Лучников А.А.

Название — «Кузбасс» — было предложено в 1842 году известным русским географом и геологом Петром Александровичем Чихачевым, который по представлению штаба корпуса горных инженеров и распоряжению императора Николая I, в должности чиновника особых поручений при министре финансов, посетил золотые прииски Мариинской тайги, Горной Шории, Томский железоделательный завод и его рудные разработки. Он систематизировал данные об угольных месторождениях и сделал вывод о наличии в Кузнецкой котловине крупнейшего в мире угольного бассейна. П. А. Чихачев отметил, что угленосные отложения развиты в пространстве между горным хребтом Алатау и реками Чулым, Кондома, Мрассу и Уса. «Я назову, — пишет он, — ограниченную таким образом область Кузнецким бассейном по имени города, расположенного в ее южной части… Наличие каменного угля подтверждается в нескольких местах, начиная с окрестностей г. Кузнецка до местности, примыкающей к р. Ине, т. е. на пространстве, охватывающем части основного района, которые я попробовал заключить под общим названием «Кузнецкого каменноугольного бассейна»… Северный Алтай является одним из самых крупнейших резервуаров каменного угля в мире, который до сих пор только известен, занимая в среднем пространство в 250 километров в длину и 100 километров в ширину». Изложенная выше цитата приведена мною по книге П.А.Чихачева «Путешествие в Восточный Алтай», изданной в Париже на французском языке в 1845году и ставшей замечательным итогом экспедиции.

До этого времени наш край назывался Кузнецкой землей. Это напрямую связано с племенем шорцев-абинцев, которые задолго до прихода русских плавили железную руду и ковали необходимые в быту изделия. Поэтому и получил новый острог, в землях «шорцев-кузнецов», название – Кузнецк, а прилегающие земли стали называться Кузнецкими.

Кузбасс в древнейшие времена

Климат в доледниковый период значительно отличался от современного в лучшую сторону. Повсеместно на территории нашей области росли широколиственные леса, в которых преобладали: бук, граб, дуб, вяз, липа, каштан. Подтверждением этого служит растительность «липового острова» в 8 километрах от станции Кузедеево. «Липовый остров» является древнейшим памятником доледникового периода в Сибири.

В те далекие времена иным был и животный мир Кузнецкой земли. Здесь обитали носороги, бизоны, благородные олени, паслись огромные табуны диких лошадей.

С наступлением ледниковой эпохи изменился облик растительного и животного мира Кемеровской области. И хотя ледник не дошел до территории Кузбасса, его влияние было огромным. Горы Кузнецкого Алатау покрылись льдами, а остальная территория превратилась в болотистую тундру. Вымерли или откочевали далеко к югу теплолюбивые животные. Им на смену пришли хорошо приспособленные к холоду хищники: пещерные медведи, львы, саблезубые тигры. Крупнейшим животным этого времени был мамонт. Останки мамонтов найдены в Прокопьевском, Беловском и Гурьевском районах. Но полный скелет мамонта есть лишь в краеведческом музее г. Прокопьевска.

В соответствии с археологическими данными, заселение наших земель произошло в верхнем палеолите (40-12тыс. лет назад) с территории современного Алтая, когда после отступления ледника открылись великие сибирские просторы.

Первыми пришли на территорию нашего региона племена охотников-кроманьонцев, постоянно передвигавшихся за кочующими стадами диких животных. Физиологически кроманьонцы ничем не отличались от современных людей. К этому времени они уже умели добывать огонь и строить полуземлянки для жилья, шить одежду из шкур и делать орудия труда из камня. Свои стоянки они устраивали около крутых обрывов, которые служили естественными ловушками для диких животных во время загонной охоты. Но люди были объединены не только интересами коллективной охоты, а также тесными родственными связями. В каждом поселении жили сородичи связанные происхождением от общих предков.

Первые находки эпохи верхнего палеолита относятся к середине XX века. В 1950 году при гидросмывных работах на строительстве Кузнецкого металлургического комбината был обнаружен слой костей, слой древесных углей, кремневые и гранитные орудия труда. В начале 60-х годов XX века известным сибирским археологом, академиком П. А. Окладниковым были найдены новые предметы эпохи верхнего палеолита около Старокузнецка и села Кузедеево. В настоящее время в Кузбассе известно много памятников верхнего палеолита. Это и так называемые «мастерские» по изготовлению каменных орудий труда около села Шумиха в Кемеровском районе, села Лачиново в Крапивинском районе, и кратковременные стоянки палеолитических охотников около сел Бедарево, Шорохово, Сарбала. Древнейшими по своему возникновению стоянками эпохи верхнего палеолита в Кузбассе являются Воронино-Яя появившаяся около 30 тысяч лет назад, и Шестаково на реке Кия. Шестаковская стоянка возникнув около 25 тысячелетия до н. э., с перерывами продолжала существовать до 18 тысячелетия до н. э. Эпоха мезолита (12—8 тыс. лет назад) изучена в Кузбассе недостаточно, но имеющиеся памятники открыты в разных частях области. Стоянка Берчикуль-1 находится на севере Кузбасса, стоянка Бычье Горло в среднем течении Томи, т. е. в центре Кузбасса, а стоянка Печергол-1 в Горной Шории, т. е. на юге Кузбасса. Большое сходство найденных орудий труда на этих стоянках позволяет сделать вывод о том, что уже в эпоху мезолита территория нашей области была достаточно освоена.

Наиболее ярко в Кузбассе представлена следующая за мезолитом эпоха – неолит (8-5тыс. лет назад). Это время важнейших открытий в древнейшей истории человечества. Люди изобрели керамическую посуду, а значит впервые попробовали вареную жидкую пищу. Впервые у людей появилась ткань. Для ее изготовления использовались крапива и конопля. На новый уровень поднялась обработка камня. Люди научились его пилить, сверлить и шлифовать. Это позволило использовать для изготовления орудий различные по твердости породы камня. Родовой строй в эпоху неолита достиг наивысшего развития. Основными занятиями жителей Кузбасса в этот период были охота, рыболовство и собирательство. Люди жили в землянках по берегам многочисленных рек и озер.

В Кемеровской области известно более 30 памятников неолита. Это и стоянки, и могильники, и писаницы.

Еще в 1939-1940гг. под руководством геолога А. П. Дубка в районе Старокузнецка был вскрыт Кузнецкий могильник в котором находилось 5 захоронений (2 парных и 3 одиночных). Скелеты лежали на спине в вытянутом положении, ногами к реке. Антропологи пришли к выводу, что захороненные люди принадлежали к европеоидным племенам. В могилах было найдено много каменных и костяных орудий труда.

В 1955 году В. И. Матющенко были обнаружены две могилы эпохи неолита возле райцентра Яя. В них найдены каменные орудия труда, костяные фигурки птиц. Обувь погребенных была украшена зубами различных животных.

Среди других памятников эпохи неолита следует выделить стоянку около села Дегтярево в Гурьевском районе, около поселка Школьный в Прокопьевском районе и села Чумай в Чебулинском районе.

К периоду позднего неолита относится возникновение природных святилищ. В Кузбассе к ним относятся Томская Новоромановская и Тутальская писаницы. Наскальные изображения выбиты на гладкой поверхности, прочерчены и прорисованы красной охрой. На рисунках изображены сцены охоты, птицы, солнечные диски, лодки.

В эпоху бронзового века (5-1тысячелетие до н. э.) произошло первое крупное разделение труда. Самостоятельными видами деятельности стали земледелие и скотоводство. В эпоху бронзы, во II тысячелетии до н. э., формируются культурно-хозяйственные общности известные в науке как археологические культуры. Важнейшим общественным событием этого времени стало зарождение металлургии. В Кузбассе это явление связано с племенами Афанасьевской культуры. Первоначально добывались самородные металлы: медь, серебро, золото. Затем в медь стали добавлять олово и в итоге получили бронзу. Дальнейшее развитие металлургия получила у племен Окуневской и Андроновской культур. Андроновцы жили в Кузнецкой котловине и на севере Кемеровской области. Они занимались скотоводством и земледелием. Андроновцы относились к европеоидному антропологическому типу людей и пришли на территорию Кузбасса из Приуралья в середине II тысячелетия до н. э. В XII-VIII веках до н. э. на основе Афанасьевской и Андроновской культур сформировалась Карасукская культура. Ее представители относились к полукочевым пастушеско-земледельческим племенам.

Эпоха бронзы подготовила переход к железному веку. В это время на огромной территории от Дуная до Байкала формируется единый культурно-хозяйственный тип полукочевых и кочевых скотоводов, так называемый скифо-сибирский мир. Железный век в Кузбассе представлен двумя археологическими культурами: тагарской и таштыкской. Создателями тагарской культуры были европеоидные племена жившие в VII-II вв. до н. э. в лесостепной части нынешнего Мариинского района. Они оставили многочисленные и разнообразные памятники: курганы, поселения, петроглифы. Самыми многочисленными памятниками являются курганы. Тагарские курганы найдены в Тисульском, Тяжинском, Мариинском и Чебулинском районах. Тагарцы жили оседло, занимались отгонным скотоводством и земледелием. Они создали поселения обнесенные огромными валами. Поселение состояло из бревенчатых домов несколько углубленных в землю. Пол был земляной. В центре дома находился очаг. Высокого развития достигла бронзовая металлургия. Тагарцы жили на стадии распада родовых отношений и формирования военной демократии.

В III-II вв. до н. э. тагарцы покинули прежние места обитания и ушли вниз по Енисею, на Обь и в Казахстан. Это связано с вторжением кочевых гуннских племен с востока.

Тюркоязычные и монголоидные племена с территории нынешних Монголии и Забайкалья принесли новый тип хозяйства – кочевое скотоводство. Формируется новый антропологический тип и новая культура.

В I-Vвв. н. э. в Сибири складывается новая культура железного века – таштыкская. В Кузбассе эта культура представлена Михайловским могильником, поселением Михайловское и Утинское в Тисульском районе.

Основным занятием таштыкцев было скотоводство. Широко распространены были орудия труда из железа. Посуда изготавливалась на гончарном круге, чего не было до той поры. Общество в таштыкскую эпоху находилось на грани крушения первобытно-общинных отношений.

Этот естественный процесс общественного и экономического развития значительно ускорился с приходом гуннов.

Древнетюркский период в истории Кузбасса

Со II века до н. э. и до середины I века н. э. Кузнецкая земля входила вмощный военный союз гуннов-кочевников. Родиной гуннов были степи Монголии и Забайкалья. Но эти весьма воинственные кочевники собирали дань со многих племен Сибири. Традиционным занятием гуннов являлось скотоводство, в котором преобладало разведение лошадей. Гунны владели также обработкой бронзы, железа и гончарным ремеслом.

Во время политического господства гуннов происходит значительное смещение степного населения на Алтай, в Минусинскую и Кузнецкую котловины, а также в западное Прибайкалье. Причинами таких больших перемещений степных народов были природные катаклизмы. В конце первого тысячелетия до н. э., по сведениям климатологов, происходило усыхание азиатских степей. Наивысшей точки этот процесс достиг в III веке н. э. Это явление повлекло за собой массовое перемещение скотоводов в лесостепные земледельческие районы. Примером может служить переселение монголоидных тюркоязычных кыргызов из Северной Монголии на Енисей. Здесь они вступили в контакты с европеоидным народом – динлины. На основе смешавшихся между собой племен кыргызов и динлинов образовалось государство енисейских кыргызов (хакасов). Смешанный тип населения кыргызов находит подтверждение в летописях китайской Танской династии, где государство кыргызов называется Хагас. Как поясняет летопись, этот термин является искажением названия кыргызов уйгурами. Они называли так кыргызов за их рыжие волосы, румяные щеки и голубые глаза. Во главе государства Хагас стоял хан (ажо), опиравшийся на племенную аристократию (бегов и тарханов). Те в свою очередь опирались на военную дружину (огланов). Весь этот верхний слой общества называл себя «голубым народом»(«кок эль») и противопоставлял себя простому населению – «кара-будун» или черный народ. Это деление у хакасов сохранялось и в более поздние времена, а пережитки его существуют и до сих пор.

В VI веке н. э. племена проживавшие на территории современного Кузбасса вошли в состав Тюркского каганата. В 460 году одно из гуннских племен, называвшееся «ашина», попало под власть жужаней и было переселено из Туркестана на Алтай. Именно здесь и сформировался союз местных племен под общим названием «тюрк». В середине VI века они разгромили уйгуров, а затем и жужаней. Вождь тюрок, Бумын, в 552 году провозгласил себя каганом.

Под влиянием каганата оказались все народы Центральной Азии, включая енисейских кыргызов. Раскопки древнетюркских курганов на Алтае дают яркую картину имущественного неравенства. В одних курганах вместе с погребенными находятся золотые и серебряные вещи, остатки шелковой одежды, оружие и многочисленные бытовые предметы. Даже сбруя захороненных лошадей отличается богатым убранством. В других курганах этого времени погребенные снабжены одной лошадью и весьма скромным набором бытовых предметов. Экономическое неравенство в Тюркском каганате сопровождалось неравенством социальным. Общество состояло из феодалов-аристократов, рядовых общинников и рабов. Главным источником рабов были военнопленные, захваченные в ходе непрерывных войн и набегов. Но пленные захватывались не только для работы в хозяйствах завоевателей, но и с целью получения за них выкупа. Известны случаи, когда тюркские каганы отдавали за выкуп огромное количество пленных. Так, в 631 году китайский император выкупил у кагана за золото и шелк 80 тысяч китайцев. Несмотря на применение рабского труда, не он составлял основу экономики тюркского государства. Основными производителями богатств были рядовые кочевники-скотоводы различного уровня достатка, собственники своих стад скота. Они находились в зависимости от аристократической военной верхушки. Все скотоводы-кочевники были закреплены за определенными владельцами и правителями, которые распоряжались их судьбами, вершили суд и наказание, облагали налогами. В Тюркском каганате получили развитие патриархально-феодальные отношения, но этот процесс не получил завершения, так как внутренние противоречия и нападения агрессивных соседей привели государство тюрок к гибели в 745 году.

Тюркский каганат сыграл большую роль в консолидации тюркских племен, способствовал развитию этнических групп, которые позднее составили основу современных тюркоязычных народов Южной Сибири.

После гибели тюркского каганата на территории Кузбасса утвердилось уйгурское господство. В древности эти кочевые племена жили в Забайкалье по рекам Селенга и Орхон. В середине VII века они образовали раннее феодальное государство. Правителя государства, также как у тюрок, называли каганом. Первым каганом, руководившим борьбой за создание государства уйгуров, был Пэйло из сильнейшего рода Яглакар. При кагане Пэйло владения уйгуров простирались от Алтайских гор до Маньчжурии. После смерти Пэйло в 746 году, каганом стал его сын Моюн-чур, смелый и талантливый полководец. Упорную борьбу он вел с сильными северными соседями – древними хакасами. Эта борьба с переменным успехом продолжалась до 840 года, когда в Центральной Азии произошло падение уйгурского каганата. Енисейские кыргызы (хакасы) разгромили остатки уйгурского каганата и заняли господствующее положение в Южной Сибири. 840—924 годы были временем наивысшего могущества древнехакасского государства.

В середине XII века енисейских кыргызов покорили кидани, которые еще в X веке создали ранне-феодальное государство Ляо. В конце XII века господство киданей было подорвано монголоязычными найманами.

Они создали мощный союз из племен проживавших в Алтайских горах. Найманы распространили свою власть от Забайкалья на востоке до Иртыша на западе. До самого нашествия монголо-татар во главе с Чингизханом, найманские правители брали дань с покоренных племен Кузнецкой земли.

В начале XIII века Кузнецкие земли попали в зависимость от монголо-татар и подчинялись темнику Чингисхана, которого звали Хорчи.

В XV веке Кузнецкие земли оказались в зависимости от ойротских князей.

В XVII веке в результате объединения ойротских княжеств возникает Джунгарское ханство во главе которого стоял контайши Хара-Хула.

Телеуты, кочевавшие по территории нынешней Кемеровской области, вошли в состав Джунгарского ханства отдельным родом – сеоком. Кыргызы в XVII веке тоже попали в зависимость от джунгарских контайши. Князья кыргызов и телеутов собирали дань с таежных племен юга Кузбасса, большая часть которой обязательно передавалась джунгарским правителям. В это время в Джунгарии развивались патриархально-феодальные отношения. Феодалы-кочевники владели огромными стадами скота, за которыми ухаживали сотни пастухов-рабов.

Ко времени прихода русских на Кузнецкие земли в начале XVII века, все население этих мест становится этнически более однородным. Вероятно, племена говорили на весьма близких диалектах уйгурской группы тюркских языков. В то же время, они не составляли единого целого в политическом отношении. Родовые группы очень слабо были связаны между собой.

В VII веке, среди различных этнических групп объединенных общим названием «сибирские татары», на территории нашей области жили томские татары. В настоящее время в Кузбассе они проживают в нескольких деревнях Юргинского и Яшкинского районов. Нынешние томские татары – потомки трех тюркоязычных племен: эуштинцев, чатов и калмаков.

Другими представителями тюркоязычного населения Кузбасса являются телеуты. В настоящее время эта малочисленная народность проживает в Новокузнецком и Беловском районах нашей области.

В глубокой древности телеуты входили в состав многочисленных племен объединенных общим названием — «теле», кочевавших в степях Центральной Азии. До прихода русских в Сибирь телеуты занимали огромную территорию от Алтайских гор до Барабинских степей.

В течение всего XVII века телеуты не только не платили России никаких податей, но находились в открытой оппозиции русскому присутствию в Кузнецких землях. Между телеутскими князьями и царскими воеводами шла постоянная борьба за дань собираемую с других народов Кузнецкой земли. Непрерывные войны и внутриродовая вражда привели к тому, что некоторые семьи телеутов добровольно стали принимать русское подданство. Этих телеутов называли «выезжими», т. е. выехавшими из своих родовых объединений на имя русского царя. Во второй половине XVII века этот процесс получил дальнейшее развитие. В течение 1658-1665гг. значительная часть телеутов добровольно «выехала», переселилась в район Кузнецка и Томска, создав две кочевые колонии. Несмотря на многократные требования телеутских князей о насильственном возвращении «выезжих телеутов» на прежние кочевья, русские воеводы всегда отказывали в выдаче «перебежчиков». «Выезд» части телеутов «на государево имя» — пример того, что одним из путей развития сибирских народов было приобщение их к более высокой культуре русского народа.

На склонах Кузнецкого Алатау, в долинах рек Кондома и Мрассу, а также по среднему течению Томи проживает небольшая тюркоязычная народность – шорцы. Отдельные группы шорцев живут в Аскизском и Таштыкском районах Хакасии.

Произошли шорцы от смешения енисейскоязычных, самодийскоязычных и угроязычных племен с тюрками. Наибольшее влияние на формирование шорцев оказали тюрки Алтая, енисейские кыргызы и телеуты. Шорцы – это лесные оседлые племена, обычно жившие изолированно друг от друга по долинам многочисленных горных рек и ручьев. Своего государства у шорцев никогда не было. Не было никогда и своей письменности. Из-за своей раздробленности и малочисленности, шорцы не могли оказать серьезного сопротивления более многочисленным и сильным завоевателям-кочевникам. Между оседлыми шорцами и телеутами-кочевниками в XVII веке не сложились добрососедские отношения. Это произошло потому, что по своему экономическому развитию телеуты были несколько выше, чем шорцы. Социальная организация у телеутов была также сильнее. Телеуты-кочевники превосходили шорцев и в военном отношении. Они были всадниками и имели численный перевес. Близость языка, культуры и религии с шорцами, телеутская знать использовала для подчинения соседей.

Все шорское население делилось на сеоки: Аба, Шор, Кобый, Калар, Сары, Челей, Карга, Четтибер. Каждый род – сеок — владел родовой тайгой, т. е. определенной промысловой территорией.

С приходом в Сибирь русских, для удобства сбора дани, Шория была разделена на волости. Волость состояла из представителей одного сеока.

Во главе волости стоял паштык – родовой старейшина.

Термин «шорцы» стал общепринятым этнонимом в начале XX века. Он охватывает все тюркоязычные группы населения проживающие в среднем течении Томи и на ее притоках. Первым предложил этот этноним академик В. В. Радлов. За основу он взял наименование большого сеока – Шор, который проживал в верховьях реки Кондомы.

Таким образом, вся история сибирских народов подтверждает, что аборигенное население нашего региона прошло длинный и сложный путь развития. Еще в древнекаменном веке Кузбасс и прилегающие к нему территории Западной Сибири заселили представители двух больших рас – монголоиды с юго-востока и европеоиды с запада. С тех пор здесь на протяжении многих веков эти две расы постоянно контактировали, в результате чего возникли переходные смешанные типы народностей потомками которых являются современные тюркские народы Кузнецкой земли.

Освоение территории Кузбасса Русскими

Первое знакомство русских с Сибирью состоялось еще в XI веке, когда предприимчивые новгородцы начали проникать за Уральский хребет в Югорскую землю по суше, а также Северным морским путем. Наиболее раннее сообщение о хождении новгородцев в Югру относится к 1032 году. В XIIвеке Югорская земля уже платила дань Новгороду звериными шкурами, «рыбьим зубом»(клыки моржа) и «узорочьем»(украшениями).

Русские литературные памятники, такие как «Сказания о человецех незнаемых в Восточной стране» и русские летописи упоминают в Северном Зауралье «полнощные страны», а также Югру с угорским населением. В XV веке появляются сведения о «Сибирской земле» по нижнему течению рек Тобол и Иртыш, жителями которой были тюркизированные «сипыры». К середине XVI века, через моря Северного Ледовитого океана, русские дошли до Енисея.

Но не только русских привлекала Сибирь своими богатствами. Очень скоро появились и конкуренты, в лице англичан и голландцев, которые под предлогом поисков «северного пути в Индию» совершали экспедиции в водах Северного Ледовитого океана. Россия совершенно не желала возникновения английских либо голландских торговых факторий в северной части Азии.

Завоевание Казанского ханства в 1552 году и добровольное присоединение к Московскому государству народов Поволжья и Предуралья открыли русскому народу вольную дорогу в Сибирь. В середине XVI века были налажены связи с правителями Сибирского ханства Едигером и Бекбулатом. В это время им стал угрожать завоеванием сын узбекского правителя Муртазы – Кучум. Едигер и Бекбулат надеялись получить поддержку в Москве и поэтому готовы были принять вассальную зависимость от русского царя.

В январе 1555 года послы сибирских правителей Тягрул и Панъяды прибыли в Москву. Они «били челом государю ото князя Едигера и ото всей земли, чтобы государь их князя и всю землю Сибирскую взял на свое имя, и от сторон ото всех заступил, и дань свою на них наложил, и дорогу (представителя) своего прислал, кому дань собирать».

Принятие этого предложения означало включение территории Сибирского ханства в число земель, зависимых от России. Эта зависимость подкреплялась обязательством Едигера и Бекбулата вносить в царскую казну дань с жителей ханства. Размер дани был первоначально установлен в 1000 соболей в год. Царским «дорогой» в ставке сибирских правителей Иван Грозный назначил Дмитрия Курова Непейцина, который привел к присяге (шерти) Едигера и Бекбулата и их ближайшее окружение.

Иван IV надеялся на постоянный приток пушнины в казну из Сибири. Но в 1563 году, уничтожив не только Едигера и Бекбулата, но и всех их ближайших родственников, Сибирское ханство захватил чингизид Кучум. Спастись удалось лишь сыну Бекбулата, которого звали Сейдяк.

Хан Кучум уничтожил прежние вассальные отношения сибирских правителей с Россией. Все последующие годы Иван IV надеялся на установление мирных отношений с Кучумом, так как Россия находилась в это время в неблагоприятных условиях. Это и Ливонская война начавшаяся в январе 1558 года и требовавшая огромных людских и материальных затрат, и Опричнина введенная в январе 1564 года, расколовшая страну и приведшая к немыслимым невинным жертвам установившегося террора, а также к полному обнищанию уцелевших жителей Московского государства. Кроме того, весной 1571 года крымский хан Девлет-Гирей узнав от лазутчиков, что в центральных райнах России мало жителей (кто бежал от репрессий опричников, а кто умер от голода и болезней) и защищать Москву некому, а царь Иван Грозный сидит в Александровой слободе лишь со своими приближенными, которых все ненавидят, пошел походом на Москву. 24 мая 1571 года он приказал сжечь Москву и через три часа от белокаменной столицы остались лишь обугленные развалины. Большая часть жителей либо сгорела в огне, либо задохнулась в дыму. Тех, кто пытался спастись в Москве-реке, татары вылавливали и брали в полон. Ограбив все на своем пути Девлет-Гирей ушел в Крым. Сбежавший на север, при приближении татар, Иван Грозный, счастливо вернулся в разграбленную и сожженную Москву.

В этих условиях, оборона восточных границ России была предоставлена богатейшим предпринимателям Строгановым, которые имели огромные вотчины в Предуралье.

Начались переговоры с Кучумом и в 1571 году он согласился на восстановление прежней вассальной зависимости от Москвы. В своей ставке, в Кашлыке, он принял царского представителя Третьяка Чубукова, обязавшись внести дань в царскую казну и подписать присяжную грамоту. Этими действиями Кучум стремился упрочить свое положение среди сибирских народов, для которых он был обычным завоевателем. А также выиграть время и собрать силы для борьбы с русскими.

Уже в 1572 году он вместе с ногайскими мурзами тайно готовится к вторжению в пределы России. Открытые военные действия начались в июле 1573 года, когда сибирские татары во главе с племянником Кучума, Маметкулом, вторглись в вотчины Строгановых. В это же время в ханской ставке был убит, по приказу Кучума, царский посол Третьяк Чубуков.

Не имея собственных сил для борьбы с Кучумом, Иван IV направил Строгановым жалованную грамоту, закрепляющую за ними земли за Уралом. Границы этих земель доходили до Тобола и Иртыша. Царская грамота разрешала строить крепости на берегах Иртыша и Оби. Жителям этих крепостей разрешалась безоброчная охота и рыбная ловля. Строгановым разрешалось собирать походы против сибирского хана, используя для этого наемных казаков и отряды набранные из местных жителей. Таким образом, собственную проблему обороны восточных границ государства, Иван Грозный переложил на Строгановых, подарив им то, что самому уже не принадлежало.

Набеги сибирских татар на владения Строгановых продолжались. В 1580 году мансийский князек Бекбелей Агтаев разграбил и сжег русские поселения на реке Чусовой. В 1581 году князек Кихек сжег Соликамский городок.

Для усмирения сибирских князьков Строгановы пригласили казачью ватагу, атаманом которой был Ермак Тимофеевич. Сведения о биографии самого Ермака достаточно противоречивы. Одни историки считают его донским казаком, пришедшим со своей ватагой с Волги, другие – жителем Приуралья, посадским человеком Василием Тимофеевичем Алениным (Олениным)-Повольским.

В 1581 году Ермак с дружиной поднялся по реке Чусовой, прошел через Урал и нанес несколько поражений отрядам хана Кучума. К декабрю 1582 года казаками были захвачены обширные территории в Западной Сибири. Но чтобы удержать завоеванные земли необходимы были люди, боеприпасы и продовольствие. Поэтому казаки отправили в Москву посольство во главе с атаманом Иваном Кольцо. Послы кланялись Ивану IV Сибирью, прося пощады за прошлые грехи. Царь благосклонно простил казаков. В Сибирь был направлен отряд в 300 стрельцов во главе с боярином Семеном Болховским и стрелецким головой Иваном Глуховым, а также обоз с необходимыми припасами. Но стрельцы явно не спешили в неведомые сибирские земли. Добравшись до владений Строгановых к осени 1583 года Семен Болховской с разрешения царя зазимовал. Наконец весной 1584 года отряд выступил из Строгановских вотчин в далекий путь и только к осени прибыл к Ермаку, проев в пути все продовольственные припасы. Зимой 1584/1585гг. начался сильный голод. Летописцы сообщают: «Мнози от гладу изомроша московстии вои и казацы; и воевода князь Семен Болховской тож умре». Число казаков и служилых людей в бывшей столице Сибирского ханства резко сократилось. Только весной положение несколько улучшилось. Как говорится в Строгановской летописи: «Мнози языцы окрест живущии Татаровя и Остяки и Вогуличи проношаху к ним многия запасы и от ловитв своих от зверей и от птиц и от рыб со всякое доволство изобилно».

5 августа 1585 года отряд Ермака остановился на ночлег на берегу Иртыша. Ночью, во время грозы, на спящих напали татары мурзы Карачи. В этом бою Ермак погиб. Но наступление русских на Сибирь продолжалось.

В 1585 году в Сибири успешно действовал стрелецкий отряд Ивана Мансурова. Он был послан на помощь Ермаку и, не застав его в живых, обосновался на зиму в устье Иртыша, построив там Обской городок – первый из основанных русскими людьми в Сибири. Отпор, который получили остяцкие князьки пытавшиеся захватить этот городок, произвел сильное впечатление на окрестные ханты-мансийские племена. Часть из них вскоре принесла ясак И. Мансурову, а князьки шести городков по нижнему течению Оби и Сосьвы на следующий год отправились в Москву с просьбой о русском подданстве.

Прекрасно понимая, что Сибирь нельзя захватить одним ударом, Москва переходит к уже испытанной при освоении других окраин тактике. Смысл ее заключался в том, чтобы закрепляться на новой территории, строя там города, и, опираясь на них, постепенно продвигаться дальше, сооружая, по мере необходимости, новые опорные пункты.

В 1586 году 300 стрельцов во главе с воеводами Василием Сукиным и Иваном Мясным по прибытии в Сибирь строят на реке Тура крепость, давшую начало старейшему из существующих сибирских городов – Тюмени. В 1587 году отряд в 500 стрельцов во главе с Дмитрием Чулковым строит недалеко от бывшей ставки Кучума – Кашлыка – новую крепость – будущий город Тобольск, который надолго станет главным городом Сибири.

Кучум же, несмотря на ряд поражений: в 1591 году от стрельцов под командованием воеводы В. Кольцова-Мосальского, в 1595 году от отряда письменного головы Б. Доможирова, продолжал сопротивление. Только в 1598 году отряду Андрея Воейкова удалось настигнуть Кучума в Барабинских степях и полностью его разгромить.

Этот разгром эхом прокатился по всей Западной Сибири. Князек томских татар-эуштинцев Тоян прибыл в Москву, к правительству Бориса Годунова, с просьбой построить в его землях русский город. Этим он надеялся оградить эуштинцев от набегов енисейских кыргызов.

В 1604 году в Сургуте был сформирован отряд под начальством Г. И. Писемского и В. Ф. Тыркова, в состав которого вошли тобольские и тюменские служилые люди, пелымские стрельцы, тобольские татары и кондские ханты. Они поднялись вверх по Оби до устья Томи и далее до земель томских татар князька Тояна. Местом для сооружения острога был избран высокий мыс на правом берегу Томи у впадения в нее речки Ушайки, напротив Тоянова стойбища расположенного на левом берегу Томи. К концу сентября 1604 года работы по строительству Томского города были в основном закончены. Одна часть людей была отправлена к прежнему месту службы, другая – оставлена в новой крепости на постоянное жительство. Вскоре вслед за служивыми людьми в Томске появились русские крестьяне и ремесленники. Первые сведения об отправке отрядов для сбора дани с кузнецких татар относятся к 1607—1608 годам. Так, 20 ноября 1608 года отряд казаков во главе с Баженом Константиновым. Левкой Олпатовым и Ивашкой Шокуровым отправился в верхнее течение Томи для сбора дани и обмена на пушнину «казанских товаров», т. е. принадлежавших Казанскому приказу, которому подчинялись тогда все сибирские города. С этого времени русские находили поддержку у князька шорцев-абинцев Базаяка. Но после 1611 года абинцев силой заставили отказаться от поддержки русских енисейские кыргызы-алтысарцы. Кыргызы алтысарского рода считали шорцев-абинцев своими данниками дававшими не только пушнину и железные изделия, но и рабов. Уступать своих данников русским чужакам они не собирались.

Русские поселенцы Томского уезда постоянно подвергались нападениям енисейских кыргызов и телеутов. В 1614 году кыргызские князьки предприняли очередной поход на Томск. Для участия в нем, они привлекли и шорцев-абинцев. Город взять кочевники не смогли, но в уезде побили много служилых людей и пашенных крестьян, кого за городом застигли, а также разгромили улусы томских татар-эуштинцев. Кыргызы сожгли дома и посевы, угнали лошадей и коров. Пленникам «носы и уши резали… руки обсекали и брюхо пороли, горло перерезали, глаза выкопали…»

Причины подталкивавшие кочевников к постоянным набегам заложены в особенностях их хозяйственного уклада. Период наивысшей военной активности, приходившийся у всех народов, как правило, на начальную стадию формирования феодального общества, у кочевников сильно затягивался из-за крайней застойности всего их социального и экономического быта. Слабые производительные силы кочевого общества не могли обеспечить феодальную верхушку предметами роскоши и вооружения. Падежи скота и прогрессирующая нехватка пастбищ при постоянном росте населения толкали к набегам остальную массу кочевников. Грабеж соседей был наиболее доступным способом решения продовольственных и материальных проблем. Поэтому война являлась естественным состоянием кочевого быта.

Енисейские кыргызы, на протяжении всего XVII века, оказались наиболее свирепыми противниками русских, усмотрев в них конкурентов в сборе дани с малых тюркоязычных племен юга Западной Сибири.

Рассматривая всю военно-политическую ситуацию в Центральной Азии можно отметить, что за спиной кыргызских и телеутских князьков стояли сначала могущественные монгольские ханы, а позднее джунгарские контайши. Набегами кыргызов и телеутов они создавали постоянное военное напряжение на границах с Россией и тем самым на целое столетие задержали продвижение русских в лесостепные и степные районы юга Сибири. Входя в качестве вассалов в состав сильных кочевых государств Центральной Азии, кыргызы и телеуты имели постоянную и сильную поддержку со стороны своих сеньоров. Поэтому борьба России с енисейскими кыргызами являлась в сущности скрытой борьбой с монгольскими и джунгарскими феодалами за население таежных районов Сибири.

Бороться с набегами кочевников было неимоверно трудно. На границах лесостепей русские имели дело с очень подвижным, многочисленным, хорошо вооруженным и коварным противником. Главный удар наносился по мирному населению и чаще всего в период основных работ в полях, т. е. сенокоса и уборки урожая. Кочевники стремились избегать столкновений с крупными военными отрядами русских и чаще всего успевали благополучно уйти с добычей. Мир с ними никогда не бывал прочным. Соглашения постоянно нарушались если не крупными, то мелкими князьками, стремившимися не упускать любой возможности для грабежа. Кроме того, заключив мир с воеводой одного города, кочевники в соответствии с принятыми в их среде нормами считали себя свободными от любых обязательств по отношению к другим русским поселениям. Борьба, таким образом, шла изнурительная и фактически непрерывная. Сооружение острогов на границах лесостепей преследовало не столько хозяйственные, сколько чисто оборонительные цели – сковать действия кочевников, не дать им возможности безнаказанно разорять расположенные севернее русские территории. Главным же способом борьбы с кочевыми феодалами стали походы в степь объединенных военных сил одного или нескольких городов.

В ответ на набег енисейских кыргызов 1614 года томские воеводы в 1615 году организовали ответный поход. Вверх по Томи поднялись стрелецкий сотник Иван Пущин и казачий атаман Бажен Константинов, и с ними две сотни стрельцов да казаков. Они привели шорцев-«кузнецов» к присяге и взяли заложников-аманатов, как гарантов от последующих нападений. В это же время томские воеводы поставили перед Сибирским приказом вопрос о строительстве нового острога, который бы отвлек силы агрессивных кочевников от Томска и усилил влияние русских в землях шорцев-«кузнецов». Но тогда Москва еще не имела ни сил, ни средств для такого сложного дела. Слишком много проблем Московского царства требовали немедленного решения после окончания Великой Смуты начала XVII века.

Только в 1617 году в Томск доставили указ царя Михаила Федоровича, согласно которому предстояло построить в землях кузнецких татар-абинцев новый острог. К выполнению указа приступили немедленно. В сентябре 1617 года томские воеводы Федор Боборыкин и Гаврила Хрипунов направили в устье р. Кондомы 45 казаков во главе с боярским сыном Остафием Харламовым Михайлевским. Ранние морозы заставили казаков на половине пути остановиться на зимовку. 18 февраля 1618 года из Томска к Остафию Михалевскому, со своими отрядами, направлены татарский голова Осип Кокарев и казачий голова Молчан Лавров. Они шли на лыжах с приказом о немедленном выступлении к месту строительства острога в землях абинцев. Осенью 1618года они докладывали в Томск, что новая крепость построена и в ней оставлен небольшой отряд во главе с Остафием Харламовым Михалевским. Тогда же, в 1618 году, была отправлена отписка томских воевод Ф. Боборыкина и Г. Хрипунова тобольскому воеводе Ивану Семеновичу Куракину следующего содержания: «…и в кузнецких волостях на усть Кондомы реки с томскими и тюменскими и верхотурскими людьми острог поставили и крепость заделали, а кузнецких волостей людей под государеву царскую высокую руку привели». Этот острог в землях шорцев-абинцев получил название Кузнецк.

Возводили Кузнецкий острог поспешно. Позже выяснилось, что крепость не только построена на сенокосных угодьях, но еще и заливается весенним половодьем. В 1620 году острог перенесли на новое место. Как сообщалось в известной уже отписке тобольскому воеводе И. Куракину: «От Томска до Кузнецкого острога сухим путем десять дней ходу, по реке вверх по течению шесть недель». В 1621 году, как указано в грамоте хранящейся в Кузнецком Преображенском соборе, по благословению патриарха Филарета (отца первого царя из династии Романовых – Михаила Федоровича), в Кузнецке воздвигнут первый, еще деревянный, храм во имя Преображения Господня. Церковь эта, как говорят хранившиеся в церковном архиве бумаги и грамоты, в итоге обветшала и на ее месте в 1763 году был построен каменный Преображенский собор. В 1622 году Кузнецкий острог был значительно расширен и ему присвоен статус города. В 1636 году ему дарован первый герб с изображением волка. Местное население, шорцы, называли Кузнецк по-своему, Аба-Тура, что означает Абинский город.

Первыми жителями Кузнецка были томские служилые люди, которые находились на положении «годовальщиков» — т. е. командированных на определенное время. Но уже в 1620 году в Кузнецке появляются пашенные крестьяне. Среди них были Полуянко Степанов, Стенка Поломошной, Ивашко Яковлев, Пятко Китаев, Безсоненко Юрьев, Ивашко Ортемьев, Пронка Шляшинский, Фомка Матвеев. Приехали они добровольно, «по прибору», получив на обзаведение хозяйством денежную подмогу в 13-16 рублей. В 1624 году в Кузнецке проживало 74 мужчины. Женщин почти не было, так как город был крайней точкой освоения русскими юга Западной Сибири и в составе населения преобладали одинокие служилые люди готовые в любой момент воевать. В 1652 году кузнецкий воевода Федор Баскаков в своей отписке в Тобольск даже просил прислать в Кузнецк «женок и девок», чтобы «оженить» одиноких крестьян, которые не заводят хозяйства, а скитаются «промеж двор».

Первоначально связь с Томском поддерживалась по реке, а затем проложили дорогу по суше, которая превратилась позднее в почтовый тракт «Томск – Кузнецк». Для защиты этой дороги были построены малые остроги – Сосновский, Верхотомский и Мунгатский. Под защитой острогов возникают заимки русских крестьян-поселенцев, из которых позднее выросли деревни и села.

В 1648 году под Кузнецком был основан Христорождественский монастырь просуществовавший до 1764 года. Крестьяне-переселенцы, издержавши средства за долгую дорогу, брали ссуды деньгами, зерном, скотом у монастыря. По всей видимости, именно такими крестьянами-должниками в 1650 году на реке Аба, богатой рыбой и отличающейся чистотой воды, основана деревня Монастырская, позднее переименованная в село Прокопьевское.

Первые русские поселенцы постоянно страдали от набегов кыргызов, телеутов, алтайцев. Так, в 1622 году кыргызы, а в 1624 году калмаки нападали на Кузнецк. Долгое время разорял русские поселения кыргызский князек Иренак Имеев (Ишеев). Мрасские ясачные волости грабил князек Талай.

В 1648 году к Кузнецку подошли телеуты под предводительством князька Коки. Он не напал на город, а вступил в сговор с князем Маджиком который под видом меновой торговли с русскими «явился в Кузнецк и когда жители, считая это делом обыкновенным, вышли для торговли на становище, он, нимало не медля, приказал вдруг напасть на русских, и перебил их, сколько успел, а в то же время, обобрав вынесенные ими товары, ушел в степь по реке Оби. До самой смерти князя Галданцерена в 1745 году телеуты не давали спокойно жить русским поселенцам в Кузнецке.

В начале XVIII века набеги на Кузнецкую землю алтайских зайсанов и кыргызских князьков, полностью зависевших от воли правителя Джунгарии, резко участились. Контайши Джунгарии Цэван-Раптан стремился вернуть полное господство над южными районами Западной Сибири. Он вновь стал посылать сборщиков дани на территории, которые давно считались подвластными России – в Барабинские степи и на Северный Алтай, к которому тогда относились Кузнецкие земли. Весной 1700 года отряд кыргызского князька Тангустая подошел к Кузнецку, разграбил и сжег Христорождественский монастырь, сжег 20 дворов в ближних русских поселениях, разорил до основания улусы «выезжих ясачных белых калмыков» (т. е. телеутов выехавших из своих стойбищ к Кузнецку и принявших русское подданство), увел с собой 97 телеутов – хозяев семейств, 832 лошади и 1,5 тысячи коров.

В сентябре, этого же, 1700 года кыргызский князек Корчин Ереняков сжег 6 дворов и убил 7 крестьян в деревне Верхотомской. В 1709 году князек Бадай (Байдай) сжег деревни Бунгурскую, Калачеву, Шарапскую, увел в полон крестьян застигнутых в поле во время жатвы хлебов, сжег и хлеба, и заготовленное на зиму сено. В 1710 году алтайский зайсан Духар с четырьмя тысячами черных и белых калмыков напал на деревни Митину, Бедареву, Лучшеву, Ильинскую и другие. Сжег 94 двора и все хлеба в полях, угнал 266 лошадей и несколько сотен коров. Много людей было убито и взято в полон.

В 1757 году кузнецкий житель Никифор Брагин узнал среди холопов, приехавшего в Бийск алтайского зайсана Бурута, своего брата, который в 1710 году еще мальчишкой был угнан в полон и теперь назывался Аширом. Здесь же, под именем Даулат находилась и племянница Никифора Брагина. Так как Бурут не имел письменного документа на владение этими холопами, по решению офицеров Бийской крепости, Ашир и Даулат были отданы Брагину. Рассказы о подвигах при отражении набегов кочевников долго сохранялись в памяти жителей Кузнецка. В Конюховской летописи г. Кузнецка говорится, что при нападении «татар» на село Ильинское дьяк местной церкви бился с татарским князьком и убил его «стегом». Старик-крестьянин Иван Серебрянников из деревни Ашмариной рассказывал И. С. Конюхову, что его прадед «будучи одет в кольчугу, нападал на калмыков, поражая их. Они старались его поймать или убить, для чего кидали арканы, чтобы поймать его с лошадью. Напоследок он заперся в сторожевой башне. Калмыки выслали пленного русского по имени Андрей, знакомого Серебрянникову, с пучком лучины поджечь башню. Для защиты Андрею дали нести перед собой доску в виде щита. Подходя к башне, Андрей закричал Серебрянникову: «Не сердись на меня, я неволею послан тебя сжечь». На это Серебрянников отвечал: «И ты, Андрей, не сердись на меня. Но какой ты ныне, покажись мне, хотя бы я раз на тебя взглянул». Андрей выглянул из-за доски и Серебрянников его застрелил. Так и отсиделся в башне пока калмыки не отступили.

В 1714 году контайши Джунгарии Цэван-Раптан вновь заявил свои претензии на территорию и коренное население Красноярского, Кузнецкого, Томского уездов и Барабинской степи. Петр Первый, занятый Северной войной со Швецией, стремился к мирному решению спорных вопросов с Джунгарией, посылая для переговоров своих представителей и принимая в Петербурге и Москве джунгарских послов. Одновременно давались указания кузнецкому коменданту Б. Синявину строить и укреплять малые остроги, вести переговоры с телеутской знатью и алтайскими зайсанами о «размене» пленниками и об усилении торговых связей.

Обстановка на юге Западной Сибири значительно изменилась лишь после того, как была создана Иртышская укрепленная линия состоявшая из вновь построенных крепостей. В 1709 году была построена Бикатунская крепость (в 1710 году сожженная ойротскими зайсанами, но восстановленная в 1718 году). В 1716 году отрядом подполковника И. Д. Бухолца построена Омская крепость. В 1718 году сменивший И. Бухолца полковник Ступин построил Семипалатинскую крепость, а в 1721 году майор Лихарев построил Усть-Каменогорскую крепость. Русское посольство 1722 года капитана И. Унковского в Джунгарию и джунгарское посольство Доржи 1724 года в Петербург способствовали улучшению русско-джунгарских отношений. В это время контайши Цэван-Раптан опасался нападения китайской Циньской империи и поэтому искал поддержку у России. Однако, боясь потерять телеутов и кыргызов как своих данников и вспомогательную военную силу, он заставил их уйти к югу в район основных джунгарских кочевий. Но часть телеутов сумела избавиться от насильственного переселения. Они самовольно ушли к русским и приняли подданство России.

В 1764 году было завершено создание первой военной линии от Усть-Каменогорска, через Бийск (Бикатунскую крепость), до Кузнецка и далее до Красноярска. Часть этой линии к западу от Бийска называлась Бийской или Колыванской. Другая часть, к востоку от Бийска, называлась Кузнецкой. В самом Кузнецке находился отряд в 160 человек с семью пушками. Военная линия состояла из редутов, форпостов и маяков… Ближний к Кузнецку Кузедеевский форпост находился в 55 верстах. Военную линию защищали Олонецкий и Луцкий драгунские полки. Эта военная линия просуществовала до 1848 года и была ликвидирована за ненадобностью.

Кузнецк был вторым после Томска центром заселения восточной части Западной Сибири. Он оказался самым южным опорным пунктом русских, далеко выступавшим в XVII веке за пределы общей границы заселения. По уровню развития ремесел Кузнецк мало чем отличался от деревень в округе. Если на начальном этапе заселения набеги агрессивных кочевников и экономическая зависимость от Томска мешали ему развиваться в настоящий город, то в первой половине XVIII века положение Кузнецка в стороне от Московско-Сибирского тракта закрепило это состояние.

Московско-Сибирский тракт, строительство которого началось в 1733 и завершилось в 1735 году, шел от Москвы через Казань, Екатеринбург, Тюмень, Омскую крепость, Каинский и Чаусский (позднее Колывань) остроги, Томск, Кийскую слободу (позднее Мариинск), Красноярск, Иркутск, Верхнеудинск до Нерчинска. Трактом пользовались для перевозки почты, различных грузов и пассажиров.. По нему шли переселенцы и ссыльные в Сибирь.

Подобно тому как купцы больших сибирских городов ездили по селам с промышленными товарами, а в них скупали пушнину или сельскохозяйственную продукцию, так томские купцы иногда приезжали в Кузнецк с товарами ширпотреба. Возникновение комплекса Колывано-Воскресенских рудников и заводов с их огромными административными правами лишило Кузнецк последнего отличия от окружающих сел, т. е. роли настоящего центра крупного сибирского уезда. Кроме казаков, канцелярских служащих и духовенства, все остальные жители Кузнецка в 70-е годы XVIII века были крестьянами, сочетавшими занятия земледелием с мелкой торговлей и ремеслами. К 90-м годам XVIII века Кузнецк приходит небольшим селом, которое только в силу традиций продолжают называть городом.

Приход русских на Кузнецкую землю изменил жизнь аборигенов во всех отношениях: в быту, трудовых занятиях и культуре.

Жизнь местного населения при царской власти стала более спокойной и обеспеченной, чем при непрерывных набегах и междоусобных войнах кочевых феодалов, не прекращавшихся до присоединения Кузнецкой земли к России.

Аборигены начали сближаться с более передовым в хозяйственном отношении русским народом, начали перенимать навыки пашенного земледелия вместо традиционного мотыжного, сенокошение и стойловое скотоводство, стали применять на охоте огнестрельное оружие.

Присоединение Кузнецкой земли к Русскому государству, не смотря на определенные недостатки, имело для ее жителей безусловно положительное значение.

Зарождение промышленности Кузбасса в 17—18 вв.

Еще в III тысячелетии до н. э. племена проживавшие по рекам Яя и Кия, научились изготавливать орудия труда из меди. В 5-м веке до н. э. племена жившие на р. Томи, узнали железо, а в 3-2 вв. до н. э. железные орудия труда полностью вытеснили бронзовые. Ко времени прихода русских в Кузнецкие земли, металлургия у аборигенных племен носила архаический характер.

В 1622 г. в Казанском приказе была сделана запись рассказа казака Ивашки Володимерца и его товарищей: «Около Кузнецкого острогу на Кондоме и Мрасе реках стоят горы каменные великие и в тех горах емлют кузнецкие ясашные люди каменья, да те каменья разжигают на дровах, разбивают молотами на мелко и раздробив сеют решетом, а просеяв, сыплют понемногу в горн, и в том сливается железо, и в том железе делают панцири, бехтерцы, шеломы, копьи, рогатины и сабли и всякое железное, опричь пищалей, и те пансыри и бехтерцы продают колмацким людям на лошади и на коровы и на овцы, а иные ясак дают колмацким людям железом же». В этой записи нашла отражение технология производства железа шорцами-кузнецами. Температура, необходимая для плавки металла, достигалась при помощи кузнечных мехов. Такой метод получения железа известен под названием «сыродувный» или «кричный». Во 2-й половине XVII века кузнечное дело у шорцев прекратилось. Для этого были следующие причины: во-первых, изделия из металла привезенные русскими, были прочнее и дешевле; во-вторых, царский указ от 1649года запрещал шорцам производить обмен металлического оружия на другие товары, так как это оружие обращалось против русских поселенцев.

В 1624 г. томские воеводы Иван Шеховской и Максим Радилов, отправили рудознатца Федора Еремеева в горы искать железные руды. Русского рудознатца сопровождал томский казак Кызыл Пятунька. Еремеев нашел руду, доставил ее в Томск и плавил в присутствии воевод, причем, согласно воеводской отписке, из руды получилось «доброе железо». Еремеева и Пятуньку вместе с выплавленным железом отправили в Москву. Там он произвел выплавку железа в присутствии царя Михаила Федоровича. «То железо добро и будет из него сталь» — похвалил царь кузнеца. По царскому указу Федору Еремееву и Кызылу Пятуньке было положено жалование деньгами, мукой и толокном. От себя царь пожаловал им «сукно доброе» и направил обратно в Томск с посланием к тобольским воеводам Хованскому и Вельянимову. Делами Сибири в то время занимался Казанский приказ, который возглавлял князь Дмитрий Черкасский. В Казанском приказе подробно расспросили Еремеева о найденных рудах. Со слов Федора Еремеева было записано следующее: «Буде де мы укажем в Томском городе делать железный наряд, и в Томском железо можно делать, пищали полуторные и полковые, и скорострельные, и к тем пищалям ядра железные, только де надобны такие кузнецы, кому б то дело было за обычай». Из Казанского приказа на жительство в Томск были направлены оружейные кузнецы Ивашко Баршин, Вихорко Иванов и тобольский казак Тренька Горностаев. Кузнецы получили в Тобольске назначенное денежное и хлебное жалование и им приказано ковать пищали «полуторные, полковые и скорострельные» и ядра к ним. По указу царя тобольский воевода Хованский послал к Еремееву «письменного голову» в те места, где Еремеев «ломает каменья» и где «варит их», — проверить, «каково из той руды и из каменья железо учнет родитца, много или мало». Царский указ обязал Еремеева ковать не только оружие, но и «нашим пашенным крестьянам в сибирские города ковати сошники, и косы, и серпы, и топоры, чтобы впредь с Руси железного наряду к пашенным крестьянам железа не посылать и кос, и серпов, и сошников, и топоров не покупать, и крестьянам в подмогу на то денег из нашей казны не доверять». «Письменный голова» являлся своего рода ревизором, который следил за работой Еремеева. Царь приказал Хованскому, в случае, если «железа учнет родитися мало», отписать об этом деле в Москву, а Еремееву запретить выезд из Томска без царского указа. Этой царской грамотой, подписанной 3 октября 1626 года, завершается все то, что нам известно о судьбе рудознатца Федора Еремеева и его помощников.

Продвигаясь на юг Кузбасса, русские служивые люди расспрашивали аборигенов земли Кузнецкой о тех или иных полезных ископаемых. Особенно русских интересовали месторождения золота и серебра, так как до XVIII века Россия ввозила драгоценные металлы из-за границы.

В 1696г. Степан Тупальский получил от князьца Шуйской волости Мышана Когодайды около фунта (409,512г.) серебряной руды. Она была передана томскому воеводе Василию Ржевскому. Степана Тупальского вновь отправили к Мышану с тем, чтобы тот указал место, где была взята руда. После долгих уговоров и обещания русского подданства, князек показал выходы серебряной руды на реке Каштак. Набрав восемь пудов руды, Степан Тупальский и Мышан приехали в Томск, где князец бил челом, «чтобы ему, Мышану, со всеми улусными людьми перекочевать от киргизских же людей в Томское и быть под ваших великих государей великодержавною рукою в вечном холопстве и ясак давать против прежнего». Согласно челобитной грамоте воеводы Василия Ржевского от 1696 года, Мышан был приведен к присяге (шерти), «золото и мед пил» в подтверждение того, что будет служить русским государям «верно без всякой измены».

18декабря 1696 года был издан указ Петра Первого об отправке в Томск греческого рудоплавного мастера Александра Левандиана с товарищами. На реке Каштак построили острог и начали выплавлять серебро. Но рудник просуществовал недолго. Он был заброшен из-за постоянных нападений енисейских кыргызов и технических трудностей, с которыми не смог справиться Левандиан. Во-первых, выработки заливала вода, которую не могли откачать ручными насосами. Во-вторых, руда пошла «жесткая, каменистая, с калчеданом», которую не знали, как плавить. В итоге, Левандиан уехал в Забайкалье на вновь открытые рудники. Приблизительно в это же время, казачий сын Ивашко Великосельский вместе с князьцом Ичачелом привезли в Томск образцы серебряной руды, найденной в горе по реке Большой Китат, притоку реки Яя. Но дальнейшие поиски серебряных руд по рекам Яя и Кия были заброшены после открытия в начале 20-х годов XVIII века в северо-западных предгорьях Алтая богатых месторождений серебряных и медных руд группой рудознатцев в которую входили Степан Костылев, Михайла Волков и Федор Комаров (Комар). В архиве Уральского горного правления сохранилась «Сказка рудоискателей Волкова, Комарова и Костылева» об открытии медных и серебряных руд, помещенная в деле №35 за 1721 и 1722 годы. В документах сообщается, что в мае 1720 года сибирский губернатор князь Алексей Михайлович Черкасский передал в Москве бергмейстеру И. Блиеру два куска медных руд, найденных недалеко от Томска Степаном Костылевым и Федором Комаровым. И. Блиер известил начальника Уральских и Сибирских заводов Василия Никитича Татищева, что в тех рудах меди более трети. Заинтересовавшийся этим открытием В. Н. Татищев в 1721 году отправил в Сибирь опытных уральских рудознатцев Павла Бровцына и Никиту Петрова. Им было велено ехать в Томск с доносителем о рудах Михайлой Волковым, а приехав, вместе с Костылевым и Комаровым рудные места осмотреть, составить «сказку» и образцы руды привезти с собой. В итоге этой разведки в Берг-коллегию были доставлены богатые по содержанию меди образцы руды с Верхней Оби.

В 1721 году тобольский казачий сын Михайло Волков открыл в 7 верстах (1верста=1080м) от Верхотомского острога в террасе на берегу Томи каменный уголь. Образец этого угля из «горелой горы» зарегистрирован в Уральской канцелярии Берг-коллегии под №1 и отправлен в Москву в Главную канцелярию Берг-коллегии. В 1722 году Михайло Волков открыл в Томском уезде железную руду. Но его открытия, тогда в 20-е годы XVIII века не нашли практического применения. Сам же Волков был отправлен на уральский Подволошный рудник и его дальнейшая судьба неизвестна.

Крупнейший уральский промышленник Акинфий Никитич Демидов (1678-1745), узнав об открытиях группы рудознатцев С. Костылева, направил на Алтай своих рудознатцев: Дмитрия Семенова, Матвея Кудрявцева, Никифора Клеопина, братьев Леонтия и Андрея Кабановых, оказавших большое влияние на разведку полезных ископаемых Салаира и Алтая. Именно они, в окрестностях Колыванского озера, по старым выработкам людей бронзового века – «чуди», нашли богатейшие месторождения медной руды. В 1725 году здесь был открыт Воскресенский медный рудник.

В 1726 году Акинфий Демидов получил от Берг-коллегии разрешение на добычу медных руд и строительство заводов в Кузнецком и Томском уездах. А уже в 1727 году построен первый на Алтае (и в Западной Сибири) Колыванский медеплавильный завод на берегах реки Белой недалеко от Колыванского озера. Судя по перечисленным датам, Акинфий Демидов сразу же приступил к разработке открытого месторождения. Прекрасно понимая, насколько медленно работает российская бюрократическая машина, требующая постоянного «подмазывания» и «подталкивания», он одновременно со строительством рудника возводит медеплавильный завод. В 30-е годы XVIII века приказчиками А. Демидова были построены Барнаульский и Шульбинский медеплавильные заводы, а также целый ряд рудников.

Главный начальник Горных заводов Урала и Сибири, Василий Никитич Татищев, установил, что А. Демидов захватил богатейшие месторождения, содержащие не только медь, но и серебро и золото. Так как добыча драгоценных металлов частными лицами была запрещена в России под страхом смерти, в 1735 году алтайские заводы А. Демидова отобрали в казну. Но уже в 1736 году А. Демидов, при «небескорыстной помощи» фаворита императрицы Анны Иоанновны, недоброй памяти Эрнста Иоганна Бирона, вернул себе все отнятые заводы. В 1739 году он предоставил в Берг-директориум, заменивший Берг-коллегию, образцы каменного угля, и просил выдать ему указ на разработки угля «подле реки Томь под городом Кузнецким» и разрешение на поиски «в объявленных и в других местах Томского, Кузнецкого и Енисейского ведомств оного уголья и других металлов и минералов». Такой указ А. Демидов получил 7апреля 1739 года. За период с 1725 по 1745 годы рудознатцы А. Демидова открыли на Алтае и в Кузбассе более 90 месторождений различных руд.

В 1742 году за тщательное произведение и размножение железных и медных заводов статский советник (воинский чин — бригадир) Акинфий Демидов пожалован в действительные статские советники (чин 4 класса по Табели о рангах, равен воинскому, генерал-майорскому).

Используя открытие в 1735 году рудознатцем Федором Емельяновичем Лелесновым Змеиногорского месторождения серебряных руд, А. Демидов строит здесь рудник и проводит в 1742 году переоборудование Барнаульского медеплавильного завода в сереброплавильный. А. Демидов рискнул нелегально развернуть выплавку серебра на Алтае. В 1744 году приступил к выплавке серебра Колывано-Воскресенский сереброплавильный завод.

Непосредственно в Кузбассе предприятий А. Демидова не было, но еще в августе 1727 года Берг-коллегия разрешила А. Демидову приписать к алтайским заводам 400-500 дворов крестьян Кузнецкого уезда. В 1743 году Кузнецкая воеводская канцелярия сообщала, что к демидовским заводам приписаны уже 1702 ревизские души, а к ревизии 1747 года к алтайским заводам оказались приписанными 4286 крестьян Кузнецкого уезда. 569 крестьян жили непосредственно при заводах – Барнаульском, Шульбинском и Колыванском, а остальные приходили и приезжали на заводы на время отработок. Таким образом, Кузнецкие земли включались в округ Колывано-Воскресенских заводов.

Но тайная выплавка серебра продолжалась недолго. Работавший у А. Демидова штейгер Ф. Трегер бежал, захватив образцы руды, и в начале 1744 года передал их императрице Елизавете Петровне. При опробовании в рудах обнаружили и серебро, и золото. Почти одновременно с Ф. Трегером в Санкт-Петербург примчался и А. Демидов. Он преподнес в подарок императрице слиток серебра весом в 27 фунтов и просил о новой привилегии – изъятии его предприятий из подчинения всех местных и центральных властей, «чтоб… быть со всеми заводы, с детьми, мастеровыми и работными людьми… под ведением в высочайшем кабинете». Соответствующий милостивый указ был издан 24 июля 1744 года. Но он не отменял указа от 17 мая 1744 года о ревизии алтайских демидовских заводов, чего собственно и добивался А. Демидов. Перехитрить Елизавету Петровну ему не удалось. В соответствии с указом от 17 мая 1744 года на Алтай была отправлена комиссия во главе с управляющим Тульскими оружейными заводами бригадиром (военный чин 5-го класса между полковником и генерал-майором, существовавший в Табели о рангах до 1799 года) Андреем В. Беэром. Два года работала комиссия на Алтае, проверив на месте наличие серебряных руд. Ею в Змеиногорске была заложена специальная, «комисская», шахта, из руды которой выплавили 44 пуда серебра. В 1745 году комиссия отстранила от управления рудниками и заводами демидовских приказчиков и стала сама руководить предприятиями. От всех перенесенных потрясений А. Демидов умирает в этом же, 1745 году.

По поручению Сената бригадир А. В. Беэр дал задание бывшему рудоприемщику демидовских заводов Петру Шелегину произвести розыск местных рудознатцев и организовать поисковые экспедиции по Алтаю и Кузбассу. Петр Шелегин объехал окрестные поселения и набрал из числа желающих 96 человек. Среди них были и русские, и алтайцы, и шорцы. В 1745 году эти поисковые экспедиции исследовали район северо-восточного Алтая от Бийска до Телецкого озера, верховья Томи, реки Кондома и Мрассу, а также участки будущей военной укрепленной линии Бийск – Кузнецк. Итогом работы экспедиций стало составление нескольких географических карт и открытие многих новых месторождений железа, меди, серебра. В течение 1746-1747 годов демидовские заводы и рудники управлялись нанятыми специалистами И. С. Христианом и И. Г. Улихом. Указом от 12мая 1747года Алтайские рудники и заводы были взяты у наследников А. Н. Демидова во владение Кабинета императрицы Елизаветы Петровны с оплатой из расчета 50 тысяч рублей серебром. Кабинет Ее Императорского величества появился Указом от 12 декабря 1741 года, как личная канцелярия Елизаветы Петровны. В дальнейшем Кабинет превратился в придворное учреждение управлявшее личными владениями российских императоров.

Официальной причиной изъятия являлось исключительное право казны и императорского двора на разработку месторождений содержащих благородные металлы, действовавшее до 1782 года. В конце 1747 года было сформировано местное административное учреждение – Канцелярия Колывано-Воскресенского горного начальства, которую в феврале 1748 года возглавил А. В. Беэр, получивший от Елизаветы Петровны чин генерал-майора и должность главного командира кабинетских заводов.

Переход земель Алтая и Кузбасса под управление Кабинета Ее Императорского величества обеспечивал монопольное использование рудных месторождений и привлечение в качестве дешевой рабочей силы десятков тысяч крестьян проживающих на этих землях. В 1759 году в следствие роста числа рудников и расширением заводов указом Елизаветы Петровны в состав приписных крестьян Колывано-Воскресенских заводов было включено все население Томского и Кузнецкого уездов.

В конце 60-х годов XVIII века в верховья р. Чумыш был направлен выпускник Московского университета 1761 года, знаток минералогии Василий Сергеевич Чулков. Ему приказано найти месторождение железной руды и подготовить площадку для строительства завода. С помощью кузнецких татар (шорцев) это задание было выполнено. Место для строительства завода он выбрал на р. Томь-Чумыш в 50км от Кузнецка. Таким образом, экспедиция молодого горного офицера (берггешворена) дала начало освоению богатств Кузнецкой земли. 10 сентября 1769 года контора Павловского завода получила из Барнаула предписание следующего содержания: «По указу высочайшего Кабинета и по определению Канцелярии (Колывано-Воскресенских заводов) велено вместо Ирбинского завода вновь железоделательный завод строить на приисканном удобном в Кузнецком уезде по речке Томь-Чумышу месте, а к заготовлению при том месте лесных припасов и прочего послать с Новопавловского завода берггешворена Головина и плотинного мастера Рябинова с учениками».

Строился завод в 1770-1771 годах по проекту и под руководством Дорофея Федоровича Головина. Несмотря на многие трудности, уже в декабре 1771г. Томский железоделательный завод дал первую продукцию. До 1773 года Д. Ф. Головин оставался управляющим Томским заводом. По свидетельству академика И. Фалька, посетившего это предприятие в 1771 году, на заводе были одна домна, три больших молота, три малых пятипудовых молота, одна печь и молот для «стола», проволочная фабрика, мукомольная и пильная мельницы. По мнению академика, завод и жилые дома были выстроены весьма хорошо из сибирского кедра. Руду привозили на завод с железнорудных месторождений Тельбес, Темиртау и Артыбаш. Уголь привозили из штольни, которая находилась недалеко от устья реки Кинерки впадающей в Кондому. В 1789году инженером Пастуховым на заводе запущена воздуходувная печь. Для нее стали использовать уголь, обнаруженный плотничным учеником Яковом Ребровым около деревни Атамановой еще в 1782 году.

И строителями, и основной рабочей силой на Томском заводе были приписные крестьяне. Так, в 1787 году на перевозке угля работали 130 конных крестьян, на рубке леса и выжигании древесного угля – 1440.

В 1781г. ссыльным рудознатцем Дмитрием Поповым и ясашным татарином Нарышевым открыто Салаирское месторождение серебряных руд, которое немедленно начали разрабатывать. Строительство Салаирского рудника велось с весны 1782г. между двумя речками Большой и Малой Толмовой недалеко от их впадения в реку Бачат. С Томского завода доставлялись необходимый инвентарь и железо. Летом этого же 1782г. была заложена Харитоновская шахта. В 1787 году была создана Салаирская горная контора, в ведомство которой причислили огромный район, названный в ряде документов Салаирским краем. Первым управляющим Салаирским краем был назначен в этом же, 1787 году, выдающийся минералог и горняк Петр Иванович Шангин. Первоначально серебряная руда отправлялась на Барнаульский и Павловский сереброплавильные заводы. Салаирским сырьем пользовался также Сузунский медеплавильный завод. Затем горное начальство посчитало более выгодным постройку завода на месте добычи руды. В 1793 году строительство нового завода было начато, а в 1795г. Гавриловский завод, названный так в честь управляющего Алтайским горным округом Гаврилы Симоновича Качки, дал первую продукцию. Работы по строительству завода велись приписными крестьянами Сосновского, Верхотомского, Бачатского, Кузнецкого и Мунгатского ведомств. Приписные же были основной рабочей силой на рудниках и заводах. Здесь они выполняли свои повинности. Эти повинности были двух видов: конные и пешие. На конных работах перевозили сырье. На пеших работах рубили дрова, выжигали древесный уголь, занимались горными работами. Крестьянин обязан был отработать подушный оклад, взимаемый со всех крестьян мужского пола. Сумма оклада составляла 1руб.10коп. с души. Конные крестьяне отрабатывали его за 29дней в год, пешие – за 50дней. Тяжелые условия труда и быта вызывали протесты приписных. Эти протесты выражались в побегах с работ и самосожжениях старообрядцев. По данным 1745г. из 4801чел. приписанного к Кузнецкому ведомству, сбежали 173, сожгли себя-124. Среди них были не только приписные, но и посадские люди. В 1756г. в деревне Мальцевой сожгли себя 172 человека. Тогда же, в деревне Мамуровой сожгли себя 175 человек. В связи с этими событиями, в 1765 году был издан указ императрицы Екатерины II, предписывающий не допускать сибирских жителей до самосожжения. Участились также побеги крестьян в Восточную Сибирь, Горный Алтай и Джунгарию.

Указом Сената от 1759г. крестьяне Томского и Кузнецкого уезда приписывались к Колыванским заводам. С 1761г. была объявлена рекрутская повинность для работы на заводах. Эти люди становились кадровыми мастеровыми. С 1770г. увеличивалась подушная подать. Отработка податей занимала длительное время, потому что крестьянину необходимо было отработать не только за себя, но и своих малолетних сыновей, а также за стариков. Некоторые крестьяне, имевшие средства. нанимали на отработку односельчан и переселенцев. Так в сибирской деревне началось расслоение по имущественному признаку. И хотя по Манифесту 1779г. крестьяне освобождались от горно-заводских работ, улучшения их положения не произошло, так как были увеличены объемы перевозок во время отработки.

Восстание Емельяна Пугачева вынудило правительство принять указ, ограничивающий повинности приписных крестьян. И все же в 1781-1782гг. среди сибирского приписного крестьянства начались смуты. Крестьяне отказывались выходить на работы.

Из 142 кузнецких крестьян, отправленных на Томский завод, на место прибыли трое. По сведениям Павловской заводской конторы от 25 января 1782г., из Сосновского ведомства на Салаирский рудник должны были явиться на возку грузов 2080 крестьян. На работы же прибыло лишь 20 человек. Администрация Павловского завода была вынуждена остановить все 24 сереброплавильные печи.

В 1798г. Павел I приказал силой усмирить приписных крестьян Пачинской волости. Из приказа канцелярии горного начальства от 19 мая 1798 года следует, что Томский пехотный полк в начале мая производил «всевозможные воинские действа» в Пачинской слободе и приписанных к ней селениях.

Все эти и многие другие выступления крестьянства расшатывали устои феодального строя в России.

Литература

1. История Сибири с древнейших времен до наших дней. В 5-ти томах.Л.: Академия наук СССР.
2. История Кузбасса., ч.1,2.Кемеровское книжное издательство. – Кемерово., - 1967.
3. История Кузбасса., ч.3.Кемеровское книжное издательство. – Кемерово., - 1970.
4. История Сибири.Издательство Томского университета., - 1987.
5. Александров В.А.,Русское население Сибири XVII-нач.XVIIIвв. – М.,1964.
6. Алексеев М.П., Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей XIII-XVIIвв.М.1941.
7. Вилков О.Н., Ремесло и торговля Западной Сибири в XVIIв. – М.,1967.
8. Витковский С.Н., Рабочие индустриального Кузбасса.Историко-экономический очерк. – Кемерово.,1970.
9. Долгих Б.О., Родовой и племенной состав народов Сибири в XVIIв. – М.: Наука., - 1960.
10. Повествование о земле Кузнецкой. Под ред. Тогулева В.В. - Кемерово.,1992.
11. Рехлов В.С., Повесть о Михайле Волкове. - Кемерово.,1972.
12. Шабалин В.М., Тайны имен Земли Кузнецкой. - Кемерово., 1994.

• Русское краеведение