Гальперин Р.И.

Октябрь 1905 г., безусловно, является переломным моментом в Российской истории. Этот период ознаменован массовыми насильственными акциями по отношению к евреям, как национальному и религиозному меньшинству и проявлению антисемитизма в России[1]. Погром в Саратове[2] стал одним из 690 погромов в 660 городах, местечках, деревнях и селах империи[3].

Волна погромов стала своеобразной контрдемонстрацией властей в ответ на либерально-патриотические празднества, устроенные левыми организациями в честь октябрьского манифеста[4].

Первые еврейские погромы в России произошли еще в 1821, 1859, 1871 гг. в Одессе и в 1862 г. в Аккермане (Белгород-Днестровский). Погромы 1881-1883 гг. впервые приобрели массовый характер, охватив большую территорию на юге и юго-востоке Украины. Основные причины этих беспорядков: неравноправие еврейского населения, застарелый антисемитизм и недовольство православного городского населения экономической конкуренцией со стороны евреев.

В 1890-х гг. погромы возобновились. В Черниговской, Киевской и Херсонской губернии погромщики совершали зверства, невиданные со времен средневековья; количество жертв было беспрецедентным.

В 1903 г. мир потряс чудовищный погром в Кишиневе. Это один из наиболее известных еврейских погромов в Российской империи, в ходе которого погибло 50 человек, искалечено около 600[5].

После опубликования знаменитого царского манифеста от 17 октября 1905 г., который юридически даровал права всем подданным Российской империи, еврейские погромы охватили половину страны. Во время беспорядков погибло более 4 тысяч евреев. Начался качественно новый, черносотенный этап еврейских погромов – более жестокий и лучше организационно оформленный[6].

Погром в Саратове начался 19 октября. Тогда был объявлен митинг на Театральной площади около дома Вакурова, где помещалось управление РУЖД, который явился сигналом и прологом еврейского погрома. Здесь собралась большая толпа служащих и рабочих. Один из ораторов (еврей по национальности) указал на эмблему двуглавого орла, который висел над аптекой Вейса неподалеку и говорил, что эта «хищная коронованная птица с жадно раскрытыми клювами и длинными, острыми когтями много веков терзало тело долготерпевшего русского народа, пила его кровь, вырывала из живого народного тела куски трепещущего мяса и ненасытно глотала их, убиваясь и захлебываясь кровью». «Теперь настало время – призывал оратор – положить конец власти и господству двуглавого крылатого жестокого зверя»[7]. Но ему не удалось закончить речь, послышался гул, рев, который приближался к митингующим. Толпа с угрожающими криками бежала на площадь, на которой был организован митинг. Проправительственно настроенные рабочие и мелкие торговцы забросали камнями собравшихся. Это было начало погрома, продлившегося три дня.

По некоторым данным, инициатором этой акции был православный иерарх Гермоген, отличавшийся крайне правыми взглядами. «Перестрелка» продолжалась до прибытия четырех рот солдат и казаков. Появление войск приостановило бойню, обе толпы рассеялись по прилежащим улицам. Погром расходился от главной площади города. Около четырех часов от Театральной двинулась толпа в двести человек по Царицынской улице, громя по пути дома евреев. С пяти часов вечера одновременно в разных местах центральной части города и базара отдельные группы «простого народа» стали громить еврейские магазины и квартиры, затем подожгли молитвенный дом и синагогу и не давали пожарным тушить огонь

Накал беспорядков продолжал возрастать, не утихая даже ночью. Наряд войск и полиции находился на улице всю ночь на 20 октября. Саратовский историк В.В. Хасин считает, что «вероятнее всего губернские власти не были заинтересованы в быстрой ликвидации погрома. В неспокойное революционное время было выгоднее направить народное негодование против евреев, чем против государственной власти»[8].

С утра 20 октября погромы продолжались с новой силой. Не протрезвевшая от водки и опьяненная безнаказанностью толпа уже не просто била стекла и двери, как за день до этого, а методично и совершенно открыто грабила имущество, распевая гимны и славя царя.

Беспорядки, несмотря на ожидания властей, сами собой не прекращались. Более того, разбушевавшаяся толпа начала громить проживавших здесь немцев и даже русских. Эти события заставили местное начальство во главе с губернатором П.А. Столыпиным предпринять более решительные меры. Усиленным нарядом войск к вечеру удалось восстановить порядок. По данным полиции, за 19 – 20 октября в разных – местах города было убито 3 и 7 умерло в больнице, разгромлено 168 магазинов и квартир, ранено 124 человека, из которых 68 тяжело. А вот среди евреев убитых не было. Тяжело раненных, правда, оказалось 14 человек. В общей сложности за эти дни было разграблено: магазинов – 53, квартир – 53, домов – 13, аптек – 5, мастерских – 4, парикмахерских – 2, фабрик – 2, складов – 1, молелен – 1 и одна синагога. Ущерб, причиненный общине, составил около миллиона рублей[9].

Поиск виновных в погроме проводился вяло, в связи с «крайней загруженностью городского управления полиции иными делами». Однако из десятков тысяч погромщиков под суд попало не больше 20 – 30 человек.

Еврейский погром, организованный черной сотней с благословения епископа Гермогена и Саратовской администрации дошел до Саратовского Окружного Суда только через три года спустя. На скамье подсудимых оказались несколько громил невысокого ранга.

Обвинителем или гражданским истцом выступил знаменитый саратовский присяжный поверенный Н.Н. Мясоедов. Он представлял интересы Х. Орнштейна и других купцов – евреев, пострадавших во время погрома. Семья Орнштейна, спрятавшаяся в доме Иванова на Пристанной улице, была замечена мещанином Иваном Согневым. Он собрал толпу и пришел громить евреев. Мать и дочь Орнштейн громилы избили и взяли у них всего несколько рублей.

Вся задача Н.Н. Мясоедова, как гражданского истца, сводилась к восстановлению всей картины погрома и участия в нем властей[10].

Перед судом предстало 13 человек. Все они обвинялись по 269 ст. Улож. о Наказ. т.е. «за участие в публичном скопище, которое действуя соединенными силами участников, вследствие побуждений, проистекших из вражды племенной»[11]. Погром юрист связал с конфликтом сторонников Манифеста 17-го октября 1905 г. и его противников. После чего разъяренная толпа черносотенцев с криками: «Бей жидов!», «Жиды всему вина!», «Жиды сеют Крамолу» направились громить и разграблять еврейские магазины и квартиры.[12] Знаменательна в этой связи речь, произнесенная гражданским истцом Н.Н. Мясоедовым.[13] Он определил данное дело, как дело выдающегося общественного значения. Николай Николаевич осудил суд и прокурора, за то, что «судебным следствием удалось открыть только небольшой край занавесы, закрывшей погромные дни», что предварительное следствие было ничтожным воспроизведением действительных событий, а следствие судебное жалким отражением предварительного. Вот что он говорил в своей защитительной речи: «Вы судите избранных едва ли много разгромившие, виновные ушли от нашего суда. Потерпевшие по еврейскому погрому ни откуда не видели помощи. Их ущерб исчисляется тысячами, но мы ничего не надеемся получить и не корысть привела нас сюда. Вам предлагают применить к подсудимым, к этой несчастной маленькой кучке, случайно вырванных людей ст. 269[14], вас уверяет обвинительный акт и за ним и представители государственного обвинения здесь на суде, будто вражда религиозная и племенная заставила подсудимых обрушиться на евреев. Вы знаете г.г. судьи, что это не так»[15].

Подробно изучив материалы дела, Мясоедов утверждал, что в погроме виновны «агитации в пользу погрома, исходившие от людей, присвоившие себе привилегию лжепатриотизма и убежденные во вреде инородцев вообще, евреев в частности. Они следовали, непосредственно, за 17 октября, и это был один из актов борьбы тьмы со светом, одна из многих попыток вернуть прошлое неправильно называть погром еврейским. Мы знаем хорошо, что наряду с евреями опасность равная угрожала и всем представителям русской интеллигенции»[16].

Мнение Н.Н. Мясоедова было схоже с позицией политических защитников, которые входили в синергию «Молодая адвокатура»[17]. Многие адвокаты, занимавшиеся процессами по делам о националистических погромах, были уверены, что причиной погромов была «провокационно-подстрекательская политика определенных чинов из МВД и некоторых чинов местной администрации»[18].

«Отсутствие активных действий со стороны губернских властей и, в частности, губернатора П.А. Столыпина говорит о том, погромы рассматривались как эффективный способ снижения революционной активности»[19] - утверждает В.В. Хасин.

Невозможно со всей определенностью установить, где еврейские погромы происходили стихийно, а где были тщательно спланированы и организованны. Невозможно установить это и в случае еврейского погрома в Саратове. Повсеместно очевидна только одна общая и решающая деталь – скрытый, а иногда и явный антисемитизм. Яростный и повсеместный, распространенный на страницах подстрекательских изданий. Столь же очевидно и то, что погромщики не стремились выходить на улице, если бы у них не было хоть какой-то формы организации и, по меньшей мере, уверенности, что верховная власть, местная администрация и полиция не будут жестко противодействовать нападениям[20].

Царские власти превратили целый народ в «козла отпущения». Считалось, что все беды России, исключительно из-за горстки евреев. Саратовский погром, как и сотни октябрьских акций 1905 г., имели для еврейского населения Российской империи самые тяжелые материальные и моральные последствия. Многие семьи во время беспорядков потеряли все свое, долгим и кропотливым трудом накопленное имущество, и оказались без всяких средств к существованию. Еврейские погромы стали позором для России и мерилом ее варварства. Государство, в котором допускается насилие одной части населения над другой, не может считаться цивилизованным. Власть хотела утопить революцию в еврейской крови. Но эти погромы породили десятки тысяч смертельных врагов. После них еще больше усилилось участие евреев в революционном и национальном движении.

Список использованной литературы

I. Источники

а. неопубликованные

Государственный архив Саратовской области:

Ф. 409. Оп. 1. Д. 356. Автобиография Н.Н. Мясоедова, написанная для Саратовского отделения Всесоюзного общества бывших политических каторжан и ссыльных поселенцев. Май 1928г.

Ф. 409. Оп. 2. Д. 279. Дело о представлении интересов Х.Орнштейна и других пострадавших во время Еврейского погрома 19-20.10.1905 г. в Саратове.

б. опубликованные

Еврейская энциклопедия. СПб., 1908-1913. Т. 12.

Материалы для истории антиеврейских погромов в России. Т. 1—2. Пг., 1919—1923;

Погромы // Еврейская энциклопедия. Т. 12. СПб., 1912.

Погромы в России. (По официальным документам). Berlin, 1908.

Сборник документов и материалов «Кишиневский погром 1903 года». Кишинев, 2000.

Славин И.Я. Минувшее – пережитое // Волга. 1999, №7.

II. Исследования

Варфоломеев Ю.В. «Молодая адвокатура»: политическая защита в России (кон. XIX – нач. XX вв.): Учебное пособие. Саратов, 2005.

Варфоломеев Ю.В. Политические процессы в России (кон. XIX – нач. XX вв.). Саратов, 2010.

Дранкин Д. Погром 1905 г. в Саратове (по материалам газетных публикаций). Евреи в Саратове. Первые пять лет последнего десятилетия XX века. М., 1997.

Платонов О. Мифы и правда о погромах. М., 2005.

Платонов О. Погромы в России // Святая Русь. Большая Энциклопедия Русского Народа. Русский патриотизм. М., 2003.

Хасин В.В. Погром 1905 года в Саратове: региональный аспект проблемы национально-государственного развития российской истории // Новейшая история Отечества ХХ-ХХI вв. Саратов, 2006. Вып.1.

[1] Подробнее см.: Материалы для истории антиеврейских погромов в России. Т. 1—2. Пг., 1919—1923; Платонов О. Мифы и правда о погромах. М., 2005; Он же. Погромы в России // Святая Русь. Большая Энциклопедия Русского Народа. Русский патриотизм. М., 2003; Погромы // Еврейская энциклопедия. Т. 12. СПб., 1912; Погромы в России. (По официальным документам). Berlin, 1908.

[2] Дранкин Д. Погром 1905 г. в Саратове (по материалам газетных публикаций). Евреи в Саратове. Первые пять лет последнего десятилетия XX века. М., 1997.; Хасин В.В. Погром 1905 года в Саратове: региональный аспект проблемы национально-государственного развития российской истории // Новейшая история Отечества ХХ-ХХI вв. Саратов, 2006. Вып.1.

[3] Еврейская энциклопедия. СПб., 1908-1913. Т. 12. С. 618-621.

[4] Варфоломеев Ю.В. Политические процессы в России (кон. XIX – нач. XX вв.). Саратов, 2010. С. 204.

[5] Сборник документов и материалов «Кишиневский погром 1903 года». Кишинев, 2000.

[6] Варфоломеев Ю.В. Политические процессы в России (кон. XIX – нач. XX вв.). Саратов, 2010. С. 204.

[7]Славин И.Я. Минувшее – пережитое // Волга. 1999, №7, С. 130.

[8] Хасин В.В. Погром 1905 года в Саратове: региональный аспект проблемы национально-государственного развития российской истории // Новейшая история Отечества ХХ-ХХI вв. Саратов, 2006. Вып.1. С. 103.

[9] Хасин В.В. Указ. соч. С. 103-104.

[10] ГАСО. Ф. 409. Оп. 1. Д. 356. Л. 21.

[11] ГАСО. Ф. 409. Оп. 2. Д. 279. Л. 3.

[12] Там же.

[13] Там же. Л. 47.

[14] Адвокат И.Я. Славин тоже считал, что сословные представители судили «второстепенных и третьестепенных участников и лиц, до некоторой степени прикосновенных к погромам». См.: Славин И.Я. Минувшее – пережитое //Волга, 1999, №7. С. 133.

[15] ГАСО Ф. 409. Оп. 2. Д. 279. Л. 47об.

[16] ГАСО Ф. 409. Оп. 2. Д. 279. Л. 47об.

[17] Синергия «Молодая адвокатура» – неформальное объединение, синергия (содружество) политических защитников, возникшее на рубеже XIX-XX вв., которые выступили за обновление адвокатской корпорации России и приняли активное участие в политических судебных процессах (Подробнее см.: Варфоломеев Ю.В. «Молодая адвокатура»: политическая защита в России (кон. XIX – нач. XX вв.): Учебное пособие. Саратов, 2005).

[18] Варфоломеев Ю.В. Политические процессы в России (кон. XIX – нач. XX вв.). Саратов, 2010. С. 199.

[19] Хасин В.В. Указ. соч. С. 104.

[20] Варфоломеев Ю.В. Указ. соч. С. 210.

• Переломные точки русской истории