Савинова А.И.

Введение

История формирования и становления Тверской Карелии – один из ярких эпизодов в культурно-историческом развитии Тверского региона. С момента ее возникновения в конце XVI в. и до начала XXI в. Тверская Карелия смогла сохраниться как культурный феномен, являющийся до сих пор существенным компонентом этнокультурной карты региона и определяющий его самобытные черты.

История Тверской Карелии насчитывает более четырех веков, начиная с нескольких массовых волн карельского переселения в конце XVI – начале XVII вв. и до настоящего времени. Этот процесс включил в себя разнообразные явления, в том числе складывание карельских территориальных анклавов, развитие тверских диалектов карельского языка, создание карельской письменности, формирование этноконфессиональных особенностей, специфики в ведении хозяйства, своеобразия повседневной жизни, включая традиции и обычаи, фольклор, элементы материальной культуры.

Рассмотрение различных сегментов как исторического образования, так и сохранения этнических социокультурных характеристик населения Тверской Карелии к настоящему времени вызывает масштабный интерес в научных кругах вследствие малоизученности. Поэтому для изыскателей истории и культуры тверских карел открывается безграничное исследовательское пространство. Необходимо отметить, что разработка данной темы предполагает практическую пользу для развития Тверского региона как в историко-культурном, так и в просветительском отношении.

Хронологические рамки данной работы определяются второй половиной XVIII – XIX вв. – временем, когда карельское население уже полностью адаптировалось на территории Тверского региона и благополучно сосуществовало с русским народом. Для того чтобы прояснить отдельные аспекты становления социокультурных черт тверских карел, необходимо рассматривать ряд процессов в динамике, захватывая более ранний период – с конца XVI по начало XVIII вв.

Географические рамки работы определяются границами Тверской губернии XIX в. Наибольшее внимание уделяется Вышневолоцкому, Бежецкому, Весьегонскому и Новоторжскому уездам, так как именно в них сконцентрировалась основная масса карел-переселенцев.

Одной из самых первых работ, посвященных переселению карел в Россию, является монография А.С. Жербина, который внес значительный вклад в изучение истории Карелии и Финляндии[1].По словам самого автора, его работа является первой попыткой специального исследования вопроса о переселении карел в пределы Русского государства[2]. В данной монографии, на основе как русских, так и шведских источников, подробно показано положение Корельского уезда и земель северной и западной Карелии, которые были подвержены шведской интервенции. Автор хронологически обозначил миграционные потоки, в ходе которых большая часть карельского населения перешла на территории Тверской и Новгородской земель. Заключительная часть работы посвящена процедуре расселения карел на территории тверского региона в основном по переписным книгам Бежецкого Верха XVII в. Также А.С. Жербиным[3] была предпринята попытка суммировать накопленные знания по изучаемой проблеме и провести первый анализ истории изучения процесса переселения карел на русские земли.

Профессор университета Восточной Финляндии В. Салохеймо[4]проделал колоссальную работу по изучению «исхода» карел на русские земли. Его монография основана на шведских источниках и записях русских монастырей. Автор обращается к проблеме переселения карел из Корельского уезда и выстраивает полную картину миграции от начала и до обоснования переселенцев в различных селениях и деревнях на русских территориях.

О.М. Фишман[5] приводит статистические данные относительно численности карельских выходцев и рассуждает на тему процесса складывания и развития этнокультурных карельских анклавов. Она так же обращалась к историографическим проблемам изучения Тверской Карелии[6], попыталась в хронологической последовательности описать все этнографические экспедиции, проводившиеся различными научно-исследовательскими учреждениями страны с конца XIX и до 70-х годов XX в.[7]

Особое место в изучении проблематики истории и культуры тверских карел занимает А.Н. Вершинский – известный ученый, историк, краевед, профессор Калининского педагогического института[8]. Отправной точкой в изучении карельского вопроса в Твери является его работа[9], в которой автор подробно рассматривает процесс карельской колонизации, адаптации и жизни на новых территориях. Совместно с антропологом и этнографом А.Н. Золотаревым, А.Н. Вершинский участвовал в этнологических экспедициях и работал над составлением этнографической карты и списка мест, населенных карелами в Тверском крае. В частности, в фонде Государственного архива Тверской области хранится еще неопубликованная «Карта Тверской Карелии эпохи Крепостного хозяйства»[10], составленная А.Н. Вершинским.

Большой вклад в изучение Тверской Карелии и в развитие интереса к этой теме внес тверской краевед А.Н. Головкин[11]. В своей монографии он дает подробную характеристику появлению, формированию и историческому развитию этнической общности и культуры тверских карел. Автор обращается к проблеме становления православия у карел, особое внимание уделяет роли православия в адаптивном процессе в иной социокультурной среде и на вклад карел в восстановление и строительство монастырей и церквей на Тверской земле.

По материалам конференции, посвященной 20-летию образования Общества культуры Тверских карел, проходившей 29-30 октября 2010 г., был издан сборник статей[12]. Особый интерес представляют статьи Н.А. Туричева[13] и Л.Ю.Андреевой[14], в которых освещаются причины, пути и этапы миграции карельского населения, складывание на территории Верхневолжья карельской общности. Необходимо отметить диссертационное исследование Л.Ю. Андреевой[15], в котором анализируются исторические особенности формирования и развития этнической общности карел, большое внимание уделяется социально-экономическому и культурному положению карельского населения на тверских землях в условиях политики Российской Империи XVIII– началаXX в. Подробным образом рассматриваются изменения в положении карельского населения в пореформенное время (60-70-е гг. XIX в.)[16].

Специальное внимание в рамках изучения карельской культуры уделялось проблемам семейно-брачных отношений, взаимовлияния карельской и русской культур. О.М. Фишман[17] удалось выделить основные доминанты этнической идентичности карел, проанализировать механизмы воспроизведения и жизнеспособности их культуры и обратиться к проблеме взаимовлияния русской и карельской культур. О.М. Фишман внесла большой вклад в изучение конфессиональных особенностей карел, в частности, старообрядческой культуры тверских[18] и тихвинских карел[19].

Л.А. Дементьева[20] так же обратила внимание на брачно-семейную составляющую, в особенности на супружество и роль женщины в традиционной сфере хозяйствования карельской семьи.

Р.Ф. Тароева[21] привела статистические данные, касающиеся динамики численности карельской семьи, затронула основные аспекты брака, изменения положения в семье женщины и роли религии.

Л.Г. Громова[22] затрагивает языковую и религиозную области культуры тверских карел. Автор обозначает православие как один из определяющих показателей самосознания и этнической идентичности карел, как объединяющий фактор для союза с русским государством. Большое внимание уделено такому важному событию для православного населения Тверской Карелии, как выход в свет в 1820 г. Евангелия от Матфея на тверском толмачевском диалекте, на основе которого создавался в 30-х годах XX в. алфавит для карел[23].

Изучением материальной культуры тверских карел занимались Г.С. Маслова[24] и О.М. Фишман[25].

Как видно из историографического обзора, специфический феномен Тверской Карелии в культуре целого региона вызывает научный и исследовательский интерес как у отечественных, так и у зарубежных ученых. Следует отметить, что, несмотря на достаточно большое количество разнообразных монографий и статей, остаются практически не изученными особенности повседневной жизни карел среди русских, экономико-хозяйственная сфера. Ни в одном исследовании нет полной характеристики социокультурного облика тверских карел.

Цель данного исследования – охарактеризовать социокультурный облик тверских карел во второй половине XVIII ‒ начале XX в.

Для достижения данной цели необходимо решить несколько задач:

  1. Рассмотреть содержание понятия «социокультурный облик»;
  2. Выявить и охарактеризовать основные элементы социокультурного облика тверских карел.

Объектом исследования является этническая культура тверских карел.

Предмет исследования – социокультурный облик тверских карел.

Изучение социокультурных явлений Нового времени предполагает использование исторических источников различных видов: письменные, вещественные, источники личного происхождения, литературные и фольклорные источники. Важно, что существует еще и «устная», «живая» источниковая база, так как в деревнях компактного проживания карел все еще остаются истинные носители языка, культуры и традиций Карелии. Эта среда является чрезвычайно плодотворной в плане исследований в области устной истории и исторической памяти.

Большое количество фактических данных о жизнедеятельности и характере карельского населения содержится в «Генеральном соображении по Тверской губернии»[26], важнейшим источниками являются Экономические примечания по Бежецкому[27] и Вышневолоцкому уездам 1778 г.[28].

Большое информативный пласт количественных данных содержится в «Военно-статистическом обозрении Российской Империи»[29]и статистических сборниках XIX в.[30]. Религиозная сторона жизни карельского общества получила историческое отражение в «Справочной книге по Тверской Епархии на 1915 г.»[31] и в «Тверском епархиальном статистическом сборнике 1901 г.»[32]. Особый интерес представляет «Записка о карелах, поселившихся в Тверской губернии»[33], составленная священником с. Алексеевское Бежецкого уезда Василием Михайловским и опубликованная на страницах «Тверских Епархиальных ведомостей».

Значительная часть вещественных источников сконцентрирована в Карельском национальном краеведческом музее города Лихославль и в Краеведческом музее поселка Спирово. Обширная библиотека карелоязычной литературы находится в селе Козлово Спировского района. Кроме того, ряд источников опубликован в работах по этнографии Тверского края и тверских карел[34].

В ходе выполнения данной работы применялся комплекс научно-исследовательских методов и подходов. В первую очередь, исследование проводилось в рамках системного подхода, так как феномен Тверской Карелии невозможно рассматривать вне общерусского исторического процесса. Так же использовался историко-типологический метод, позволяющий выявить элементы социокультурного облика тверских карел и его варианты, и сравнительный метод для сопоставления данных из различных источников.

Содержание понятия «социокультурный облик» по материалам изучения локальной этнокультурной общности тверских карел

Понятие «социокультурный облик»

Залогом существования любого этноса или этнической группы, помимо общности территории, в первую очередь, является наличие индивидуальных антропологических, культурных, лингвистических, этнопсихологических и социальных особенностей, которые вырабатывались и складывались на протяжении долгого исторического развития. Сохранение и трансляция совокупности вышеперечисленных признаков обеспечивает своеобразие социокультурного облика, который является тем основ­ным и самобытным критерием идентичности, по которому дифференцируются этносы.

На современном этапе развития науки и с расширением междисциплинарных исследований понятие «идентичность» более чем актуально в рамках этнографических исследований.

Идентичность в самом общем понимании означает осознание человеком своей принадлежности к какой-либо группе, позволяющей ему определить свое место в социокультурном пространстве и свободно ориентироваться в этническом мире[35]. На мой взгляд, социокультурный облик можно считать, с одной стороны, выражением внешней маркировки идентичности, посредством проявления специфики в лингвистическом аспекте, во внешнем облике, в особенностях материальной и духовной культуры. С другой стороны, такие элементы социокультурного облика как самосознание и психотип являются отражением внутренней (личной) самоидентичности.

Определение своей социокультурной идентичности происходит посредством процесса идентификации по тем или иным социокультурным признакам общности. В связи с этим, на первый план выходят понятия самоидентификации и национального самосознания, которое формируется на базе «своих» особых этнических ценностей[36].

Обобщая вышесказанное, понятие «социокультурный облик» определяется как комплекс или совокупность идентификационных признаков, посредством которых образуется и сохраняется культурное и духовное единство этноса.

Изучение социокультурного облика национальных диаспор является важным для понимания механизмов сохранения традиционной культуры.

Проблема сохранения социокультурного облика и самосознания остро характерна для тех этносов, которые, в силу определенных обстоятельств, оказались за пределами своего привычного историко-географического и культурного пространства, в иной социальной среде, в условиях так называемого этнического вакуума или национальной изоляции.

В Тверском регионе в подобных условиях оказались выходцы из Карелии, которые локализовались в окружении иноэтничного русского населения. В рамках иной географической, культурной и языковой среды для карельского населения первоочередной задачей было адаптироваться к новым условиям, сохраняя своеобразие и специфику своего этнического кода и культурной многогранности, обеспечивая преемственность для последующих поколений.

В историографии отмечаются монолитность, компактность и изолированность карельской субэтнической группы от русских, как факторы, способствовавшие столь долгой жизнеспособности и устойчивости карельской культуры.

Но, какими бы устойчивыми не были определяющие параметры этноса, самобытная культура тем или иным способом неизбежно трансформируется под внешними воздействиями и с течением времени.

О.Н. Прокаева[37], в свою очередь, отмечает особую восприимчивость финно-угорских народов России к другим культурам. Относительно тверских карел, как представителей финно-угров, можно отметить обратное ‒ устойчивость культуры и традиций, что подтверждается данными из источников. На основании исследований темпов языковой и культурной ассимиляции населения Тверской Карелии, представляется возможным выявить степень восприимчивости карел, как представителей финно-угорской группы народов, к культурным компонентам других этносов и скорость этнической ассимиляции в ходе сопутствующих этнических процессов.

Сегменты социокультурного облика тверских карел

К основным сегментам социокультурного облика, как комплексного понятия для тверских карел, опираясь на вышеизложенные положения данной проблемы, следует отнести следующее:

  • лингвистический аспект (язык, диалекты, письменность);
  • религию;
  • этнопсихологические качества;
  • особенности быта и семейно-брачных отношений;
  • самобытность материальной культуры, включая внешний облик (одежда), постройки и комплекс бытовых предметов.

Для того, чтобы понять, в каких условиях складывался этот социокультурный облик, и выявить основополагающие причинно-следственные связи, необходимо первоначально рассмотреть особенности территориальной организации тверских карел, так как непосредственно от специфичности данного фактора зависит складывание карельской социальной среды.

Регионами компактного проживания карел являлись Бежецкий, Вышневолоцкий, Весьегонский и Новоторжский уезды. Карельские поселения представляли собой целые группы волостей[38] или отдельные иноэтничные островки среди русского населения. Наличие малых локальных очагов карельского населения зафиксировано в Зубцовском, Осташковском и Кашинском уездах. Имеется статистика численности карельского населения по уездам Тверской губернии, где наличие карельского населения отмечается на всех вышеперечисленные территориях[39]. Большее количество карелов зафиксировано в Бежецком и Вышневолоцком уездах, 41607 и 24690 человек обоего пола соответственно. Наименьшее ‒ в Осташковском, всего 639 душ обоего пола[40]. До середины XX в. наблюдался активный прирост карельского населения, что можно проследить по статистическим таблицам, составленным А. Н. Вершинским и Д. А. Золотаревым[41].Карелы населяли земли дворцовой принадлежности и входили в состав дворцового тяглового населения. Часть входила в разряды помещичьих и государственных крестьян[42].

К настоящему моменту на территории современной Тверской области остались лишь бледные очертания некогда обширных карельских анклавов. Границы компактного проживания карел в настоящее время почти стерлись вследствие массовой урбанизации и ассимиляции.

Сохранение собственной языковой идентичности является неотъемлемой частью культуры народа. В источниках отмечается, что после переселения карелы сохраняли свой прежний образ жизни и язык на вновь обжитых местах: «говорят по-карельски; по-русски же изъясняются дурно...»[43]. Таким образом, через 100-150 лет после основной волны переселения, карелы на территории Тверской губернии использовали свой язык, более того, демонстрировали плохое знание русского языка, который пока не стал для них родным.

Очень интересный факт приводится в том же Генеральном соображении: «Молодые женщины пo праздникам сбираются на улицы и поют песни русские, хотя некоторые языка не разумеют...»[44]. Получается, что значительная часть карельского населения воспринимала русскую речь на слух и могла ее воспроизвести устно, не понимая при этом смысловой нагрузки. Это свидетельствует о том, что карельский язык, как способ коммуникации между представителями карельской этнической общности, был доминантным. Но, с течением времени, все большее и большее количество карел начинало «русеть», и русский язык постепенно вытеснял родной.

Спустя 64 года ситуация коренным образом не изменилась, но русский язык уже вошел в обиход на более твердой основе: «Хотя между собой они не употребляют другого языка кроме карельского, но, за исключением детей, все более или менее хорошо говорят по-русски...»[45].

Карелоязычное население достаточно поздно обрело письменность. Фактически, полноценный графический язык карелы получили только в конце 30-х годов XX в. В Тверском регионе, на территориях компактного проживания карел, сложились свои диалекты: толмачевский, весьегонский и дёржинский (зубцовский). Доминантным стал толмачевский диалект, именно его особенностям посвящено множество исследовательских филологических работ. Карельский язык довольно долгое время сохранялся в карельской среде как культурная доминанта и не исчез даже в начале XXI в. Такое долговременное сохранение в русскоязычной среде могло быть только следствием компактной среды распространения, поддерживающей традиционные социальные связи.

Как в советской, так и в постсоветской историографии часто ведущая роль в процессе карельской миграции отводится конфессиональной принадлежности карел, а именно православию.

Специальных исследований, посвященных религиозной стороне жизни тверских карел проведено не так много, или же они не имеют достаточной научной обоснованности и носят сугубо фрагментарный характер для того, чтобы составить полную этноконфессиональную карту Тверской Карелии.

В «Записке о карелах, поселившихся в Тверской губернии»[46] за 1882 г. говорится, что переселившиеся карелы были приверженцами православия, и об этом может свидетельствовать следующий факт: «О православии карел при переселении их в Тверскую губернию может свидетельствовать, между прочим, то обстоятельство, что ими принесены из Карелии православные иконы, сохраняющиеся до сего времени. Так в церкви села Алексеевского есть икона Святителя и чудотворца Николая с чудесами очень древнего письма...»[47].

По замечаниям А.Н. Головкина, после переселения карел, дела обстояли не так просто. Когда беженцы оказались на территории Тверского региона, то отправлять религиозный культ им было затруднительно, так как вся православная литература была на русском языке, во многих деревнях не было храмов, или же они были непригодны для религиозной практики, фактически не было карелоязычных священников[48]. Вследствие данных обстоятельств, карельские поселенцы повсеместно строили множество каменных и деревянных храмов и часовен. Так сформировалась приходская система Тверской Карелии, охватившая территории современных Спировского, Лихославльского, Рамешковского, Бежецкого, Максатихинского, Краснохолмского и Весьегонского районов Тверской губернии.

Важным событием для населения Тверской Карелии и развития карельской письменности был выход в свет в 1820 г. Евангелия от Матфея на тверском толмачевском диалекте. Заслуга в этом принадлежит М. Золотинскому и Г. Введенскому, которые подготовили перевод этой первой книги Нового Завета на карельский язык[49]. Таким образом, карельскому населению была предоставлена возможность в полной мере приобщиться к православной вере на вновь обжитых территориях, но, в силу того, что для перевода применялся русский алфавит, авторам не удалось передать всех особенности карельской фонетики и произношения, что делало Евангелие трудночитаемым и непонятным для носителей карельского языка[50].

В источниках отмечается, что карелы отличались особой нравственной религиозной настроенностью, соблюдением религиозных правил и культа. Карельские церкви выделялись на фоне русских большей украшенностью и богатством, духовенство пользовалось большим уважением, но вышеперечисленные религиозные затруднения не давали возможности карелам для дальнейшего духовного развития[51].

Не менее интересна проблема приверженности многих карел к раскольническим идеям. О.М. Фишман предположила, что на начальном этапе переселения, когда проходило обживание новых мест и адаптация собственного хозяйственно-культурного опыта, самосознание карельских мигрантов было обречено на обостренное противоположение себя местной русской традиции. Со временем, идеологической и духовной опорой своего несходства с ней стала старая вера[52]. Самым крупным карельским старообрядческим центром было село Заборовье Вышневолоцкого уезда с прилегающими к данному приходскому центру деревнями[53]. На 1889 г. в Заборовье насчитывалось 1159 раскольников как поповцев, так и беспоповцев обоего пола[54], в 1915 г. ‒ 614 человек обоего пола, 2/3 из которых точно являлись карелами[55]. Данный факт нашел свое подтверждение в ряде других источников.

Автором настоящей работы было проведено устно-историческое исследование жителей Вышневолоцкого района Тверской области с целью изучения исторической памяти тверских карел. Респондентами стали потомки карел, их родственники и знакомые. Одна из респонденток рассказала о своей жизни в деревне Спирово Лесного района современной Тверской области у своей прабабушки-карелки. По ее воспоминаниям, большая часть жителей, населявшая данную деревню, была привержена старообрядчеству. Здесь не было церквей, нобыли молельные дома. Респондентка запомнила использование церковных атрибутов старообрядчества, например, двуперстного крестного знамения. Очень яркое впечатление у нее осталось от красивых старинных книг в кожаных переплетах с металлическими застежками, которые ее прабабушка очень часто читала. К сожалению, в силу трагических обстоятельств XX в. практически все эти книги не уцелели. Сохранилась лишь одна, относящаяся к началу сер. XIX в.: «Страда боярыни Морозовой и княгини Урусовой», повествующая о самых известных представительницах русского раскола.

Таким образом, карельское население сохраняло не только свой язык, но и особенности конфессионального облика. Эти факторы, в свою очередь, свидетельствуют о том, что тверская карельская диаспора на протяжении веков оставалась достаточно монолитной и закрытой корпорацией, которая смогла сохранить свою социокультурную идентичность в русской среде только посредством сохранения религиозных, семейно-брачных традиций и хозяйственных связей.

Несомненный интерес вызывает эмоциональное описание карельского этнического психотипа. В Генеральном соображения по Тверской губернии карелы с нравственно-психологической точки зрения описываются так: «Живут дружелюбно, ласковы, добросердечны, но при ссорах сердиты и мстительны; впрочем все генерально провождают жизнь здоровую...»[56].

Идентичные эмоционально-психологические качества характеризуют карел в Военно-статистическом обозрении Российской Империи, где говорится, что карелы отличались невероятным упрямством, часто недоверчивостью, честностью, уважением к семейным узам, большей, по сравнению с русскими, аккуратность и чистоплотностью. На секунду возвращаясь к религиозному аспекту, необходимо отметить очень интересную параллель, которая нашла свое отражение в этом же источнике. Здесь очень тесно переплетены морально-нравственные качества с приверженностью к расколу: «В нравственном отношении можно заметить в Карелах некоторые характерические черты. Главнейшую составляет чрезвычайное упрямство в действиях и мнениях. Заставить карела признаться в чем-нибудь, когда он решился молчать, совершенно невозможно ни ласками, ни угрозами. Вообще они весьма недоверчивы и скрытны ‒ это главная причина множества между ними раскольников...»[57].

В контексте изучения истории и культуры тверских карел в особый интерес вызывает карельская семья как важнейший социальный институт, охватывающий семейно-брачные и хозяйственные отношения, являющиеся важнейшими определяющими характеристиками в бытовом укладе карельского населения.

Изучение семьи тверских карел в новое и новейшее время в отечественной историографии развивалось преимущественно в одном направлении – этнографического исследования брачных и семейных традиций, включая обрядовую специфику и фольклор. В настоящем исследовании впервые была предпринята попытка изучения семьи тверских карел сквозь призму демографических данных второй половины XVIII−XIX вв.

В силу обеспеченности необходимыми историческими источниками, изучение динамики демографических показателей для карел и карельской семьи в настоящей работе произведено в рамках анклава, расположенного на территории Вышневолоцкого уезда.

Основной массив карельских селений на территории Вышневолоцкого уезда размещался в юго-восточной его части, к которой принадлежат следующие волости уезда: Никулинская, Козловская, большая часть Осеченской, половина Раевской. Заборовская волость, населенная карелами, составляет как бы особый остров среди русского населения и находится на юго-западе уезда[58].

Обращаясь к историческим источникам в силу их информативных возможностей, выборка была сужена, и статистика численности карельского населения представлена только по 4 волостям, данные для которых носят наиболее полный характер. В выборку попали Заборовская, Никулинская, Козловская и Раевская волости.

В нарративных источниках фрагментарно представлена характеристика семейно-бытового уклада карелов следующим образом: карельское население проживало «...большими домами, в которых, как правило, размещалось 2-3 семьи...»[59]. Соответственно, карельские семьи были сложносоставными или расширенными, в которых сочеталось несколько поколений. В семьях такой организации, как правило, проживали родительская семья и семьи взрослого потомства. Организация и ведение хозяйства в рамках крестьянского двора в данном исследовании соотносится с семьей.

На основе изучения статистических источников по XVIII и XIX вв. данные из Генерального соображения подтверждаются, что представлено в графике, составленном на основе информации, извлеченной из Экономических примечаний и статистического сборника по Вышневолоцкому уезду. Из полученных данных следует, что среднестатистическая карельская семья состояла в среднем из 5-6 человек, что численно соотносится с количеством человек в расширенных или неразделенных семьях. (см. Приложение 1.)

В историографии выделяются 2 типа неразделенных семей – отцовская, состоявшая из трех, иногда четырех поколений (отцы-сыновья-внуки) и братская, в которой совместно жили женатые братья со своими детьми, а так же возможно семьи, находившиеся между собой в боковом родстве[60].

Имеются еще более ранние источники, в частности, перепись 1710 г., где содержится характеристика состава карельской семьи: «Во дворе корелянинМикифор Федотов 45 лет, жена его Алена Алексеева дочь 38 лет, у него два сына Иван 6 лет, Матвей 2 года, у негож брат родной Ефим 40 лет, жена его Фекла Гурьева дочь 38 лет, сын его Июда 6 лет, дочь Наталья 2 недели...»[61]. Приведенное описание являет типичный пример неразделенной братской семьи.

Предварительные результаты исследования позволяют говорить, что населенность карельского двора достигает своего пика к середине XIX в., а в пореформенный период происходит ее резкое падение, что в целом согласуется с имеющимися в историографии наблюдениями.

Браки в среде тверских карел, как правило, заключались между представителями своей этнической общности, и наиболее предпочтительным являлся выбор невесты в пределах своей волости, значительно реже заключались браки между односельчанами[62]. В случае, если русские и карельские крестьяне находились во владении одного помещика, то охотно вступали во взаимные браки[63]. Можно предположить, что так же этничность брачующихся зависела от того, в какой местности они проживали. Если к карельскому селению близлежащим было русское, то русско-карельские браки вполне могли иметь место. В одном из статистических источников, данное предположение нашло свое фактическое подтверждение: «Смешение русских с карелами происходит довольно быстро; особенно там, где обе национальности не живут сплошною массою, и среди русских селений встречаются карельские, и на оборот. Смешение это происходит путем браков...»[64]. Имеют место варианты, когда карельская женщина приходила в русскую семью и наоборот, когда русская уходила в карельскую[65]. В остальном же, основная масса карельского населения придерживались традиционализма в семейно-брачных нормах, выбор невест совершался в своей среде, что способствовало укреплению, сохранению и дальнейшему транслированию карелоэтничных социокультурных сегментов. Тенденция заключения русско-карельских браков стала более стабильной только в послереволюционное время[66].

О месте женщины в карельской семье судить достаточно сложно. Как отмечается в Записке о карелах: «Отец считался полным главой и властелином своей семьи...В руках отца находилось все: и деньги, и хлеб до самой глубокой старости...»[67]. Женщина на первых порах замужества была полностью подчинена своему супругу и его семье. Отношение к ней родителей мужа часто было пренебрежительным без всякой тени уважения, все тяжелые работы ложились на ее плечи без поддержки и помощи со стороны[68]. Вероятно, такое отношение к жене продолжалось в карельской семье до смерти родителей мужа, только после этого женщина получала должное уважение и почитание вследствие выполнения своих семейно-материнских и социальных функций.

В отношении домовой архитектуры, невозможно не отметить, что карелы привнесли на территорию Тверского края традиции высокой постройки северного типа. Наиболее старинный тип жилища ‒ изба, представляющая собой сруб, имевший подполье[69]. Во многих исторических источниках подмечается, что карелы были очень чистоплотными в семейном быту:«Чистота полов и стен в доме карел на столько наблюдается, что нельзя сравнить с чистотою изб окружающих русских крестьян. У хороших хозяек-карелок нередко можно встретить даже полотняные половики... Порядочная хозяйка не возьмет чего-нибудь съестного или даже орудия еды ‒ ножа, ложки ‒ без того, чтобы не вымыть предварительно руки. Перед началом стола все ‒ от мала до велика ‒ непременно умывают руки»[70]. Таким образом, дома карел были всегда чистыми и ухоженными стараниями карельских женщин.

Особого внимания заслуживает внешний облик карел. В стандартный комплект одежды тверской карелки входила рубаха с различными видами воротников («воротушка», «ошейник») и украшенными рукавами, сарафан косоклинного или широкопройменного типа, сшитый из китайки или крашеного в синий цвет холста, а иногда шерстяной ткани. Ему на смену пришел сарафан прямой на лямках[71]. Особый род сарафанов – сукманы, сшитые из толстой холщевой ткани, были распространены среди карельских женщин. Они отличались туникообразным глухим покроем, то есть были сшиты из одного полотнища, перегнутого пополам. В одежде карел отчетливо и явно представлены элементы финно-угорской культуры. В частности, от русских они отличались тем, что носили вместо лаптей сапоги или упоки – простую крестьянскую кожаную обувь; сарафан и рубаха подпоясывались тканными, плетеными и кожаными поясами, по-карельски называемыми татаурами[72], украшенными геометрическим узором, иногда кистями и цепочками[73]. Самым знаковым и самобытным явлением в карельском национальном костюме был женский головной убор под названием «сорока», который предназначался только для замужних женщин. По орнаментике и вышивке на верхней части этого головного убора можно было считать информацию о социальном, семейном и возрастном положении женщины[74].

Сохраняя свой внешний облик, карельское население транслировало свой индивидуальный этнический код. Карельский национальный костюм, богато орнаментированный, стал исчезать с развитием капитализма и проникновением фабричной продукции в деревню.

Карелы смогли не только успешно адаптироваться к новым условия обитания в иноэтничной среде, но и сохранить свои исконные традиции и самобытность материальной и духовной культуры на протяжении почти трех столетий благодаря устойчивости этносоциальных связей.

Заключение

Сохранение этнической социокультурной идентичности карельского населения на территории современной Тверской области является ключевой задачей как самой карельской этнокультурной общности, так и организаций, подобных Тверской региональной национально-культурной автономии, политика которой направлена на возрождение культур национальных меньшинств или компактных этнических диаспор.

Использование понятия «социокультурный облик» для тверских карел в данном исследование позволило систематически выделить характерные особенности духовной, материальной и повседневной культуры населения Тверской Карелии, которая является уникальным феноменом в истории и культуре Тверского края, которая воплощает в себе синтез этнических и культурных традиций русского и карельского населения.

В процессе изучения как историографической, так и источниковой базы, было выявлено, что карельская этническая диаспора с многообразием ее культурных и этнических традиций остается изученной не всесторонне. Во многом это обусловлено недостаточным количеством источников и отсутствием должного внимания со стороны научного сообщества. Выявление новых вещественных источников по карельской проблематике носит затруднительный характер вследствие стирания границ компактного проживания карел, гибели карельских деревень и тех ассимиляционных процессов, в ходе которых карельское население практически слилось с русским.

Остаются не исследованными проблемы становления и развития хозяйственной жизнедеятельности карел, открыт вопрос относительно распространения старообрядчества в среде карельской диаспоры, особенно хотелось бы подчеркнуть проблему взаимовлияния культур, которая требует более детальной разработки. Таким образом, исследование социокультурного облика Тверских карел в данных условиях имеет широкие научные перспективы. Выявление не только самобытности социокультурного облика, но и аспектов процесса взаимовлияния культур способно дать более глубокую этнографическую характеристику карел тверского региона.

Список использованных источников

  1. Военно-статистическое обозрение Российской Империи, издаваемое по Высочайшему повелению при 1-м отделении Департамента Генерального штаба. СПб.: Тип. Департамента Генерального штаба, 1848. Т.4, ч. 4. 367 с.
  2. Генеральное соображение по Тверской губернии, извлеченное из подробного топографического и камерального по городам и уездам описания 1783‒1784 гг. Тверь: Тип. Губернской Земской Управы, 1873. 187 с.
  3. Записка о карелах, поселившихся в Тверской губернии // Тверские епархиальные ведомости. Тверь, 1882. №3. С. 81‒88; №4. С. 117‒125; №6. С. 171‒176.
  4. Перепись 1710 года: Тверской уезд: Шеской и Кушальский стан: Сказки, поданные дворянину Родиону Федоровичу Грязного. (РГАДА. Ф.1209. Оп. 1. Д.16086. Л.1-250).
  5. Покровский В. И. Историко-статистическое описание Тверской губернии. Тверь: Тип. Ф. С. Муравьева, 1879. Т.1. 811 с.
  6. Сборник статистических сведений о Тверской губернии. Вышневолоцкий уезд. Тверь: Тип. Губернского Правления, 1889. Т. 3. 350 с.
  7. Сборник статистических сведений по Тверской губернии. Новоторжский уезд. Тверь: Тип. Ф. С. Муравьева, 1889. Т. 2. 233 с.
  8. Сборник статистических сведений по Тверской губернии. Бежецкий уезд. М.: Тип. Т-ва& И. Н. Кушнерев и К., 1891. Т. 6. Вып. I. 185 с.
  9. Сборник статистических сведений о Тверской губернии. Весьегонский уезд. Таблицы и примечания. Тверь: Тип. Ф. С. Муравьева, 1894. Т. 11. Вып. II. 801 с.
  10. Справочная книга по Тверской Епархии на 1915 год. Тверь: Тип. М. В. Блинова, 1914. 463 с.
  11. Тверской Епархиальный статистический сборник. Тверь: Тип. Ф. С. Муравьева, 1901. 770 с.
  12. Экономические примечания Бежецкого уезда // РГАДА. Ф. 1355. Оп. 1. Д. 2.
  13. Экономические примечания Вышневолоцкого уезда // РГАДА. Ф. 1355. Оп. 1. Д. 4.

Список использованной литературы

  1. Андреева Л. Ю. Государственная политика в отношении верхневолжских карел в середине XIX – начале XX вв.: социально-экономический аспект // Молодой ученый / Отв. ред. А. Г. Дуфарова. Чита: Молодой ученый, 2010. Т.2. № 8. С. 97‒100.
  2. Андреева Л. Ю. К проблеме генезиса локальной этнической общности верхневолжских (тверских) карел в XVII ‒ начале XVIII вв. // Тверские карелы: история, язык, культура. Тверь, 2011. C. 22‒28.
  3. Андреева Л. Ю. Верхневолжские карелы: формирование и историческое развитие в условиях Российской Империи (XVIII ‒ началоXX вв.): автореф. дис. ... канд. ист. наук. М.: Гос. ун-т упр., 2011. 206 с.
  4. Вершинский А. Н., Золотарев Д. А. Население Тверского края // Тверской край. Тверь, 1929. № 6. С. 38‒61.
  5. Вершинский А. Н. Очерки истории верхневолжских карел в XVI-XIX вв. // Исторический сборник. М., 1935. Т.4. С.73‒105.
  6. Воронина Н. И. Этническая идентичность // Регионология / Отв. ред. С. М. Вдовин. Саранск: МГУ им. Н.П. Огарёва, 2012. №2. С. 167‒168.
  7. Головкин А. Н. История Тверской Карелии. Карелы: от язычества к православию. Тверь: Студия-С, 2008. 460 с.
  8. Громова Л. Г. Влияние православия на историю и культуру тверских карел // Православная педагогика и православная культура: история, традиции и современность. Тверь: ТвГУ, 2009. Вып. 2. С.149‒156.
  9. Громова Л. Г. Влияние православия на историю и культуру тверских карел. Б. м., б. г. // Официальный сайт Тверской региональной национально-культурной автономии Тверских карел. [Электронный ресурс]. URL: http://tverinkarielat.ru/catalogue/id/78 (дата обращения: 14.12.2014).
  10. Дементьева Л. А. Брачно-семейные традиции тверских карелов во второй половине XIX века // Карельский этнос: история и перспективы развития : Тез. науч. конф. Олонец, 1996. С. 28‒30.
  11. Жербин А. С. Переселение карел в Россию в XVII веке. Петрозаводск: Госиздат КФССР, 1956. 79 с.
  12. Жербин А. С. Переселение карел на русские земли в русской историографии // Вопросы истории Карелии. Петрозаводск, 1958. Вып. 10. С. 60‒66.
  13. Историк и краевед Анатолий Николаевич Вершинский. Б. м., б. г. // Старица ‒ земля православная. [Электронный ресурс]. URL: http://www.staritsa-pilgrim.ru/?id=287 (дата обращения: 14.06.2014).
  14. История крестьянства России с древнейших времен до 1917 г. Крестьянство периода позднего феодализма (середина XVII-1861 г.). М.:Наука. 1993. 664 с.
  15. Калмыкова Л. Э. Народное искусство Тверской земли. Тверь: РИФ ЛТД, 1995. 384 с.
  16. Маслова Г. С. Народный орнамент верхневолжских карел. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1951. 136 с.
  17. Носова А. А. Коллекция головных уборов «сорок» из Весьегонского уезда в фондах Тверского государственного объединенного музея // Женская традиционная культура и костюм в эпоху средневековья и Новое время: Мат. межд. науч.‒ обр. семинара / Сост., ред. Ю. В. Степанова. М.‒ СПб.: Альянс-Архео, 2011. С. 36‒42.
  18. Прокаева О. Н. Тенденция развития финно-угорских народов России в условиях глобализации // Регионология / Отв. ред. С. М. Вдовин. Саранск: МГУ им. Н.П. Огарёва, 2012. № 2. С. 183‒184.
  19. Рахно Е. В. Своеобразие этнических культур и общечеловеческие ценности // Гуманитарные и социально-экономические науки. Ростов-на-Дону, 2009. №5. С. 74‒76.
  20. Список основных научных трудов О. М. Фишман. Б. м., б. г. // Этнографическое обозрение Online. [Электронный ресурс]. URL: http://journal.iea.ras.ru/online/works/fishman.pdf (дата обращения: 14.06.2014).
  21. Тароева Р. Ф. Некоторые стороны семьи и семейного быта у верхневолжских карел // Научная конференция, посвященная итогам работ Ин-та языка, лит. и истории Карелии филиала АН СССР за 1962 г. Петрозаводск, 1963. С.34‒36.
  22. Тверская региональная национально-культурная автономия тверских карел. Б. м., б. г. // Официальный сайт Тверской региональной национально-культурной автономии Тверских карел. [Электронный ресурс]. URL: http://tverinkarielat.ru/catalogue/id/68 (дата обращения: 14.06.2014).
  23. Тверские карелы: история, язык, культура. Тверь, 2011.
  24. Туричев Н. А. Тверские карелы ‒ прошлое, настоящее и будущее // Тверские карелы: история, язык, культура. Тверь, 2011. C. 3‒8.
  25. Фишман О. М. К истории экспедиционно-собирательской деятельности у верхневолжских карел // Etnograafiamuuseumi Aastaraamat. Ежегодник этнографического музея. Таллинн, 1984. Вып. 34. С.112‒122.
  26. Фишман О. М. Деревянная утварь верхневолжских карел XIX – XX вв.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Л.: Ин-т этнографии им. Н. Н.Миклухо-Маклая, 1986. 23 с.
  27. Фишман О. М. Формирование субэтнической группы карел Верхневолжья (история, факторы, признаки) // Тезисы докладов XVII Всесоюзной конференции финно-угроведов. Устинов, 1987. С. 204‒205.
  28. Фишман О. М. Итоги и перспективы изучения верхневолжских карел // Полевые исследования ГМЭ народов СССР 1985-1987 гг.: Тезисы докл. науч. сессии / Отв. ред. О. В. Лысенко. Л., 1989. С.53‒54.
  29. Фишман О. М. К изучению этнической культуры карел Верхневолжья // Современное финно-угроведение. Опыт и проблемы. Л., 1990. С.158‒163.
  30. Фишман О. М. Старообрядчество как фактор стабильности этнолокальной общности тверских карел // Финно-угры и соседи: Проблемы этнокультурного взаимодействия в Балтийском и Баренцевом регионах. СПб., 2002. С. 166–188.
  31. Фишман О. М. Символизация локальной культуры: старообрядческие группы тихвинских и тверских карел // Локальные традиции в народной культуре Русского Севера: Мат. IV междун. научн. конф. «Рябининские чтения. 2003» / Отв. ред. Т. Г. Иванова. Петрозаводск, 2003. С. 260–262.
  32. Этнография Тверских карел. Поселения и постройки. Б. м., б. г. // Этнография тверских карел. [Электронный ресурс]. URL: http://www.tverlib.ru/karel/etno1.htm (дата обращения: 14.12.2014).
  33. Saloheimo Veijo. Entisen esivallan alle, uusille elosijoille. 2010.
Примечание

[1]Жербин А.С. Переселение карел в Россию в XVII веке. Петрозаводск, 1956.

[2]Там же. С. 3.

[3]Жербин А.С. Переселение карел на русские земли в русской историографии // Вопросы истории Карелии. Петрозаводск, 1958. Вып. 10. С.60‒66.

[4]Saloheimo Veijo. Entisen esivallan alle, uusille elosijoille. 2010.

[5]Фишман О.М. Формирование субэтнической группы карел Верхневолжья (история, факторы, признаки) // Тезисы докладов XVII Всесоюзной конференции финно-угроведов. Устинов, 1987. С. 204‒205.

[6]Фишман О.М. Итоги и перспективы изучения верхневолжских карел // Полевые исследования ГМЭ народов СССР 1985-1987 гг.: Тезисы докл. науч. сессии. Л., 1989. С.53‒54.

[7]Фишман О.М. К истории экспедиционно-собирательской деятельности у верхневолжских карел // Etnograafiamuuseumi Aastaraamat. Ежегодник этнографического музея. Таллинн, 1984. Вып. 34. С.112‒122.

[8]Историк и краевед Анатолий Николаевич Вершинский.Б. м., б. г.// Старица ‒ земля православная.[Электронный ресурс].URL: http://www.staritsa-pilgrim.ru/?id=287 (дата обращения: 14.06.2014).

[9]Вершинский А.Н. Очерки истории верхневолжских карел в XVI-XIX вв. //Исторический сборник. М., 1935.Т.4.С.73‒105.

[10]Государственный архив Тверской области (ГАТО). Ф. Р-2691. Оп. 1. Д. 191.

[11]Головкин А.Н. История Тверской Карелии. Карелы: от язычества к православию. Тверь, 2008.

[12]Тверские карелы: история, язык, культура. Тверь, 2011.

[13]Туричев Н.А. Тверские карелы ‒ прошлое, настоящее и будущее // Тверские карелы: история, язык, культура. Тверь, 2011. C. 3‒8.

[14]Андреева Л.Ю. К проблеме генезиса локальной этнической общности верхневолжских (тверских) карел в XVII ‒ начале XVIII вв. // Тверские карелы: история, язык, культура. Тверь, 2011. C. 22‒28.

[15]Андреева Л.Ю. Верхневолжские карелы: формирование и историческое развитие в условиях Российской Империи (XVIII ‒ началоXX вв.).: автореф. дис. ... канд. ист. наук. М.: Гос. ун-т упр., 2011.

[16]Андреева Л.Ю. Государственная политика в отношении верхневолжских карел в се-

редине XIX – начале XX вв.: социально-экономический аспект // Молодой ученый. Чита, 2010. Т.2. № 8. С. 97‒100.

[17]Фишман О.М. К изучению этнической культуры карел Верхневолжья // Современное финно-угроведение. Опыт и проблемы. Л., 1990. С.158‒163.

[18]Фишман О.М. Старообрядчество как фактор стабильности этнолокальной общности тверских карел // Финно-угры и соседи: Проблемы этнокультурного взаимодействия в Балтийском и Баренцевом регионах. СПб., 2002. С. 166–188.

[19]Фишман О.М. Символизация локальной культуры: старообрядческие группы тихвинских и тверских карел // Локальные традиции в народной культуре Русского Севера: Мат. IV междун. научн. конф. «Рябининские чтения. 2003». Петрозаводск, 2003. С. 260–262.

[20]Дементьева Л.А. Брачно-семейные традиции тверских карелов во второй половине XIX века // Карельский этнос: история и перспективы развития. Олонец, 1996. С. 28‒30.

[21]Тароева Р.Ф. Некоторые стороны семьи и семейного быта у верхневолжских карел // Научная конференция, посвященная итогам работ Ин-та языка, лит. и истории Карелии филиала АН СССР за 1962 г. Петрозаводск, 1963. С.34‒36.

[22]Громова Л.Г. Влияние православия на историю и культуру тверских карел // Православная педагогика и православная культура: история, традиции и современность. Тверь, 2009. Вып.2. С.149‒156.

[23]Там же. С. 151‒153.

[24]Маслова Г.С. Народный орнамент верхневолжских карел. М., 1951.

[25]Фишман О.М. Деревянная утварь верхневолжских карел XIX – XX вв.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Л.: Ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая, 1986.

[26]Генеральное соображение по Тверской губернии, извлеченное из подробного топографического и камерального по городам и уездам описания 1783‒1784 гг. Тверь, 1873.

[27]Экономические примечания Бежецкого уезда // РГАДА. Ф. 1355. Оп. 1. Д. 2.

[28]Экономические примечания Вышневолоцкого уезда // РГАДА. Ф. 1355. Оп. 1. Д. 4.

[29]Военно-статистическое обозрение Российской Империи, издаваемое по Высочайшему повелению при 1-м отделении Департамента Генерального штаба. СПб, 1848.Т. 4, ч.4.

[30]Покровский В.И. Историко-статистическое описание Тверской губернии. Тверь, 1879.Т.1.

[31]Справочная книга по Тверской Епархии на 1915 год. Тверь, 1914.

[32]Тверской Епархиальный статистический сборник. Тверь, 1901.

[33]Записка о карелах, поселившихся в Тверской губернии // Тверские епархиальные ведомости. Тверь, 1882. №3. С. 81‒88; №4. С. 117‒125; №6. С. 171‒176.

[34]Калмыкова Л.Э. Народное искусство Тверской земли. Тверь, 1995.

[35]Воронина Н.И. Этническая идентичность // Регионология. Саранск, 2012. №2. С. 167.

[36]По: Рахно Е.В. Своеобразие этнических культур и общечеловеческие ценности // Гуманитарные и социально-экономические науки. Ростов-на-Дону, 2009. С. 76.

[37]Прокаева О.Н. Тенденция развития финно-угорских народов России в условиях глобализации // Регионология. Саранск, 2012. № 2. С. 183‒184.

[38]Сборник статистических сведений о Тверской губернии. Вышневолоцкий уезд. Тверь, 1889. Т.3. С. 12.

[39]Покровский В.И. Историко-статистическое описание Тверской губернии. Тверь, 1879.Т.1.

[40]Там же. С. 126.

[41]Вершинский А.Н., Золотарев Д.А. Население Тверского края // Тверской край. Тверь, 1929. № 6. С. 38‒61.

[42]Андреева Л.Ю. Государственная политика в отношении верхневолжских карел в се-

редине XIX – начале XX вв.: социально-экономический аспект . Указ. соч. С. 97.

[43]Генеральное соображение по Тверской губернии. С. 68.

[44]Генеральное соображение по Тверской губернии. С. 162.

[45]Военно-статистическое обозрение Российской Империи. С. 167.

[46]Записка о карелах, поселившихся в Тверской губернии // Тверские епархиальные ведомости. Тверь, 1882. №3. С. 81‒88; №4. С. 117‒125; №6. С. 171‒176.

[47]Там же. С. 87‒88.

[48]Головкин А.Н. История Тверской Карелии. Карелы: от язычества к православию. Указ. соч. С. 289‒290.

[49]Громова Л.Г. Влияние православия на историю и культуру тверских карел.Б. м., б. г.// Официальный сайт Тверской региональной национально-культурной автономии Тверских карел. [Электронный ресурс].URL: http://tverinkarielat.ru/catalogue/id/78 (дата обращения: 14.12.2014).

[50]Записка о карелах, поселившихся в Тверской губернии // Тверские епархиальные ведомости. 1882. №6. С.174.

[51]Там же. С. 172‒175.

[52]Фишман О.М. Символизация локальной культуры: старообрядческие группы тихвинских и тверских карел. Указ. соч. С. 261.

[53]Справочная книга по Тверской Епархии на 1915 год. Тверь, 1914. С.119.

[54]Сборник статистических сведений о Тверской губернии. Вышневолоцкий уезд. С. 18.

[55]Справочная книга по Тверской Епархии. С. 119.

[56]Генеральное соображение по Тверской губернии. С. 96‒97.

[57]Военно-статистическое обозрение Российской Империи. С. 167.

[58]Сборник статистических сведений о Тверской губернии. Вышневолоцкийуезд. С. 12.

[59]Генеральное соображение по Тверской губернии. С. 69.

[60]История крестьянства России с древнейших времен до 1917 г. Крестьянство периода позднего феодализма (середина XVII-1861 г.). М.:Наука. 1993. С.240.

[61]Перепись 1710 года: Тверской уезд: Шеской и Кушальский стан: Сказки, поданные дворянину Родиону Федоровичу Грязного. (РГАДА. Ф.1209. Оп. 1. Д.16086. Л.1-250) (л.510).

[62]Дементьева Л.А. Брачно-семейные традиции тверских карелов. Указ. соч. С. 28.

[63]Военно-статистическое обозрение Российской Империи. С.167.

[64]Сборник статистических сведений о Тверской губернии. Вышневолоцкий уезд. С. 14.

[65]Там же. С. 14.

[66]Маслова Г.С. Народный орнамент верхневолжских карел. М., 1951. С. 14.

[67]Записка о карелах, поселившихся в Тверской губернии// Тверские епархиальные ведомости. 1882. №4.С. 121‒122.

[68]Там же. С. 122‒123.

[69]Этнография Тверских карел. Поселения и постройки. Б. м., б. г.// Этнография тверских карел. [Электронный ресурс]. URL: http://www.tverlib.ru/karel/etno1.htm(дата обращения: 14.12.2014).

[70]Записка о карелах, поселившихся в Тверской губернии// Тверские епархиальные ведомости. 1882. №4. С. 120‒121.

[71]Маслова Г.С. Народный орнамент верхневолжских карел. Указ. соч. С. 9‒17.

[72]Генеральное соображение по Тверской губернии. С. 69.

[73]Маслова Г.С. Народный орнамент верхневолжских карел. Указ. соч. С. 17‒21.

[74]Там же. С. 24‒28.

При реализации проекта использованы средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации № 11-рп от 17.01.2014 г. и на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией «Российский Союз Молодежи»

Go to top