1943 г. было зачислено еще 10 человек [5. Л. 24]. Таким образом, все годы войны в университете не прекращалась подготовка аспирантов.

Во время войны аспиранты были поставлены в крайне тяжелые условия. Приказ наркома просвещения РСФСР № 588 от 13 августа 1941 г. гласил, что аспирантов, не выполняющих в установленные сроки своих учебных планов, следует отчислять из аспирантуры и направлять обучающихся в городах Москве и Ленинграде в распоряжение Наркомпроса РСФСР, а обучающихся в остальных вузах - в распоряжение местных отделов образования. От ректоров университетов требовалось «при утверждении индивидуальных учебных планов аспирантов установить более сжатые сроки, как по выполнению кандидатского минимума, так и по работе над диссертацией. Аспирантов-диссертантов, не имеющих возможности продолжать работу над диссертацией, в связи с изменившейся обстановкой в стране, откомандировывать из аспирантуры и направлять на работу в порядке установленном в данном приказе» [2. Л. 63].

Подготовку аспирантов и написание ими диссертационных работ во время войны осложняло большое количество неблагоприятных факторов. Знакомясь с документами того периода (отчеты о работе совета ТГУ, протоколы заседаний партбюро и т. д.), можно заметить, что состояние выполнения планов подготовки аспирантов постоянно отмечалось как неудовлетворительное. Так, в отчетном докладе о деятельности партбюро университета от 19 февраля 1943 г. указывалось на то, что положение с аспирантами тяжелое, и они «находятся в недопустимых условиях» [15. Л. 36]. В значительной мере это объяснялось «отсутствием нормальных условий для экспериментальной работы, вызванным неоднократным переездом университета из одного помещения в другое, перебоями в подаче электроэнергии, холодом в лабораториях и т. д.» [6. Л. 45], а также постоянными отвлечениями аспирантов на работы в колхозы и на предприятия. В связи с этим некоторым аспирантам пришлось даже менять темы диссертаций.

В годы войны аспирантов наряду с остальными сотрудниками университета и студентами часто отправляли на различные работы в совхозы, на предприятия, шахты. Так, аспирантка кафедры баллистики Г.К. Привалова и аспирантка кафедры неорганической химии Л.А. Алексеенко летом 1943 г. были командированы на сельскохозяйственные работы в Болотнинский район Новосибирской области. Аспирант Н.Н. Круликовский с 27 октября по 15 ноября 1943 г. в составе бригады был направлен на Красноорловские шахты (Кузбасс), где занимался погрузкой угля для университета. «Несмотря на исключительно трудные условия работы на шахте», бригада с честью справилась со своим заданием и в короткий срок отгрузила 850 тонн угля. В связи с этим всем была объявлена благодарность [8. Л. 18]. Для оказания помощи колхозам в выполнении государственного задания по поставке в срок сена государству летом 1941 г. от университета была направлена бригада в колхоз «Ударник» (Томский район). В ее составе работала аспирантка Л.Н. Бартенева (химфак) [11. Л. 37].

Постоянные отвлечения аспирантов на различного рода работы препятствовали написанию и защите ими в срок своих диссертационных работ. Так, в докладной записке к отчету о работе Ученого совета ТГУ по присуждению ученых степеней за вторую половину 1942 г. говорилось, что защит диссертаций аспирантами университета за это время не было «в связи с мобилизацией на сельскохозяйственные работы и дровозаготовки»[6. Л. 38].

Однако в это тяжелейшее военное время явка по мобилизации на работы была строго обязательной для всех, и редкая причина неявки признавалась уважительной. Например, в июле 1943 г. был объявлен строгий выговор аспирантке Л.А. Алексеенко, которая своевременно не явилась в горком по мобилизации в деревню по причине болезни годовалого сына. За откровенный отказ от участия в работах по мобилизации наказание было еще более строгим. Аспирантка историко-филологического факультета Д.А. Рабинович не явилась в срок по мобилизации на сельскохозяйственные работы. На заседании партбюро ТГУ 23 июля 1943 г. она заявила, что считает «неправильным посылку в деревню аспирантов-диссертантов» и попросила дать ей время защитить диссертацию без отвлечений на всякого рода работы. «За отказ поехать в деревню по мобилизации» партбюро университета постановило исключить ее из партии [16. Л. 54]. Естественно, что за этим последовало и ее исключение из аспирантуры.

В 1943-44 гг. партийные органы и партийные организации вузов стали несколько больше интересоваться вопросами подбора аспирантов и их успеваемостью. Так, бюро Кировского райкома ВКП(б) г. Томска 2 декабря 1943 г., обсуждая вопрос о научно-исследовательской работе коммунистов и комсомольцев Томского университета, рекомендовало партийному бюро «усилить контроль за работой аспирантов-коммунистов» [21. С. 345].

Вопросы «научного роста коммунистов» постоянно обсуждались на заседаниях партбюро ТГУ, где аспиранты и другие научные работники выступали с самоотчетами о проделанной работе[16. Л. 20].

Состояние работы аспирантуры обсуждалось на заседании партбюро ТГУ 9 февраля 1943 г. Были заслушаны сообщения деканов физико-математического (В.М. Кудрявцева) и биологического факультетов (В.В. Ревердатто), а также отчеты ряда аспирантов. На ФМФ, как отметила В.М. Кудрявцева, ход работы аспирантов, в общем, шел благополучно. В своем отчете она отметила успешную работу аспирантов Б.В. Гавриловского и Писановой (кафедра оптики и спектроскопии), Н.Н. Круликовского (кафедра математики). Профессор В.В. Ревердатто отметил, что положение с подготовкой аспирантов на биофаке неблагополучное, «никто в срок диссертацию не закончит».

Выступившие далее аспиранты указывали на причины их неудовлетворительной работы. Так, аспирант Р.М. Куликова (химический факультет), например, объясняла задержку с написанием диссертации тем, что работала в колхозе и на предприятиях, а также жаловалась на плохие бытовые условия. Эти же причины называли в своих выступлениях аспиранты А.К. Сердюкова, Л.Д. Гуревич. Аспирантке А.В. Коваленок пришлось заменить тему в связи с военными обстоятельствами. Аспирантка исторического факультета Д.А. Рабинович вообще не имела научного руководителя. Кроме того, на нее возложили очень большую педагогическую нагрузку на кафедре. Поэтому большая часть времени уходила у нее на подготовку к занятиям.

Выступавший далее заместитель директора Сибирского физико-технического института (СФТИ входил в состав университета с 1932 г.) по научной работе, член партбюро К.А. Водопьянов констатировал, что дела с подготовкой аспирантов обстоят плохо, и «в военное время ни один аспирант не защитил диссертации». В итоговом постановлении партбюро говорилось, что «в университете в военное время ослабла работа с аспирантами, как со стороны ректората, деканов, руководителей и общественных организаций. Отсутствует систематическая проверка за выполнением аспирантских программ. Нет точных сроков сдачи экзаменов и зачетов аспирантами, что привело к ослаблению дисциплины со стороны аспирантов. Большинство аспирантов 3 года обучения просрочили сроки пребывания в аспирантуре. Диссертационные работы выполняются слабыми темпами. Наличие отрыва аспирантов последнего года обучения на другие работы отрицательно сказались на их подготовке»[13. Л. 13].

Проректору по научной работе было поручено навести порядок в личных делах аспирантов, точно установить сроки сдачи зачетов, экзаменов и защиты диссертаций. От деканов и научных руководителей аспирантов требовалось более тщательно контролировать выполнение аспирантами их программы, повысить требования к аспирантам, установить, как правило, самоотчеты аспирантов на ученых советах факультетов, ректорату и хозчасти университета принять меры по материальному обеспечению научных диссертационных работ, выполняемых аспирантами. Кроме того, парторгам и деканам запрещалось без ведома ректора отрывать аспирантов 3 года обучения для других видов работ, не связанных с написанием диссертаций.

Несмотря на принятые меры, через год, на заседании партбюро ТГУ, состоявшемся 1 августа 1944 г., снова констатировалось, что «подготовка кадров через аспирантуру идет неудовлетворительно». Аспиранты, как правило, не выполняли своих календарных планов и, как редкое исключение, оканчивали аспирантуру с защитой диссертации в установленный срок. На заседании было решено провести следующие мероприятия для улучшения работы аспирантуры. Это планирование научных командировок, повышение ответственности научных руководителей за подготовку аспирантов, более строгий отбор кандидатов в аспирантуру [13. Л. 19].

Во время войны аспиранты принимали активное участие в выполнении научно-исследовательских работ, в том числе хоздоговорных. При составлении планов научно-исследовательской работы университета основное внимание обращалось на темы, связанные с непосредственной помощью военной экономике, с нуждами народного хозяйства, с использованием местных ресурсов и сырья. Среди наиболее актуальных тем научно-исследовательской работы университета в годы войны, в выполнении которых принимали участие аспиранты ТГУ, были следующие:

1) разработка методики спектрального анализа на металлургических производствах;

2) структура и нефтеносность Кузбасса;

3) подготовка растительно-сырьевой базы сибирской лекарственной и эфирно-масличной промышленности.

Так, по одному из этих направлений, на кафедре оптики и спектроскопии СФТИ активно работала аспирантка О.П. Семенова, занимавшаяся под руководством профессора В.М. Кудрявцевой выполнением работ непосредственно на предприятиях. В 1941 г. она вместе с научным сотрудником СФТИ В.И. Даниловой проводила спектральный анализ чушкового кадмия на примеси на Челябинском свинцово-цинковом заводе. В 1942 г. та же О.П. Семенова выполняла хоздоговорные работы на Новосибирском заводе № 171. Успешно вела исследования в этой же области аспирантка Н.К. Рубцова: в 1944 г. она проводила анализ руд и чушкового цинка на примеси на Беловском цинковом заводе[23. С. 148].

Аспирантка кафедры оптики и спектроскопии СФТИ В.И. Данилова в августе-октябре 1943 г. была откомандирована на Балхашский медеплавильный завод для выполнения работ по хоздоговору [7. Л. 61]. Аспирантка кафедры оптики Е.А. Шмакова в июне-октябре 1943 г. в составе геологической партии занималась разработкой вопроса проведения спектрального анализа минералов в Горной Шории [8. Л. 42]. В.И. Данилова в период обучения в аспирантуре и вплоть до 1955 г. специализировалась в области атомной спектроскопии. Диссертацию она защитила уже после войны (8 мая 1948 г.).

Вспоминая военные годы, О.П. Семенова писала позже, что «организационная и практическая работа по внедрению спектрального анализа позволила во время войны в весьма сжатые сроки выполнить ответственные работы непосредственно на заводах»[23. С. 148]. Метод спектрального анализа продуктов металлургических производств, обладал существенными преимуществами перед ранее применявшимся химическим методом. Он во много раз ускорял сам анализ, позволял отказаться от использования дефицитных во время войны химреактивов. К тому же он был более дешевым.

Значительный объем научных исследований был выполнен в годы войны на геолого-почвенном и биологическом факультетах. К их проведению нередко привлекались и аспиранты.

В 1944 – 1945 гг. профессор В.А. Хахлов и доцент Л.А. Рагозин при участии аспиранта С.Б. Шацкого, осуществили мелкомасштабную геологическую съемку северо-восточной части Томской области. Итогом стала государственная геологическая карта этой территории.

На кафедре палеонтологии успешно занималась проблемами нефтеносности нижнекаменноугольных отложений Кузнецкого каменноугольного бассейна аспирантка В.А. Ивания, впоследствии профессор ТГУ. В 1944 г. она защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата геолого-минералогических наук. В.А. Ивания была удостоена премии Томского комитета ученых [22. С. 166].

Особое внимание университетские биологи в годы Великой Отечественной войны придавали изучению источников лекарственного растительного сырья на территории Сибири. Решение этой крупной задачи диктовалось, в первую очередь, необходимостью замены импортных лекарств. Под руководством профессора В.В. Ревердатто (кафедра систематики высших растений) коллективом ботаников университета, а также фармакологов Томского медицинского института велось комплексное изучение сибирских лекарственных растений.

Аспирантка кафедры морфологии и систематики высших растений А.В. Положий в годы войны принимала активное участие в выполнении важнейшей комплексной темы по поискам новых источников лекарственного сырья. Летом-осенью 1943 г. она выезжала в экспедицию для сбора лекарственных растений. В 1944 г. А.В. Положий была включена в коллектив ботаников, где под руководством В.В. Ревердатто и Л.П. Сергиевской принимала участие в исследовании флоры Красноярского края. В ходе экспедиции ею были собраны богатые материалы, послужившие основой для ее кандидатской диссертации «Флористический и фитогеографический анализ рода Potentilla Красноярского края», защищенной в 1946 г [22. С. 312-313].

В целом научная деятельность университета в годы войны была направлена на непосредственное обслуживание оборонных предприятий и других отраслей народного хозяйства и включала в себя такие направления, как: разведка и определение запасов минерального сырья, использование и введение в культуру дикорастущих растений, повышение урожайности и выведение новых культур, изучение новых лекарственных растений и их использование в лечебной практике, поиск заменителей дефицитного сырья, химическая оборона и т.д. Во всех этих направлениях вместе со своими научными руководителями работали аспиранты университета. Многие из них продолжили изучение и дальнейшее развитие этих тем уже после войны, внеся значительный вклад в развитие науки.

В годы войны у некоторых аспирантов возникали проблемы, связанные с тем, что в Томске не имелось специалистов по какой-либо интересующей их тематике. Поэтому они вынуждены были искать научных руководителей в других вузах.

Такая ситуация была, например, у аспиранта Н.Н. Круликовского, который окончил физико-математический факультет ТГУ в июне 1941 г. По привлекавшему его функциональному анализу в ТГУ аспирантуры не было, поэтому он поехал поступать в аспирантуру Московского государственного университета (МГУ). Но началась война, и прием в аспирантуру был отменен. Вернувшись в Томск, Н.Н. Круликовский временно работал учителем математики, инженером-конструктором на заводе. Осенью 1942 г. прием в аспирантуру был возобновлен, и он стал аспирантом ТГУ. Вот как сам Н.Н. Круликовский описывал эти события: «Ожидая утверждения из Наркомпроса, я продолжал работать на заводе, но с сокращенным рабочим днем. Это позволяло посещать аспирантские занятия по философии, иностранным языкам, участвовать в работе научного семинара, сдавать по плану аспирантские экзамены. План аспирантских занятий не ограничивался только сдачей кандидатского минимума» [23. С. 122]. Его научным руководителем стал профессор П.К. Рашевский, эвакуированный в Томск из Москвы. В связи с отъездом последнего в начале 1944 г., Н.Н. Круликовский он был переведен в аспирантуру МГУ. В аспирантуру этого же университета тогда же был переведен и аспирант Б.В. Гавриловский [10. Л. 47].

Из-за нехватки преподавателей аспиранты активно привлекались и к ведению учебных занятий. Так, аспирантке П.С. Литвиновой было поручено руководство практическими занятиями по курсу «Спектроскопия и фотохимия», аспирантке Н.К. Рубцовой - по курсу «Высшая оптика», Л.Д. Гуревичу – по курсу «Математического анализа»[7. Л. 72].

Подготовка кадров через аспирантуру в ТГУ, как и в целом в других вузах СССР в годы войны, переживала заметный кризис, что было в то время неизбежно. За первые два военных года ни один аспирант не защитил диссертации, однако в последующие годы ситуация изменилась.

Характерной чертой было невыполнение аспирантами плана сдачи кандидатских экзаменов и написания и защиты диссертации. Причины неуспеваемости были вызваны обстоятельствами военного времени: аспиранты не имели нормальных условий для занятий научной деятельностью. Тяжелые бытовые условия вкупе с постоянными и продолжительными отвлечениями от работы над диссертациями не позволяли им выполнять планы аспирантской подготовки в установленный срок. Более того, требования к обучающимся в аспирантуре были ужесточены.

Лишь начиная с 1943 г. проблемам аспирантуры стало уделяться больше внимания, как со стороны ученых советов факультетов и ТГУ, так и со стороны партийной организации университета. Предпринимались попытки улучшить условия для работы аспирантов. В этот год впервые с начала войны аспирантами Томского университета были защищены 2 кандидатские диссертации. Всего за годы войны аспирантами университета было защищено 6 кандидатских диссертаций. Многие аспиранты защитили диссертации уже после войны. В первой половине 1946 г. сотрудниками университета было защищено уже 9 кандидатских диссертаций, из них 4 аспирантами университета выпуска 1945 г. [12. Л. 37]

Период Великой Отечественной был одним из самых сложных в истории Томского университета. Трудности военного времени потребовали крайнего напряжения всех физических и духовных сил коллектива университета. Университет выстоял в борьбе с ними и вышел способным к дальнейшему росту.

Список использованных источников и литературы

1. Государственный архив Томской области (ГАТО). Ф. Р-815. Оп. 1. Д. 2097.

2. ГАТО. Ф. Р-815. Оп. 17. Д. 274.

3. ГАТО. Ф. Р-815. Оп. 19. Д. 34.

4. ГАТО. Ф. Р-815. Оп. 22. Д. 16.

5. ГАТО. Ф. Р-815. Оп. 19. Д. 43.

6. ГАТО. Ф. Р-815. Оп. 1. Д. 2100.

7. ГАТО. Ф. Р-815. Оп.2. Д 14.

8. ГАТО Ф. Р-815. Оп. 19. Д. 4.

9. ГАТО. Ф. Р-815. Оп. 19. Д. 34.

10. ГАТО. Ф. Р-815. Оп. 22. Д. 18.

11. ГАТО. Ф. Р-815. Оп. 17. Д. 274.

12. ГАТО. Ф. Р-815. Оп. 1. Д. 2100.

13. Центр документации новой и новейшей истории Томской области (ЦДНИ. ТО). Ф. 115. Оп. 3. Д. 8.

14. ЦДНИ ТО. Ф. 115. Оп. 3. Д.8.

15. ЦДНИ ТО. Ф. 115. Оп. 3. Д. 5.

16. ЦДНИ ТО. Ф. 115. Оп. 3. Д. 8.

17. Балашов А.И., Рудаков Г.П. История Великой Отечественной войны (1941-1945). – СПб.: Питер, 2006. – 464 с.

18. Война и общество, 1941-1945: в 2 кн. – М.: Наука, 2004. – Кн. 1. – 480 с.

19. Зайченко П.А. Томский государственный университет. Очерки по истории первого сибирского университета за 75 лет (1880-1955). – Томск: Изд-во Томского ун-та, 1960. – 478 с.

20. За советскую науку. 1978. 23 февраля // Могильницкая К. В суровые годы…

21. Петрова Т.Н. Деятельность партийных организаций западной Сибири по усилению творческого содружества науки с производством в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). – Томск: Изд-во Томского университета, 1968. – 390 с.

22. Профессора Томского университета: Биографический словарь (1945-1980) / С.Ф. Фоминых, С.А. Некрылов, Л.Л. Берцун, А.В. Литвинов, К.В. Петров, К.В. Зленко. Томск: Изд-во Томского ун-та, 2001. – Т.3. – 532 с.

23. С верой в Победу!: Томский университет в годы Великой Отечественной войны: Сборник документов и воспоминаний. – Томск: Изд-во Томского ун-та, 2005. – 232 с.

24. Советский тыл в период коренного перелома в Великой Отечественной войне, ноябрь 1942-1943. – М.: Наука, 1989. – 392 с.

25. Томский университет. 1880-1980. – Томск: ТГУ, 1980. – 431 с.

• Переломные точки русской истории