Ильченко И.К.

Введение

Тема моей работы - оборона города Смоленска в 1609-1611г. Эти 20 месяцев  осады(21сентября 1609 - 3 июля 1611г.) приходятся на годы Смуты, времени противоборства различных сторон, за  обладание, как территориями России, так и ее престолом. За северные земли боролись шведы, за возвращение Смоленска боролся польский король Сигизмунд III , его целью также был престол российского государства, который он сначала намеревался оставить за своим сыном королевичем Владиславом, а после и вовсе присвоить себе. Не меньшее значение во всем происходящем сыграли и Лжедмитрии, собиравшие под своим началом совершенно разных людей – от холопов до дворян, немало в их стане было и иностранцев, тех же поляков, например. В бесчисленном списке трусливых договоров, предательств и изощренных уловок, царивших в русском государстве, особняком  стоит город со своими жителями, защитниками. Защита этого древнего и славного города, особенно ценного своим стратегическим положением, в сложившихся  в стране условиях требовала стойкости и мужества и жители города, без преувеличения, проявили их в невероятном количестве. Они вошли в историю, доказав преданность государству и братьям-россиянам, они не поступились честью даже ради своих жизней и поэтому их подвиг не может быть забыт и спустя 400 прошедших лет, и не будет забыт.

Желая продемонстрировать героизм смолян, я поставил перед собой задачу подробно описать и проанализировать процесс обороны города от интервентов, кроме этой цели я поставил перед собой и другую: выяснить роль Михаила Борисовича Шеина в этом великом подвиге русских людей. Сейчас мало кто знает, что этот русский боярин был не менее причастен к спасению России от многочисленных врагов во время Смуты, чем всем известные Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский.

В своей работе я посчитал важным рассмотреть географическое положение Смоленска, его состояние к моменту осады, ход обороны города, причины, по которым он оборонялся столь длительное время и причины, по которым он вынужден был  сдаться, в связи с этими задачами я рассмотрел и личность городского воеводы М.Б.Шеина, и его роль в защите Смоленска.

Географическое положение Смоленска, состояние города до прихода польских войск в 1609 году

Южные псковские пригороды, обращенные против Литовско-Польского государства, по военным обстоятельствам второйполовины XVIв связаны  были с тою группою городов, которая носила  название « городов  от Литовской украйны». Область этих городов занимала верховья рек  Великой (Себеж, Заволочье Опочка), Ловати (Великие Луки, Торопец, Невель), Западной Двины (Велиж, Белая), Днепра  (Красный, Смоленск, Догобуж, Вязьма), Сожа и Десны (Рославль). За обладание этими верховьями шел спор между Литвой и Москвой весь XVI   век. Здесь совершался торговый обмен  между Литвой, Псковом, Новгородом и Москвой. В  конце XVIвека  в Смоленске строится  каменный город.

Из всех крепостей на Литовской границе наибольшее значение имели Смоленск и Великие Луки. В XVIIвеке Смоленск называли ключом Москвы. С равным правом можно было назвать его и ключом Литвы, потому что тот, кто им владел, получал возможность распоряжаться и в области Западной Двины, и в области верхнего Днепра, если действий была Литва. Если же Смоленск становился операционным  базисом против Москвы, то из него  можно было идти не только на саму Москву, но и на Тверь, на Северскую Русь. Положение в центре многих сообщений придавало городу важность и в торговых отношениях. Подобное  Смоленску положение занимали и Великие Луки.

Вокруг обеих крепостей, Смоленской и Велико-Луцкой, группировались второстепенные города. Сабеж, Заволочье, Невель, Усвят и Велиж составляли боевую линию, прикрывавшую подступы к Великим Лукам. Это были небольшие замки, поставленные на естественные твердыни. За ними Опочка и Остров закрывали дорогу к Пскову. Торопец и Холм, вместе с Великими Луками  защищали переход с верховьев Западной Двины на Ловать к Ильменю, волжские верховья от Полоцка и Вильны. Торопец имел большое значение, находясь на пути от Новгорода к Смоленску в системе «великого водного пути». Город Белая вместе с Велижем поддерживал связь между Великолуцкими и Смоленскими местами. Большое значение имела Вязьма. Через нее шел путь из Смоленска не только на Москву, но и на Оку, в Калугу и на верхнюю Волгу, в Старицу и Тверь. Положение в узле дорог придавало Вязьме стратегическую важность. Когда Смоленск попадал в польское и литовское владение, к Вязьме переходила роль центральной крепости в этом районе. На пути между Смоленской и Северской землей располагался Рославль, обладавший деревянной крепостью, значительным гарнизоном и большим количеством артиллерии. Он защищал от Литвы заокские города, заслонял Северу от посягательств со стороны Смоленска[1].

Укрепление возводились в течение 16 лет (1586-1602гг.) под руководством выдающегося фортификатора того времени Федора Савельева. Крепостная стена имела 38 башен высотой до 21метра (по данным из «Дневника осады»). Высота наиболее укрепленной из них – Фроловской, достигала 33 метров. Девять башен имели ворота, трое из которых были оборудованы опускающимися железными решетками – «герсами». Протяженность крепостной стены составляла 6,5 километров, толщина – 5-6,5 метров, высота – 13-19 метров. Ее фундамент, облицованный крупным белым камнем, был заложен на глубину более 4 метров, что затрудняло ведение минной атаки. Для обнаружения подкопов снаружи стены были оборудованы так называемые «слухи».

Перед стенами города не было никаких препятствий и укреплений. По приказу Шеина перед некоторыми воротами были установлены срубы «наподобие избы, так что за сими срубами не было прямого прохода, но должно было обходить кругом подле стены, небольшим тесным заулком, которым мог пройти только один человек и провести лошадь»[2].

На вооружении крепости состояло 170-180 пушек разного калибра. Крепость располагала значительными запасами качественного ручного огнестрельного оружия (пищалей), боеприпасов и продовольствия. О том же пишет и гетман Жолкевский: «Полагаясь на сию толщину стен, приготовления и военные снаряды, которые были немалы; на триста почти пушек, кроме других орудий; достаточное пороха, ядер и множество съестных припасов, осажденные не хотели входить ни в какие переговоры»[3]. Ее гарнизон насчитывал от четырех до пяти тысяч человек  (дворян и детей боярских, стрельцов и пушкарей, ратников из посадских и даточных людей (крестьян)). Численность же населения города составляла до 80 тысяч человек. Главным воеводой, возглавившим оборону Смоленска, был Михаил Борисович Шеин.

Половину имевшегося войска М. Б. Шеин оставил внутри города, другую часть, распределив на 38 отрядов, каждый из которых охранял отдельную башню с участком прилегающей стены[4]. А значит, в момент опасности не возникало суеты и замешательства, так как каждый воин знал свое место.

Для лучшего обстрела врага Михаил Борисович велел выжечь прилегающий к городу посад, хотя некоторые источники говорят о том, что он был сожжен его жителями для того, чтобы с их уходом польские воины не получали мест для расквартирования. Лично мне первая версия произошедшего кажется более правдоподобной.

Таким образом, смоляне были готовы к довольно длительной осаде: их защищали крепкие стены, было вдоволь пропитания, был велик оружейный запас. Однако опасения вызывали малое число гарнизона города и нехватка жилья, ведь для спасения человеческих жизней в Смоленск пришли жители соседних уездов, беженцы из окрестных городов, найти им всем жилье было трудной задачей. 

Причины долгой обороны Смоленска

Естественно, что главной причиной долгой обороны Смоленска были надежные крепостные сооружения города. Крепостная стена и башни были высоки, толщина их была столь значительной, что все обстрелы города, даже из специальных осадных орудий не давали значительных результатов. Поляки и сами вскоре поняли, что добиться успеха не сумеют, однако они использовали обстрелы смоленских укреплений как для устрашения, так и для того, чтобы отвлечь внимание защитников от того участка земли, где они планировали штурм. «…Дорогостайский открыл огонь из пушек по Богословской башне… Это стрельба должна была отвлечь внимание осажденных, что способствовало действиям отрядов Вейгера и Новодворского, которые должны были ворваться в город с противоположных сторон…»[5]

Однако имеются и другие причины, по которым жителям удавалось сдерживать нападавших почти два года. Это, прежде всего грамотные действия воеводы М. Б. Шеина, направленные на предупреждение вражеской активности, а также сильное нежелание самих горожан сдавать Смоленск. Этому способствовал целый ряд факторов, а именно: давняя вражда с поляками – Смоленск издавна был желанной добычей Польши. Польская агрессия многие годы была причиной вооруженных столкновений, в которых погибло большое количество русских людей, поэтому смоляне не имели права сдаться столь принципиальному противнику.

Следующая причина – опасения за свою жизнь и имущество. Несмотря на заверение польского короля в том, что его войска не причинят вреда горожанам, смоляне не могли ему верить, ведь был им известен подобный пример: Москва, в которой поляки грабили и убивали русских людей, разоряли окрестные волости, при этом говоря, что защищают русский народ.

Также следует сказать и о ратовании смолян о православной вере - они боялись того, что им навяжут ненавистное католичество. И хотя Сигизмунд обещал, что сохранит для них православие, они ему не верили, ведь начиная войну, в Польше Сигизмунд IIIзаявлял, что будет биться за распространение католической веры.

Еще одной причиной яростного сопротивления смолян было то, что многие служилые люди из Смоленска находились в войске Скопина, а семьи их так и оставались в городе, капитуляция польским войскам означала бы для них неминуемую разлуку с близкими. Что естественно, в связи с этим обстоятельством, смоленские жители надеялись на помощь Скопина, поэтому и старались держаться до последнего, ожидая, что подмога все-таки придет.

В «Истории России» С. М. Соловьев пишет о тех же причинах самоотверженности смолян, но так же он упоминает и еще одну причину, которую не содержит ни один использованный мной источник и ни одна из взятых монографий: поддержка Михаила Шеина со стороны купечества, которое одолжило воеводе средства на подготовку Смоленска к обороне, в случае поражения они потеряли бы большую сумму денег[6].

Я соглашусь с С.М. Соловьевым, ведь финансирование обороны вряд ли могло идти лишь из одного источника - государственной казны, да и вряд ли во времена Смуты денег в ней было достаточно. Поэтому смоленские купцы вполне могли выступить роли спонсоров обороны, в таком случае они действительно были заинтересованы  в том, чтобы защита города продолжалась как можно дольше.

Что касается продуманных действий воеводы, то здесь можно рассказать о двух моментах: 1) о разведывательной деятельности Шеина до начала осады города; 2) об организационной деятельности в ходе обороны.

По первому пункту можно сказать о том, что М.Б.Шеин имел в Польше агентурную разведку, которая сообщала ему обо всех намерениях Сигизмунда, именно благодаря этим людям Михаил Шеин узнал о намерении польского короля захватить Смоленск. Об этом содержатся сведения в «Актах исторических, созданных и изданных археологической комиссией» (Т. II. – СПб.  1841- №246).

А вот как об этом пишет С.М.Соловьев: «Смоленский воевода Шеин обо всех замыслах и движениях в Польше знал. Он посылал в Литву своих лазутчиков; они приносили вести, слышимые от своих сходников - людей подкупленных, которые сходясь  в условленных местах с русскими, уведомляли их обо всем, что делалось. В Польше у Шеина был подкупленный человек Ян Войтехов, который доносил обо всем в письмах»[7].

Да и во время осады М.Б.Шеин находил связи с поляками, получая от них важные сведения.

Что касается деятельности защитников города, руководимых Михаилом Борисовичем, то однозначно оценить их нельзя, однако в этом разделе я расскажу лишь о положительных.

Еще до начала осады воевода поделил городской гарнизон на две части, одна из которых была распределена по тридцати восьми башням для их обороны, другая же своим предназначением имела вылазки в стан противника, усиление наиболее угрожаемых направлений при отражении атак противника, а так же составляла общий резерв. Такая система позволяла сделать оборону города максимально организованной, лишенной паники и суматохи во время опасности, о чем я писал и выше.

Заслуживает похвалы организация подземных «слухов». Эти подземные траншеи выходили за пределы городской стены и позволяли обнаруживать вражеские подкопы. За время осады при помощи слухов было обезврежено и сведено на нет множество попыток поляков незаметно подобраться к крепостной стене или башне и взорвать их. Об этом говорится, например, в работе П.Бутурлина; сами поляки не верили в успешность своих стараний: «После сего е.в.  королю заблагорассудилось  придвинуть к стене орудия, а после испытать действия мин или подкопов. Гетман советовал не прибегать к этим средствам, ибо знал, что они не произведут никакого действия, …, ибо неприятель принял нужные против этого предосторожности; от одного переметчика из крепости узнали мы, что неприятель вокруг стены со стороны поля под землею, подле самого фундамента, учредил слухи и сим предостерегся от опасности»[8].

Когда же им удавалось незаметно сделать подкоп, смолян выручал толстый и крепкий фундамент.

Заслуживает внимания и работа смолян по сооружению подземных ходов к Днепру для того, чтобы добывать воду.

Одним из важнейших моментов в обороне города было поведение М.Б.Шеина на людях. Он храбро и самоотверженно защищал стены Смоленска, на равне с простыми людьми, не чураясь тяжелой и опасной работы, воодушевляя своих подопечных: «Однако твердость осажденных не ослабевала. Доблестный начальник их, Шеин, сам не сходил со стены, занимаясь и военными распоряжениями, и внутренним управлением города»[9]. А ведь в это время настрой людей имел важное значение, именно о нем говорится, например, у Д.П.Бутурлина, когда рассказывается о вылазке смолян в лагерь врагов: «Одушевленные им смоляне делали смелые вылазки. Например, 15 октября шесть человек в лодке переплыли Днепр, ворвались в передовые шанцы Дорогостайского, схватили хоругвь пана Любомирского, старосты Сандецкого, унеся их в город без вреда для себя,…[10]»

Таким образом, крепкие стены, грамотная подготовка и отличная, своевременная операционная деятельность горожан, были залогом долгой обороны Смоленска. 

Оборона Смоленска 1609-1611гг.

В годы Смуты, известные так же как время гражданской войны, наша Родина разрывалась от социальных разногласий, вызванных «крестьянским вопросом», от личных интересов многочисленных боярских родов, которые были недовольны властью, страдала от интервенции польского государства, а позже еще и Швеции, Крымского ханства. Именно в это время происходили события моего доклада.

Для начала, надо сказать о том, что польский король Сигизмунд III начал осаду Смоленска не только для того, чтобы в его руках оказался своеобразный плацдарм для захвата Московского государства, но и для того, чтобы убедить членов польского Сената в том, что война с Москвой, затевается им не для личных целей, таких как воинская слава, собственное обогащение, завладение российским престолом в свои руки или передача его своему сыну Владиславу, а для восстановления исторической справедливости – возвращение некогда польских земель, важнейшей из которых была Смоленская. Удобным поводом к началу войны послужило подписание Скопиным-Шуйским в феврале 1609 года договора со Швецией, предусматривающего создание военного союза из этих двух стран для борьбы с их общим врагом – Польшей. Именно это обстоятельство стало решающим для Сената Польши, Который разрешил Сигизмунду IIIоткрыть военные действия и выделил ему для этого средства.

Таким образом, скомплектовав войско, летом 1609 года король Сигизмунд III начал поход с целью захвата России. Однако готовность его войска к войне была низкой, причиной этому, служили завершения литовского канцлера Льва Сапеги и Велижского старосты Гонсевского в том, что воевода Смоленска М.Б.Шеин без боя сдаст город.

Еще одной причиной того, что Сигизмунд IIIстарался как можно быстрее убедить Сенат в необходимости войны, было то, что воинский контингент Смоленска в 1608 году уменьшился в результате выделения его части в войска Скопина: «И мы, холопы твои, тотчас по Воиновой отписке Дивова послали из Смоленска, на прибавку голов же с сотнями Григорья Кокошкина, Ивана Бестужева с дворяны…[11]»    Весной 1609 года, пока король разбирался с Сенатом, на смоленское порубежье начались систематические набеги поляков, организовывал которые староста Велижа Александр Гонсевский. В марте его брат Семен  пограбил 4 деревни в Щуческой волости, 25 марта отряд Семена напал на погост Плаи, где пограбил церковное и крестьянское имущество. В апреле поляки пришли в соседнюю Поречскую волость и пограбили деревни Козыреве, Кондаково, Немытково.

Кроме грабежей, поляки так же занимались тем, что отводили земли в свою пользу, стремясь приблизить границу к Смоленску. Для разрешения разногласий А. Гонсевский и воевода М.Б.Шеин планировали встретиться. Правда встреча так и не состоялась из-за того, что поляки предлагали провести переговоры на территории, недавно ими захваченной, для Шеина ехать на рубеж, предложенный противником, означало признать их захват.

Для предотвращения же набегов поляков на городища Смоленска были установлены засеки от реки Каспли до Щучьего озера, в деревнях Плае, Щучье, Никольской.

Для защиты рубежей были созданы заставы на границе во главе с дворянами: Василием Румянцевым, Иваном Башмаковым и Иваном Жидиновым.

Осенью 1609 года Сигизмунд IIIоткрыл поход. Его войско насчитывало 30 тысяч человек. В конце августа он прибыл в сборный пункт – город Орша, Однако войско собиралось медленно и к 6 сентября ратных людей не набиралось и 12 тысяч. Отсюда король послал в Смоленск послание - Универсал. В нем он говорил, что на русском престоле сидит не природный царь, который стал государем при помощи насилия, хитрости и обмана, потому и преследуют русскую землю беды. Сигизмунд писал и о себе, говоря, что он, как родственник Рюриковичей, как христианский царь, идет в Россию, чтобы защитить русских людей и их православную веру. Потому смоляне должны были встречать его хлебом солью, в противном  случае их ждало возмездие короля. Существует несколько версий ответа горожан, первую приводит Д.Маковский: «…15 сентября король от своего посла устный ответ смолян на универсал. Смолянский воевода Шеин сказал послу, что «если в другой раз приедешь с такими делами, то напоим тебя водой[12]», т.е. утопим.

Следующий вариант принадлежит перу С.М. Соловьева: Горожане на это отвечали, что дали обет у Пречистой Богородицы: за православную веру, за святые церкви, за царя и за царское крестное целование всем помереть, а литовскому королю и его папам отнюдь не поклониться[13]».

Последняя версия взята у гетмана С. Жолкевского: «Сперва мы посылали письма, желая их склонить к сдаче замка, но это было напрасно.  Потому что Михаил Борисов Шеин, тамошний  воевода, не хотел входить с нами в переговоры и совещания[14]».

В любом случае, вывод может быть только один – содержимое универсала никоим образом не заинтересовало горожан. Вообще же в ходе осады поляки множество раз пытались словами, обещаниями склонить смолян сдать город. Однако если те и вступали в переговоры, то лишь для того, чтобы выиграть время, необходимое для передышки или для восстановления укреплений.

Итак, 16 сентября к Смоленску подошли передовые части польской армии. 19 сентября под стены города подступил канцлер Лев Сапега и Перемышльский, вступив в стычку со смоленскими защитниками. 21 сентября под Смоленском прибыл и Сигизмунд III: «став лагерем от Оршинской дороги до Днепра, между каменными монастырями: Троицким, Спасским и Богородицким[15]». Состав его войска был следующим: «всего войска собралось, кроме 5000 пехоты, 12000 конницы, 10000 казаков запорожских и неопределенное число татар литовских; запорожцев было также не всегда одинаковое число, потому что часть их отъезжала за кормами; в числе 12000 конницы было много волонтеров которые, набравшие добычи, разбегались[16]». Число же осажденных, годных к обороне насчитывалось до 70000, однако сам гарнизон города, по данным Д.Маковского, составлял 5400 воинов: крестьян 1500 человек, посадских 2500 человек (эти две категории составляли «даточных» людей), дворян и детей боярских 900 человек, стрельцов и пушкарей 500 человек.

Артиллерия поляков была невелика, а стенобитных орудий было не более четырех. Смоленск же располагал примерно 180-ю пушками разного калибра.

В самом начале осады поляки взяли Ржев и Зубцов, которыми руководили воеводы Лжедмитрия. Однако упорное сопротивление оказали Стародубцы, которые, когда город запылал, бросили в пламя все имущество, а после и сами кинулись в него. С неимоверным трудом брали Почеп, Мосальск, Белую. Не стал сдаваться и Смоленск.

Как я писал выше – для улучшения обстрела неприятеля, Шеин сжег прилегающий посад - Заднепровский, что так же не позволило полякам получить места для расквартировки.

Однако в начале осады Сигизмунда IIIи не думал задерживаться у города. В ночь с 24 на 25 сентября из лагеря выступило войско. Маршал Дорогостайский открыл огонь по Богословской башне с целью отвлечения внимания от отрядов Вейгера и Новодворского, которые планировали ворваться в город с двух сторон, взорвав ворота. Вейгер должен был взорвать Копытецкие ворота (восточные), Новодворский – Авраамлевские (западные). Минеры в сопровождении трубачей направились к намеченным объектам. Но добраться до ворот и выполнить задачу удалось только одному. Мощным взрывом петарды Авраамлевские  ворота были разрушены. Но трубачей возле Новодворского не оказалось, и не было подано сигнала войскам к штурму. За установленным перед воротами срубом не видно было войску произведенного действия, а защитники стены в это время зажгли на ней факелы, осветили противника, и крепостная артиллерия открыла по нему огонь. Потери поляков все же оказались невелики, около двадцати человек[17]. Попытка врага внезапно ночью ворваться в крепость была сорвана. Решающую роль в этом сыграли высокая боеготовность гарнизона, его бдительность и решительные действия. А вот как об этом событии смоленский архиепископ Сергий: «Литовский король со многими людьми приступали к городу. Первой день приступ сентября против двадесят пятого числа в ночи за два часа до света в Пятницком конце и к Копмтецким да к Овраменским воротам. И Копытецкие и Овраменские (ворота) литовские воинские люди злым умышлением проломили и божию милостью и пресвятые богородицы умаленем и твоим царьским счастьем литовских людей от ворот  и от всево города отбили я многих литовских воинских людей и немец на приступах побили[18]».

Штурм крепости продолжился днем и длился до 27 числа. Ночью 26 сентября немецкая пехота сожгла Пятницкое предместье. Наиболее ожесточенные бои шли у Днепровских, Пятницких и Копытецких ворот. В ночь с 26 на 27 число были атакованы Фроловские ворота, однако они были отбиты.

Важную роль в достижении успеха сыграли: быстрый маневр резервом на наиболее угрожаемые участки обороны, умелые и тщательно продуманные действия воеводы. Отражая вражеские атаки, защитники крепости восстанавливали поврежденные в  бою сооружения; ворота, без которых можно было обойтись, засыпались землей и камнями, укреплялись срубы.

27 сентября к Смоленску подошло войско Запорожских казаков атамана Олевченко, после чего началась подготовка к штурму. Свои надежды в грядущем штурме польский король возлагал на технические средства, желая испытать действия мин и подкопов. Поэтому под прикрытием артиллерийского обстрела в течение недели велись инженерные работы. Однако сами обстрелы вреда стенам не причиняли, ввиду отсутствия осадной артиллерии, а оружия малых калибров не способны были причинить серьезного ущерба укреплениям.

Необходимо отметить высокую активность смоленских защитников, о чем свидетельствуют их многочисленные вылазки, в которых участвовали сотни воинов. Чаще всего эти вылазки были направлены на добычу воды из Днепра, с наступлением холодов, проводились операции и по добыче дров.

В истории сохранился один такой случай, когда 15 октября 6 смолян переплыли в лодке Днепр, ворвались в шанцы Дорогостайского и унесли с собой знамя[19].

29 числа Вайгер и Дорогостайский вновь провели обстрел города; была повреждена Богословская башня, защитники города засыпали пролом землей.

3 октября Дорогостайским был сожжен мост от Фроловских ворот, который связывал Смоленск с Днепром.

С 6 по 11 октября Вайгером проводились осадные работы напротив Богословской башни. В результате, польские шанцы были подведены к стене города на расстояние в 30 шагов, также была устроена батарея с четырьмя осадными пушками. Это помогло 26 октября проломить верхнюю часть малой четырехугольной башни, бывшей рядом с Богословской.

Наступившая зима принесла осажденным массу проблем: не хватало дров, за ними, как и за водой, устраивали вылазки, из-за недостатка соли в городе распространялась цинга, так же способствовало появлению различных болезней то, что крестьяне и посадские люди жили в непригодных для этого помещениях, которых все-равно на всех не хватало.

Сигизмунд IIIв это время работал над убеждением россиян к принятию на царский престол его сына - королевича Владислава. К августу 1610 года его замыслы удались – 17 числа была заключена уния между боярской думой и С. Жолкевским.

Зимой поляки активных действий не предпринимали, ведя лишь инженерные работы для будущего штурма. Однако большинство их подкопов обнаружилось смолянами, и они были взорваны. Весной же, из-за половодья, интервентам пришлось прекратить вести и их.

В это время к Сигизмунду IIIприбывали все новые подкрепления. Войска шли как из Польши, так и из Тушина, общая их численность составила до 30 тысяч человек. Тогда как в Смоленске силы осажденных таяли, каждый день от голода и болезней умирали десятки человек. Однако в мае положение горожан еще более ухудшилось – под деревней Клушино потерпела поражение русская армия во главе с Д.И. Шуйским, шедшая на выручку Смоленску – теперь у смолян не было надежд на помощь.

В июле противник возобновил инженерные работы, одновременно применив осадную артиллерию и стенобитные орудия. Заложив траншеи, он стал продвигаться к башне у Копытецких ворот. Защитники, в ответ, провели свои траншеи для уничтожения вражеских, однако взорваны были не все траншеи поляков и враг все-таки достиг башни. 17 июля инженер Апельман попытался пробить ее, но не смог, т.к. она была сложена из тесаного камня.

Известно, что к этому времени командовал войсками уже не польский король, который сильно заболел, а Ян Потоцкий, который стремился взятием Смоленска добиться большей славы, чем имел гетман Жолкевский.

Вот как об этом пишет Д.П.Бутурлин: «…Ян Потоцкий, который весьма завидовал блестящему подвигу Жолкевсого под Клушиным и страстно желал покорением Смоленска затмить славу ненавистного ему Гетмана. Ничто не препятствовало ему действовать по своему усмотрению, ибо в сие самое время Король сильно занемог и не принимал никакого участия в делаемых распоряжениях. Сие обстоятельство послужило новым побуждением Потоцкому, принять решительные меры коих успех относился бы лишь к чести одного его[20]».

Поэтому уже на следующий день Яном Потоцким был предпринят новый штурм.

Для начала был открыт огонь по той четырехугольной башне, к которой днем ранее подвели ров, в результате, вечером осадная артиллерия проделала в стене значительный пролом. 19 июля на рассвете польская армия начала штурм Смоленска, оказавшийся, однако, неудачным. Пролом горожане ночью заложили бревнами, польский обстрел заслона не помог – обломки бревен все также загораживали проход.

Желая как можно скорее захватить город, Ян Потоцкий проявил торопливость и неосмотрительность – 20 июля в результате артиллерийского огня была пробита новая брешь в стене рядом с поврежденной башней, но целыми были оставлены орудия на соседних круглых башнях.
Когда 21 июля польское войско двинулось к проломам, его с этих башен обстреляли смоляне, и Потоцкий был вынужден спешно отступить.

Однако и это не смутило Яна Потоцкого, он приказал открыть огонь по бойницам круглых башен, а 24 июля в обеих башнях были пробиты бреши, которые были вновь заложены бревнами. Поляки стали готовиться к штурму.

Наиболее ожесточенный приступ Смоленска был предпринят 11 августа, но вновь был отбит. Несмотря на то, что поляки несколько раз прорывались к стене, выстрелы защитников, камни и даже, песок, который смоляне кидали противнику в глаза, отгоняли их от города. При этом штурме интервентами было потеряно 172 человека убитыми и 645 ранеными. Решающую роль в отражении врага опять сыграл резерв. Следующий штурм, предпринятый врагом 21 ноября, также был успешно отражен.

Зимой положение Смоленска резко ухудшилось. К голоду и болезням добавился холод, ведь теперь практически некому было добывать топливо. К тому же начал ощущаться недостаток в боеприпасах. К лету 1611 года в гарнизоне Смоленска  находилось примерно 300 человек, их едва хватало для наблюдения за стенами. В городе сложился политический кризис – как из-за продовольственной проблемы, так и из-за желания дворян сдать Смоленск на имя короля.

Чтобы решить продовольственную проблему, М.Б. Шеин еще осенью установил твердые цены на соль, в ноябре начали конфискацию соли и хлеба у частных лиц.

Такая политика воеводы обострила его отношения с дворянством. В Смоленске сложились два противоборствующих лагеря, с одной стороны дворянство, с другой – Михаил Борисович и посадский мир. В конце года часть населения выступила против воеводы.

Это потребовало от Михаила Шеина принять ряд мер. В январе 1611 года дворяне получили хлебное жалование рожью, от конфискации соли отказались и перешли к ее выкупу по довольно большей цене – кризис был преодолен, однако положение осажденных продолжало ухудшаться.

Но поляки в зиму штурма не предпринимали, видимо не имея сведений о положении города. Решение о следующем штурме польское командование приняло, скорее всего, лишь после того, как смоленский перебежчик Андрей Дедешин сообщил о состоянии  Смоленска. Так же он дал сведения о слабом месте в западной крепостной стене. Роль Дедешина в поражении города отмечена в нескольких источниках: в «Дневниках осады», в «Новом летописце», в «Пискаревском летописце», в «Записках гетмана Жолкевского», в «Бельском летописце» о таком не упоминается. Так или иначе, после артподготовки 2 июля, 3 июля начался приступ.

Атака была предпринята с четырех сторон. На стену близкую Авраамиевским воротам поднялся каштелян Каменецкий, в пролом у Авраамиевских ворот ворвался Ян Потоцкий вместе с гусарами. С задней стороны, через проломы, город атаковала немецкая пехота, однако находившийся здесь воевода М.Б. Шеин сумел отразить их нападение, но к этому моменту Авраамиевские ворота были захвачены, вскоре Каменецким была подорвана стена у Крылашевских ворот. В образовавшийся пролом вошел сам маршал вместе воинами, при нем находившимися, тогда бои начались уже на улицах города. Михаил Борисович Шеин с 15 воинами заперся в коломенской башне, откуда отстреливался от немецких воинов, которых убил около десятка. Остальные смоляне, запершись в храме, решили умереть, вместо того, чтобы попасть в руки поляков, и подожгли порох, хранившийся в погребах. Сильный взрыв разрушил храм, погубив и всех людей, другие смоляне стали бросаться в огонь, также не желая быть захваченными врагами.

Сам Шеин решил было уже отдать свою жизнь, однако детьми своими был уговорен сдаться.

Далее Михаила Шеина допрашивали по 27 пунктам, в которых спрашивалось, по каким причинам он не желал сдать Смоленск на имя короля, почему не слушал советов сдаться. Спрашивали имена польских перебежчиков, снабжавших воеводу информацией до и во время осады. Интересовались денежными средствами и ценностями, находившимися в городе.

После допроса Михаила Борисовича отправили в Польшу, где провел он в заточении 9 лет. Его сына забрал себе Сигизмунд III, жену и дочь – Лев Сапега.

Причины поражения Смоленска

С 21 сентября 1609 года по 3 июня 1611 года-19 месяцев и 13 дней - длилась осада Смоленска, защитники города проявили завидное упорство и храбрость, они переносили холод и голод, испытывали недостаток воды, страдали от болезней и переживали смерти близких, однако так и не поддались на уговоры поляков сдать Смоленск. Каковы же причины поражения? Что способствовало взятию города? Ниже я попытался выяснить это и, насколько это возможно, аргументировать.

Основные причины взятия поляками Смоленска следующие: поразившая горожан цинга, голод, связанный с ограниченным снабжением пищей непривилегированных слоев населения; ходившие по городу болезни, вызванные тесностью жилого пространства в Смоленске, а так же тем, что в городе некуда было девать трупы животных и мертвых сограждан; при последнем штурме города сказалось предательство горожанина Андрея Дедешина.

Упоминания о цинге и повальных болезней встречаются в «Дневнике осады», в «Новом летописце», в «Московской хронике» К. Буссова: «Смоляне в крепости испытывали недостаток в соли и уксусе, от чего у них началась повальная болезнь, и при взятии города в нем находилось 300-400 здоровых людей[21]». О роли болезней, ходивших по Смоленску, в поражении говорят С.М.Соловьев, Д. Маковский.

Одной из главных причин  поражения Смоленска, несомненно, был голод. О нем пишут как в польских источниках – в «Дневниках осады», так и в русских – в «Пискаревском летописце»: «а взял голодом, как люди в осаде померли, а осталось немного[22]», в «Бельском летописце». В литературе голод рассматривается многими авторами как важнейшая причина поражения. Так, Д.Маковский считает нехватку пропитания главным фактором того, что Смоленск был захвачен поляками. Он рассказывал о том, что люди были вынуждены есть животных и птиц, хлеб готовили из кореньев. Другой проблемой связанной с нехваткой было то, что городские запасы распределялись между горожанами неравномерно: дворяне, дети боярские, монастыри имели  довольно значительные хлебные запасы, которыми они делиться не спешили. Это вносило раздор между ними и посадским людом. Когда же хлебные запасы стали изыматься, их взаимоотношения еще больше ухудшилось. М.Б.Шеину пришлось потрудиться, чтобы сгладить разногласия и обеспечить наилучшую боеспособность города.

Все это-голод, болезни, плохие жилищные условия, связанные с тем, что в город пришли жители соседних посадов и жилья стало не хватать, а так же гибель людей при защите Смоленска от приступов и на вылазках, уменьшало количество защитников города, оставляя все менее шансов на успешное завершение обороны. С.М. Соловьев говорит, что к последнему штурму в Смоленске в живых оставалось не более 8000 людей   - ничто, по сравнению с польскими войсками. Да и защищаться из них могли 200 – 300 человек, изможденных и обессиливших за время осады.

Решающим фактором, приблизившим конец сопротивлению смолян стало предательство горожанина Андрея Дедешина. Он сообщил о том, что в западной части стены есть ненадежный участок, который был заложен дождливой осенью. Такие сведения содержаться в «Дневниках осады», в «Новом летописце», гетман Жолкевский говорит о неком москвиче, который сообщил где находиться в стене свод для канализационного слива, здесь поляки и взорвали стену[23].

В сложившейся ситуации несколько сотен смолян уже не могли ничего противопоставить многотысячному польскому войску.

Таким образом, определяющую роль сыграло то, что Смоленск оказался в одиночестве в борьбе с Сигизмундом  IIIи его армией. Без чьей – либо поддержки они не смогли дальше противостоять ему. Ведь в город не попадали продукты и вода, не подходили воинские подкрепления – городу было неоткуда черпать силы на дальнейшую борьбу и он все же был взят. 

Роль воеводы М.Б. Шеина в обороне Смоленска в 1609 – 1611гг.  

Подвиг Смоленска стал известен в России, храбрость смолян приводили в пример другим людям. Д. Маковский описывает «подметное» письмо из Москвы: «Поревнуем городу Смоленску, как в нем наша братия, православные христиане, сидят и великую скорбь и тесноту терпят. Сами знаете, с какого времени сидят. Если бы таких крепкостоятельных городов в Российском государстве хоть немного было бы входить в нашу землю нашим врагом»[24].

Героизм всех смолян сделал героем и их воеводу – Михаила Борисовича Шеина. В ярославской грамоте в Казань, о которой рассказывал Д. Маковский, про М.Б. Шеина пишется так: «В смертной скорби люди сетуют и плачут и рыдают… а тем и утешаются, божиим милосердием, что дал бог за православную веру крепкого стоятеля Ермогена патриарха…да премудрого боярина Михаила Шеина»[25].

Для того чтобы понять почему М.Б. Шеин был назначен воеводой в Смоленск, чем руководствовался в принятии решений во время осады города и почему не соглашался сдать город польскому королю, я попытался, на сколько это, возможно, отследить жизнь Михаила Борисовича до назначения воеводой в Смоленск.

По материалам Российской родословной книги можно заключить, что род Шеиных принадлежал к цвету Московской боярской аристократии. Род Шеиных, как и еще нескольких именитых фамилий, таких как Морозовы и Салтыковы, пошел от боярина московского князя Семена Ивановича Гордого – Семена Ивановича. Полноценным предком рода был Василий Михайлович Морозов, по прозвищу шея, бывшего воеводой Василия Темного. Он имел двух сыновей: младшего – бездетного, по прозвищу баташь, и старшего, Дмитрия Василевича Шеина. Старший сын находился боярином при Иване Великом. У него было трое сыновей: Юрий Дмитриевич, Василий Дмитриевич и Иван Дмитриевич, которые находились боярами в начале царствования Ивана IV. Так же имел он и десять внуков, среди которых также были бояре. Правнуков же имел только двух – братьев Дениса и Михаила Борисовичей. Последний и стал впоследствии знаменитым смоленским воеводой.

Впервые Михаил Шеин упоминается в разрядах в 1595/96 гг. в качестве рынды (оруженосец царя, должность была номинальной –  сопровождали царя в поездках, во время дворцовых церемоний стояли в парадных одеждах по обе стороны царского трона с бердышами на плечах). А так как в рынды набирали юношей знатного происхождения от 15 до 17 лет, то получается, что М.Б. Шеин родился в конце 70-х – начале 80-х.

При Борисе Годунове Михаил Шеин начал службу воеводой в полках. В 1604 году он служил в Большом полку на южных границах государства в Мценске. Отсюда он был послан против Лжедмитрия I. Шеин участвовал в сражении под Добрыничами (21 января 1605 года), где молодой воевода спас главнокомандующего русской армии князя Ф.И. Мстиславского, который послал его в Москву с вестью о победе. Борис Годунов пожаловал вестника в чин окольничего. Об этом упоминает в своем «Кратком известии» И. Масса[26], пишет об этом и С.М. Соловьев: «Знаменитый впоследствии Михаила Борисович Шеин, бывший тогда в звании чашника, привез царю в Троицкий монастырь весть о победе и был пожалован за такую радость в окольничие»[27]. При Лжедмитрии I М.Б.Шеин служил воеводой в Новосиле и Ливнах. Здесь его застало восстание Болотникова.

Осенью 1609 года Михаил Борисович – воевода передового полка под Москвой, где участвует  в разгроме армии восставших. В 1607 году он принимает участие в осаде Калуги и Тулы, в октябре того же года, М.Б. Шеин был направлен воеводой в Смоленск, вместе с князем Петром Ивановичем Горчаковым, тогда же он получил и чин боярина. Направление М.Б. Шеина в Смоленск, один из крупнейших городов России и важный стратегический пункт на западной границе страны было неслучайным. Несмотря на молодость, ему было около 30 лет, Шеин обладал богатым боевым опытом, Михаил Борисович участвовал во многих сражениях, отличаясь личной храбростью, твердостью характера, упорством и настойчивостью, он успел зарекомендовать себя как грамотного военоначальника. Эти качества М.Б. Шеина его решительность и энергичность позволили ему выдвинуться в ходе Смуты. Не последнюю роль здесь сыграло и то, что в этом время Михаил Шеин ни разу не изменил правившему царю; всегда оставался верен В.Шуйскому.

Таким образом, можно составить портрет молодого военоначальника: это талантливый и уже опытный полководец, отважный воин, верный гражданин своей страны. Для этого боярина слова «доблесть» и «честь» не были пустым звуком, именно благодаря этому его и назначили воеводой в Смоленск: в надежде, что его действия помогут защитить не только смолян, но и уберечь российское государство от завоевания Польшей.

Все это было действительно так - наилучшие качества военоначальника продемонстрировал в ходе обороны М.Б.Шеин.

Первыми его действиями в качестве воеводы стали: заведение агентурной разведки за пределами России - в Польше и Литве, помощь людьми осажденной Москве.

Что касается отправки части воинов из Смоленска, то здесь Михаил Шеин поступил лишь как подчиненный царя. Он знал, что потеря ратных людей, которых в городе и так было немного, ослабит оборону, однако воевода понимал, что требуют этого чрезвычайные обстоятельства и что возможно содействие нескольких сот его людей поможет улучшить положение царских войск.

Относительно разведки М.Б.Шеина можно сказать, что ее появление было, безусловно, своевременно. Еще в мае воевода узнал о намерениях польского короля. В результате, к приходу Сигизмунда III, город был практически полностью готов к обороне.

В августе Михаилом Шеиным был издан указ о наборе даточных из дворянских поместий, позже появился указ о наборе даточных из архиепископских  и монастырских вотчин. К концу августа была составлена роспись смоленского гарнизона по башням, роспись посадских людей. Составили роспись артиллерии, роспись караульной службы. Действуя без паники и спешки, воевода Шеин  организовал армию обороны. Все его указы по регламентации оборонных мероприятий способствовали четкому ведению защитных действий во время приступов города. То, что М.Б.Шеин разделил гарнизон на две части: осадную, которая защищала стены и башни и резервную, которая занималась как вылазками в польский лагерь, так и служила необходимым резервом  во время польских штурмов. Особенно заметной роль этой части становилась когда поляки организовывали штурмы с нескольких сторон, или совершали ложные атаки, отвлекая внимание от действительного направления приступа, тогда быстрая переброска резервных частей в критическую зону позволяла множество раз отбивать неприятеля.

В первые месяцы осады перед М.Б.Шеиным стояли две задачи. Во-первых, обеспечить обороноспособность Смоленска тогда, когда большинство армии состояло из непрофессионалов - на 60% она состояла из посадских людей, во-вторых, приспособить городскую жизнь к нуждам обороны.

Так, в начале осады, воевода приказал сделать опись всего строительного материала, ввел временное судопроизводство, отменил все начатые до осады судебные дела. В 1610 году отменил все наймы за квартиры в городе до конца осады. Этот указ должен был улучшить атмосферу в Смоленске, так как дороговизна квартир могла привести к противоречиям между смолянами и жителями других городов, пришедших в осаду.

Обладая всей полнотой власти в период обороны, Шеин решал все хозяйственные вопросы, которые обязательно выполнялись. Однако возникали и конфликты, когда недовольные горожане не исполняли приказов воеводы. Так, несмотря на отдаленность Михаила Борисовича Шеина от смоленского дворянства, как крупного землевладельца, понимание им важности в осаде простых людей, он довольно долго не мог обеспечить им достойное пропитание и удовлетворительные места для жилья.

Ситуация изменилась после поражения русских войск в Клушинской битве. Теперь Смоленску неоткуда было ждать помощи, и М.Б.Шеин стал принимать меры, необходимые для того, чтобы горожане были способны как можно дольше противостоять врагам. Первые его действия были направлены против дороговизны цен на хлеб, его запрещалось покупать впрок, также вводился лимит на него при покупке - нельзя было превышать определенного веса. Далее была запрещена продажа хлеба тем, у кого он был, его могли купить только нуждающиеся. Весной была проведена перепись запасов хлеба в городе. Стали проводиться хлебные раздачи, в первую очередь стрельцам и прочим служилым людям, однако крестьянам хлеб не выдавался.

Зимой 1611 года в Смоленске назрел кризис, часть населения выступила против воеводы. Пытаясь облегчить положение простых людей, М.Б.Шеин одновременно снизил давление на дворянство, например, прекратив бесплатное изъятие соли, заменив его выкупом по значительным ценам. Таким образом, кризис был преодален.

Меры Михаила Борисовича по регламентации городской жизни позволили не только укрепить обороноспособность Смоленска, но и избежать социальных конфликтов в крепости, что в условиях продолжавшейся гражданской войны было действительно трудным делом. Это характеризует смоленского воеводу, как неординарного политического деятеля.

Проявилась преданность государству и забота о людях Михаила Шеина во время переговоров о сдаче города, которые, однако, провалились.

Положение Смоленска после 167 августа 1610 года было двойственным. С одной стороны, оборона города теряла смысл, так как Польша по унии Боярского двора и гетмана Жолкевского переставала быть врагом – польский королевич стал законным государем России. С другой стороны, Сигизмунд III не снимал осаду, что означало желание поляков присоединить город к Польше. В этих условиях важным вопросом для смолян стал вопрос о присяге – кому надо было присягнуть: Владиславу или Сигизмунду.

В данной ситуации смоленский воевода занял твердую позицию – Смоленск должен присягнуть законному государю – королевичу Владиславу, М.Б.Шеин не желал отделения от русских земель. С.М.Соловьев пишет, что таковой была позиция только лишь посадских людей, к которым воевода вынужден был примкнуть, дворяне же, стрельцы и духовенство, якобы были согласны присягнуть Сигизмунду III, так как  не видели разницы – кому из поляков служить[28]. У Д.П.Бутурлина, работавшего с польскими источниками, таких данных нет. Он пишет лишь о том, что на переговорах со Львом Сапегой Михаил Шеин не согласился на отделение Смоленска от России и признание власти Польши. Также воевода, опасаясь за жизни горожан, не разрешил ввести в город часть польского войска. Все это вынудило поляков начать решающий приступ.

Таким образом, можно сказать, что и военные распоряжения Шеина и его управление хозяйственными делами города были грамотны и своевременны, и именно они позволили Смоленску сдержать основные силы польской армии на столь длительный срок, не позволив им приступить к столице. Трудно недооценить важность для города его воеводы, ставшим не только военным предводителем Смоленска, но и объединительным элементом среди всех горожан, не допустившим внутренних столкновений.

Интересна и дальнейшая судьба Михаила Борисовича.

После сдачи Смоленска М.Б.Шеин 9 лет содержался в заточении в Варшаве. После освобождения возглавлял несколько приказов. В правление царя Михаила Федоровича был назначен воеводой в войне с Польшей и получил задачу возвратить Смоленск. Он обложил многочисленными войсками; осада продолжалась 10 месяцев. Осажденные уже были готовы сдаться, но король Владислав, с войском, вчетверо слабейшим, отбил М.Б.Шеина от Смоленска. Второстепенные воеводы только лишь мешали полководцу - иностранные генералы ссорились, дрались друг с другом; в русском лагере стали распространяться повальные болезни, часты были случаи дезертирства. В результате, Шеин был принужден капитулировать, оставив королю весь свой лагерь, где было 123 орудия. По возвращении в Москву,  в 1634 году он был казнен как изменник[29].

Однако потомки его продолжали здравствовать и исправно служить русским государям, обладая их полным доверием и расположением. 

Заключение

Итак, в ходе данной работы были рассмотрены такие вопросы как: причины долгой обороны Смоленска и причины его поражения, сам ход обороны, роль в успехах защитников воеводы М.Б.Шеина. То есть все поставленные цели доклада были достигнуты.

В заключение, надо сказать о роли обороны Смоленска – к чему привело упорство осажденных, что оно значило для всей нашей страны.

Оборона Смоленска сыграла важную военно-политическую роль в борьбе русского государства с военной интервенцией. Она почти на два года сковала главные силы врага, сорвала его план оккупации главных центров страны и тем самым создала условия для успешной национально-освободительной борьбы русского народа. Непоколебимая стойкость защитников Смоленска вдохновила все народы России на борьбу с агрессорами. Хорошая подготовка крепости к обороне, проведенная воеводой, позволила осажденным без какой-либо помощи извне, лишь рассчитывая на собственные силы и средства, успешно выдержать осаду численно превосходящего противника, отразить несколько штурмов польской армии и настолько истощить ее силы, что после овладения Смоленском она, по существу, утратила свои наступательные способности. Сломили мужественных защитников города только голод и болезни, а не военное искусство интервентов.

Сейчас подвиг смолян и воеводы М.Б.Шеина практически забыт: его нет в учебниках по истории, об осаде не рассказывают по телевидению, поэтому, к сожалению, не все россияне знают о нем. Остается надеяться, что в ближайшее время ситуация будет исправлена и героизм смоленских защитников уже не будет забыт. 

Источники и литература

1. Полное собрание русских летописей/далее – ПСРЛ/. Т. 14. М.,1965

2. ПСРЛ. Т.34. М., 1978

3. Буссов К. Московская хроника 1584-1613гг./ Ред. и перевод Е.И.Боброва. – М.; Л., 1961

4. Мартин Бер. Летопись Московская с 1584 года по 1612// Устрялов. Сказания современников о Дмитрии Самозванце. Ч.1. СПб., 1589. С. 129

5. Русский биографический словарь. Т.17. М., 2001

6. Долгоруков П.В.  Российская родословная книга. СПб.,  1855

7. Платонов С.Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве в XVI-XVIIвв. М. 1995

8. Бутурлин Д.П. История Смутного времени в России в начале XVII века. Ч.III. СПб., 1846

9. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн.IV. М., 1960

10. Записки гетмана Жолкевского о Московской войне. СПб., 1771

11. Маковский Д. Осада Смоленска. Смоленск, 1939

12. В. А.Волков. Смоленская война 1632-1634гг.

[1]  Платонов С.Ф. «Очерки по истории Смуты в Московском государстве в XVI-XVIIвв. М., 1995

[2] «Записки гетмана С. Жолкевского о Московской войне». СПб., 1771, стр. 29-31

[3] Там же

[4] Бутурлин Д.П. «История Смутного времени в России в начале XVIIIвека». Ч.III. СПб., 1846, стр. 16

[5] Бутурлин Д.П. «История Смутного времени в России в начале XVIIв. Ч.III, стр. 13-16

[6] Соловьев С.М. «История России с древнейших времен». Кн. IV, М., 1960, стр. 534

[7] Соловьев С.М. «История России с древнейших времен». Стр. 531

[8] «Записки гетмана Жолкевского о Московской войне». Стр. 126-129

[9] Бутурлин Д.П. « История Смутного времени в России в начале XVIIв. Стр. 25

[10] Там же - стр. 26

[11] Из грамоты смоленского воеводы М.Б.Шеина царю Василию Шуйскому(1608г.). Сборник Русского исторического общества. Т.137. Н., 1912. Стр. 731-732.

[12] Маковский Д. «Осада Смоленска». Смоленск 1959.

[13] Соловьев С. М. «История России с древнейших времен» Кн. IV, М., 1960, стр.533

[14] «Записки гетмана Жолкевского о московской войне» СПб., 1871 стр. 29-30

[15] Бутурлин Д. П. «История Смутного времени в России в начале XVI в., стр. 11-12.

[16] Соловьев С.М. «История России с древнейших времен». Стр. 533

[17] Записки гетмана Жолкевского о Московской войне, стр. 29-31

[18] «Чтения в императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете». 1912 г., Т. I, стр.31

[19] Бутурлин Д.П. «История Смутного времени в России в XII в.» стр. 25-26

[20] Д.П.Бутурлин «История Смутного времени в России в начале XVII века» Стр. 240-241

[21] К. Буссов «Московская хроника 1584 – 1613гг.» М., Л.,1961

[22] ПСРЛ, Т34,М., 1978, стр.215, Л. 661

[23] «Записки гетмана Жолкевского о Московской войне» стр. 126 - 129

[24] Маковский Д. «Осада Смоленска», Смоленск 1939.

[25] Там же

[26] Масса И. «Краткое известие о Московии начала XVII в.»,, М., 1937

[27] Соловьев С. М. «История России с древнейших времен», стр. 407

[28] Соловьев С.М. «История России с древнейших времен» Стр. 572

[29] Русский биографический словарь. Т. 17, М. 2001, стр. 97

При реализации проекта использованы средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации № 11-рп от 17.01.2014 г. и на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией «Российский Союз Молодежи»

Go to top